Я билась два часа, с самого начала подозревая, что Дисар-ри усложнил задачу и намерен выжать из меня все возможное. Через час неудач я осознала, что подвох был сильным. Я даже коснуться тейринца в нужной точке не могла, не то что причинить вред. Разозлилась.

— Контролируйте эмоции, — спокойно приказал капитан, заметив мое настроение, и мне до безумия захотелось применить все эти способы самообороны на нем.

Дисар-ри поймал мой кровожадный взгляд и показал на проекцию. Еще через полчаса я начала ругаться, вспоминая весь свой запас нехороших слов. Оценил это не только капитан, но и часть команды, которая закончила свою тренировку, но осталась понаблюдать за моей. Советы давать не пытались, но ругательства старательно вбивали в свои запасники на лаурте. Точно впечатлились!

После первой удачной попытки, когда проекция замерла на минуту после моих посягательств, Дисар-ри заставил закрепить результат, а затем выгнал команду, кивком показал мне на лавочку и отправился за клинками.

Они были все такими же, какими я видела их в первый раз. Посеребренные лезвия с росчерками узоров на металле, одетые в черные рукоятки с ободком из мелких прозрачных камней в виде звездочек.

Дисар-ри вышел на середину зала, активировал пятнадцать проекций с совершенно разными параметрами. Я не сразу поняла, что они отражают тех воинов из звездного отряда, и тренировался с ними Дисар-ри, как и мой брат Алекс, каждый день.

Клинки, брошенные в бой, сияли в его руках, отражая атаки и удары. Капитан бился уверенно, яростно. Движения — выверены все до единого, точны. Крылья, словно сливались с оружием в его руках, повторяя удары и закрывая Дисар-ри от нападения. И энергию — серебристую, словно живой металл опасную, раскаленную я чувствовала отчетливо. Страх и восхищение мешалось во мне, растекалось по венам. Я и сама не понимала, чего хочу — прижаться к этому мужчине, чтобы услышать, как гулко бьется его сердце, или остаться на месте и смотреть за этой завораживающей игрой силы и отчаянной смелости.

Там, в лесу, когда напали арраганы, Дисар-ри не нужна была моя помощь, он бы справился. Я это четко осознала только сейчас. И вспыхнула, вспомнив, что если тейринцы от кого-то принимают помощь в бою, то признают его равным, достойным противником. Я такой не была для Дисар-ри. Не могла быть… Но его поступок оценила.

«Вы и есть вся моя жизнь» — это почти признание в любви. Еще скрытое, но настолько искреннее, что сердце откликнулось на его слова. И я утонула в этих серебряных всполохах, в сиянии любимых глаз, мерцании камней-звездочек на рукоятках, которые, кажется, были хранами.

Дисар-ри остался с одним-единственным противником, когда прошел почти час. И я с гордостью поняла — проекция напоминает моего брата. Наблюдать за этим боем было интересно и увлекательно. Дисар-ри бился отчаянно, не уступая и не сдаваясь, и все же победил.

И только тогда наши глаза встретились. Он опалил меня огнем, пригвоздил к месту, окутал своей силой. Я не смогла даже пошевелиться, лишь горела и плавилась.

Дисар-ри положил клинки на пол, подошел, опустился на корточки.

— Адиса Рина, вы не хотите сказать, кто из ваших близких или друзей входит в звездный отряд? Даю слово, не использовать эту информацию во вред.

Потрясла головой, а потом все же выдохнула, признавая его право на доверие, но все еще не решаясь выдать маленькую тайну.

— В сплаве клинков,— совсем тихо заметил он, не сводя с меня глаз, — моя кровь, смешанная с силой Дари-айи, горы — сердца нашей планеты. Если клинки сломаются, я умру.

Я пораженно уставилась на мужчину, который так запросто рассказал, как его можно убить. Что он со мной творит?

— Тогда я готова беречь эти клинки больше жизни, капитан, — ответила и прижалась к нему, обнимая за плечи.

Его руки — такие сильные и уверенные, коснулись моих плеч бережно, ласково.

— В звездном отряде у меня… брат, — ответила я, зажмуриваясь и отчаянно веря, что этот мужчина, проникнувший в самую глубину моего сердца, никогда не предаст.

— Тезаринка моя… — вдруг хрипло прошептал Дисар-ри.

Я оторвалась от его плеча, замечая, как дрожат руки. Он поймал их, целуя и не сводя с меня пылающего взгляда, не дал возможности даже попытаться сбежать.

— Почему вы иногда зовете меня так? Что это за птица? Учтите, капитан, я ведь начну подозревать нехорошее.

— Окажемся на Тейрине, я просто ее покажу и развею все ваши сомнения, адиса Рина.

Дисар-ри улыбнулся и привычно провел кончиками пальцев по моей щеке. Наверное, я никогда не перестану удивляться тому, как в этом мужчине — сильном и безжалостном к врагам, проявляется такая запредельная нежность.

В этот момент раздалось оповещение об обеде. Я поднялась. Дисар-ри, все это время находившийся передо мной на корточках, вытянулся.

— Рина, — позвал он, убирая привычное «адиса», — до Ладары — последней планеты в плане нашей экспедиции, осталось четыре дня. После обеда в зале тренировок будет свободно, я поставлю защитное поле.