Техника, похоже, зачаровала ребёнка. Сначала я поставил ей «рисовалку». Она быстро освоилась и изобразила криворылого всадника на коне, похожем на крысу. Ещё через полчаса она свободно печатала, причём без ошибок, и порывалась это делать двумя руками. Я деликатно заглянул. Она шпарила «Онегина», причём не про дядю, который занемог, а откуда-то из середины! Обалдеть. А потом ещё какие-то стихи про листья всех цветов, но уж это я не узнал.

– Куда ты? Капельницу снесёшь! А говорила – не умеешь.

– Да её пора убирать. Вынимай.

Прижав ваткой, я осторожно вытащил иглу. И вновь – внимательный серьёзный взгляд.

– Что? Больно?

– Да нет. Просто смотрю. Я хорошо печатаю, но только на печатной машинке.

Я чуть не упал!

– Ты серьёзно?

– А что тут такого?

– Где ты её нашла? Музей ограбила?

– Почему? Это моя машинка, правда, я давно на ней не работала, но вот, как видишь, кое-что помню.

– С ума сойти!

Я поймал себя на мысли, что девочка она забавная, не глупая и не развязная. Говорит немного странно, но, в целом, создаётся впечатление, что передо мной человек с развитым мозгом и начитанный. С такими легко общаться, как с Серёгой, например.

Надо было, однако, съездить на работу, и я задумался – что с ней делать. Оставлять одну до вечера опасно, брать с собой – она ещё слаба, да и неприятностей от шефа можно огрести. Я решил, уж было, наплевать на всё и не ездить, но вдруг она снова глянула на меня своими прозрачными глазищами, словно отсканировала.

– Не беспокойся, я тебя не ограблю и не сожгу дом. Торжественно клянусь. Если надо – иди.

Как и тогда, в случае с тумбочкой, у меня мурашки пробежали по коже.

– И не упаду в обморок, обещаю.

Как же так?

– Думаю, без меня обойдутся, – засомневался я.

– Поезжай. Всё хорошо.

– Ну ладно. Постараюсь быстрее. Да! Я тебе оставлю телефон. Сейчас, только заряжу. Это мой старый. По телефону-то звонить умеешь или в вашей пещере связь была плохая?

Она сначала уверенно кивнула, но когда я протянул ей свой старый мобильник, снова вытаращилась как баран на новые ворота.

– Ох, нет. Только не говори мне, что ты и с этим не знакома.

Она покрутила телефон и так, и эдак.

– А кнопки? Как включать?

Я от души рассмеялся.

– Ну, знаешь, ты и чудо!

Я включил экран, и по нему заплескались морские волны. Ада была похожа на дикаря, перед которым потрясли стеклянными бусами.

– Это телефон? – спросила она недоверчиво.

– Так. Ладно. Посвятим ещё час развитию технической мысли. Внимание, фото на память! Улыбнись!

Включив режим фотографирования, я несколько раз с разных ракурсов щёлкнул её. Потом придвинулся поближе и снял нас вместе. На фото она получилась ещё худее, глазастее и удивлённее, а я улыбался до ушей. Ада внимательно, нахмурив брови, рассмотрела снимки.

– Без кнопок… Можно я сама?

– Сейчас освоишься, потом за уши не оттащишь. Как же ты жила-то, господи…

Когда я уходил, Ада вдруг сказала:

– Нет. Не езди. Я передумала.

– Нет, так нет, – ответил я, закрывая дверь. Это уж мне теперь было решать.

Вечер прошёл в тёплой дружеской атмосфере. Я приехал со своей шабашки сразу как смог. Решив, что нечего мне подставляться под гнев Адиной родни, в её дом пока наведываться не стал. В конце концов, сами виноваты – довели девчонку до ручки.

Мы поужинали, потом посмотрели новости по телевизору. Я веселился вовсю, наблюдая, как Ада буквально ловит каждое слово комментаторов, прилипнув к экрану. Потом я пощёлкал каналы, оставил её смотреть про животных на ВВС, а сам засел делать курсовик. Позвонил Серёга, спросил, как дела. Я сказал, что тётка уехала по святым местам, а у Ады всё хорошо.

– Тётка? – повернула голову Ада.

– Ну да, твоя мать, – пожал плечами я.

Мы рассмеялись.

И тут раздался звонок в дверь.

Ада сразу застыла, как тогда на кухне с куском хлеба. Кого это принесло на ночь глядя? Я нехотя встал и пошёл в прихожую.

– Кто?

– Аня. Открывай.

Вот не раньше, не позже!

– Надо же! А что случилось?

– Я тоже рада тебя слышать и видеть. Не паясничай, я пиццу принесла! Мириться будем.

– Не хочу, – сказал я.

– А я хочу. Если не откроешь, буду кричать. Раз, два, три. Ааааа!

– Сейчас, я не одет!

– Ой, чего я у тебя не видела!

Я приоткрыл дверь и высунул голову. Аня стояла – стройная, свежая и душистая, прямо майский цветочек. По плечам рассыпались золотые волосы. Вырез шёлковой блузки красиво открывал грудь.