— И вы не пытались с этим бороться?

— А как? У него семь фортов подчиненных, войско кантона всегда под рукой. Несогласные, конечно, были, только где они теперь? Строят форты заново в других кантонах. Знаешь, сколько времени необходимо, чтобы построить все боевые укрепления? Больше месяца с развитым уровнем Возведения. Так-то!

— То есть, ты лучше будешь терпеть, чем закрыть страницу и начать все с чистого листа?

— Ну пока времени не так много прошло, все наши надеются на перемены. К тому же где гарантии, что на новом месте будет не так же?

— Никто и никогда тебе в жизни никаких гарантий давать не будет, — усмехнулся я. — Запомни раз и навсегда. Ты один решаешь, как складывается твоя судьба и один за нее в ответе. Глупо перекладывать вину на кого-то. Вот и «ваши» сидят и надеются на перемены, но ничего не делают. Неужто само рассосется?

Оставшуюся часть пути мы с Рамиресом промолчали. Надеюсь, он не обиделся, что-то я уж очень резко с парнем. Не люблю жизни учить, она такая засранка — в какой-то момент сама всему научит, вот только часто эта наука потом больно отзывается. Ладно, как говорил отец: перемелется, вторсырье для производства отбойников будет.

Над городом — по сути, таким же фортом, как и все вокруг, только больше и выше — реяло уже знакомое знамя. Бурый медведь держал в руках плазменную винтовку. Похоже, Гризли ровесник Леши, а может, даже и чуть помладше будет. Автоматические бронированные ворота разъехались в стороны и двое пехотинцев с такой же эмблемой у сердца, что была на флаге, сурово поглядели на нас.

— Пойдем, — махнул рукой Рамирес. — Чего на них пялиться? НПСы же.

Я зашагал вперед, надо же, а выглядят, как живые, у каждого даже лица разные. Мне вспомнился личный боевой отряд. Там даже старик был, значит, работают тут над неигровыми персонажами.

Расположенное за крепкими стенами городом назвать можно было с натяжкой. Множество однотипных построек, как я понял, казарм; еще какие-то приплюснутые и широкие здания из непрозрачного плексигласа, спаянные швами из металла, улицы вымощены пластинами из неопознанного материала темно-синего цвета. Минимализм в чистом виде.

По пути нам встретилось с пяток патрулей. Пехотинцы в экзоскелетах из композитных волокон с щитками, укрепленными армированными металлическими нитями, и открытых шлемах вышагивали мимо. Да, это не те бродяги, что нападали на меня. Тут чувствуется полная прокачка. Интересно, атакуй меня шестеро таких ребят, я бы выстоял или нет? Едва ли.

Попетляв между бесконечными одинаковыми кварталами, Рамирес вывернул к невысокому, в каком-то старом стиле, зданию. Я с удивлением разглядывал запыленные стеклянные окна, бетонные стены и добротную деревянную дверь.

— Здесь все игроки кантона и собираются. Промочить горло, рассказать о том, о сем. Идем, — потянул он меня за руку.

Я заворожено потрогал теплую деревянную поверхность, вдохнул терпкий запах смолистой пряности и, поколебавшись, вошел внутрь.

Дверь открылась, и высокий крепкий человек посмотрел на меня скорее пренебрежительно, чем вопросительно. Ну да, в гражданке я выглядел не так внушительно, как в бронекостюме с оружием и знаками отличия. Так, обычный толстяк, когда-то давно, скорее даже в прошлой жизни, занимавшийся спортом. Однако к чести дворецкого, он лишь спросил:

— Как вас представить?

От такого откровенного лицемерия я поморщился. Охрана внизу по три раза проверила мою личность и по должностным инструкциям должна была уже передать всю информацию наверх. Поэтому вопрос был риторический, но отвечать пришлось.

— Ревякин Андрей Михайлович, капрал Воздушно-патрульной службы 43 отдела второго доминиона к господину Меркулову Леониду Сергеевичу.

Дворецкий, который, судя по оружию на поясе, был еще и личным телохранителем министра, благодушно кивнул. Свою роль я начинал отыгрывать вполне неплохо.

— Господин министр ждет вас.

А вот от этих слов я невольно вздрогнул. Когда человек такого ранга откладывает все дела и ждет тебя, надо очень постараться, чтобы исход встречи был хорошим. Как говорят, не боятся только дураки.

Я пошел по длинному холлу за дворецким. Мда, количество артефактов и попросту предметов старины на один квадратный сантиметр зашкаливало. Мебель из резного дерева, картины, гобелены, античные статуи, настоящая бумага на письменном столе. Я на секунду испугался, что фон тут заоблачный, но потом мысленно хлопнул себя по лбу. Меркулов уж точно об этом позаботился, он же не смертник. Поражало другое — то спокойствие, которое царило в этом королевстве запрещенных вещей, за которые обычный смертный уже бы летел на орбитальную колонию. Что называется закон, как среднее силовое поле: тяжелый транспортер проскочит, а легкий флаер увязнет. Аналогии, что называется, понятны.