Лия снисходительно усмехнулась, вспомнив о том, кто она такая, и отсалютовала бокалом.

– За твоё здоровье.

Аня осталась невозмутимой.

– Ещё что-нибудь выкинешь...
– прошептала, глядя в льдистые, светло-голубые глаза, - покусаю. Приятного вечера.

Лия поджала губы, бросила опасливый взгляд на Кравцова старшего, иронично улыбающегося, в компании двух телохранителей, и допила остатки шампанского.

Аня отправилась за свой столик.

Раздражение никуда не ушло.

– ... Объявляется танец молодожёнов!
– весело пропел ведущий, заставив замереть посреди зала. Луч прожектора упал на Аню. Пришлось натянуть улыбку.

С другой стороны поднялся Кирилл и спокойно двинулся к ней.

Острое чувство разочарования - жгло. Аня не могла оформить блуждающие мысли во что-то связное, не понимая, что её так сильно задело.

То, что Кирилл не спешит защищать их брак, пусть и фиктивный? Бездействует? Или что до сих пор, вероятно, питает к этой женщине какие-то чувства?

Глупости, отмахнулась Аня, вложив свою руку в прохладную ладонь супруга. Кирилл не похож на оскорблённую невинность, и если бы что-то чувствовал, давно предпринял меры. Вернул Лию, например, а не затевал балаган с фиктивным браком.

– Прости,...
– приглушённо прошептал он, проведя носом по щеке, коснувшись уха.
– Прости, - повторил снова, положив руку на обнажённую спину.

Аня тут же покрылась мурашками и прерывисто выдохнула, надеясь, что Камень не заметил.

Заиграл вальс.

Медленный и чувственный, как плавные шаги Кирилла. Увы, Аня не могла похвастаться такой грациозностью и несколько раз наступила ему на ботинок.

– Мстишь?
– тихо усмехнулся он, даже не сознавая, какую реакцию вызывают все эти «миленькие штучки»: шёпот, дыхание, ласкающее кожу, случайные прикосновения...

– Ты не должен позволять ей манипулировать тобой, - взяв себя в руки, ответила она.
– Адлер жиру бесится, что ты не валяешься у неё в ногах, не молишь о прощении. А всё потому, что сама хочет вернуться. Ты ведь это осознаёшь?

Камень кивнул.

– Я виноват,...
– ответил коротко куда-то в сторону.

– Не стоит ей давать надежду, - Аня покачала головой и чуть не сбилась с шага. Кирилл придержал и ещё теснее прижал к себе. Дышать стало труднее...

– Я не даю, - слегка сиплым голосом отозвался он.
– Я женюсь на тебе...

Аня открыла рот. И закрыла...

Мысли разбежались, будто тараканы при включённом свете.

Музыка стихла и заиграла другая. Тот самый марш, зовущий к трибуне регистратора.

За стойкой стояла женщина, интеллигентного вида, в кремовом костюме и таким выражением лица, будто собралась связывать узами брака самих Богов! Не меньше...

– Готова?

Аня не поняла к чему этот вопрос, ведь они заключили договор, но ответила честно:

– Нет.

– Так и знал, - усмехнулся Кирилл.
– Ты ещё помнишь последний пункт договора?
– ещё тише спросил он.

– Да помню-помню, - раздражённо отозвалась она, видя перед собой только лицо этой блаженной... тётеньки.
– Пошли уже?

– Да, - прочистив горло, отозвался заторможенный супруг и повёл к «алтарю».

Аня вспоминала дыхательную гимнастику и думала только о том, как уговорить своего трудоголика всё же выбраться на море. А не словах клятвы: о верности и преданности. И в горе и в радости...

В смысл банальных, заезженных фраз вдумываться не хотелось, но они имеют удивительное свойство: проникают в самое сердце. В душу...

Даже если заткнуть уши и петь ла-ла-ла-ла, смысл доходит до подсознания да там и остаётся. Всё же что-то есть «магическое» в подобных церемониях.

– ... объявляю вас законными супругами. Можете обменяться кольцами и поцеловать невесту.

... сердце дрогнуло,... чтобы забиться быстрее.

Откуда-то возник Константин с бархатной подушечкой...

... глаза застила пелена тумана...

... в висках колотился пульс.

Кольцо на пальце...

Руки дрожат...

С трудом надела супругу, чудом не ошибившись, и подняла взгляд.

Голубые, пронзительные глаза - потемнели. В них словно шипели и лопались брызги шампанского, недавно выпитого.