И снова мне пришлось бы ему слишком много объяснять. Например, что король как-то не удосужился сообщить мне о моей безвременной кончине.

– Не важно, есть проблема серьезней.

Наследник смотрел на меня с недоверием. Видимо, ему не казалось, что может быть что-то серьезней, чем напавший на меня призрак.

– Значит, слушай сюда… Тут такое дело… – я пыталась подобрать правильные слова. – Я думаю, что не только меня, но и тебя попытаются убить, и ты вроде как в опасности. Понимаешь? Но это ничего. Нам просто нужно дождаться твоего отца и никуда-никуда не выходить. Его скоро позовут…

– Я в опасности? Ерунда! – бодро воскликнул драконыш, – Я с любой опасностью сам справлюсь! Пусть только попробуют попытаться!

Ну, конечно. Он вернул себе магию и теперь наверняка чувствует себя неуязвимым. Того и гляди схватит какой-нибудь меч со стенки да и рванет всех побеждать! А это в мои планы никак не входит.

Чтобы охладить воинственный пыл мальчишки, я решила отвлечь его на что-нибудь более мирное и спросила:

– А что это у тебя за беспорядок? – и указала на гору посреди комнаты.

– Да отцовы невесты вот подарки шлют, – тут же нахмурился драконыш. – Думают, наверное, что я могу на него повлиять.

Ясно. Тема невест ему неприятна. Но мы ведь не о невестах, а о подарках? Подарки – отличная тема для беседы. Лучше невест. И гораздо лучше покушения.

– Много… И есть в этой куче что-то хорошее? Что-то, что тебе нравится?

Он фыркнул.

– Откуда тут хорошее, одни игрушки для маленьких! – Он бросил на груду презрительный взгляд.

И вдруг застыл с открытым ртом, а глаза его изумленно расширились.

– Ничего себе! – прошептал драконыш. Рванул к куче, торопливо раскидал несколько свертков и бережно достал один – продолговатый и тяжелый. Судя по форме, там явно был какой-то меч. Да уж, такие игрушки этому ребенку нравятся куда больше! Даже сомнений нет.

Драконыш аккуратно развернул обертку и ахнул.

– Ты себе не представляешь, что это! Это же… – он только махнул рукой, видимо, признавая мою полную недалекость в вопросах оружия.

Взялся за рукоятку и вытащил из ножен сияющий меч, вскинул его над головой и…

Тут же комната словно подернулась дымкой. Густой черный туман сгущался вокруг драконыша. На его лице отражалась растерянность, а черный вихрь воронкой закручивался вокруг.

– Ой, мама! – пропищал он совсем по-детски.

Только мамы рядом нет, а есть испуганная и ничего не понимающая я. Лишь вспышками озарений до меня доходит: меч явно был заколдованный, порченный. Тот, кто его прислал, хорошо знал: что уж от этого подарка драконыш не откажется, сразу же выхватит. И навлечет на себя беду.

Что же теперь делать?

Черная хмарь, что закручивалась сейчас вокруг мальчишки, явно забирала его силы. Он заметно бледнел и оседал на пол. Но главное, я понятия не имела, как могу этому противостоять! Неужели только стоять и смотреть, как слабеет и оседает на пол наследник.

Ну уж нет! Прежде, чем сообразила, что делаю, я подскочила к нему и с силой ударила по руке, все еще держащей меч.

Заколдованная железяка вывалилась из руки и, лязгнув, упала на пол. Но воронка от этого никуда не делась.

– Марина, – еле слышно просипел драконыш.

– Ну-ка держись, – сказала я и ухватила его за руки, как будто бы могла удержать здесь на краю реальности.

Ну где же король! Чертова Ирада могла бы и поторопиться.

Эх, я все только испортила. Не явилась бы я сюда, не спросила, что это, драконыш, может, еще до вечера бы не глянул на груду подарков.

– Держись, малыш, держись! – говорила я вслух, вцепившись в его ладони. – Я тебя не отпущу. Твой отец уже спешит сюда, тебе нужно просто продержаться, ты слышишь меня?

Откуда у меня была такая уверенность, я не знала. Да, наверное, и не было этой уверенности, было отчаяние, которое, видимо, всегда наступает, если ты ничем не можешь помочь тому, кто тебе дорог.

Можешь только быть рядом и держать его за руку.

Показалось это мне или нет, но вроде бы темная воронка теперь не была такой густой, да и крутилась медленнее. И в ее центре были мы оба. А потом я почувствовала, что силы стали покидать и меня.

– Отпусти, – прошептал драконыш беззвучно, одними лишь губами.