– Почему? – возмущенно выкрикнула Трис.

– Потому что я так хочу. Потому что я попросил. Вы хотите, чтобы я встал ради них на колени?

– Р-р-р! Нет. Ладно.

Трис резко отвернулась, ероша пальцами коротко остриженные волосы и что-то бормоча себе под нос.

Прошло бесконечно долгое время. Сьюгар лежал на боку и не разговаривал, хотя время от времени приоткрывал глаза и смотрел куда-то невидящим взглядом. Майлз смачивал ему губы водой. Раздача пищи началась и закончилась без каких-либо инцидентов и без участия Майлза. Подошла Беатрис, бросила рядом с ними две плитки рациона, посмотрела осуждающим взглядом и удалилась, не сказав ни слова.

Майлз сидел, баюкая на весу сломанную руку, и мысленно просматривал список ошибок, которые привели к данной ситуации. Он пытался осмыслить свое гениальное умение способствовать гибели друзей. Его не оставляло предчувствие, что смерть Сьюгара причинит ему такую же боль, как смерть сержанта Ботари шесть лет назад. А ведь он знал Сьюгара всего несколько недель, а не многие годы. Майлз на собственном опыте убедился, что повторение боли усиливает страх, а не уменьшает его. Растущий, животный страх. Только не надо этого опять, никогда, никогда…

Он лег на спину и уставился в купол – белый немигающий глаз мертвого божества. Сколько еще друзей погибло в результате этой «геройской» выходки? Как это было бы похоже на цетагандийцев: оставить его здесь в полном неведении, чтобы сомнения и страх постепенно свели его с ума.

Постепенно? Нет, очень быстро! Он увидел, как глаз божества внезапно подмигнул!

Майлз непроизвольно подмигнул в ответ. Потом широко распахнул глаза и уставился на купол так пристально, словно мог пронзить его взглядом. Мигнул ли он? Или это галлюцинация? Он действительно тронулся?

Глаз снова мигнул. Майлз вскочил, набирая в легкие побольше воздуха.

Купол погас. На короткое мгновение к ним ворвалась ночь планеты: туман, мороз и поцелуй холодного влажного ветра. Неотфильтрованный воздух разил тухлыми яйцами. Непривычная темнота ошеломляла.

– Раздача еды! – заорал Майлз что было мочи.

И тут преддверие ада преобразилось в ад – ослепительная вспышка самонаводящейся бомбы возвестила наступление перемен. Красные сполохи выхватили из тьмы тучу взлетающих к небу обломков. За первым взрывом последовала целая серия – грохочущее кольцо, окружавшее лагерь призрачной стеной дымных грибов. Ответный огонь с земли пронизывал их разноцветными трассами.

Мимо бежала изумленная Трис. Майлз схватил ее за руку и уперся пятками, надеясь притормозить. Сквозь грохот взрывов он сумел прокричать ей в ухо:

– Час настал! Пусть руководители четырнадцати групп соберутся и выстроят свои первые смены по двести человек вдоль окружности лагеря. Найдите Оливера. Надо, чтобы патрульные заставили всех организованно дожидаться своей очереди. Если все пойдет так, как мы отработали, улетим все. – (Я надеюсь.) – Но если они кинутся к катерам так же, как кидались к плиткам рациона, не улетит никто. Поняли?

– Я не верила… не думала… Катера?

– И не думайте. Мы все отработали уже раз пятьдесят. Просто выполняйте процедуру раздачи.

– Ах ты хитрый сукин сын!

Взмах руки Трис удивительно напоминал армейский салют.

Цепочка осветительных ракет повисла над лагерем, как застывшая молния, отбросив на все призрачный свет. Лагерь кипел, как разворошенный муравейник. Мужчины и женщины беспорядочно метались и что-то кричали. Майлз представлял себе совсем другую картину… И почему это, позвольте узнать, его люди решили садиться ночью, а не днем? Он еще допросит штабистов… после того, как поцелует им ноги.

– Беатрис! – окликнул Майлз, заметив в толчее рыжую голову. – Передавай всем: выполнять процедуру раздачи! Но вместо плитки рациона каждый получает место в катере. Объясни это всем, чтобы не разбегались, иначе пропустят свой рейс. А потом возвращайся и оставайся со Сьюгаром. Я не хочу, чтобы он потерялся или был затоптан. Стереги его, поняла?

– Я тебе не собака. Какие катера?

Наконец сквозь шум до Майлза донеслись звуки, которые он уже давно пытался уловить: пронзительное переливчатое завывание, становившееся все громче и громче. Тяжелые аппараты вынырнули из клубящихся багровых облаков – словно огромные жуки, гладкие и крылатые, прямо на глазах выпуская свои лапы. Мощные, быстроходные боевые катера, два, три… семь, восемь… Майлз считал, шевеля губами. Тринадцать… Четырнадцать, слава тебе, Господи! Им все же удалось вовремя отремонтировать Б-7!

Майлз ткнул рукой вверх:

– Мои катера.

Беатрис застыла с открытым ртом.

– Боже! Какая красота! – Было видно, как бешено несутся у нее в голове мысли. – Но это не наши. И не цетагандийцы. Кто, к черту…

Майлз поклонился:

– Проводится оплаченная межправительственная операция по спасению военнопленных.

– Наемники?

– Мы не что-то извивающееся и многоногое, заползшее к тебе под циновку. Правильный тон вот какой: «Наемники!!!» Радостный крик.

– Но… но… но…