– Ну спасибо тебе дед, что сказал, ты иди давай к городу своему. Как придут вороги не нужно родовичей за стенами держать.

Я повернулся к воеводе.

– Ты же воевода службу сторожевую в степи по левому берегу реки постоянно веди - сказал я Возгару - а как увидите ворога то отправляй всех родовичей в лес на полночь, а сам уже поступай как хочешь. Хочешь умри на стенах, а лучше всего идите со всеми людьми в мои земли на полночь. Приму всех и место под город дам, только приходите. Рано еще вам к ассам за стол садится, рано.

Дошли мы до Сема или до Сейма, вообщем посмотрел я на ту реку, всю в тумане, постояли немного и дальше я не пошел. Нет у меня пока, что разведданных о силе тех непонятных чужеземцев, что волоки в Сиверский Донец держат, а с учетом того, что у тех людишек дружба с аланскими ханами водится, то и вовсе мне не улыбается сейчас войну со степью начинать.

Я сразу понял, что там за Танаид, да Танаис. Это греческие названия рек Сиверский донец и Дон, а вели эти водные пути в Азовское море, что греки называют почему то озером. Может тысячу лет тому назад не было Керченского пролива, вот и назвали греки Меотийским озером будущее Азовское море.

Мы повернули влево и пошли вверх по Десне.

Поход был не кровавым, а так почти представительским. Я показывал всем людям, что жили по Десне мощь своей дружины. Представьте, вы стоите на чахлом деревянно земляном вале, а мимо вас проходит кованная рать в тысячу рыл, все в одинаковых блестящих доспехах, с огромными пиками и красными каплевидными щитами. А из этой толпы выделяются почти три сотни конной кованной рати. Тут по круче парада на Красной площади, люди впечатлялись, стояли с открытыми ртами, вороны могли гнезда в открытых ртах свить.

В больших селениях, численностью от сотни до трех сотен человек я оставлял своего десятника с людьми. И всем наказывал, что это представители царской власти. И они обязаны подготовить и иметь под рукой сотню воинских людишек городской стражи, а селение должно отчислять пятую часть всех сборов в городской налог на строительство укреплений и содержание городской стражи.

Мне никто и не думал возражать. Так как городки эти были почти вовсе без мужчин. Оказалось, что Радко дважды проводил мобилизацию В первый поход он собрал почти тысячу мужей и привел с того похода меньше половины. А потом и остальных выгреб. Куда ушли воины местные не знают, но я знаю. Радко где то с Обияром воинов собирают, а пока они там в степях сговариваются я тут его родовичей трясу.

Теперь в каждом селении у меня есть свои люди в качестве сотников или десятников, и если даже придёт Кугум или Радко, люди вспоминая мою рать скажут: "ну вас на фиг голодранцы, там на севере живет настоящий царь, а вы валите на хрен, пока Чеслав не пришел, идите лучше и царю поклоны бейте". А мои воеводы, сотники и десятники помогут принять правильное решение.

В каждом селении я принимал очередную клятву, собирал заложников из числа детей, ставил свой гарнизон, и шел дальше, когда дошли почти до истоков Десны, где ранее стоял торговый пост, то обнаружили, что там только заброшенный поселок. Ограждение есть, дома в городке есть, а людей нет. Тут по ходу раньше дружинники Радко сидели, а теперь бросили все и ушли. Я оставил в этом остроге аж пять десятков человек с полу сотником. Пусть сидит, тут важный торговый путь проходит, что ведет сразу почти от истоков Десны через лес к Смоленску, что на Днепре. Тут через лес всего то три дня пути пешем ходом и ты уже на Днепре. А еще можно также через лес дойти до Воронежа. Очень интересное стратегическое направление, позволяющее перебрасывать войска сразу в Десну. А тут в долинах рек как ни как почти 5000 человек проживает.

Мы не стали спускаться обратно вниз по реке, а перешли по лесному тракту до Днепра и вышли к Смоленску. С учетом всех посаженных мною гарнизонов я лишился почти трех сотен человек, и теперь вел в Смоленск 700 воинов.

Вот у Смоленска я опять встретил иноземных купцов, что сидели на заднице и боялись возвращаться домой. Купцы сказали, что Обияр - сын Кугума все таки пошел в поход и сейчас где то у будущего Киева на холмах стоит, и думает наверное подловить меня как я начну возвращаться по Десне домой с награбленным имуществом. И ждет он, что я пойду вниз по Десне, а в холмах легко устроить засаду, особенно если я надумаю сразу на правый берег Днепра переправится, ну-ну, пусть подождет.

Посыльные тут же понеслись в Полоцк с вестью о сборе нового обоза для дружины. Поход был долгим и мы сожрали все припасы, а еще я оставил кучу припасов своим гарнизонным войскам.

Услышав, что назревает новая война прилетела с Ильмень озера и Цветана. Вначале требовала, потом просила, потом умоляла не идти на войну с родичами и с её братом.

Но я в последнее время не очень толерантным стал и почти послал свою первую супружницу. Наговорил много нехорошего, зря конечно, не сдержался. Женщина все таки, но как только она сказала, что я должен проявить сострадание к родственникам нашим, то меня просто прорвало. Я этих родственников на колу вертел, мрази конченые. Дождались уродцы самого тяжёлого для страны момента и напали на мои земли, Оршу сожгли с бабами и детьми, а теперь я должен проявить милость и сострадание?

Хрен вам.

Поняв, что отговорить от похода меня не удастся Цветана стала канючить, что бы я отпустил из Смоленска на Ильмень озеро Ждана с воспитателями, а то если нас побьет злой Кугум, то сразу пойдет на Смоленск и сын окажется под угрозой. Да, женщины всегда так, вначале о своих родственниках думают, о детях, а муж так, в последнюю очередь. И ведь я еще в поход не вышел, а она меня уже схоронила и Смоленск у неё в голове уже пал.

– Нет, не будешь ты больше встречаться с сыном, слишком думки в твоей голове не правильные - тихо прошипел я - я княжича ращу, а не девку дворовую. И не будет он сидеть в Смоленска, а пойдет с отцом в поход. Пора уже и походной каши поесть, и запах смердячих трупов наших врагов почувствовать, это лучший запах на земле. И не малец он более, а отрок, ему все таки семь зим исполнилось.