– А как же ваши муж и сын? Где они сами? – в очередной раз удивился Константин.

– Да кто ж знает. Наверное, кого-то в этом потустороннем для живых людей мире в автомобиле до аварии с автобусом довозят и объясняют что-то.

– А я что, мертвый уже?

– Нет. Не совсем. Ещё раз повторяю, со мной только те летают, кто в состоянии клинической смерти, – Спокойным и уже уставшим голосом ответила покойная мать покойного друга. А через секунду вдруг неожиданно засмеялась – Костя! Явно не в морге твои кости! Пока летаешь ты как птица, кости твои лежат в больнице!

– Да-да-да! – Засмеялся в ответ наш персонаж – Ехали татары! Коську потеряли! Коська не сдох и не облез! Но, у него сил осталось в обрез!

– А ты весел, как я погляжу. И это хорошо. Это значит, в панику впадать сейчас не будешь.

– А что такое, Ирина Борисовна?

– Мы подлетаем уже к месту падения. Скоро увидишь, что тут в салоне происходить станет. Но, судя по всему, ты не впадаешь в панику, а пытаешься просто понять происходящее. Хороший зануда, однако. – Женщина провела своей ладонью по голове своего собеседника, улыбнулась и ушла в сторону кабины пилотов.

И стоило ей только пропасть из вида, как самолёт начал крениться на правую сторону. Сначала не очень резко и всем казалось, что пилоты выполняют вираж перед обычной посадкой. Но, тишина оборвалась всего лишь через несколько секунд. Дальнейший крен был резким. Салон переполнился человеческим ужасом и криками.

– Странно. Очень странно! – подумал Константин – Таких как я сейчас в салоне явно нет. А остальные летают и падают уже двадцать два года. Чего орать-то?

Но, додуматься до ответа на собственный вопрос наш персонаж не успел. В силу того, что самолёт резко перевернулся вверх ногами, пассажиры и сам Константин выпали из кресел и то, что происходило при столкновении самолёта с горой, осталось ему неизвестным. Его сознание погасло.

VI

– Дерсу Узала… Дерсу Узала ушёл в эту долину… Тэк-с, а дальше и не понятно, что написано. – Константин пытался разобрать надпись, которая была выбита на довольно таки большом камне, лежащем на обочине одной из асфальтированных дорог Хабаровского Края. А ещё он пытался понять и разобраться в том, зачем и как он здесь оказался. Облокотившись на камень, он задумчиво осматривал окружающую его местность, которую, в свою очередь, окружала полная тишина. Ни звука птичьего хора, ни рыка одиноких уссурийских полосатиков. Сколько он там стоял, Константин не смог бы ответить ни при каких условиях. Сложилось ощущение, что время остановилось полностью, как вдруг…

– Эй, боец! Что стоим, чего ждём?! – Константин неожиданно услышал за своей спиной не только заданные ему вопросы, но и звук работающего двигателя автомобиля «Урал». И обернулся, не испытывая уже никакого удивления. А вот любопытство уже кипело в его сознании так, что крышку его черепа можно было спокойно сравнить с крышкой кастрюли, в которой из кипящей воды начали выпрыгивать горячие пельмени.

– О! Товарищ майор! Вы тоже разговариваете! Ура! А почему? Вы уже того… упокоились? Или сейчас тоже как я, пытаетесь найти выход из этого мира?

– Отставить разговорчики, боец! – Майор усмехнулся, – моя задача проста до гениальности. Садись в машину, до части доедем, там все сообщу. Константин забрался в кузов и «Урал» незамедлительно рванул в сторону, знакомую сидящему в кабине рядом с водителем майору. «Ууупс!» – подумал Константин, – «Он же из танковых войск, судя по его погонам. А причём здесь я? Ведь я танкистом не был. Хотя я и лётчиком тоже не был, но самолёт же мне был предоставлен! Целый Ту-154! Ого-го!!!». В итоге такой громкий смех раздался в кузове, что машина остановилась, а майор выглянул из кабины и перекрыл своим криком зловещий хохот, доносившийся из кузова:

– Эй! Боец! Что за истерика?! Успокойся, скоро уже приедем!

VII

– Ну, что? Обмундирование и боеприпасы на складе взял? – Вопрос был задан майором таким суровым голосом и с такой грозной интонацией, что герой нашего повествования просто интуитивно ощутил какую-то театральную напыщенность происходящего в тот момент.

– Товарищ майор, может вы мне все-таки поясните то, что сейчас происходит и какого черта я понадобился той воинской части, в которой шевелятся и могут говорить со мной только водитель «Урала» и начальник танкистского штаба, то есть Вы? А остальной контингент не может со мной разговаривать, потому что спит. При этом спят все, независимо от места их расположения и занимаемых ими должностей. Что вам от меня надо-то?!

– Да было бы легче, если бы я сам знал, что я тут делаю и почему я именно здесь нахожусь уже давно, а не в том месте, где мы с водителем «Урала» на фугасе подорвались. Вот, к примеру, что ты можешь предположить?

– Ну-у, э-э-э, м-м-м… А, вот! Ваша часть где дислоцировалась в момент подрыва? Здесь или в зоне проведения боевых операций? И что вы в машине делали?

– А ведь отличные вопросы! Боец, ты молодец! Голова твоя хороша! Не бросает её душа! Ха-ха-ха!

– Товарищ майор, хорош ржать. Ответы-то на мои вопросы будут или я могу дальше сам продолжать поиск выхода из этого мира?