Кэш не знал, чему верить. Когда он ожидал перевозки на шаттл, то сказал Альдеру Хон–Оуэну, что раненый, Фелис Готтшалк, с такой же вероятностью может быть и убийцей.

— Он убил тех двух математиков, потому что хотел воспользоваться их планом бегства, — заметил Кэш. — А затем он убил надзирателя и охранника, потому что они помешали плану.

— Моя мать до войны занималась по меньшей мере двумя секретными проектами, — задумчиво сказал Альдер. — Оба — на Луне, оба имели отношение к эктогенной программе разведения модифицированных людей. Мать выращивала младенцев в искусственных матках, модифицировала зародыши.

Она не рассказывала в подробностях, но я знаю, что именно ее работа привела, в конечном счете, к созданию быстрого термоядерного реактора.

— А ведь я привез ее однажды сюда, — признался Кэш, испуганный внезапно обнаружившимся воспоминанием. — Но давным–давно. Я тогда забрал ее с какого–то места в Антарктиде.

— Где–то за год перед войной? — странно поглядев на Кэша, спросил Альдер.

— Где–то так. Да, прямо перед тем, как я отправился в систему Сатурна. Удивительно, как я могу вспомнить одно и не могу вспомнить другого.

— Тогда один ее проект на Луне пошел наперекосяк. Мать вернулась в дурном настроении, сильно напуганная, но чем — она не рассказала.

— То есть этот парень может быть настоящим монстром? — спросил Кэш.

— Он может оказаться моим братом. Моя мать — гений, но она чудовищно эгоистична и тщеславна. Она вполне могла использовать свои яйцеклетки или соматические клетки, чтобы получить эктогены… в любом случае, лучше не отдавать парня в руки европейцам. Надо забрать его у Авернус. Она сейчас слишком озабочена, и от нее никакой пользы.

— Думаю, это все напоминает ей о том, что случилось с ее дочерью, — предположил Кэш.

— Наверное. Я останусь и присмотрю за эвакуацией охраны и администрации. Переговоры предстоят нелегкие и деликатные, но, к счастью, мать одарила меня способностью нравиться людям и влиять на них. Воистину судьба ведет странными тропами.

— Мир тесен, — заметил Кэш. — Но мне не хотелось бы оказаться тем, кому приходится мерить его ногами.

Он полетел на северо–восток, пересек северный край кратера Герцшпрунга, перешел на видимую сторону, посмотрел на встающее полукружие Земли. У западного края Океана Бурь Кэш включил реактор, чтобы коротким яростным толчком выпихнуть корабль с лунной орбиты, затем понизил тягу до стабильных двух десятых g.

Спустя несколько минут из пассажирского салона донеслись странные звуки. Кэш переключился на внутренние камеры и увидел Фелиса Готтшалка, который подтягивался по лестнице, шедшей по потолку каюты, из–за направления тяги ставшего стеной. Фелис двигался быстро, волочил искалеченную ногу, за ним над головами первой партии эвакуируемых дальних лезла Авернус. Дальние сидели в двух первых рядах противоперегрузочных кресел.

Шаттл шел на автопилоте. Кэш отстегнул ремни своего кресла, вцепился в поручень, развернулся, уперся в переборку у люка. Фелис Готтшалк посмотрел прямо на Кэша. Лицо шпиона было бледней бумаги, усеяно каплями пота, он с трудом держался за лестницу, потому что большой палец и еще два пальца на левой руке были вывихнуты. Наверное, Фелис искалечился, выдираясь из ремней.

— Я не причиню вреда, — пообещал он. — Я хочу посмотреть на Землю.

Из–за его спины Авернус сказала, что все в порядке.

Фелис взглянул в маленькое окно с левой стороны пилотской рубки и произнес:

— Я не знал, что она такая красивая. Мне так хотелось хоть раз посмотреть на нее перед смертью.

— Мне тоже, — странно и глухо выговорила Авернус.

Она убедила Кэша позволить Фелису занять кресло второго пилота. Шпион сел неловко — мешала сломанная нога, — но, казалось, он не обращал внимания на неудобство и боль, глядя с немым благоговением на Землю. Он улыбался. Отраженный Землей свет искрился в его глазах.

Авернус сказала, что у него все будет в порядке.

— Мне все равно, кто ты и что делал на Дионе. Прошлое осталось в прошлом. Главное для меня то, что ты спас заключенных от тех, кто хотел навредить им. Ты поступил правильно, и я хочу поступить правильно с тобой.

Кэш увидел, как голова Фелиса опускается на грудь.

— Сейчас вы уже никак не поступите с ним и ничем не поможете, — сказал Кэш.

Он осторожно закрыл мертвому глаза.

Для большинства Свободных дальних революция не изменила ничего. Альянс по–прежнему управлял системами Сатурна и Юпитера, генерал Набуко в системе Юпитера и Эуклидес Пейшоту в системе Сатурна отказались признавать власть революционного правительства. Потом Свободные получили сообщение от Томми Табаджи. Он пригласил выслать представителей на Япет, гарантировал возможность свободно прилететь и вернуться и право голоса в организованной Тихоокеанским сообществом дискуссии о будущем внешнего края Солнечной системы.