Искушённый

Аннотация

Глава 1 Музыка была слишком громкой. А может, он просто отвык от посещения подобных мест или вовсе никогда в таких не бывал... Рюмка горькой прокатилась по отполированной поверхности барной стойки и замерла, остановленная его ладонью. Не отрывая взгляда от сцены, Сергей опрокинул водку и, не поморщившись даже, отставил стопку. Туда, где стояли еще три таких же да порезанный на дольки лимон. Он пил впервые за много лет и не чувствовал хмеля. За плечами остались годы армейской службы, политических интриг и громких дел. Впереди – неизвестность. Сергей ждал полгода, прежде чем его прошение об отставке удовлетворили. Полгода в подвешенном состоянии. Кто кого? Он? Или его? Слишком грандиозное дельце он провернул напоследок, слишком многих подвинул. Подобного самоуправства, как правило, не прощали. Даже таким, как он. Полгода настороже. Вслушиваясь в гулкую тишину квартиры. Меряя шагами комнату. От стены до стены. Гомон толпы, взрывы смеха, дым от кальяна… На небольшом возвышении – извивающаяся стриптизёрша. Взгляд Сергея скользнул чуть выше. По медового цвета ногам, слишком тощим, на его вкус, бедрам к самому интересному. Пока скрытому накидкой из золотой бахромы. Окинув его игривым взглядом, стриптизерша склонилась к самым ступням, скользнула ладонями вверх, вызывающе выпрямилась, выпятив вперед маленькую грудь, скованную тесным лифчиком, расшитым пайетками. Равнодушный взгляд мужчины поднялся еще выше. К ничего не выражающим ярко подведенным глазам. Ничего… Полный ноль. Абсолютно… В голову ударила злость. Твою ж мать, почему он просто не может хотя бы на один вечер стать таким, как все? Забыть обо всем… О своих ненормальных желаниях? Красотка расстегнула застежку на шее, сбрасывая бахрому. Взгляд Сергея скользнул вниз по впалому животу. От бармена прилетела новая порция, он опрокинул ее, не глядя. Руки стриптизёрши провокационно прошлись по телу, коснулись расположенной спереди застежки. Чашечки разошлись в стороны, девка ему подмигнула, придерживая их руками, поиграла на ткани пальцами и, наконец, отбросила лифчик прочь. Мало. Даже этого мало… Если бы он был падок на юных Лолит, возможно, ему бы понравилось. Но он предпочитал спелых женщин. Стриптизёрша напоследок взметнула волосами и, повернувшись к нему спиной, вышла из яркого пятна света на сцене. Представление закончилось. Сергей подхватил тонкую куртку и тоже встал. Бросил несколько купюр бармену и вышел прочь из смрадного чрева стрипклуба. Дурак. На что он надеялся? Озираясь по сторонам, он думал о том, как сильно этот вечер отличается от тех, что были раньше. И как похож одновременно… Сергей не мог избавиться от чувства мучительного одиночества ни дома у телевизора, ни здесь… в толпе абсолютно чужих людей. Он забывался лишь на работе, отдавая ей всю свою нерастраченную энергию и всего себя. Теперь у него не было даже этого. Сергей просто не представлял, как и дальше будет реализовывать свою потребность в контроле. Он не знал, как будет жить… И будет ли? В проулок, разрезая черноту ночи желтым лазером фар, свернула низкая тонированная Мазда. Рука метнулась к кобуре, которой не оказалось на месте. Сергей впечатался в кирпичную стену и замер. Визжа шинами, машина резко остановилась. Задела бампером мусорный бак. Из салона доносился вибрирующий бит бумбокса. - Твою мать, бро! Ты че, вообще не видишь, куда едешь?! Ты расх*рачил мне тачку! Придурок! Сергей прикрыл глаза и медленно выдохнул через нос. Он мог уволиться с поста директора Службы безопасности страны, но этот факт ни в коей мере не отменял того, что он все еще оставался универсальным солдатом, заточенным в том числе и на убийство. В моменты опасности он полагался лишь на свои отточенные годами службы навыки и инстинкты. Вот и сейчас все в нем звенело от напряжения в готовности атаковать. Защищаясь. Малолетки. Это были всего лишь подвыпившие малолетки. Наступит ли день, когда он сможет расслабиться? Хоть когда-нибудь… Сергей отделился от стены и, мягко ступая, побрел в направлении дома. Машину он бросил где-то во дворах на подъезде к Администрации Президента, разговор с которым остался тоже за спиной. Свободен… Может быть. Все закончилось. Он так долго и напряженно ждал решения и совсем не задумывался о том, что будет делать, когда это случится. Что ему делать теперь? Адреналин, вызванный чувством опасности, бежал по венам. Тревожил плоть. Он хотел женщину. Невыносимо… Чуть в стороне началось какое-то движение. Сергей замер, оценивая ситуацию. - Тим, ты посмотри, какая телочка! В рваных клочьях опустившегося на город тумана отставной генерал заметил обжимающуюся парочку и еще двух животных. Мужчинами он назвать их не мог. Женщина дернулась в попытке освободиться. - Руки убери. И я сделаю вид, что ничего не было, - донесся до него грудной голос. Волосы на затылке поднялись. Ток молнией прошел по спинному мозгу. Этот голос он узнал бы из миллиона. Что она здесь делает? Пришла за ним? Смешно… Нет, Лейла, конечно, хороша. Он сам многое вложил в ее подготовку. Но будет даже как-то обидно, если по его душу отправили… девчонку. Сергей замер, не привлекая к себе внимания. - Сделаешь вид? – заржал тот, что ее держал, - ты смешная… Мне это нравится. Его руки скользнули ниже, в попытке проникнуть ей в трусики. Лейла развернулась и, провернув довольно неплохой приемчик, двумя ударами отправила насильника в нокдаун. - Еще кто-то хочет? Или мы по-хорошему разойдемся? – склонив голову на бок, спросила она. Сергей усмехнулся. Член в штанах дернулся. - Кир, держи эту шалаву! Она мне врезала прямо по яйцам! Лейла держалась молодцом. Стремительная, как пуля. Ей хватило каких-то минут, чтобы все закончилось. Вырубив еще одного, и, похоже, сломав ногу другому, она встряхнула кистью рабочей руки и медленно отступила. Прямо в его объятья… Сергей сомкнул руки у нее на животе, прижимаясь грудью к ее спине. Лейла в панике дернулась, но практически мгновенно страх покинул ее одеревеневшее тело. - Генерал… - прошептала она, только утверждая Сергея в мысли о том, что ее послали. - Заткнись и иди вперед. - К-куда? – отчего-то запнулась Лейла. Не ожидала, что он ее вычислит первым? А зря! - Туда, где ты мне расскажешь о том, кто тебя послал. - Мой дом в двух шагах отсюда. Лейла чуть повернула голову, так что в свете уличных фонарей он мог разглядеть ее профиль и пухлые мягкие губы. Ее дразнящий восточный аромат коснулся его рецепторов. Такой знакомый… На мгновение Сергей растерялся от наглости своей бывшей помощницы. Но потом все же усмехнулся и подтолкнул ее в спину. - За годы службы вы, старлей, могли хотя бы понять, что я не дурак. - Вы имеете в виду за годы преданной службы? – уточнила Лейла, сделав ударение на слове «преданной» и резко остановилась. Ее упругие, как орех, ягодицы, вжались в его напряженный пах. Темные, как сама ночь, волосы мазнули по жилистым жестким рукам. Обжигая. Она была права. Если и был в конторе человек, которому он доверял… Это была Лейла. Так почему он так резко изменил свое мнение, стоило ему только увидеть ее в подворотне? Паранойя? Темная ночь. Пряный аромат женщины. Опасность… - Что ты здесь делала? – спросил, обжигая ее шею своим дыханием, наблюдая, как тысячи мурашек рождаются на ее коже и волной устремляются по голым загорелым рукам. - Искала вас, – она повернула голову еще чуть сильнее. Почти каснулась аккуратным носом его мощной шеи. Её огромные глаза были закрыты. Шикарные изогнутые ресницы лежали на щеках. Тяжелая грудь вздымалась слишком часто. Она волновалась, или… Мягкая ладонь легла на его бедро, скользнула вниз, распространяя пожар по телу. Тихо выругавшись, Сергей перехватил ее руку и процедил: - Какого черта ты вытворяешь? - А ты не понимаешь, Сережа? Его имя в ее устах ударило по нервам. Сережа… Его никто так не называл уже тысячу лет. Генерал Сеничкин. Сергей Иванович. Как угодно, но не Сережа. Не из уст женщины… Проституткам, которых он тр*хал, когда становилось невмоготу, он не считал нужным представляться. Зачем? - Совсем. Просветишь? - Прямо здесь? Или мы все же преодолеем двести метров до моего дома и поговорим, как взрослые люди? Страх пронесся по телу. Искушение становилось слишком большим… Почти непреодолимым. - Извини. Я спешу домой. - Боишься? Ответные слова рыбьей костью застряли в горле. Сердце грохотало в ушах. Из подворотни доносится музыка, от помойки – кислый запах гниющих фруктов. Лейла зашла слишком далеко. - Похоже, что я чего-то боюсь? – вскинул бровь мужчина, продолжая крепко ее удерживать. Наслаждаясь касанием ее женственного тела, впитывая все, что она говорит. - Своих желаний. Близости… - голос Лейлы стал еще ниже и приобрел хриплые нотки. Беспощадная правда ее слов ударила по натянутым до звона струнам души. Обнажила его одиночество. - Ты просто хочешь, чтобы я тебя трахнул, – процедил он. - Признайся, все это время ты крутила передо мной своим задом, желая очутиться подо мной на спине. - Это не так. Но мы можем начать и с секса. Он хотел женщину. Лейла была доступна… Теперь их не связывали рабочие отношения, а значит, больше не существовало причин, по которым бы он мог и дальше от неё отказываться. Жажда раскаленным шаром прокатилась по телу, наполнила тяжестью живот и яйца. Было так просто поддаться искушению, но… У него были своеобразные пристрастия в сексе. Пунктик в голове. Как и у всех мужчин в их роду. Его брат, отец, дед и прадед были садистами. Их жены – нижними, как теперь их было принято называть. Возможно, если бы Сергей смог принять себя настоящего, если бы, подобно брату или отцу, не стал бежать от собственной нужды и желаний, его бы жизнь сложилась иначе. Счастливее. С большим смыслом… Но он испугался. Поддался стремлению быть, как все. Но так и не стал им… Его нереализованные, задвинутые в самые потаенные участки души наклонности до сих пор ставили его на колени. - Мы, кажется, уже обсуждали это, - напомнил мужчина. Да, однажды они уже проходили через нечто подобное. Когда юной красавице Лейле вдруг пришло в голову, что она влюблена в своего начальника. Тогда Сергей еще служил в чине полковника и возглавлял контртеррористическое подразделение Службы. Каким же искушением она для него обернулась! Молоденькая, благодарная за то, что однажды он вытащил ее из рук бандитов. Фактически уберег от изнасилования группой конченых отморозков… Устроил на работу, не дав умереть голодной смертью или опуститься. Даже десять лет спустя он помнил, как взволнованно дрожали ее ресницы, как она отводила взгляд, признаваясь, что полюбила. Как дерзко предлагала себя, тем не менее стыдливо пряча глаза. Сергей тогда посоветовал Лейле найти подходящего парня и даже мысли о нем выкинуть из головы. Он был беспощаден. Неумолим… Говорил жестко, отметая прочь искушение, от которого ломило в паху. Но Лейла не отступила. Она принялась его соблазнять. Неумело и… мать его так, настойчиво. Тогда-то он и вынужден был ей намекнуть на свои предпочтения. Глупая… она даже не сразу поняла, что он имеет в виду. - Тогда я была юной и робкой. За без малого десять лет все изменилось. - Ты стала приверженкой порки? - Если это то, что нужно тебе. Кислород замер в легких. Она говорила немыслимые вещи, которые острыми лезвиями вспарывали его контроли. - С каких пор мы перешли на «ты»? – меняя тему, спросил Сергей и чуть отстранился. Прочь от искушения. - С этих самых. Ты больше не мой начальник. - Я не разрешал называть себя по имени и не позволял мне «тыкать». - Ты накажешь меня за это? – ее голос окончательно сел, она повернулась на сто восемьдесят градусов и заглянула ему в глаза. В ее глазах не было смерти. В них был знакомый ему голод. Она пришла не за его жизнью. Она пришла за его душой. Глава 2 Дверь в квартиру Лейлы захлопнулась за спиной с легким щелчком. Вибрируя внутри от эмоций, Сергей внимательно осмотрелся. Давая себе время успокоиться. Обдумать все происходящее. Понять, что делать дальше. У него не было женщин. Никогда. Только шлюхи, обезличенный секс с которыми для него значил не больше, чем мастурбация. Да и не слишком отличался от неё по уровню полученного от разрядки удовольствия. Отвернуть от себя лицом. Нагнуть. Отыметь. Дать себе почувствовать обманчивое тепло чужого человека. Напомнив себе о том, что все еще жив… Всю свою жизнь он бежал от собственных желаний и страстей. И только теперь поддался. Похоть заполнила тело, ставя его на колени. Словно в насмешку за то, что у него могло бы быть, и чего он себе так и не позволил. Доверие, чувства, нужда… Ее пряный аромат, преследующий годами. В тишине комнаты щелкнул выключатель. По светлой прихожей разлился свет. Сергей окинул взглядом пространство. Коридорчик был совсем небольшим, но достаточно широким. Встроенный шкаф вдоль одной стены и мягкая, обитая фиолетовым бархатом банкетка под зеркалом напротив. Взгляд мужчины скользнул дальше, к входу в пока еще темную комнату. - Располагайся, - улыбнулась Лейла, глядя ему прямо в глаза. Словно испытывая. - Зачем? Я хочу тебя просто тр*хнуть. Лейла не отвела взгляда. Ни слова не говоря, медленно опустила руки, подхватила подол платья и, сняв его через голову, отбросила прочь. Сергей словно удар пропустил. Пульс ускорился, кровь зашумела в ушах. Толстая голубая вена на виске затрепетала. Стоящая напротив него женщина была совершенна. От макушки темных волос, рассыпавшихся по груди и бедрам, до выкрашенных красным лаком ноготков на аккуратных пальцах ног. Желание взять их в рот стало нестерпимым. Как она отреагирует, если он станет ласкать ее ступни? - Может быть, все же пройдем в комнату, здесь… - Откинь волосы… Изящные кисти Лейлы послушно взмыли вверх, еще… еще выше. Собрали волосы, рассыпанные по груди, и откинули их за спину. На несколько секунд она замерла, позволив Сергею как следует разглядеть ее выпяченную вперед грудь. Мужчина сглотнул, вдруг некстати подумав о том, что если бы он раньше узнал, какое белье находится у Лейлы под кителем… то вряд ли бы смог работать. Он бы круглыми сутками с нее не слезал. Плевать, что немолод. Бесспорно, он был фетишистом. Теперь Сергей мог себе в этом признаться. Его заводило шикарное белье, а вот что еще… Хотел бы он знать. Или… не хотел. Взгляд скользнул по прозрачным чашечкам-сеточкам, с вышитыми черным узорами, к натянувшим ткань крупным возбужденным соскам, венчающим шикарную вызывающе прекрасную грудь. Отмечая какой-то странный металлический блеск. - Это что? – хрипло спросил он. Лейла проследила за его взглядом, одной рукой обхватила себя за талию, второй скользнула вверх и через ткань чуть оттянула колечко пирсинга на соске: - Вот это? Я догадывалась, что тебе понравится. Между ними можно протянуть специальную цепочку и, зажав ту зубами… - Подойди ко мне! – рыкнул Сергей, тяжело дыша. Он привык видеть Лейлу совсем другой. Услужливой, робкой, покладистой. А сейчас перед ним была словно совершенно другая женщина. И он не мог в точности сказать, какая Лейла ему нравится больше. Та тихая скромница с безжалостно стянутыми на затылке волосами, или эта… вызывающая искусительница. Сергей знал, что в культуре БДСМ нижняя женщина не имела права смотреть в глаза своему верхнему. Какая редкая глупость… Не было ничего прекраснее ее шоколадных глаз, в которых плескалось отражение его собственной похоти. А все потому, что она о нем так ни черта и не поняла. Никак иначе он не мог объяснить это ее бесстрашие. - Ты хотя бы представляешь, что я хочу с тобой сделать? – прохрипел он. - А ты? Ее вопрос шокировал Сергея! Заставил всколыхнуться осевшую в душе муть. Сомнения. Горечь. Стыдные желания, с которыми он боролся всю свою жизнь. Знал ли он, чего хочет? Нет! Она была права. И это бесило. Он был взрослым мужиком, чей возраст приближался к пятому десятку. К таким годам нормальный мужчина обычно уже давным-давно определяется в своих предпочтениях. Он же… Не был нормальным! Никогда не был! И, ко всему, не имел возможности испытать свой предел. Проверить с кем-то границы дозволенного. Можно… Нельзя… Больно… Терпимо… Допустимо… Табу! Инициация, которая не состоялась. Как больно… - Повтори, что ты этого хочешь, – скомандовал он, сверля ее пустым, ничего не выражающим взглядом. - Я хочу, – голос Лейлы не дрогнул. Злясь на нее, на себя, на жизнь, которая пролетела слишком быстро, Сергей стремительно преодолел разделяющее их пространство. Не в силах смотреть в глаза, полные нежности и доверия, резко повернул её к себе спиной и настойчиво подтолкнул к кушетке. Желание. Острое. Примитивное. Страх… Липкий… Парализующий… Похоть вязкая, как сироп. Забыться… На разговоры больше не было сил. Паника удавкой сжимала горло. Ноги Лейлы уперлись в мягкий бархат. - Стань коленями на кушетку и прогнись. На секунду она замерла под его руками, и он даже успел обрадоваться, что ему не придется… делать это. Но спустя мгновение Лейла беспрекословно выполнила его просьбу. Сергей мучительно простонал. Она отлично смотрелась. Шикарные волосы были перекинуты через плечо, открывая вид на плавный изгиб спины, кукольно-тонкую талию, переходящую в женственные довольно широкие бедра. Идеальные, на его вкус. Нежные лепестки между ног не слишком скрывала черная сетка трусиков. Дрожащими руками Сергей дернул ремень и спустил на колени брюки. - Ты сама этого хотела, - напомнил он, сдвигая в сторону полоску шелка, чтобы, наконец, с этим покончить. Преодолевая сопротивление мышц, сдувающее с него, словно пыль, тонкий налет цивилизованности. Поддаваясь отчаянному зову плоти. Похоти... Теряясь в собственных чувствах. Глуша рвущиеся из груди проклятия, стоны и сиплые рыки, погружаться в нее снова и снова, приближая оргазм… Изливаясь со всхлипами в тесной, жаркой глубине. Не в силах снова посмотреть в глаза, а потому не меняя позы, так и оставаться в ней, ощущая, как по ногам стекает сперма. Опустить взгляд… - Что это? - Сергей резко отстранился. Провел рукой по коже, собирая их влагу и поднося к лицу. – У тебя месячные? - Нет. - Тогда, что?! Вернул на место брюки, как-то вдруг устыдившись разговаривать с ней со спущенными на колени штанами. Это выглядело нелепо… И боялся показаться ей смешным. - Думаю, моя девственная кровь. - Что?! Какого черта? Видит небо, он был богом самоконтроля. Но сейчас эмоции рвали его на куски. Мир вращался волчком, в центре которого был он и ее умытое влагой лицо в ореоле темных слегка завивающихся волос. Кадык дернулся. Лейла молчала и смотрела на него ничего не выражающим взглядом. А Сергей задыхался. Летел в пропасть, в открытый космос, окончательно теряя рассудок… Прочь… Не замечая перед собой препятствий, цепляясь локтями за мебель, спотыкаясь о туфли Лейлы, которые она, в отличие от него самого, сняла. Он лишил ее девственности, даже не сняв ботинок… Входная дверь захлопнулась за спиной Сеничкина с оглушительным грохотом. Лейла вздрогнула и, обхватив руками вдруг озябшие плечи, без сил опустилась на кушетку, на которой, наконец-то, лишилась невинности. Каким-то потерянным жестом провела по волосам, рассмеялась… замирая на грани истерики. Нет-нет! Ничего такого страшного не случилось! Она давно была готова к тому, что произошло! Господи… как давно... Вот только до этих пор она не знала, как к нему подобраться. Как сделать так, чтобы он заметил, что ради него она готова на все! Вообще на все. Абсолютно. Кто-то бы мог сказать, что нельзя вот так перекраивать себя под мужчину. Но что, если без него жизни нет? Что, если его холодные стальные глаза преследует? И только от его голоса все внутри вибрирует и дрожит? Аллах милосердный… Она ждала его десять лет и два года… Два года набиралась смелости признаться в чувствах, а после еще десять лет – в попытке стать той, кто ему нужна. Той, кто будет под стать этому непростому мужчине. Лучшему мужчине на планете. Как она старалась, мамочки! Стать сильнее, увереннее в себе… Ей хотелось, чтобы он гордился женщиной, в которую она превратилась из робкой, забитой жизнью и строгим воспитанием девочки. Внизу живота тянуло. То ли от неудовлетворенности, то ли от его резких толчков… Ей было тридцать лет. Тело Лейлы с радостью простилось с невинностью. Просто… ей требовалось немного времени, чтобы все зажило. Она была готова к этой боли. Более того… она вполне себе отдавала отчет о том, что это может повторяться снова и снова. После того, как Сергей Иванович огорошил ее словами о своих сексуальных предпочтениях, она… сначала сбежала в панике, а после не спала ночами и думала... думала… думала… Прикидывала в уме, примеряла на себя, в попытке понять – готова ли она к подобной модели отношений. Лейла изучила литературу, с большим трудом попала на довольно специфический форум, где общались приверженцы отношений подобного рода, и где время от времени выкладывали видео, после просмотра которых она долго не могла уснуть. Ее чувства находились в смятении. Что-то ей нравилось, что-то вызывало отвращение и казалось недопустимым… Но почему-то Лейла была уверена, что и Сергею не захочется подобных экспериментов. Вряд ли он относится к тем мужчинами, которые готовы разделить свою женщину с другими. Или причинить ей реальную боль. Она не верила, что он был садистом. Помешанным на контроле домом – да. Лейла также понимала, что мужчина такого типа доминировали не только и не столько в спальне, сколько вообще по жизни. Вот уж где бы она с радостью уступила, как и любая женщина, воспитанная в мусульманских традициях. В сумочке на полу завибрировал телефон, возвращая Лейлу в действительность. Она стряхнула со щек слезы и встала. Рука потянулась к трубке, но в последний момент Лейла решила, что не хочет ни с кем разговаривать. Она находилась в растрепанных чувствах. Лейла была готова к тому, что случилось, но не была готова остаться после этого одна… На подрагивающих ногах она прошла в комнату. У нее была небольшая квартира-студия, кредит на покупку которой Лейле удалось закрыть еще в прошлом году. Размазывая по лицу слезы, она заварила чай и щелкнула пультом от телевизора. Заполняя звуками осточертевшую тишину… В последнее время чувство одиночества стало невыносимым. Лейла поняла, что больше не может так. Просто не может. И поэтому она рискнула. Телефон все звонил и звонил. Шмыгнув носом, она все же вернулась в прихожую. Пятнадцать пропущенных за каких-то десять минут. Номер незнакомый. Не отвеченное сообщения в Вайбере… «Скажи, что ты предохраняешься». «Лейла, возьми трубку. Это Сеничкин». «Лейла, мне нужно получить ответ. Прямо сейчас». Смуглые непослушные пальцы скользнули по сенсору: «Нет». Ответ пришел практически мгновенно: «Нет – не предохраняешься, или нет – не возьмешь трубку?» «Уточни! Почему ты так долго не отвечаешь?» «Я не предохранялась. Извини». Телефон опять зазвонил. А у нее почему-то совсем не осталось сил на разговоры. Все потом… Она отключила трубку и медленно-медленно побрела к ванной. Возможно, теплая вода успокоит ноющую боль в животе… Лейла открыла горячую воду и включила старенькое радио на батарейках. Длинные-длинные волосы, которые она до сих пор не обрезала только потому, что знала, как они нравятся Сеничкину, скрутила в толстый жгут и закрепила заколкой. Забралась в еще не успевшую наполниться ванну и долго лежала в ней, понемногу подливая горячую воду. Она не сразу услышала, что в дверь позвонили. Прислушалась, нехотя выбралась. Торопливо промокнула тело и, накинув тонкий халат, босиком пошлепала к двери. Глава 3 - Сергей Иванович… - ошарашенно пробормотала Лейла, кутаясь в легкий шелк. - Я войду, - не то спросил, не то поставил перед фактом Сеничкин, переступая порог квартиры. Лейла была вынуждена отступить, хотя на второй раунд битвы, на который отчётливо намекали его плотно сжатые губы и цепкий решительный взгляд, сил у нее совершенно не оставалось. Захлопнув за собой дверь, первым делом Сергей стащил туфли и, пошарив рукой в кармане, достал из него какую-то коробочку. Протянул ей, не глядя в глаза. - Что это? – спросила Лейла, по-детски пряча руки за спину. - Препарат, – нерв на щеке генерала дернулся, - для экстренной контрацепции. Глаза Лейлы расширились. Она еще туже сжала полы халата и медленно покачала головой. Заколка слетела. Ее шикарные волосы рассыпались по плечам, темным водопадом упали на большую, обтянутую легкой полупрозрачной тканью грудь. Рев в голове Сеничкина усилился. Он выдохнул носом и сглотнул – во рту стоял мерзкий вкус перегара. - Его нужно выпить, - просипел он. - Я не буду этого делать, - шепнула Лейла. – А теперь… ты бы не мог уйти, я… - Ты примешь его! - Нет. Напряженный стальной взгляд сковал ее, темно-карий. Сердце генерала колотилось, как сумасшедшее. Сумасшествием был весь сегодняшний вечер. Его поход в бар. Она… Все, что между ними случилось. - Мне не нужны дети, – сказал твердо, глядя ей прямо в глаза. И в этом взгляде не было ничего, кроме непоколебимой уверенности. Свой страх… дикий панический ужас, который вызывала в нем сама мысль о возможном отцовстве, он бы ни за что ей не показал. Никогда… Тогда бы ему пришлось объяснять ей причины. - Значит, об этом нужно было подумать заранее, – беспощадно заметила Лейла, после чего развернулась и, больше не глядя на генерала, пошла по коридору. Чуть помедлив, он двинулся следом за ней. В тесном пространстве кухонной зоны Лейла ощущала его каждой клеткой, но продолжая делать вид, что не замечает мужчину, она взялась за приготовления чая. Дыши, Серый! Дыши… Игнорируя отказ Лейлы, мужчина раскрыл коробочку с лекарством, выдавил таблетку на ладонь и настойчиво ей протянул: - Выпей. - Не буду. Не из вредности. Не думай… Просто имею противопоказания. Чуть помедлив, Сеничкин извлек из коробочки инструкцию по применению и, подперев спиной холодильник, принялся детально ее изучать. Рот Лейлы приоткрылся. Она не рассчитывала, что его заинтересуют ее слова. Она вообще не знала, что думать. - Послушай, сейчас неблагоприятный период для зачатия, ты можешь не волноваться, правда… - Неблагоприятный – это какой? – спросил Сеничкин, отвлекаясь от чтения и устремляя на нее требовательный немигающий взгляд. - У меня только-только закончились месячные. К тому же я вымылась. Когда ты сбе… ушел. Сергей одеревенел. Он сбежал… Сбежал! Она была права. Он испугался случившегося до икоты. Он испугался тьмы, рванувшей наружу, стоило ему только её пригубить. Это оказалось куда лучше фантазий. Сергей не знал, сможет ли остановиться теперь… Уйти… Оставить ее в покое. Он отложил на стол бесполезные бумажки и подошел вплотную к Лейле. Аромат женщины ударил в голову, побежал вместо крови по венам. Словно загипнотизированный, он поднял руку и пробрался под полы халата. - Что ты делаешь? – прошептала Лейла срывающимся голосом. - Шшш… Его пальцы скользнули по обжигающе горячей, нежнее шелка, в который она была облачена, коже, вверх по внутренней поверхности бедра к нежным воспаленным, действительно сухим складочкам. Длинный палец настойчиво скользнул внутрь. Лейла со всхлипом втянула воздух. Сергей перевел на бывшую помощницу дикий горящий взгляд. У него не было сомнений, что она вымылась. И вся эта проверка… была совершенно необязательной. Он просто не мог себе в ней отказать. Не мог… Абсолютно. Палец внутри шевельнулся, ощупывая жаркие плотные стеночки, Лейла чуть согнула ноги в коленях, открываясь еще сильней. Её смуглые руки изо всех сил вцепились в столешницу за спиной. Скрипя зубами от открывшейся его взору картины, Сергей чуть ослабил давление, вынул палец, очертил им вытянутый уплотнившийся клитор. Прикрыл глаза, не зная, что делать дальше. Факт в том, что он ничего не умел! Не знал, как доставить женщине удовольствие. Никогда не задавался такой целью, понимая, что то, что нравится ему – наверняка отпугнет партнершу. Эмоции захлестывали. Но страх перекрывал их все: - Ты уверена, что не забеременеешь? - Да, – задыхаясь, ответила Лейла. - В первый раз это вообще очень редко случается… Не переживай. Легко сказать. Он теперь долго не сможет прийти в себя. Очень долго. Пока не убедиться, что ничего такого действительно не произошло. Нужно как-то ей объяснить, что он не может иначе. Вот только как? - Этого не должно было случиться. - Но случилось. На будущее мы будем лучше предохраняться. Взгляд Сеничкина застыл: - На будущее? – сипло уточнил он. Лейла еще крепче вжалась пальцами в камень, хмелея от собственной смелости: - Если ты захочешь еще… Вода в чайнике громко зашумела, клацнула кнопка. Лейла вздрогнула, невольно коснувшись плотью его замершей между её ног руки. Будто обжегшись, Сергей отскочил. Его хваленый контроль исчез… испарился, словно его и не было! - Ты не знаешь, что предлагаешь! - Значит, мы в равных условиях. Потому что ты тоже не совсем понимаешь, что можешь мне предложить. Ведь так? - Ты… ты… Он не знал, что сказать. Впервые в жизни утратив чертово красноречие. Взволнованный ее мягкой понимающей улыбкой. Неторопливо отставив чашки, Лейла подошла вплотную к мужчине, встала на цыпочки, глядя прямо в глаза. Сергей занервничал еще сильней, лишь усилием воли заставляя себя не двигаться. Его сурово сжатых губ коснулись ее… обжигая! Сеничкин дернулся, неверяще коснулся пальцами собственного рта. Она его поцеловала… После всего, как он с ней обошелся, она его поцеловала. В мозгу пульсировало, всегда твердые руки – дрожали, как после пьянки. - Ты меня даже не поцелуешь? – тихо спросила Лейла, наступая, в то время как он пятился вдоль стены. – Ты вообще когда-нибудь целовался? - Вы забываете, сколько мне лет, старлей, – хрипло заметил мужчина. - Тогда почему ты не хочешь поцеловать меня? Он хотел! Он хотел этого так, что скулы сводило. Терзать ее губы ртом… Скользить по ее телу. Десятки лет одиночества ревели в нем, беспощадно рвали на куски – заманивая несбыточным. Еще один крошечный шаг – и некуда отступать. Позади подоконник, а впереди… она. Та, о ком он мечтал столько лет. Лейла потянулась, как кошка. Вскинув руки вверх, выгнула спину, натягивая сжавшимися горошинами сосков тончайший шелк. - Я хочу, - сглотнул Сергей, следя за ней жадным взглядом. - Тогда что же тебе мешает? Он не смог ответить на этот вопрос. Просто стоял и смотрел на нее, как дурак. - Это не страшно, - прошептала Лейла. - А я и не боюсь. - Правда? - Бред какой… - ничего не выражающим голосом заметил Сеничкин. Замер, потому что она вновь подошла вплотную и, обхватив его голову ладонями, снова коснулась губ. Толкнулась языком. Раз, другой, прихватила зубами. И он словно с цепи сорвался. Набросился на неё, стремительно меняя расклад. Повернул Лейлу волчком, толкнул на подоконник. Руки Лейлы рванули вверх, забрались ему под рубашку. Шлюхи его не касались… И мягкие движения Лейлы стали большим, чем он мог выдержать. С тихим рыком он перехватил ее ладони и прижал их к стеклу. Прямо над ее темной макушкой. Лишившись возможности делать то, что ей хочется, Лейла всхлипнула, выкручивая руки в суставах, снова потянулась к его губам. Он кусал ее и лизал, он ощупывал ее рот пальцами и погружался ими в его влажный жар. Он чуть не сошел с ума, когда она стала медленно их посасывать. И понимал ведь, что перегибает палку, но был не в силах от этого отказаться, и тр*хал ее рот снова и снова. Языком, пальцами… Целовал и погружался внутрь. Лейла была такой вкусной. Сладкой. Горячей. Она была его ожившей мечтой… Задыхаясь, захлебываясь от эмоций, Сергей, кажется, абсолютно себя не контролировал. Он несся в открытый космос, оставляя за плечами нелюбовь, одиночество, страх… Он кончил, мучительно содрогаясь, погружаясь в нее языком, как мечтал погрузиться членом, забывая о том, как стыдно должно быть мужчине его возраста кончить в штаны. Вообще обо всем забывая. - Хороший мой… Сереженька… Сережа… - Мне нужно в душ, - прохрипел он, возвращаясь в реальность. - Хорошо… - растерянно моргнула Лейла. – Я принесу тебе чистое полотенце… - Не надо! Стоя под холодными упругими струями, он прокручивал в памяти свой позор. В штаны… Он кончил в штаны, просто ее целуя, а потом, словно этого было мало, во второй раз за ночь сбежал! Правда, в этот раз - только в ванную. Голова гудела от мыслей и… страхов. Ему нужно было найти в себе силы и посмотреть ей в глаза, после всего случившегося… Он должен был принять решение, что делать дальше. Навести порядок в собственной, в один момент вышедшей из-под контроля, жизни. Определить вектор движения. Кто он? Куда и зачем идет? Чего хочет? Бесспорно, женщину… мысли о которой его преследовали последние двенадцать лет. Эта жажда пугала. Он боялся ее, не в силах остановить как страх, так и желание. Он хотел познать себя. Дать разгореться пожару, который он столько лет безуспешно тушил... - Сереж, ты - как хочешь, а я ложусь спать… - раздался громкий голос из-за двери. Он резко выключил кран и даже успел услышать звук ее легких удаляющихся шагов. Слова Лейлы были такими странными… Они так легко сорвались с ее губ, словно она тысячи раз их уже озвучивала. Словно для нее было нормальным присутствие мужчины рядом. Но сегодня он узнал, что нет! Нет, мать его так, не было! Лейла точно так же, как и он, ступила на неизведанную территорию! Но при этом, не в пример ему самому, она вела себя намного более достойно. Сергей дернул шторку душа, взял развешанное на змеевике розовое полотенце в цветочек и обмотал бедра. Взгляд задержался на сложенной в углу одежде. В стиральную машину полетели брюки, трусы и носки. До завтра они должны были бы высохнуть. Она спала на широкой двуспальной кровати, расположенной в закутке у окна. Отбросив прочь полотенце, Сергей скользнул под одеяло. Он никогда не спал с женщиной, а потому всерьез сомневался, что у него получится уснуть. Мужчина лег на спину и уставился в потолок, прислушиваясь к размеренному дыханию любовницы. Сегодня не одинокий… По его поросшей короткими волосками груди прошлась мягкая прохладная ладошка. Он замер, отсчитывая про себя удары сердца. Медленно выдохнул, заставляя успокоиться чувства. Лейла обняла его за пояс, задевая бок своей мягкой грудью… Но даже этого ей показалось мало. Ее гладкая точеная ножка скользнула вверх по его ногам и замерла где-то на бедрах. Темная голова доверчиво легла на грудь. Сергею казалось, еще чуть-чуть, и он не вынесет этой ставящей на колени близости… Но, будто чувствуя его надрыв, Лейла прошептала: - Постепенно ты привыкнешь к тому, что я рядом. - Зачем? Зачем мне привыкать? - Потому что ты меня хочешь. Потому что я ни за что не отступлю. - Ты не знаешь, куда ввязываешься… - повторил он в который раз, но в его голосе больше не было твердости. - Я знаю, что с тобой готова ввязаться во что угодно. Этого мне вполне достаточно. Спи, любимый, утром поговорим. Захлебнулся, подавился дыханием. Дернулся, чтобы… встать? Снова убежать? Но лишь сильнее сжал на ней руки. До боли вдавливаясь пальцами в кожу. Глава 4 Как Сергей и думал, спать ему не пришлось. Даже когда Лейла уснула, у него не получилось расслабиться. Он прислушивался к ее дыханию, как дурак убеждая себя, что это реальность. Совершенно новая другая реальность, к которой ему стоит, наверное, привыкнуть. Или не стоит… Потому что если ничего не получится, как дальше жить? Зачем? Для чего? Меньше суток назад он сидел в дешёвом стрипбаре, в очередной безуспешной попытке слиться, сравняться с толпой, стать ее неотъемлемой частью… Но у него ни черта не вышло. Ему словно враз не осталось места. Раньше он четко понимал, где он и кто он. Лишившись же работы, которой только и жил, Сеничкин утратил абсолютно все ориентиры. Земля ушла из-под ног. Он проснулся утром, абсолютно не понимая, что ему делать дальше. Ему некуда было иди, его больше нигде не ждали. Он стал ненужным. Нет, Сергей и раньше чувствовал свое одиночество, но только теперь оно стало по-настоящему нестерпимым. Избыток свободного времени заставлял привыкший к работе мозг анализировать даже то, что давным-давно было убрано в самые дальние тайники памяти. Копаться в себе… Сдирать струпья с ран… Бронированные стены квартиры словно давили на него, и он бежал прочь из собственного дома, от гудящих в голове мыслей… Прочь от себя. Сергей отключился ближе к утру, но не привыкший к присутствию женщины, то и дело выныривал из вязкого сна, стоило той пошевелиться… Новый день проник в их мир золотистым лучом, пробившимся в тонкую щель между плотно задернутыми шторами насыщенного сливового цвета. Лейла осторожно высвободилась из его рук, спустила ноги с кровати и потянулась, закинув руки за голову. Она не могла не понимать, что он за ней наблюдает, но все равно предпочла сделать вид, что не знает этого. Играя с ним… Ее тонкие пальчики нащупали халат. Тот самый, в котором она была накануне. Лейла встала, выпрямилась в полный рост, прошла голая через комнату к кухонной зоне. Обхватила ручку хрустального графина и прямо из него напилась воды. Тыльной стороной ладони вытерла губы… Он взгляда не мог отвести от нее. Совершенной в своей красоте. Может, на это и был расчет, когда она дефилировала перед ним, плавно покачивая роскошными бедрами? Или когда, повернувшись в профиль, позволила ему увидеть большую чуть вздернутую кверху грудь с серебряным колечком пирсинга в соске? Неспешно Лейла оделась и затянула поясок халата на тоненькой талии. Расчесала пальцами роскошную гриву волос, собрала их в хвост на затылке. Сеничкин наблюдал за ней из-под ресниц и никак не решался обозначить свое присутствие. Иначе бы им пришлось о чем-то говорить. А он… боялся. Банально боялся. Лейла открыла холодильник, достала из него продукты и, не глядя на мужчину, поинтересовалась: - Как насчет яичницы на завтрак? Или, может быть, испечь блины? - Яичница мне подойдет, – проскрипел Сеничкин. Он оказался в совершенно идиотском положении. Голый, в ее кровати. Сергей даже забыл развесить постиранные вещи, и те наверняка были мокрыми. - Твоя одежда сохнет в ванной на змеевике, – понимая его затруднение, сказала Лейла. Резко ударила ножом, разбивая первое яйцо в глубокую стеклянную миску. – В шкафу на нижней полке можешь найти спортивные штаны. Я как-то купила, в надежде, что ты когда-нибудь… Сеничкин резко встал. Он не был готов услышать то, что она хотела сказать. Поверить в ее слова было бы слишком просто. И… мучительно больно. Невыносимо. Лейла запнулась на полуслове. Её шоколадный взгляд устремился вниз по его телу. Сергей хмыкнул. Мужчина знал, что для своего возраста он выглядел достаточно неплохо. Невысокий, но на фоне малышки-Лейлы - почти великан. Хорошо сложенный, жилистый, с отличным рельефом мышц. Он никогда не пренебрегал тренировками. Так что в этом плане стыдиться ему было нечего. Да и член у него был что надо. Возможно, даже слишком крупный для того, чтобы быть у женщины первым, но Лейла справилась. Воспоминания о случившемся молнией пронеслись по телу. Жажда вскружила голову. Сергей повернулся к шкафу под предлогом поиска штанов, о которых она говорила. Но на самом деле ему нужно было несколько минут, чтобы обуздать рвущихся изнутри демонов. Провоцирующих его схватить… подчинить… сделать своей… Навсегда. Штаны, и правда, были новыми. Подобранными по размеру, который Лейла прекрасно знала. Среди прочих многочисленных дел, которыми была занята его помощница, она также занималась вопросами его обмундирования. Кстати, о нем… - А ты разве не спешишь на работу? – спросил Сеничкин, надевая штаны. Этот вопрос не на шутку его озаботил. Заставил нервничать. В нем проснулась странная ревность. Сергей даже думать не хотел о том, что она теперь будет работать с кем-то другим. Выполнять распоряжения и команды другого… Нерв на щеке дернулся. А Лейла будто специально не торопилась с ответом… - Я подала в отставку, – наконец сказала она, помешивая шипящие овощи на сковородке. - Зачем? Ничто в голосе генерала не выдавало смятения охватившего его чувства. Ничто… - А что мне там делать без тебя, Сережа? Он не нашелся с ответом… Он даже себе не готов был признаться, какой кайф испытал, когда она это сказала. Нечего… Без него ей там нечего делать! Она только с ним! Для него! Если он ничего не испортит... - Как ты мог подумать, что я переметнусь на их сторону? – через время задала Лейла вопрос, который волновал ее еще со вчерашнего дня. Видит бог, она не заслужила его недоверия! - Крысы всегда бегут с тонущего корабля. Женщина отшатнулась. Опустила взгляд. - Я не они! – сквозь зубы процедила Лейла. Пожалуй, впервые в жизни давая ему почувствовать свою злость. - Я очень на это надеюсь. - Как ты вообще можешь во мне сомневаться? – тихо спросила она, вцепившись побелевшими пальцами в каменную столешницу. Слишком тяжело ей далось его недоверие. Глядя на нее, Сергей грязно выругался. - Жизнь еще не такому научит. - Я же… я же двенадцать лет… чертовых двенадцать лет тенью за тобой, Сережа… - Ты сама выбрала быть в тени, – хлестнул словами мужчина. Лейла покачала головой: - А разве быть тенью и быть в тени – это одно и то же? - Послушай, я не понимаю… - Понимаешь. Не можешь не понимать. Я всегда была рядом. На расстоянии шага. Даже когда этот шаг был шагом в пропасть… я зависала над ней рядом с тобой. И никогда ни о чем не просила. Так почему же ты обижаешь меня недоверием? Он снова промолчал. Ему нечего было сказать. Извиняться было бы глупо. Не дождавшись его ответа, Лейла выключила плиту и, разделив омлет на две неравных части, осторожно переложила тот на две больших тарелки. - Порежь, пожалуйста, хлеб. Он никогда не завтракал с женщиной. Никто и никогда не просил его помочь в приготовлении пищи. Никто и никогда не сидел напротив него за столом. Сергей сглотнул и взялся за нож. Несколько минут спустя они уселись за стол. Она – на маленьком диванчике, он – на стуле напротив. Ели молча. Лейла ковырялась вилкой в тарелке, а второй рукой листала что-то в телефоне. А он за ней наблюдал. Вообще не мог оторваться… За столько лет службы он привык, что она постоянно находится рядом. Чопорная, профессиональная, компетентная до такой степени, что у него скулы сводило! Порой, сидя на нудных совещаниях, он прикидывал в уме, как будут смотреться ее волосы, если их распустить по плечам… гадал о том, как она будет выглядеть без одежды. Сергей догадывался, что хорошо, но даже представить не мог, насколько. На протяжении долгих лет все его фантазии были о ней… Девочке, которую он спас. Это случилось летом. Ровно двенадцать лет назад. Сергей как раз возвращался со сборов. Голодный и уставший, как черт. Группу бритоголовых парней, окруживших девчонку, он заметил сразу. Эти шакалы особенно и не прятались. Скинхедов в них выдавал характерный прикид и бритые почти под ноль затылки. - Руки от нее уберите, - тихо заметил Сергей, ступая в пятно света под одиноким фонарем. - Вали отсюда, пока и тебе не прилетело! - Руки от девчонки уберите, – повторил Сеничкин, выделяя каждое слово. - Похоже, этот дядя чет не понял, - сплюнул вожак, доставая «бабочку» из кармана. Сергей отбросил спортивную сумку, в которой находилось его нестиранное барахло. Меньше всего сейчас ему хотелось махать кулаками. Трехдневный марш-бросок с ребятами из контртеррористического подразделения, которое он возглавлял, выжал из него последние соки, но, похоже, выбирать не приходилось. Громила подошел практически вплотную и взмахнул ножом. Девчонка, бьющаяся в руках других отморозков, звонко закричала. Ее заткнули пощечиной. Кровь ударила в голову Сергею. Вспомнилось, как отец бил мать… Как та кричала, прикованная цепью к кровати. До тех пор он никогда не вмешивался… Был мал. А в ту ночь не сдержался. Бросился в драку. Их с отцом разнимал ворвавшийся в комнату брат. А голая мать тихо плакала от стыда, не в силах освободиться. Нравилось ли ей то, что делал отец? Тогда это казалось немыслимым. Не то, что теперь… после всех этих дерьмокнижек. Отбить первый удар дилетанта тренированному бойцу не составило никакого труда. Тут бы хоть не убить, не рассчитав силу. Поднырнув под руку здоровяку, Сергей выкрутил ему кисть и отточенным ударом ноги отправил того в нокаут. Двое оставшихся отморозков отбросили девчонку в сторону, и она упала. В мозгу задребезжала ненависть. Потребность защитить срывала контроли и блоки. А те придурки даже не понимали, как близки они были к смерти. Сергей разделался с ними в два счета. Самому настырному, тому, что её ударил, особенно досталось. Сеничкин не следил за судьбой морального урода, но нисколько не сомневался, что тот навсегда останется инвалидом. К тому моменту, как все закончилось, она уже успела подняться с земли. Дрожащая, напуганная до невозможности. - Ты как, в порядке? – спросил Сергей, отряхивая ее порванное платье. Девушка сглотнула, но ничего не смогла сказать. Лишь покачала головой из стороны в сторону. Сергей поднял взгляд и… кажется, навсегда утонул. Потерялся… В ее огромных темных глазах. - Дыши! – приказал он, хотя и сам почему-то стал задыхаться. – Дыши! Ну же! Давай! Он легонько ее встряхнул, и буквально в тот же миг она со всхлипом втянула воздух. Из раны в уголке рта сочилась кровь, она, как рыба, выброшенная на берег, шевелила губами, словно хотела что-то сказать и не могла. И он не мог. Просто смотрел. - Ты в порядке? Они не успели… Девчонка снова затрясла головой. Если бы Сергей не слышал ее крика – подумал бы, что она немая. - Так, знаешь что? Ну-ка, пойдем ко мне… Я вот в этом доме живу. Приведешь себя в порядок, выпьешь чаю, успокоишься… И пойдешь, куда ты там направлялась? - Домой… - прошелестела она, - я с работы домой шла. - Как тебя зовут? – спросил он. - Лейла. Меня зовут Лейла… Сергей кивнул. Он, еще когда только ее увидел – сразу понял, что девушка восточных кровей. Да и скины не просто так ведь к ней прицепились… - Я – Сергей Иванович. Не Сергей… Как-то привык он по долгу службы к отчеству. Да и она… Ведь девчонка совсем. Зеленая. Школу-то хоть закончила? - Плохая у тебя работа, Лейла… Нехорошо такой красавице по ночам одной ходить. Она смутилась. И без того смуглое лицо потемнело… - У меня бабушка старенькая болеет. Дедушка ушел по весне… Деньги очень нужны. Вот я и устроилась здесь недалеко посудомойкой, – тихо объяснила она, послушно за ним ступая. Сеничкин нахмурился. Складка пролегла между бровей. - А днем что? Учишься? Она затрясла головой, не глядя на него, прошептала: - Нет. Я школу в этом году окончила, а дальше… В общем, бабушка болеет. Да. Сергей моргнул, возвращаясь в действительность. Та Лейла от Лейлы этой отличалась как день от ночи. И не отличалась... Лейла отставила от себя тарелку и откинулась на спинку, закидывая ноги на рядом стоящий стул: - Сделаешь чая? – спросила, как будто в тысячный раз. Так, словно они уже не одно утро провели вместе. Так, словно это не он отдавал ей подобные распоряжения последний десяток лет, нагло пользуясь служебным положением. Так, словно не понимала, как его рвет на куски… осознанием масштаба упущенного. Глава 5 Сеничкин резко встал. Чеканя шаг, подошел к мойке, набрал в чайник воды. - Где заварка? - На полочке, левее от вытяжки. Так странно. Он знал о ней столько всего! Но не знал, какой чай она предпочитает. Оказалось, такой же, как и он. Грузинский Гуриели с бергамотом. - Дерьмо, а не чай! Нужно брать на развес, фасовка – и близко не то, что надо. - Угу… Принеси тогда свой. Я не против. Её спокойствие бесило Сергея. Когда только научилась? И как он этого не заметил? В какой момент они поменялись местами? Куда делась его холодная отстраненность? Куда?! Самого-то его сейчас разрывало от эмоций на части. Лейла вела себя так, будто нисколько не сомневалась, что он никуда от нее не уйдет! И, что главное, ничуть этому не противилась! - Ты вообще не соображаешь? – не вытерпел он. Отбросил все, к черту, и подошел к ней вплотную. Не сильно его испугавшись, Лейла отвлеклась от телефона, переведя на Сергея удивленный взгляд. - Ты это о чем? - Принеси свой… - передразнил ее Сеничкин, но у него плохо вышло. Его голос словно ему не принадлежал. - Можешь не приносить. Ты, главное, сам оставайся. Сергей дернулся. Отошел к окну, открыл створку. Ему нужен был кислород. Он задыхался. За спиной послышался легкий шорох и ее мягкие кошачьи шаги. Ее нежные руки обхватили его за пояс, а губы легли чуть пониже лопатки. Без привычных двенадцатисантиметровых шпилек рост Лейлы не дотягивал и до ста пятидесяти пяти. Да, к черту… он знал все о ней! В том числе и то, что от макушки до пят она была всего сто пятьдесят два сантиметра. - Пойдем все же выпьем чаю… - Не хочу! - Тогда давай сделаем то, что ты хочешь… - прошептала она, опаляя дыханием, обжигая словами его голую кожу. Он крутанулся на пятках. Прищурился зло. Зачем она провоцировала его? Он ведь мог… притвориться нормальным, чтобы только быть с ней! Он уже почти решился на этот шаг… Так какого хрена она это всё вытворяла?! - Лейла! – Сергей хотел рыкнуть, своим тоном поставить ее на место, как ставил отбившихся от рук солдат. Но ее имя невозможно было прорычать… Оно слетело с его губ с придыханием. - Нам нужно с чего-то начать. – Она волновалась не меньше его самого и была ужасно настойчивой. – И не говори, что я не знаю о том, что может произойти. Я… подготовилась. Правда! Кровь Сергея прилила в голове, в висках сконцентрировалась острая пульсирующая боль. Еще чуть-чуть, и с ним случится удар! Или что-то похуже. - Каким это образом? – процедил он, из последних сил удерживая себя в рамках цивилизованности. Каким образом она готовилась? Кто ей в этом помогал? Он сдохнет, если Лейла скажет, что подалась в какой-нибудь тематический клуб. Не сдержится, если выяснится, что он окунул ее в это. Он знал, как мало там нормальных людей! И насколько много неудачников и извращенцев, которые получают удовольствие от унижения женщины. Видит бог, он совсем не этого хотел… Видит бог. Лейла сглотнула: - Ну, сейчас довольно легко раздобыть информацию. Ты ведь понимаешь… Интернет… - Сергей вздохнул чуть свободнее, - всяческие форумы… - он снова напрягся. - Ты общалась в сети с мужчинами? У вас был виртуальный секс? - Нет-нет! Что ты… Просто читала форум… на котором обсуждали все – начиная от использования игрушек… - Лейла взволнованно облизала губы и, не выдержав, отвела взгляд, - заканчивая… психологией. Мне хотелось понять, почему люди выбирают для себя такую модель отношений. - И как? Поняла? - Нет, - голос Лейлы скатился в шепот, - оказалось, что здесь все очень индивидуально. Сергей кивнул и отступил на полшага. - Если ты не захочешь – ничего такого не будет. - Но я хочу… - Ты просто не понимаешь, на что подписываешься. - Да… Но я бы хотела узнать. Покажи мне, Сережа… Покажи… чего бы тебе хотелось. - Я не знаю, - просипел он, болезненно сжимаясь внутри. – Я… я не позволял себе… Я… - Гнал эти мысли прочь? Вопросы Лейлы выбивали почву у него под ногами. Выворачивали душу, поднимали со дна давно осевшую муть. Но в то же время они возрождали надежду… - Возможно. - У тебя… не было женщины? - Шлюхи. У меня были шлюхи, Лейла. - Ты практиковал с ними что-то из… - Нет. Я нагибал их и тр*хал. - Как меня вчера? - Нет! – взревел он. - Ты - это совсем другое. - Но ты хотел унизить меня. Обезличить случившееся. Она била метко. Очень метко, черт побери. Сергей не был готов в этом признаться. Он вообще, как оказалось, не был готов… - Я не хотел причинить тебе боль. Я и подумать не мог, что ты… - Девственница. Ему все же пришлось на нее посмотреть. Утопить сталь в шоколаде. То, что она оказалась невинной – сыграло с ним злую шутку. Поставило перед ней на колени, приумножив его сумасшедшую жажду стократ. Фактически не оставляя ей шансов. Глупая, она ведь совершенно его не знала! И не могла постигнуть, не могла осознать… силу голода, что в нем притаился. - Знаешь что? – чуть дрожащим голосом предложила она, резко меняя тему, - ты все же завари чай. Хоть и дерьмовый. А потом… я покажу тебе кое-что… что поможет нам определиться со своими предпочтениями. Его сердце колотилось, как сумасшедшее. Сергей кивнул. Отступил на шаг, не сводя с нее взгляда. Провел по коротко стриженой макушке. В которой соли стало больше, чем перца. У них все завертелось с немыслимой скоростью, а ведь все те причины, по которым он так долго от Лейлы отказывался – никуда не исчезли! Они дамокловым мечом висели над ним. Склонившим перед ней голову… Пока он заваривал чай, Лейла отлучилась в ванную, и вышла из нее, явно освежившись. - Твоя щетка – зеленая, – мягко улыбнулась она, открывая ноутбук. Намек был прозрачней некуда. Сергей кивнул и, накрыв небольшой керамический чайник полотенцем, пошел в ванную, где для него и правда были приготовлены зубная щетка и темно-синее полотенце. Быстро справившись с утренним туалетом, Сеничкин на мгновение залип на своем отражении в зеркале. Что она в нем нашла? Ну, ведь не красавец, теперь уж точно! Да и раньше никогда не был. Даже в свои тридцать шесть, когда они познакомились. Долгое время Сергей полагал, что Лейла просто попутала. Грешное с праведным, любовь с благодарностью. Что… если он ошибся уже тогда? Выругавшись, мужчина аккуратно развесил полотенце на держателе и вышел из ванной. Лейла сидела на диване. Не зная, что делать дальше, абсолютно не имея никакого понятия, как себя вести, о чем говорить, Сергей опустился рядом. Лейла отвлеклась, улыбнулась, подвинулась ближе и, забросив ноги на диван, осторожно опустилась головой ему на колени. Воздух замер в груди. Время словно замедлилось. - Предлагаю посмотреть видео… - сказала она, потираясь щекой о его ладонь в поисках ласки, на которую он по какой-то причине был скуп. Он хотел… Боже, как он бы хотел знать, как правильно и как надо! Но отношения с женщиной для него были «терра инкогнита», к исследованию которой он только-только приступил. Страх не справиться, оплошать… липким потом выступал на коже. Аккуратные женские пальчики скользнули по сенсору. Сергей перехватил их: - Считаешь, что я без подсказок не справлюсь? – спросил он, наверное, чуть более резко, чем следовало. Это было довольно унизительно… Подглядывать за кем-то, чтобы понять, чего же ему самому не хватало. Лейла сместилась, чтобы заглянуть ему прямо в глаза. Прикусила губу жемчужно-белыми зубками. Ее внешность была настолько яркой, что не требовала никаких дополнительных ухищрений. Умытая утренним светом, ее кожа словно светилась изнутри. - Абсолютно так не считаю. Просто… хочу понимать, что тебе может понравиться. Банально, чтобы просто быть к этому готовой. Сергей отвел взгляд, кивнул в сторону ноутбука: - Начни с того, что нравится тебе. С того, что не вызывает отторжения. Чуть поколебавшись, Лейла все же сделала выбор. - Ты пересматривала их все? Качнув головой, она чуть помедлила, но все же созналась: - Некоторые не смогла. Это было… слишком. Никак не прокомментировав ее слова, Сергей вернулся взглядом к экрану. В пятне света на коленях сидела женщина. Худая блондинка в маске. Сергей не знал, для чего она на ней надета – то ли в целях конспирации, то ли просто, как один из атрибутов темы. Самого его маски не возбуждали. - Маску можно вычеркнуть из списка покупок, - криво улыбаясь, заметил он. Лейла оторвалась от просмотра, снова к нему повернулась, а потом тихонько рассмеялась, пряча лицо у него на плече: - Хорошо, - шепнула она, задевая его кожу губами. Пораженный ее реакцией, испытавший от ее смеха какое-то ненормальное физически ощутимое облегчение, Сергей заставил себя отвести от неё свой взгляд, чтобы снова сосредоточиться на картинке. Камера приблизилась, и он заметил еще кое-какие детали. Например, что у сидящей женщины были так же проколоты соски, и колечки в них походили на те, что были у Лейлы. В пятно света вошел мужчина. Как и блондинка, он находился в маске. Сергею почему-то стало смешно. - Ты бы хотела, чтобы я надел эту штуковину? - О господи, нет… Мне нравится вот это… - выдохнул Лейла. На экране мужчина взял со столика тонкую цепочку. Поддел мизинцем колечко в соске и потянул. Тощая грудь блондинки взволнованно вздымалась. Сергей опустил взгляд. Чуть потянул халат, оголяя грудь Лейлы. Эта картинка его привлекала гораздо сильнее, чем та, что он видел на экране. Ничем не скованный член пульсировал. Мужчина в маске продел цепочку через одно колечко, натягивая и отпуская, вдел во второе. Сергей мазнул пальцами по оголенной коже. Грудь Лейлы взволнованно трепетала. Ярко-коричневый сосок был болезненно напряжен. Он очертил его пальцами, пока не решаясь коснуться колечка. Мужчина на экране снова взял что-то на столе. Зашел женщине за спину, надевая на ее шею… что-то по типу ошейника. Пальцем открыл ее рот и вставил цепочку в зубы. Пальцы Сергея добрались до колечка и осторожно потянули: - Тебе это нравится, Лейла? - Да… - выдохнула она. - И даже ошейник? - Ошейник – знак принадлежности. Например, как обручальное кольцо… - Ты бы хотела мне принадлежать? – напряженно спросил Сергей, не прекращая поигрывать колечком. - Глупый, - задыхаясь, прошептала она, - я принадлежу тебе двенадцать лет… Если бы потом его кто-то спросил, что тогда происходило на экране – Сергей вряд ли бы смог ответить. Он, кажется, вообще утратил связь с реальностью, после ее слов. Он боялся, что его мозг взорвется. Член, каменно-твердый и горячий, болезненно пульсировал в такт ударам бешено бьющегося сердца. Он чуть поменял положение. Убрал абсолютно бесполезный ноутбук и осторожно провел ладонью вниз. Лейла отставила ногу, немного согнув ту в колене, без слов понимая его намерения. Пряча лицо на его шее. Она была влажной и припухшей. Ее плоть обжигала пальцы. - Как ты себя чувствуешь? – просипел Сергей, согревая дыханием ухо, - не болит? Я… не причинил тебе боли? - Немножко… Сейчас я в порядке. Пальцы шевельнулись, задевая клитор. Лейла простонала и раскрылась еще немного. Прислушиваясь к каждому ее вдоху, каждому стону, Сергей повторил движение. - Чуть легче, милый… С меньшим напором, – выдохнула она, направляя собственными пальцами его движения. Сергей зажмурился от мучительного стыда. Он не умел… никогда этого не делал, но сейчас отдал бы все на свете, чтобы только ей было хорошо. - Так? - Да-а-а… вот так хорошо. Пот катился по лицу, он привстал еще немного, прошелся пальцами ниже, собирая влагу, и снова вернулся к клитору. Лейла задыхалась, она что-то бессвязно шептала, она кричала, приближаясь к оргазму, который он ощутил… Это было гораздо приятнее, чем даже самому кончить. Это было… лучшее, что с ним вообще случилось. Глава 6 - Ты в порядке? – прохрипел генерал, успокаивающе поглаживая содрогающуюся в экстазе любовницу. - Да... Да, Аллах, мне никогда не было так хорошо. Он справился… Справился! От облегчения хотелось плакать. Плакать, мать его так! - Ты выглядишь ужасно довольным, - все еще задыхаясь, рассмеялась Лейла. Сергей насторожился, заглянул ей в глаза в попытке понять, уж не насмехаются ли над ним? Но не увидев там ничего, кроме обожания, с облегчением выдохнул. - Ты тоже, - заметил он, пряча за дерзким ответом всю свою неуверенность. - О, да… Лейла перевернулась в его руках, села на колени. Она даже не потрудилась поправить халат, и грудь, которую он обнажил, все так же дерзко выглядывала между распахнутых пол. Как зачарованный, Сергей коснулся соска костяшками. - Нравится? Сеничкин выгнул бровь, зажал сосок между пальцев и легонько потянул: - Недурна. - Лучше, чем у шлюх, которые у тебя были? - Я их не разглядывал, - голос Сергея наполнил металл. Он резко встал и отошел к окну. - Извини… Просто… я ужасно тебя ревную. Даже к прошлому. Сергей хотел, чтобы она ревновала. Он хотел, чтобы ее любовь и нужда в нем были настолько сильными! Он хотел, чтобы она сошла с ума, помешалась на нем! Чтобы без него жизни не было… чтобы в каждой её ДНК прошивкой – он, он, он… Но в то же время Сеничкин злился от того, что Лейла сравнивала себя со шлюхами. Себя… со шлюхами! Принижая то, что между ними случилось… - Думаешь, в моем прошлом было что-то хорошее? - Я не знаю. Сергей покачал головой: - Не было. И девки эти… они не от хорошей жизни. - Я понимаю. - Ни черта ты не понимаешь! Иначе бы бежала… бежала от меня! – взорвался он. Но Лейлу это нисколько не испугало. Напротив, то, что он позволял ей увидеть собственные чувства, вселяло в нее надежду! Она ведь как никто знала, как талантливо Сергей управляет своими эмоциями. Он был профессионалом высшей лиги, а потому многим казалось, что Сеничкин - человек абсолютно безэмоциональный и холодный… Но она сердцем чувствовала, что это всего лишь ширма, и вот теперь… ей позволили за нее заглянуть. - Кого ты пытаешься в этом убедить? Ну же… Посмотри. Я все еще здесь. - Это твой дом! - Хорошо… Но ведь и тебя я уйти не прошу! Сергей в бессилии сжал кулаки. Как ей объяснить, что теперь он совершенно не уверен, что уйдет, даже если она попросит? Испугает ли ее рвущаяся из него одержимость? Любую другую - наверняка… - Ты невыносимая! – рыкнул он. - Я? – искренне удивилась Лейла. - Только потому, что не боюсь всех твоих штучек? - Упертая, как баран! - Еще какая! - Лейла вскочила еще в самом начале спора, и теперь они стояли друг напротив друга, сжимая кулаки, как бойцы в центре ринга. - А как маскировалась-то, как маскировалась! - Иначе бы ты сбежал, как испуганный заяц! - Я ничего не боюсь! – проревел Сеничкин. - Отлично, - не уступая ему ни сантиметра пространства, кивнула головой Лейла. - Тогда… продолжим? Ее пальцы скользнули по тонкому пояску на халате и плавно за него потянули. Полы разошлись, шелк соскользнул с плеч и упал к ее аккуратным точеным ногам. Руки потянулись к голове, чтобы распустить волосы, полная грудь еще сильнее приподнялась. - Что ты… - Тебе же нравятся мои волосы? - Да. Лейла улыбнулась дрожащими губами и как-то потерянно осмотрелась. А Сергей вдруг осознал, каким же он был идиотом! Несмотря на всю свою браваду, Лейла ужасно волновалась! Как он мог этого не заметить? Все происходящее, весь вызов, который она бросала… они ведь были абсолютно не в ее природе. Она ломала себя, лишь бы только его подстегнуть! Она ломала себя… Какой же он непроходимый кретин! Пульсация в мозгу усилилась. Стыд волной прокатился по венам. Получалось, что на словах Сергей предлагал ей отношения, в которых мужчина отвечает буквально за все, а на деле… Он не сделал ровным счетом ничего из того, что был должен сделать! Это не Лейла должна была его соблазнять и сражаться с его тараканами! Это он… он должен был контролировать все, что между ними происходило. Это он должен был ее добиваться, из кожи лезть, чтобы ей, такой молодой и красивой, не захотелось уйти! Как можно дольше не захотелось… - Лейла… - прохрипел он, замирая на краю пропасти. - Да? – выдохнула она. - Ты мне вся нравишься. Не волосы… - он с трудом заставлял глотку слушаться, с трудом подбирал слова, которые никогда ранее не произносил вслух. – Точнее, не только волосы… Ты вся идеальна. Идеальна… - Спасибо… - И если ты действительно решилась... - Я ведь уже повторила это добрую сотню раз, - мягко улыбнулась она. - Да… Тогда ляг в кровать… Лейла кивнула, медленно обернулась, демонстрируя ему идеальную попку, и, покачивая роскошными бедрами, грациозно опустилась на кровать. Взгляд мужчины потемнел, наполнился предвкушением. Он не знал, с чего хотел бы начать и чем закончить, но имея в руках карт-бланш, разве он не мог делать все, что угодно?! Сергей подхватил с пола поясок от халата и тоже забрался в постель. Сел на колени в ногах, медленно скользнув взглядом по ее идеальному совершенному, бронзовому от загара, телу. - На тебе нет следов от купальника. - Потому что я загорала голышом. В глазах генерала сверкнула сталь, его твердые пальцы скользнули вверх и замерли чуть повыше ее колена. - Тебя кто-нибудь видел? – будто бы между делом поинтересовался он, снова опускаясь руками по икрам. - Нет… Нет, не думаю… - Хорошо. Но больше ты не станешь рисковать. - И что же это означает? Ты запрещаешь мне загорать обнаженной? - Только если мы будем одни. - Это мне подходит… Сергей поднял взгляд. Ему понравилось то, что Лейла не стала спорить. Он обхватил ее ступню и поднес к губам. Он хотел этого с тех пор, как однажды увидел Лейлу в босоножках. По уставу ей было положено носить закрытые туфли, но как-то раз они встретились в магазине, и с тех пор его преследовало видение ее аккуратных пальчиков с вызывающим алым педикюром. Сейчас лак на них был немного другого оттенка красного. Но тоже очень красивого. - Цвет лака ты тоже не будешь менять, - прошептал он, обдавая ножку жаром своего дыхания и медленно погружая в рот ее большой палец. - Хорошо, - задыхаясь, прошептала Лейла, как зачарованная наблюдая за его действиями. Он боялся ее шокировать, но этого не случилось. Грудь Лейлы часто вздымалась, и это, как ничто другое, свидетельствовало о том, что ей нравилось то, что он делал. - Можно тебя попросить? - О чем? - Разденься, пожалуйста… Я хочу тебя видеть. - Мой стояк. Ты хочешь увидеть мой стояк, - хрипло уточнил он, испытывая острую, болезненную нужду в том, чтобы она повторила за ним эту пошлость. Сергей хотел услышать, что он для нее желанен! - Я хочу увидеть твой стояк, - повторила Лейла, чуть подгибая пальцы на ногах, о которые он продолжал тереться небритым лицом. Сергей встал, по-армейски быстро стянул штаны и выпрямился в полный рост. Лейла сглотнула. - Ты очень красивый, Сережа. Очень… Мучительное облегчение пронеслось по его телу. - Я стар и потаскан, - не мог не возразить он, замирая, сверля ее взглядом. - Ты – самый лучший. Любимый мой… - Не страшно, что поверю? – будто бы между делом спросил Сергей, снова устраиваясь на кровати. - И что тогда? - Тогда? Возможно, тогда я никогда тебя больше не отпущу. - Значит, точно не страшно! – уверенно кивнула Лейла и медленно-медленно скользнула ступней по его бедру. Между ног. Мягко толкнулась... кажется, напрочь выбивая из его легких весь кислород. Приняв волевое решение, наконец, взять ситуацию в свои руки, он даже не мог пошевелиться. Тупо пялился, как играет ее ножка с его членом, потирается, мнет… - Нравится? – прошептала Лейла. Сергей кивнул. Сглотнул, но чертов голос не возвращался. Лейла сдвинула вторую ногу и, обхватив ступнями его плоть, легонько сжала. Вверх… вниз. С губ мужчины сорвался звук… То ли стон, то ли рык. Он выгнул спину и запрокинул голову. Мягкое движение повторилось. - Сильнее… - просипел он. – Резче! Ступни послушно сжались, движения ускорились… Пот выступил на лбу и тонкими ручейками покатился по вискам. Напряженное, как тетива лука, тело звенело. Не выдержав происходящего, Сергей вскочил. - Что-то не так? Тряхнул головой: - Нет! Нет… все нормально. Я просто… не хочу торопиться. - Хорошо, - улыбнулась Лейла, опуская смущенный взгляд. Ему нравился ее румянец, нравилась ее непритворная сексуальность, в которой не было и капли распущенности. Он мог провоцировать Лейлу вновь и вновь, с наслаждением наблюдая за ее смущением. Сергей подошел к кровати, сел, вновь окидывая взглядом ее шикарное золотистое тело. Лобок без волос и сочные, покрытые влагой бедра. Все еще до конца не веря в свою удачу, он провел пальцами по ее упругому тренированному животу, выпирающей бедренной кости… скользнул между ног. - Вот так, вот так… - бессвязно бормотал он, - откройся мне… Лейла развела ноги. На белоснежных простынях пестрел яркий шелковый поясок. Жажда ударила в голову. Сергей огляделся, как дикий зверь, в попытке понять, как… как осуществить то, что хочется! Сжал поясок в ладонях, скрутил в плотный жгут, еще не осознавая, зачем… - Согни ноги в коленях, - приказал он, показывая, чего хочет, - раздвинь максимально широко и обхвати щиколотки ладонями. Отчаянно хватая ртом кислород, Лейла сделала так, как было велено. Сергей отклонился, чтобы лучше ее разглядеть. Идеально настолько, что жжет в груди, и сердце колотится так, что еще немного, и выпрыгнет. Зажатый в ладони шелк обжигал. Кулак был так плотно сжат, что короткие ногти впивались в кожу. - Готова? – Сергей не узнавал свой низкий севший голос. Он отчаянно жадно дышал, не сводя с нее сверлящего взгляда. Что он будет делать, если увидит в них хоть кроху сомнения? Что он будет делать?! - Да! С легким свистом шелковый жгут взмыл вверх и опустился на блестящую влажную плоть. Лейла закричала… Сергей дернулся, рванул к ней, понимая, что… ну, не мог он ей сделать больно таким нехитрым способом! Или… мог? - Нет-нет… я в порядке, пожалуйста, продолжай… - задыхаясь, пробормотала Лейла. Сергей закрыл глаза и снова несильно ударил. Пальцы Лейлы, которыми она сжимала щиколотки, побелели. Она прогнула спину, опираясь лишь на лопатки и пятки. Вскинула бедра… Шлепок. Всхлип. Шлепок. - Не больно? – просипел он, прижимаясь своим взмокшим лбом к ее… тоже покрытому испариной. - Нет, просто… очень остро… Пожалуйста, продолжай! Лейла облизнула губы, и он, кажется, окончательно спятил. Шлепнул, прибавив силы, и, отбросив ненужный больше поясок, устроился между ее широко разведенных бедер. - Ты мокрая и воспаленная. Узкая… Я хочу так. Без подготовки. Выдержишь? - Да! Помогая себе рукой, Сергей приставил головку к входу. Заглянул еще раз ей в глаза и резко толкнулся. Хорошо, невозможно хорошо… Невероятно. Лейла всхлипнула и подалась чуть вперед, потянулась к нему губами. Ей хотелось его утешения, и он его дал… В противовес беспощадным глубоким толчкам – нежные, трепетные поцелуи. Воспаленная плоть пульсировала и сжималась, он врывался в нее, причиняя легкую боль… сквозь которую пробивались жаркие всполохи удовольствия. Она терялась в этой двойственности чувств… Яростно двигая бедрами, Сергей чуть сместился, опираясь на предплечье одной руки, а второй легонько коснулся распаленного шелковой поркой клитора. Лейла всхлипнула. Слезы, которые она так долго сдерживала, хлынули из ее глаз. - Не останавливайся… Только не останавливайся! Он бы и не смог! Он бы не смог, даже если бы она попросила… Сергей окончательно спятил, потерялся в ней! Короткими электрическими зарядами по плоти пронесся ее оргазм, он каждой клеткой почувствовал его зарождение. Он успел подхватить губами и выпить ее громкий крик. Из последних сил сдерживаясь, Сергей замер в ее глубине, позволяя себе самое сладкое удовольствие – почувствовать ее неистовые сокращения, и только потом резко вышел, чтобы разрядиться и самому. Глава 7 Он, пожалуй, впервые с детского сада, уснул посреди белого дня. Вырубился, как будто предохранители полетели. И проспал наглым образом несколько часов, и по фигу было, что она в нескольких метрах что-то готовила, довольно громко звеня посудой. По фигу… Он спал, как убитый, впервые за много лет расслабившись и отпустив страхи. - Что это? – неловко спросил Сергей, когда проснулся. Он все еще не до конца понимал, как нужно себя вести? Чего от него ждут? Каких слов или действий? - Шурпа… Проголодался? Сергей прислушался к себе и кивнул головой. - Тогда накрывай на стол. Мне осталось только зелени нарубить. – Взглядом Лейла указала на шкафчик, в котором хранилась посуда и, не удержавшись, потрепала его по щеке. - Колючий. - Бритвы нет, - почесал подбородок мужчина. – Домой нужно съездить. Лейла опустила взгляд: - А… можно я с тобой? - Нет. Не хочу тебя светить на случай… - Если не все удалось уладить? - Именно так. Если за мною идет охота – тебе лучше не отсвечивать. - Ладно… - сглотнула Лейла, - вот только… у тебя дома, наверное, безопаснее? - Наверное. Но и здесь можно что-нибудь придумать. - Мы могли бы уехать, - робко предложила она. - Куда, например? - В горы… Поближе к твоей семье. - К Максу, что ли? – уточнил генерал и, как и Лейла ранее, прямо из графина отпил воды. - Почему бы и нет? Он твой племянник. Единственный родной человек… Сеничкин обтер рукой губы, одну руку сунул в карман спортивок. Второй – поправил солонку на столе, по ходу дела поинтересовавшись: - И давно это у тебя? - Что? - Инстинкт гнездования? Семья, родные… - Давно. С тех пор, как бабушка умерла, и мое одиночество стало нестерпимым. - Почему же ты не обзавелась муженьком и парой-тройкой детишек? - Кажется, мы уже обсуждали этот вопрос. Разве нет? – С мерзким скрежетом Лейла провела ножом по стеклянной дощечке, отправляя зелень в наваристый суп и подводя тем самым черту под его глупыми, действительно повторяющимися вопросами. - Это ненормально. - Что именно? - То, что ты ждала меня столько лет. Мы в каком веке живем? Сейчас никто никого не ждет. В море полным-полно рыбы… Лейла пожала плечами: - Я не никто. Я бы тебя, Сережа, всю жизнь ждала. Хорошо, что этого не потребовалось. Лейла вымыла руки и, обтерев их полотенцем, замерла посредине кухни. Запрокинула голову к потолку. Он был вторые сутки рядом… Вторые сутки! А она до сих пор не могла поверить, что это не сон. Что вот он… в шаге от нее. С голой грудью и заросшим щетиной подбородком. Такой домашний, такой близкий, каким она никогда его не видела. Каким он себя видеть не позволял… Обычно строгий, застегнутый на все пуговицы безупречно отутюженной формы. Идеально выбритый и аккуратный. Совершенно не такой, как сейчас. Она скорее почувствовала его приближение, чем услышала его шаги. За секунду до того, как руки мужчины легли ей на плечи, а губы коснулись ушка. - Ты сумасшедшая, - прошептал он. - Ну и что? Разве плохо на ком-то свихнуться? - Я всегда считал, что ничего хорошего в этом нет, - тихо признался Сергей, как голодный зверь обнюхивая ее волосы, шею, плечи… - А теперь? Как ты считаешь теперь? - Думаю, что ты встряла, старлей. Серьезно встряла, как никогда. - Это почему же? Ее кожа под его пальцами трепетала, голос дрожал и срывался, но всем своим телом она тянулась к нему. - Потому что выпустить демонов гораздо проще, чем вернуть их обратно. - А что, если мы не станем их возвращать, Сережа? Его дыхание оборвалось. Сердце больно ударилось о ребра. - Они захватят… и подчинят себе. - Ну, и ладно. Только… - Только что? - Можно это произойдет после того, как мы поедим? Сергей замер, а потом рассмеялся. Лейла неверяще обернулась. Она не видела его таким. Не знала, что он умеет так хохотать, да он и сам не знал… судя по тому, как смутился, стоило его смеху стихнуть. - Поедим, - кивнул он, отводя взгляд, - уж больно вкусно пахнет. И снова они вместе накрыли на стол. Не спеша расставляли приборы, бросали друг на друга напряженные взгляды. Приглядывались, прислушивались… постигали новую, совершенно новую реальность. Устроившись на диванчике, Лейла шаловливо улыбнулась и закинула ноги на колени сидящему напротив нее мужчине. Он взялся за ложку и вскинул бровь. - Тот, кто хотел сначала поесть, сейчас очень рискует вновь оказаться на спине. Лейла сморщила нос. - Опять на спине? Чем тебе не угодили другие позиции? Сергей прожевал пряный густой ароматный суп, давая себе время обдумать ответ. Он не был силен в этом всем, но Лейла флиртовала напропалую, а он не мог позволить себе ударить лицом в грязь. - Например, женщина сверху? – уточнил он, отгоняя горячие картинки, которые тут же пронеслись перед глазами. - Почему бы и нет? Я с трех лет в седле, генерал. Сейчас, возможно, утратила навык, но думаю, что справлюсь. Сергей чуть сместился, изменил позу. Но Лейла все равно чувствовала, что он снова завелся. Черт… - В седле? – сменил тему он. - Кажется, ты что-то говорила о том, что росла в горах. На самом деле он до мелочей помнил все, что она говорила. И даже как-то нашел то затерянное среди гор поселение, в котором она жила ребенком. Непонятно, зачем нашел… Просто хотел увидеть… - Угу. Мой отец занимался разведением овец. У него была небольшая ферма. Потом его убили, ну, ты в курсе… Конечно. Он все о ней знал. Лейла бы испугалась, наверное, если бы осознала, как далеко он зашел в своем сумасшествии. Именно сумасшествии. По-другому не скажешь. Потому что его интерес носил явно ненормальный, нездоровый характер. И толстая папка у него в сейфе была явным тому свидетельством. - Не скучаешь по тому месту? - Нет. Там слишком суровая жизнь. Но мне нравятся горы, как те, в которых родился ты. - Таким образом, мы снова возвращаемся к разговору о переезде? - Нам нужно решать, как жить дальше. Мы не можем сидеть на одном месте. - Почему? Боишься рядом со мной заскучать? - Нет. Боюсь, что это ты заскучаешь без дела… - Лейла отставила пустую тарелку и заглянула ему прямо в глаза. - Ты уже думал о том, чем будешь заниматься? - Я на пенсии. Ты забыла, старлей? - И что? Ты собираешься просиживать штаны? – искренне удивилась Лейла. - Большую часть суток я вообще планирую обходиться без них. Быстро же ты забыла о наших договоренностях. В голос Сергея снова закрался металл. Вопросы Лейлы выбивали его из колеи. Напоминали о том, что он полностью утратил контроль над собственной жизнью. Проиграл. Поплатился карьерой за собственную принципиальность. В сорок восемь лет, после десятков лет военной службы, после самого высшего поста из всех возможных на этом поприще он остался совершенно не у дел. Сбитый летчик, который больше ничего не решал. - А разве мы о чем-то договаривались? Спустив ноги с его коленей, Лейла принялась убирать со стола, а он только и мог, что сидеть, как дурак, стиснув зубы, отчаянно подбирая слова. - А что тебе непонятно? - Все. Может быть, поговорим? Сергей встал. Уставился на нее, не мигая: - О чем? - О будущем… Как ты его видишь? Нет, я нисколько тебя не тороплю в принятии решений, не думай… Просто… мы ведь вместе теперь. Я бы хотела хотя бы отдаленно представлять, что будет дальше. - Например? – нерв на щеке Сергея дернулся. В тот момент он чувствовал себя… каким-то неполноценным. Впервые в жизни у него не было плана. Он и сам не понимал, что может ей предложить. У него ни черта не осталось. - Например? Я не знаю… - Лейла взволнованно провела по волосам. - Где мы будем жить? - Тебе плохо здесь? - Мне не плохо! Но ты привык совершенно к другому! Я видела твою квартиру, и это, - Лейла очертила рукой пространство, - совершенно не то! - Меня все устраивает. Первое время мы будем жить здесь. Станет тесно – подыщем что-нибудь другое. Деньги не проблема. Еще вопросы? - Да их целый миллион! Губы Лейлы дрожали. На самом деле больше всего на свете ей хотелось бы знать, кто она теперь для него? Любовница? Сожительница? Гражданская жена? Какими Сергей видит их отношения через месяц? А через год? Какие у неё права? Может ли она, к примеру, закатить истерику, не боясь его потерять? Где тот предел, в котором он будет рядом с ней? Но одновременно с острой нуждой хоть в какой-то определенности в ней присутствовал липкий страх спугнуть Сергея, показаться навязчивой. - Ну? – подстегнул Сеничкин, вскидывая бровь. - Кто я тебе? Сейчас… после всего. Кто я тебе, Сережа? Мне каждый раз, когда ты выйдешь за хлебом, в страхе сидеть у двери? - Зачем? – уточнил он, сверля ее требовательным, сумасшедшим каким-то взглядом. - Боясь, что ты не вернешься… - прошептала Лейла, враз теряя остатки смелости. Сергей дернулся. Потянулся к ней, но не позволяя себе пошевелиться, тут же распрямил руки по швам. Эта женщина делала с ним что-то совершенно непонятное… Заставляла испытывать весь спектр эмоций, настолько разных порой, что эта двойственность в клочья разрывала его привычную невозмутимость. Нерв на щеке дернулся. - Не дождешься, - бросил он и, ничего больше не объясняя, вышел из комнаты. Лейла осела на стул. Рассмеялась. Ну и что, что он ничего ей толком не сказал? Вот это его «не дождешься» лично ей сказало о многом. Она хорошо его знала, возможно, лучше любого другого человека на этой земле, а потому нисколько не сомневалась, что это даже намного больше, чем все клятвы верности сразу. Больше штампа в паспорте, но все же меньше «люблю». От облегчения ей хотелось плакать, или, напротив, смеяться во все горло и, как в детстве, подпрыгнуть на месте! Лейла не находила себе места. Прислонившись разгоряченным лбом к прохладной двери, она вслушивалась в звуки, доносящиеся из ванной, и они ей казались лучшими звуками на планете… - Лейла… - вдруг послышался голос Сергея, перекрикивающий шум воды. Лейла осторожно провернула ручку и заглянула внутрь. Сергей стоял, подставив лицо под мощные струи душа, и вода стекала по его рельефной спине и бледным поджарым ягодицам. - Да? - Собирайся. Пойдем, прогуляемся. - Прогуляемся? – как попугай, повторила она, завороженная открывшейся ее взору картинкой. - Да. Нужно проветриться. Не все же в четырех стенах сидеть. - А куда же мы пойдем? – отчего-то растерялась она. Сеничкин опустил ручку крана, тряхнул головой и потянулся за полотенцем, которое она торопливо ему подала. - Сначала в магазин, - задумчиво протянул он, почесывая заросший подбородок, - купим кое-какую одежду, бритву… - перечислил, энергично растирая себя полотенцем. -То есть домой ты все же решил не заезжать? - Пока воздержусь. - Если бы они хотели тебя убить, что им мешало сделать это раньше? Сергей, который во время ее вопроса обматывал полотенцем бедра, оторвался от своего занятия и вплотную к ней подошел. Подпер своим телом, а руки положил на стену, по обе стороны от ее головы. - Считаешь меня слабаком? Думаешь, вот так просто меня достать? - Нет! Ты знаешь, что я так не считаю… В том-то и дело. Ты бы почувствовал. Узнал… Прошло девать месяцев с момента их задержания! За это время сменилась власть и… - Думаешь, эти ребята смирятся с моим существованием? – его пальцы погладили щеку, прижались и погладили бешено колотящуюся на шее жилку. - Думаю, они благодарны тебе за то, что ты упрятал их конкурентов за решетку. - Лейла облизала губы, но взгляда не отвела. - А конкуренты? Те самые конкуренты президента на выборах, которых благодаря мне закрыли? Разве они не станут мстить? – пальцы спустились еще ниже, прошлись по груди, заставляя встать ее соски, как по команде. - Руки коротки. Кому они сейчас нужны? Все от них отвернулись. Боюсь, им даже киллера не нанять, – задыхаясь от его действий, пробормотала Лейла. Пальцы Сергея замерли у самого клитора и… Он резко отдернул руку, лишая ее удовольствия. - Может быть, ты и права. Но мне нужно получить подтверждение, а пока… я лучше перестрахуюсь. Ну же? Чего застыла? Беги, одевайся! Глава 8 По своей сути Сеничкин был педантом, и за все время, проведенное с ним бок о бок, Лейла знала об этом, пожалуй, лучше всех остальных. Он работал качественно, на совесть, ставил перед собой конкретные задачи и целеустремлённо шел к ним. Он обладал настолько острым интеллектом, что мог просчитать наперед исход практически любого события и мгновенно оценить его последствия. Сергей в мельчайших деталях знал и удерживал в памяти подробности каждой более-менее существенной операции, в которой принимал участие. Его рабочий день был четко расписан – она сама составляла это расписание, и горе было тому, кто смел его нарушить. Жизнь генерала протекала по своим законам, у него на все была своя точка зрения, и он не терпел даже малейшего вмешательства в заведенные им порядки. Легко ли с ним было работать? Нет. В первое время Лейла с ума сходила, опасаясь сделать что-нибудь не так. Оплошать… Поначалу она плакала от его бесконечных придирок и наставлений. А потом поняла, что все происходящее стоит воспринимать как возможность стать лучше, организованнее, профессиональнее. Генерал стал ее учителем. Она не разу в жизни не сожалела о том, что он принял ее на работу. А ведь с чего все начиналось… После того нападения скинхедов Сергей Иванович привел ее к себе домой. Жилище мужчины удивило Лейлу – слишком непривычным ей показался его интерьер. Да и разве могло быть иначе – она росла совершенно в иной культуре и лишь несколько лет назад, после убийства отца, перебралась в столицу к стареньким родителям давно ушедшей матери. - Мне бы иголку с ниткой… зашить… - пробормотала она, сжимая на груди разорванный хлопок платья и бросая на мужчину робкие взгляды. - Ага… Сейчас дам. Еще тогда ее поразило, как быстро он нашел все необходимое, будто в его доме у каждого предмета было свое строго ему отведенное место. - Я вас долго не задержу… - Ты мне не мешаешь, вот, бери. Здесь и нитки. Ассортимент швейного набора был не слишком большой. Имеющиеся нитки не слишком подходили по цвету к расцветке ее платья, но лучше зашить тем, что есть, чем идти в порванном. Лейла поежилась, стоило только вспомнить о том, что ей снова придется выйти на улицу. Слезы навернулись на глаза. - Эй… Тебе больно? - Нет… - всхлипнула Лейла. - Тогда чего ты плачешь? – Сергей Иванович остановился посреди комнаты и сосредоточил на ней взгляд своих красивых серебристых глаз. - Испугалась. Извините… я… сейчас успокоюсь. Просто… как представлю, что мне опять выходить на улицу… По которой бродят эти люди… - Разве это люди? Ну-ка, дай! Не то палец проткнешь. Лейла перевела заплаканный взгляд на иголку, которую сжимала в руках. Сергей приблизился, обдавая ее ароматом… пота здорового, сильного мужчины, смешанного с запахом дезодоранта, пыли и… пороха? Он осторожно обхватил ее руку, забрал иголку и, ловко вдев нить, завязал крепкий узелок. Лейла зачарованно следила за его действиями, как совенок хлопая влажными, длинными, черными, как ночь, ресницами. - Придержи вот здесь! Непослушными пальцами она свела вместе разворованные края ткани. Сергей склонился над ней и принялся штопать латье. - Что ты там говорила по поводу работы? - Я работаю в ресторане неподалеку. Посудомойкой… А утром убираю в подъездах. Нерв на щеке мужчины дернулся. На мгновение он отвлекся от своего занятия и заглянул ей в глаза: - Много зарабатываешь? - Что? – снова хлопнула ресницами Лейла. - Много зарабатываешь? – нетерпеливо повторил мужчина. Его случайная гостья медленно покачала головой. - Тебе лучше не ходить по ночам. - Но бабушка… - робко запротестовала она. - Болеет, я помню. – Завершив работу несколькими уверенными стежками, Сергей перекусил нитку, воткнул иглу в игольницу и лишь потом продолжил: - вот здесь написан номер телефона. Верхний – отдел кадров, нижний – мой личный. Позвонишь по верхнему, скажешь - от Сеничкина, по поводу работы. Документы, как, у тебя в порядке? - К-какие документы? – запнулась Лейла, ощущая рядом с ним сбивающее с толку томление. - Паспорт, трудовая, аттестат… - С паспортом и аттестатом все в порядке, а вот трудовой у меня нет. - Как - нет, если ты работаешь? - Так неофициально ведь, Сергей Иванович. - Она впервые назвала его по имени вслух. Вот так… набралась смелости. И он будто тоже на это обратил внимание. Обернулся… У него был странный, сбивающий с толку взгляд. Он заставлял ее сердце колотиться быстрее и будто жег… языками пламени жег ее кожу. Так странно! - Что же это за работа у тебя? – хмыкнул он, и Лейле вдруг стало так за себя стыдно! Как никогда еще не было. - Так ведь без образования никуда не берут. Я… Не дав ей договорить, Сеничкин взмахнул рукой: - Все понятно. Скажи-ка мне, Лейла, у тебя телефон есть? Она отчаянно затрясла головой. - Дай сюда трубку. Не отняли? Снова жест головой – только теперь отрицательный. Он хмыкнул, разглядывая ее древнюю даже по меркам того времени Нокию, набрал по памяти номер телефона и с удивлением покосился на дисплей. - На счету недостаточно средств, - прокомментировал он. - Я знаю, - мучительно краснея, Лейла отвела взгляд и бочком попятилась к выходу. - Эй, погоди, ты куда? - Так домой ведь… - Я тебя провожу. Сядь! Она не могла ему не подчиниться. Было в его голосе что-то такое, что заставляло ее беспрекословно следовать его командам уже тогда. Сеничкин открыл ящик, достал «пополняшку» и, стерев защитное покрытие, ввел в телефон цифровой код. Потом повторил вызов. - Твой номер у меня есть. Мой у тебя – тоже. Завтра позвонишь насчет работы. А потом жди звонка от меня. Лейла не спрашивала, зачем он будет ей звонить. Позвонит – и ладно. Кивком головы Сергей Иванович позвал ее за собой. Захлопнул дверь и первым двинулся вниз по ступеням – в ночное время лифт не работал. - В отдел кадров звони после одиннадцати. С утра у меня оперативка и много работы, но к десяти, думаю, удастся с ними переговорить. Чего-то сверхъестественного не жди! Сразу предупреждаю. Раз уж моешь полы в подъездах, так и в конторе сможешь, а там… Выучишься, пойдешь на повышение. - В конторе? – робко уточнила Лейла, семеня за Сеничкиным, который, в противовес ей, шагал довольно размашисто. Он оглянулся: - Я – полковник службы безопасности. Глаза девушки удивленно расширились. Она споткнулась и случайно налетела телом на его тело. Сергей Иванович обернулся чуть более резко, чем следовало, снова прошелся по ней тем самым необузданным взглядом, которого тогда она не понимала, но который заставлял ее трепетать. - Лейла! Ты вообще слушаешь, что я тебе говорю? - А? Нет… Извини, задумалась… - моргнула женщина, возвращаясь из воспоминаний о прошлом. - Говорю, мне бы что-то из одежды купить. - Неофициальной. Я правильно понимаю? Джинсы… поло… - Я что, похож на тинейджера? - А что ты хочешь купить? Костюм? - Я не знаю. Настроение Сеничкина вновь испортилось. Сильная рука на руле ее старенькой Шкоды с силой сжалась. Лейла осторожно погладила его пальцы: - Все будет хорошо, Сережа… Он бросил на нее злой взгляд и фыркнул. Что ж… Она и не ожидала, что с ним будет легко. Слишком авторитарным он был, слишком… прагматичным и одержимым необходимостью контролировать каждый аспект своей жизни. Теперь, с корнем вырванный из привычной среды, он находился… в ужасе. Да, наверное, так. Главной причиной его нынешней колючести был страх. Страх, боязнь нового, неизвестного, опасение, что он утратил контроль. Неопределенность и неизвестность для Сергея были равноценны опасности. Анализируя ситуацию со стороны, Лейла склонялась к мысли, что никто за ним не охотился! Просто… отбрось Сеничкин эту отговорку, ему пришлось бы ответить на вопрос – а что же дальше? А он к этому совершенно не был готов. Сейчас он прятался ото всех, как раненый зверь. - Пойдем? – мягко спросила Лейла. Бросив на нее еще один недовольный взгляд, Сеничкин все же кивнул и выбрался из машины. В торговом комплексе он вел себя ничем не лучше, чем по дороге к нему. Он покладисто снимал с вешалок все, что Лейла ему предлагала, чтобы потом в примерочной отмести все варианты! - Ну, как тебе эти джинсы? - Давят! - А эти? - Слишком обтягивают! Я выгляжу, как престарелый пид*рас… - А вот это поло? - Меня душит горловина! – Сеничкин дернул ворот. – Эй, ты куда?! - Знаешь, я решила, что только сбиваю тебя с толку. Выбирай сам. А я подожду во-о-он в том кафе. – Сделав вид, что не замечает недовольства мужчины, Лейла мило улыбнулась и пошла прочь от примерочных. Он не простил бы, если бы она осталась. Не простил бы, что предстал перед ней слабым. Слабым… и растерянным. Лейла была достаточно мудрой, чтобы понимать это. А потому она заказала кофе и устроилась в небольшом кафе, расположенном как раз напротив магазина. - Лейла! Вот так встреча! - Тим! Действительно, - Лейла встала со своего места и улыбнулась земляку. Они встретились давно, Тимур одно время работал в их конторе, но потом его отправили в область на повышение. – Какими судьбами? - Да вот, и меня на совещание вызвали. Кадровые перестановки, ну, ты в курсе, как это бывает. А ты почему не на работе? Все хорошеешь и хорошеешь с годами! Прямо, как хорошее вино… - Какая заезженная пошлость, - раздался тихий голос за спиной. Тимур обернулся. В его взгляде скользнуло удивление, которое он не сумел вовремя скрыть. - Генерал, - кивнул тот. Рука дернулась, но замерла на полпути ко лбу. - Майор… - Сеничкин чуть сместился и, положив Лейле руку на поясницу, слегка подтолкнул ту к выходу. - Пока, Тим! Передавай привет бабушке и родне! – только и успела бросить на ходу. - Так вот почему ты меня в примерочной бросила… - процедил Сеничкин. - Почему? – удивилась Лейла, замедляясь. - Его увидела? - Кого? Тимура? - Майора Каргинова! Слетелись, падальщики… - Он подошел, когда я уже допивала кофе. Ты вообще о чем? - Что он у тебя выпытывал? Или за комплиментами некогда было? Лейла замедлилась, а потом и вовсе остановилась. Она не собиралась за ним бежать. Равно, как и позволять ему разговаривать с ней в таком тоне. - Мы не успели перекинуться даже парой слов. Понимая, что ведет себя, как истеричная баба в климаксе, Сергей стиснул челюсти и заставил себя кивнуть. В висках ломило. Ревность кислотой разъедала душу. Он видел, как сворачивают шею мужики, глядя на его женщину, знал, что половина личного состава конторы только и мечтала к ней подкатить, понимал, что она могла получить любого! Лучше, гораздо лучше его… Еще тогда, когда ему было что ей предложить, а уж теперь… - Я поведу! – рявкнул, не сказал. Закинул на заднее сидение чертовы пакеты с барахлом. Он в итоге купил все, что она советовала. Потому что… Бл*дь, потому что она знала, что ему может понравиться, возможно, даже лучше его самого! И осознание этого по какой-то причине тоже его подрывало! - Веди… Что ж я - против? Не хочешь заехать в парк? - Зачем? - Прогуляться. Ты, кажется, приглашал меня на прогулку. - Не хочу. Жара такая… Может, вечером выйдем, когда спадет. - Как скажешь, - покладисто согласилась Лейла. Но он-то знал, что ни черта она не покладистая! Исчезло это в ней, испарилось! А он не заметил, когда… Когда она стала… такой взрослой? Когда успела вырасти? Как человек? Как личность? Когда она стала… настолько независимой и знающей себе цену? Да! Лейла ждала его чертовых двенадцать лет. Но ведь она своего добилась! Какой силы должен быть человек, какой веры… чтобы не отречься, не предать мечту? Сергей не мог избавиться от навязчивой мысли, что от него и тут ничего не зависело! Что ему не оставили выбора! Что он утратил контроль. Мерзкая дрожь прокатилась по телу. Холодный пот собирался на спине и скатывался в трусы по желобку позвоночника. Ему нужно было, во что бы то ни стало, убедиться, что это не так! - Как скажешь? – прохрипел он. – То есть ты сделаешь все, чего бы я ни попросил? - Абсолютно. - Отсоси мне. Прямо сейчас. Глава 9 Вспышки камер. Свет софитов. Знаменитые модели, вышагивающие по подиуму одна за другой. Громкая заунывная музыка, призванная подчеркнуть мрачную красоту коллекции… Господи… когда же это всё закончится? Завтра… Наверное, завтра, когда журналы fashion-индустрии взорвутся хвалебными одами показу, организованному его модным домом на площади Трокадеро в рамках парижской недели. Грандиозные локейшн на фоне сверкающей ночными огнями Эйфелевой башни, эффектная коллекция, знаменитые на весь мир гости... Ник обаятельно улыбнулся сидящей рядом с ним женщине. Не улыбаться таким нельзя, даже если хочется выть от боли. Энн… Ее влияние в мире моды так велико, что простирается гораздо дальше роли креативного директора одного из самых модных fashion-журналов мира. За ее советом обращаются политики и звезды, она консультирует главные люкс-конгломераты и задает основные тренды сезона для настоящих монстров индустрии. Плотный бархат или невесомый шифон, кобальт или охра в оттенках? Не улыбаться нельзя… Но как это все пережить? Финальный круг, креативный директор на сцене. Цветы. Аплодисменты. Их показ закрывает главное и самое масштабное мероприятие в мире моды. Это конец. Позади многочисленные вечеринки, презентации и гала-вечера, на которые, как мухи на мед, слетаются самые стильные представители fashion-индустрии, звезды кино, музыки и шоу-бизнеса, и где он тоже был обязан побывать. Фальшивые улыбки, неподдельные бриллианты. Разговоры ни о чем. Молчание о важном. Рвущийся из груди крик. Осталось еще чуть-чуть. - Это было грандиозно, Ник. Поздравляю. Такая впечатляющая контрастность. Красное, белое, черное… Вы полностью проигнорировали модную нынче пастель… - Филипп вдохновился насекомыми. - Серьезно? А ведь и правда что-то такое есть в этих принтах… А сочетание грубой кожи и струящегося шифона? И эти буфы на рукавах? Ну, вылитые крылья бабочки! Прекрасно! Просто прекрасно! Завораживающее зрелище… - восхитилась Энн, прежде чем лукаво поддеть: - Я смотрю, ты заскучал, дорогой? - Признаться, я теряюсь, когда речь заходит о принтах и буфах. Энн улыбнулась, склонила голову с идеальным бобом чуть набок и заговорщически прошептала: - Ты богохульствуешь. - Нет. Я, правда, ни черта в этом всем не смыслю. - Зато ты лучше других разбираешься в бизнесе. Меня всегда восхищали твои кадровые решения и чутье. Ник качнул головой в поклоне признательности: - Мне очень льстит ваша оценка. И я обязательно передам ваши слова о буфах и… - И принтах, - улыбается Энн. - … и принтах Филиппу. Его они очень порадуют. - Он молодец. Ты в нем не ошибся. Это то, что Нику нужно было услышать. Он был бизнесменом, модная империя которого нуждалась в свежей крови. Филипп стал его креативным директором в начале прошлого сезона. Ник многое поставил на кон и не прогадал. Оставалось продержаться совсем немного. Он растер глаза и осмотрелся. Это был ужасный месяц. Какая-то бесконечная гонка. Ника бесило, что мероприятие, которое в конечном счете затевалось для представителей ретейла и байеров, превратилось PR-инструмент. В погоне за плотным графиком недель мод, сейлз-менеджеры марки сбивались с ног, а значит, были вынуждены сокращать дедлайны, фактически не оставляя байерам времени на раскачку. Межконтинентальные перелеты, показы в четырех разных странах с перерывом в неделю, плюс бесконечные презентации изматывали и не вполне оправдывали себя с коммерческой точки зрения. Пиар бренда – да. Фото в Инстаграм и журналах. Когда же можно будет об этом не думать? Ник взял под руку Энн и направился в бекстейдж, где полным ходом работали фотографы и журналисты. Нацепить улыбку. Прямой взгляд в камеру. Он так и не научился позировать, но это и не мешает. Камера любит Ника. Короткие интервью. Все же, звезда показа – Филипп. Ник – всего лишь топ-менеджер. Творец и создатель увиденной сказки – Фил. Еще десять минут, и Энн была вынуждена их покинуть. Вздохнуть бы с облегчением, но чуть в стороне мелькали потенциальные инвесторы, а значит, расслабляться еще не время. Улыбки, смех, шампанское… Короткие переговоры и обсуждение новых проектов. - Отец… - Поздравляю, сынок. Это было прекрасно. Похвала от отца все еще стоит дорого. Хотя Ник уже давно доказал свой профессионализм, утроив их состояние с тех пор, как семь лет назад встал у руля семейного бизнеса. - Спасибо, отец. Филипп - удачное приобретение. Пожилой мужчина кивает головой и, поймав взгляд сына, будто между делом интересуется: - Я не видел Маргариты. - Её здесь и не было. - Значит, твое решение развестись окончательное? - Более чем. - Хорошо. Ты… не передумал насчет своего отпуска? - Нет, отец. Я хочу… - Ник сглатывает и как в детстве растирает бровь большим пальцем, - мне нужен перерыв. Извини. - Ты не должен извиняться. Случившееся с Ником младшим подкосило нас всех. В стальных глазах железного человека мелькает боль. Боль такая адская, что оставаться в толпе уже просто не остается сил. - Поезжай домой, сынок. Мы тут как-нибудь без тебя. Ник кивает. Но, тем не менее, не позволяет отчаянию взять над собой верх. Люди его положения не плачут. Они улыбаются… Только скрывшись от папарацци за затемненными стеклами автомобиля, можно ненадолго опустить голову и, сжав зубы на кожаной оплетке руля, завыть от боли. Сынок… Глава 10 Когда Ник припарковался у нужной гостиницы, было раннее-раннее утро. Он вышел из машины и окинул окрестности беглым взглядом. Чистенько, простенько, совсем не так, как он привык. Впрочем, на этот раз ничего другого Ник и не ожидал увидеть. Небольшой пансион на двенадцать номеров. Не в сезон – пустынное место. Но клумбы ухожены, стены отштукатурены, и вообще… во всём видна рука заботливых хозяев. Хозяйки… если быть точным. На его стук в добротную деревянную дверь никто не вышел. Ник пнул валяющийся на дорожке камушек и растерянно осмотрелся. По всему выходило, что здесь явно кто-то жил. Да и простенький сайт, который он с трудом отыскал в интернете, утверждал, что гостей здесь ждут в любое время дня или ночи. Пожав плечами, Ник обошел гостиницу. Хмыкнул, увидев на заднем дворе развешанное на веревках белье. Почему-то эта картина выудила из памяти воспоминания из давно забытого детства. Мужчина осторожно раздвинул белоснежные хрустящие простыни и пошел дальше. К самому краю утеса. В стороне от дорожки брюхами кверху лежали рыбацкие лодки и древний поржавевший от времени катамаран. В воздухе пахло горькими травами, палой листвой и йодом. Затянутое сланцем туч небо не давало пробиться солнцу и собирался дождь. Ник остановился. Порыв ветра подхватил соленые брызги моря и ударил ими прямо в лицо. Отрезвляя. Лишний раз напоминая о том, что это единственная соль на щеках, которую он может себе позволить. Она сидела на самом краю утеса и просто смотрела вдаль. Женщина, в чьих бедах он был виноват… Тот же ветер, что принес ему слезы моря, заставил танцевать ее волосы. Длинные, чуть с рыжиной, напоминающие цветом осень. Было тихо. И эту звенящую тишину нарушал лишь размеренный рокот волн, да крики голодных чаек. Засмотревшись, Ник споткнулся, но все же удержался на ногах, неуклюже взмахнув руками. Сидящая на краю обрыва женщина резко вскочила: - Не бойтесь, - Ник выбросил вперед обе ладони, - я ищу комнату. Вы случайно не в курсе, с кем я могу переговорить насчет аренды? Женщина чуть расслабилась. Медленно отряхнула руки и кивнула головой: - Да, конечно, я здесь всем заправляю. У нее был мелодичный довольно высокий голос. И самые зеленые глаза из тех, что он когда-либо видел. Она была красива, но никак не подчеркивала свою внешность. На лице – ни грамма косметики. Да и одета кое-как: в черные штаны для йоги и свободную трикотажную кофту. Наметанный глаз Ника сразу отметил, что она была немного полнее, чем на фотографиях, снятых два года назад. Тогда это был скорее тридцать четвертый. Сейчас не меньше тридцать восьмого. Будь она связана контрактом модели – тот бы явно расторгли. И Ладе пришлось бы выплатить нанимателю предусмотренные договором штрафные санкции, но… Она давным-давно забросила модельный бизнес. Ради другого. Того, что он у нее отобрал. - Меня зовут Николай. Можно просто Ник. - Очень приятно. Я – Владислава. Лада. Будем на «ты»? - Без проблем. Так ты сдаешь комнаты? - Да. Наш пансион работает круглогодично, хотя в эту пору отдыхающих здесь немного. Лада медленно двинулась вверх по дорожке, взмахнув рукой в сторону гостиницы в приглашающем жесте. - Выходит, я буду твоим единственным постояльцем? - Да. Это так. Боюсь, что ты заскучаешь. - Ничего. Я приехал не для развлечений. Тишина мне более чем подходит. В ответ на его слова Лада лишь пожала плечами. Ветер усилился. С неба сорвались первые мелкие капли. - Вот черт! Там же белье! Женщина ускорилась, почти побежала, и Ник заметил что она немного прихрамывает. Он знал, что в аварии Лада здорово повредила ногу, но был уверен, что ей удалось полностью восстановиться. Как бы не так! Дерьмо… - Я помогу! - Путаясь в надувшихся, как паруса, простынях, Ник действительно принялся стаскивать их с веревок. А мелкий осенний дождь припускал все сильнее. В помещение заскочили озябшие и продрогшие до костей. - Куда это все сложить? - Здесь под лестницей есть хозяйственная комната… Хозяйственной комнатой Лада именовала тесную кладовку, в которой от пола до потолка тянулись полки с аккуратными стопками белья, а чуть в стороне стояла расшатанная гладилка. - Клади сюда. Я позже со всем разберусь. Ник сгрузил охапку простыней на нижнюю полку. - Ты сама этим всем занимаешься? Помощников нет? - В низкий сезон в них нет необходимости. Я и сама отлично со всем справляюсь. А на лето, конечно, приходится нанимать горничную и повариху. - То есть сейчас столовая не работает? – разочарованно протянул Ник, а Лада совершенно неожиданно для него улыбнулась: - К сожалению. - А где же едят твои постояльцы? - Осенью и зимой у меня останавливаются лишь рыбаки. Их устраивает моя готовка, хотя, если честно, я не слишком в этом сильна. - Но это все же лучше, чем ничего, - Ник растер руки и выжидающе уставился на Ладу. - Что? – подняла она брови, - ты не против поужинать прямо сейчас? – догадалась с улыбкой. - Не отказался бы. Дорога была очень долгой. - Тогда давай для начала тебя оформим, а после я первым делом что-нибудь приготовлю. На том и остановились. Пройдя к небольшой конторке на импровизированной рецепции, Лада включила компьютер и попросила у него документы. Чуть помедлив, Ник протянул ей водительские права. Пока хозяйка прилежно вносила данные и заполняла формы, он исподтишка за ней наблюдал. Красивая. Это теперь в погоне за эпатажем на подиум могли вывести все, что угодно, тогда же балом правила красота! Идеальные скулы, сейчас чуть округлившиеся, точеный нос и красивый изгиб пухлых губ. Но главное - колдовской красоты глаза. Если бы Лада продолжила карьеру модели, ее непременно бы ждал успех. Но она пошла по другой дорожке, которая в конечном итоге пересеклась с его… - Все готово. Твой номер пять. На первом этаже, ты не против? Приходится экономить на обогреве. Зимой второй этаж не отапливается. – объяснила Лада, показывая мне дорогу. - Мне все равно. - Отлично. Ключ, как видишь, самый обычный. Постарайся его не потерять. Сейчас я включу конвектор, и станет гораздо теплее… Так, что еще? Ах, да… Теплое одеяло в шкафу. – Лада положила стопку белья на тумбу и осторожно сняла покрывало с добротной деревянной кровати, - Давай я его, наверное, сразу достану. Что-то сегодня, и правда, холодно. Лада распрямила наволочку на подушке и, вытянувшись в полный рост, слабо улыбнулась Нику. - Если тебя не затруднит, - пожал плечами тот, мазнув взглядом по ее полной, похоже, ничем не скованной груди со сжавшимися от холода сосками. В мозгу шевельнулись абсолютно неуместные мысли. И желания… У него не было женщины чертову уйму времени. И, наверное, это многое объясняло. Кроме того, что последние несколько лет его вообще мало интересовали женщины. - Ну, вот и все. В душевой найдешь все необходимые туалетные принадлежности. Полотенца в шкафу. Там же халат и тапки. Располагайся. Лада обошла кровать, чуть припадая на ногу, и, прежде чем оставить Ника, объяснила: - Обед будет готов через час. Оставшись один, Ник с интересом обошел комнату. Никогда раньше он не бывал в отелях подобного класса, но почему-то сразу понял, что пансион Лады довольно сильно отличался от всех других. Во-первых, он находился на отшибе, в удалении от популярных туристических маршрутов. Во-вторых, в отличие от современных, возведенных на скорую руку ночлежек, этот дом был явно не новым, пропитанным историей, прослеживающейся в характерной архитектуре и интерьерах, кажется, ничуть не поменявшихся с тех времен. Прошлый век. Или конец позапрошлого. Было удивительно даже, что он сохранился в своем первозданном виде. Приняв душ в небольшой ванной комнате и торопливо одевшись – воздух еще не прогрелся, а потому в комнате было довольно прохладно, Ник вышел из номера. В окна бил дождь и ветки раскачивающихся на ветру деревьев. Тусклый свет электрических ламп мигал, и казалось, что провода вот-вот оборвет. - Лада… - голос Ника подхватило эхо и понесло прочь по коридору. - Ник? – Лада выглянула из-за двери, - проходи, ты не против, если мы пообедаем прямо в кухне? - Абсолютно. - Тогда проходи. Все уже готово. Пахло жареной рыбой. И помидорами с грядок. Как-то по-настоящему пахло. В его доме отродясь не водилось таких ароматов. У них не было шанса прорваться из кухни, они умирали прямо там, втянутые прожорливой глоткой промышленной вытяжки. - Надеюсь, ты ешь камбалу. Забыла спросить, как ты относишься к рыбе, – растерянно пробормотала хозяйка. - Все в полном порядке. Спасибо. Было и правда вкусно, хотя рыба порядком пригорела. Ни один уважающий себя шеф-повар такую бы не подал, а зря. Нику осточертела эта рафинированная идеальность. Картинка вместо вкусовых качеств. Все напоказ. Все на продажу. - Если хочешь – салат. Здесь помидоры, перец и лук. Немного свежеотжатого подсолнечного масла. Ник кивнул. Лада пальцами отделила кусочек рыбы и сунула в рот. - Очень необычная у тебя гостиница. - Да. Семейное дело. - От родителей, выходит, наследство? Она на секунду замешкалась. Ковырнула кусок помидора вилкой: - Нет. От мужа… наследство. - Извини. Я не хотел. Хотел! Хотел посмотреть на реакцию. Она все еще тоскует о нем? - Ничего страшного, - высокий голос превратился в едва слышный шелест, - он погиб два года назад. В общем… от мужа, да. Тоскует. И не снимает кольца. Почему-то он только сейчас обратил на это внимание. - А ты? Как забрался в наши края? - Да, так… Решил взять тайм-аут. Подумать о жизни. Расставить все по местам. - О, в таком случае ты сделал очень правильный выбор. Несмотря на штормы, здесь царит какое-то завораживающее умиротворение. Оно здорово прочищает голову. - Ты любишь это место… - Да… - А чем еще здесь можно заняться простому туристу? - Развлечений не так много, я тебе говорила. – На секунду показалось, что Лада заволновалась, как если бы Ник упрекнул её в их отсутствии, - рыбалка, велосипед, парапланы… В это время тут довольно ветрено. Детишки запускают змеев. - Детишки? - Здесь неподалеку находится детский дом. Иногда я приглашаю воспитанников к себе. Мы устраиваем пикники или какие-то другие мероприятия. Всякие конкурсы да соревнования. Аппетит пропал напрочь. Желчь подкатила ко рту. Он совсем недавно узнал, что в аварии Лада потеряла не только не успевшего родиться ребенка, но и саму возможность родить. У нее открылось такое сильное кровотечение, что врачам не оставалось ничего другого, кроме как удалить её матку. Вполне возможно, что заботы о чужих детях помогали ей справиться с собственным несчастьем. Он же со своим еще не знал, как будет справляться. Ник просто гнал от себя эти мысли. Не думал, не вспоминал. Не мог смириться, не мог отпустить. Но и принять... не мог. - Большой детский дом-то? - Это как сказать. Тридцать воспитанников. Тридцать детей без родительской ласки… Лада встала и подхватила свою полупустую тарелку. - А ты, никак, опять голодный? – пробормотала себе под нос, и только тогда Ник заметил огромного кота, свернувшегося в клубок на полу у белоснежной плиты. - Да ты не одна, - заметил он, скосив взгляд на зверюгу. – Как зовут этого тигра? - Бродский… - Серьезно? Лада повела плечами и снова отвела взгляд: - Мы с мужем были поклонниками его творчества. Как же дерьмово-то. Ник встал из-за стола: - Спасибо большое за ужин. Я… пожалуй, пройдусь. - Так дождь ведь? - Ничего. Я накину ветровку. Хочется… подышать. Подышать… вдохнуть полной грудью, но не получается. И давит, давит на сердце чувство вины. Уличающе тычет пальцем. А он не знает, как с этим жить. И как простить себя, тоже не знает. Глава 11 Ник проснулся рано. Он обладал довольно интересным свойством - просыпался точно в пять утра, чем бы ни занимался накануне и в каком бы часовом поясе ни находился. Как это работало – бог его знает, но факт оставался фактом. Вчерашняя прогулка под ледяным дождем отозвалась острой болью в горле. Но он бы ни за что не отказался от своего вечернего променада. Усталость и пробирающий до костей холод помогли Нику забыться сном, едва его голова коснулась подушки. Он не помнил, когда в последний раз спал так сладко. Ник встал с кровати, потянулся до хруста в костях и несколько раз повернул корпус, чтобы размяться. Взмахнул руками, присел, выполнил двадцать обязательных отжиманий. Отец с детства приучил его начинать утро с разминки. А потом уже он сам учил тому же своего маленького сынишку… На улице что-то звякнуло, возвращая Ника в реальность. Он растер руками лицо и подошел к окну. С первого этажа моря не было видно. Зато открывался прекрасный вид на обдуваемый всеми ветрами утес. Мужчина дернул на себя ручку и распахнул окно. Свежий воздух обжег его давно небритые щеки. В сером, затянутом тучами небе, громко причитая, кружили чайки. Обрывки тумана цеплялись за макушки деревьев, вспыхивающих золотыми факелами в робких лучах осеннего солнца. Грохот повторился. Из небольшого сарая, находящегося чуть поодаль, с громким устрашающим кукареканьем выскочил нахохлившийся петух, следом за ним – Лада, удерживающая что-то в подоле. - Ну, и к чему был весь этот скандал? – донесся до Ника тихий женский голос, - мне всего-то и нужно было - шесть штук! С опаской поглядывая на птицу, Лада задом открыла дверь и быстренько шмыгнула за ограду. - Ууу, - погрозила она петуху, - так и знай – пущу тебя в суп! Ты допросишься! Это могло быть смешно, если бы не было так грустно. Лада могла стать одной из самых влиятельных женщин в fashion-индустрии, а вместо этого она гоняла кур… Ник умылся, оделся и потянулся к лептопу. Раньше он бы первым делом открыл новости и биржевые сводки, пролистал Инстаграм. Сейчас – дал себе передышку. Пока он спал и бесцельно смотрел в окно, ничего нового не случилось. Небо не обрушилось на землю. В его мире было все, как всегда. Только он сам отсутствовал, но кого это волновало по факту? Ник как никто знал, что ничего не изменится, даже если его вдруг и вовсе не станет. Жизнь продолжится и возьмет свое. Он равнодушно захлопнул крышку ноутбука и, заложив руки за голову, уставился в потолок. Так странно… Остановиться. Сойти на обочину жизненной гонки, на дорогах которой он потерялся. Впервые осознать этот факт… Ник подумал о том, что, не случись с его сыном несчастье, он бы и дальше бежал. Бежал по бесконечному кругу, теряя себя в погоне за призом, которого не было. В какой момент он стал роботом? Машиной? Бесчувственной, равнодушной ко всему, нацеленной лишь на результат? Он поглощал компании, он беспринципно переманивал кадры, он грязно играл, нисколько не сомневаясь, что в большом бизнесе только так и выживают. Возможно, его немного оправдывал тот факт, что он возглавил компанию отца в сложное время. В то время, когда не первый год скованный финансовым кризисом мир моды практически замер. Когда многие стилисты продавали свои марки большим модным концернам, не выдерживая давления и конкуренции. А Ник решил, что ни за что не прогнется и предпочел роль захватчика, но не жертвы. Он понадеялся на успех семейного бизнеса и не прогадал. Сам того не осознавая, Ник заключил сделку с дьяволом и поставил душу на кон. А теперь всеми силами пытался переиграть условия сделки… Невеселые мысли мужчины прервал осторожный стук в дверь. Он открыл, глаза не сразу привыкли к сумраку коридора: - Лада? Доброе утро. - Доброе. Надеюсь, я тебя не разбудила? - Нет, мне не спится. Что-то случилось? - Я насчет завтрака… - Уже пора? - Если ты не возражаешь. Мне сегодня нужно вырваться в город пораньше – так что все готово, да. - Секунду. Я только обуюсь. Завтрак был самым простым. Довольно жирная яичница с помидорами и чуть подсушенный хлеб, к которому подали деревенское сливочное масло с медом. - Чай, кофе? - Кофе… - Я варю по старинке. В турке. Ничего? - Я неприхотливый. Выходит, из-за моего завтрака тебе пришлось выдержать бой с петухом? - И ради моего тоже, - неловко отшутилась Лада. Ник кивнул. Было непривычно наблюдать за женщиной, которая поглощала свою пищу с таким удовольствием. Он вообще отвык, что можно есть с аппетитом, нисколько того не стесняясь. В окружении анорексичек и начинающих наркоманок такого не встретишь… Интересно, а как она удовлетворяет голод другого порядка? Ник встряхнулся, отгоняя прочь неуместные мысли. Лада доела, встала из-за стола. Молча подошла к навесному шкафчику, достала с верхней полки медную турку, всыпала кофе. Утреннее солнце рыжими всполохами сверкнуло в ее волосах. - Какие планы на день? – спросила Лада, чтобы сгладить сгустившуюся в воздухе неловкость, которая неизбежно возникает, когда два малознакомых человека оказываются заперты в тесном пространстве маленькой комнаты. - Да никаких толком. Осмотрюсь. Может быть, тоже проеду в город. Есть там что-то, стоящее внимания? - Как сказать. В прошлом наш городок – международная столица свадебной моды. - А сейчас? Тень мелькнула по лицу женщины. Одним резким движением она перелила вскипевший кофе в чашку и поставила перед ним. Пододвинула сахарницу: - А сейчас даже не знаю. Все изменилось. - Почему же? Столица свадебной моды переехала? – цепкий взгляд Ника поймал в свои сети ускользающий женский. - Скорее подверглась нападению мародеров, – невесело улыбнулась Лада, отпивая обжигающе горячий кофе. Ник отвернулся. В ее словах ему послышалась беспощадная правда. Он действительно, как мародёр, поглотил дело Лады, когда она сама лежала в реанимации. Тогда Ник не задумывался о моральных аспектах сделки. В большом бизнесе не было места морали. Однако несчастье с сыном ему на многое открыло глаза. Стоило только задаться вопросом – за что? И тут же совесть заботливо подсунула список… который венчало имя Владиславы Шумм. Вина Ника перед этой женщиной была безусловной. И, как оказалось, отобранный бизнес был не самым большим его прегрешением перед ней. С опозданием в пару лет Ник узнал о том, что и в самой аварии, унесшей жизни мужа и ребенка Лады, он тоже был виноват. Точнее… его жена, но какая разница, если за то, чтобы все подчистить, платил именно он? И он отдавал приказы? Нереальные трагические совпадения, где умысел и случайность так тесно переплелись, что правды уже было не найти… А ведь Ник отдал бы все на свете, чтобы искупить свою вину перед Ладой. Он бы отдал все, что имел. Интересно, как бы она себя повела, узнай, кто перед ней сидит на самом деле? Выгнала бы его? Осыпала обвинениями? Или просто смерила презрительным взглядом, как смерила взглядом его заместителя, когда тот приехал, чтобы предложить ей работу? Жалеет ли она о том, чего лишилась? Тоскует ли по профессии? Гордая. Невозможно сильная женщина, к которой он не знал, как подобраться. Как вымолить прощение? Как его заслужить… - Спасибо. Все было очень вкусно. - Пожалуйста, хотя ты мне и льстишь. Не став спорить, Ник встал из-за стола и пошел к выходу. Еще вчера он решил, что утром непременно исследует не слишком широкую ленту пляжа, опоясывающую серое море, насколько хватало взгляда. С утеса на пляж вела пологая дорожка, которая упиралась в добротную кованую лестницу, вскрытую черным лаком. Ступени были достаточно крутыми, и Нику приходилось быть очень внимательным, чтобы не свалиться с них кубарем вниз. Но его усилия того стоили. Здесь было невообразимо красиво. Ветер, наконец, разогнавший тучи, ерошил морскую гладь, сбивал воду в плотные пенные пики, венчающие гребни набегающих на берег волн. А те ударялись о камни, рассыпаясь на мелкие, искрящиеся на солнце брызги. От воды шел холод. Ник мужественно терпел его добрых полчаса, прежде чем решил все же сходить за курткой. Подъем по лестнице, тропинка, и… Лада, воюющая с допотопным велосипедом. - Тебе помочь? - Да нет… Я уже приловчилась. Колесо постоянно спускает. Ничего страшного. - Ты решила прокатиться? - Ага. Проехать в город. - В город? Но… до него сколько? Десять – двенадцать километров? – Ник растер запястье, с маниакальным упорством докапываясь до правды, которая могла оказаться для него не слишком радостной. - А что поделать? Машины у меня нет. - Но как же? А зимой? Что ты делаешь зимой? Тоже на велосипеде? - Зимой я практически не выезжаю. А если возникает такая необходимость, то вызываю такси. - Не проще ли обзавестись машиной? Она резко вскинула взгляд: - Не проще. Я… У меня фобия… Ник сглотнул: - Прости. - Ничего страшного. Ты ведь не знал… Он знал! Более того, он был в этом виновен! Напряженные от восхождения на крутую лестницу мышцы пронзила дрожь. Наверное, ему еще только предстоит понять, в какой ад он ее вовлек… Дерьмо… - Знаешь, а давай я тебя подвезу. - Серьезно? - Конечно. Вожу я довольно неплохо, - поспешил заверить мужчина. - Хорошо… Я только за рулем не могу. На пассажирском сиденье мне… терпимо. - Тогда я что-нибудь накину и сразу в путь. Ник зашел в номер, подхватил тонкую кожаную куртку и быстро вернулся к ожидающей его на крыльце женщине. - Запрыгивай… Сейчас только немного прогрею. Они ехали, неспешно беседуя. О погоде, о море, о предстоящем сезоне… Пока прямо им под колеса из травы не выскочил заяц, и Нику не пришлось резко затормозить. В ушах взорвался звонкий отчаянный крик. Ник съехал на обочину и обернулся к спутнице. Она сидела, вцепившись скрюченными пальцами в обшитую кожей торпеду, слепо уставившись вдаль. Ее зрачки были панически расширены, а рот – приоткрыт. - Лада… Лада… Ничего страшного не произошло. Это всего лишь заяц. – Его спутница перевела на Ника ничего не понимающий взгляд, и он повторил для чего-то: - Все хорошо. Мы целы. Да и заяц, думаю, тоже. Женщина моргнула. Низко опустила голову и, разжав побелевшие пальцы, медленно растерла ими виски. - Извини. - Ну, что ты? Я просто… немного испугался за тебя. Нику, наконец, удалось поймать взгляд ее когда-то зеленых глаз. - Прости. Я не хотела. - Да что же ты все время извиняешься? Лада повела плечами и молча отвернулась к окну. Ник снова завел мотор. - Я, должно быть, кажусь тебе истеричкой. - Нет. Ничего подобного. Я понимаю, что это все неспроста. Значит, ты пережила в прошлом что-то ужасное. - Да… - Хочешь об этом поговорить? - Зачем? Это невеселая тема. - Возможно, тебе станет легче. Лада отрицательно качнула головой: - Не думаю, что эта боль когда-то утихнет. Я потеряла мужа, я потеряла сына, я потеряла все, ради чего жила… - объяснила Лада, прежде чем отвернуться к окну. Ее слова наждачкой проехались по его оголенным ранам. - Бытует мнение, что человек должен жить для себя. - Да… Но я так не умею. Вот здесь сверни, пожалуйста. Мне на этой улице нужно выйти. - Ты долго здесь пробудешь? Когда за тобой заехать? - Мне нужно пару часов. Если тебе будет нетрудно, забери меня прямо из магазина. Ник высадил Ладу у небольшого аккуратного шоу-рума, каких в этом городишке было великое множество. Интересно, что она здесь забыла? Отчеты детектива, которого он нанял, свидетельствовали о том, что Лада целиком погрязла в заботах о гостинице, принадлежащей ее покойнику-мужу. За последние два года под маркой Владиславы Шумм не вышло ни единого платья. Макс отобрал ее бизнес, но не смог отобрать бренд. Практика же показала, что без имени Лады этот бизнес ни черта не стоил. С таким же успехом он мог купить любое другое дело. Помещения фабрик, дорогостоящие станки и шоу-румы… Однако его планы простирались гораздо дальше! Ник хотел монополизировать рынок люксовых свадебных платьев, а в итоге – провел самую провальную и грязную сделку в истории моды. Глава 12 Лейла даже не успела отдышаться, когда у нее зазвонил телефон. Оглянулась, окинув комнату ничего не соображающим взглядом, осторожно села на постели. Сергей с досадой хмыкнул, но все же извлек трубку из маленькой сумочки. Содержимое бабских сумок – извечная тема для анекдотов, а вот у Лейлы и там царил идеальный порядок. - Алло… Дмитрий Александрович? Ах, да… Да, конечно, помню. Взгляд Сеничкина заледенел. Он резко встал и отошел к занавешенному легким тюлем окну. - Нет-нет, резюме я выслала, но мне не перезванивали. Ах, до вас оно не сразу дошло? Вот как… Генерал хмыкнул, заталкивая вглубь рвущуюся из-под кожи ярость. Он ведь сказал ей! Он ведь объяснил! - Да-да, я понимаю. Но и вы поймите… Лейла еще о чем-то говорила, но Сергей её уже не слышал. Рев в ушах заглушал слова. От напряжения ломило в висках. И только одного хотелось – спрятать ее ото всех. Заставить пожалеть о том, что вообще посмела пусть даже просто разговор с другим. К черту, что с потенциальным работодателем. Сеничкин не верил в то, что тот рано или поздно не захочет трахнуть ее прямо в своем кабинете. Лично он постоянно хотел. - Сереж… - Выходит, ты срать хотела на все, что я говорил? – прорычал он. - Это ведь просто работа. К тому же резюме я разослала еще до того, как… - Лейла запнулась, - еще до нашего разговора. Сеничкин резко обернулся: - Отлично. Значит, завтра ты обзвонишь всех и скажешь, что твое резюме утратило актуальность. - Ты шутишь? - А что, похоже? - Да это же просто… дурость! Ну, сам посуди! - Или ты сделаешь это, или… - Что? Ну, что?! Он замер напротив нее, хватая рваными клочьями воздух. Не понимая, почему вообще должен по второму разу ей все объяснять. Не понимая, почему она не слушается! Впервые в жизни не слушается. - Я тебе ясно дал понять, что ты не будешь работать с другим! - Отлично. Не буду! Тогда давай работать вместе. Как раньше! Заниматься хоть чем-то, чтобы не сойти с ума от безделья! - Прекрасно! Мне подходит твой план! – рыкнул Сеничкин, но Лейла сразу уловила в его словах какой-то подвох. - Раздевайся! - Секс – это не выход! – закричала она, отшатываясь. – Я понимаю, что тебе сейчас тяжело, ты сбит с толку и не видишь себя вне системы… - Отставить! Мне не нужен психоаналитик, Лейла! - А кто? Кто тебе нужен, любовница?! - Для начала! - Хорошо, но что потом?! Ты думал о том, что будет потом?! Да твою же мать! Он только об этом и думал! Когда вообще появлялась такая возможность – думать о чем-то, кроме нее! Но это не означает, что Сергей был готов это обсуждать! Тем более с ней. Той, перед которой он не мог… физически не мог предстать слабым и сбитым с толку. Кризис среднего возраста? Да, чтоб его! У него не бывало кризисов! Проведя ладонью по колючей макушке, Сеничкин отступил. Его подрывало. Он не мог сейчас находиться рядом с ней. Ни с кем не мог. Он подхватил ключи с полки и вышел из комнаты. - Ты куда собрался? – встревожилась Лейла. Вот знала, что не стоит на него давить, но почему-то не смогла остановиться. Она столько лет провела в неопределенности, что запас ее терпения просто-напросто исчерпался. - Пройдусь! Улица встречала генерала жаркими навязчивыми объятиями. Раскаленный асфальт вонял, заглушая тонкий аромат цветущих у подъезда лилий. На детской площадке у подъезда возилась малышня. Вдалеке лениво сигналили машины, напоминая о том, что, несмотря ни на что, жизнь катится своим чередом. Что в этой жизни абсолютно ничего не поменялось, и только он… А, к черту! Сергей огляделся. Чуть поодаль раскинулся небольшой парк. Недолго думая, мужчина направился туда, в надежде укрыться от жары в тени старых раскидистых акаций. Он сел на лавочку, вытянул ноги и запрокинул голову к небу. Так уж получалось, что раньше у него не было времени рефлексировать. А сейчас… черт. Его накрывало. Да. Все одно к одному. Вдруг пришло осознание того, что он стареет, что все лучшее осталось позади, и ничего уже не вернуть! Какого-то дьявола генерал взялся подводить итоги, и его совсем не радовало то, что выходило! Да, сделал неплохую карьеру, удовлетворил собственные амбиции, всех победил и переиграл, но… В итоге остался не у дел. Теперь, когда ему больше всего хотелось наград и пьедестала, бурных аплодисментов и восхищенных взглядов от нее… единственной, той, которую так долго ждал, оказалось, что ему совершенно нечем бравировать. Ведь Лейла видела не только его становление, взлет, но и падение! И это было в той же мере хорошо, как и плохо. Потому что… ну, не хотел он, чтобы она видела его слабость! Не хотел… Уж точно осознание этого факта никоим образом не тешило его самолюбия. Сбитый летчик. Да-да! Что бы ни было в прошлом, в настоящий момент он был чертовым сбитым летчиком. Пенсионером, чья молодость утекала, как вода сквозь пальцы. Нет, годами тренированное тело пока не подводило. Его сердце, мозг, легкие и желудок исправно функционировали, но все равно голову не покидала мысль о том, что старость не за горами. Смешно! Но он стал бояться даже того, чего буквально жаждал еще недавно! Сергей боялся потерять силу. Всю жизнь он бежал от своих противоестественных, как ему казалось, желаний! Душил их на корню, а теперь вдруг – смешно – озаботился своим потенциалом в плане интимных достижений. В отсутствие достижений иных, член вдруг стал для него символом успеха и победы, благополучия и силы… Дурдом! Но, как бы это ни было смешно, он спасался, глядя в ее затуманенные страстью глаза. Страхи отпускали, лишь когда Лейла забывалась под ним, крича, сжимая член… или пальцы в прочных тисках оргазма. Царапая его спину, сводя его с ума своей дикостью. Он ведь впервые в жизни нашел равную себе по темпераменту партнершу. Но теперь, вот так смех! мучился от мысли, что не сможет удовлетворить ее страсть. Сеничкин думал о том, как много времени потерял впустую. И сомневался, что эта жертва была нужна. Да, Лейла стала более сильной, более цельной, самостоятельной. В какой-то момент она перестала бояться… всего на свете бояться! Вот только что изменилось по факту? Ничего… Ничего ровным счетом. Она все так же настойчиво шла к своей цели! И он все чаще стал задумываться о том, что она могла вырасти и находясь с ним рядом. Или… ту Лейлу он бы задавил своей авторитарностью? Что, если бы собственник в нем не оставил ей шанса стать той женщиной, которую он видит сейчас? Той, которая каким-то образом так прочно ухватила его за яйца? Если раньше его отношение к Лейле было замешано на похоти, на бесконтрольном желании защищать и контролировать, то теперь на первый план вышло совсем другое. Желание быть с равной себе по духу. С человеком, которого ощущаешь, как собственное продолжение. Идеально ощущаешь рядом с собой. Он долго сидел, уставившись в одну точку. Тень от деревьев спасала не слишком. Пот крупными каплями собирался на лбу и стекал по позвоночнику. Мерзкое чувство. Сеничкин встал. Почему-то вспомнил, как годы назад воевал… Пустыня, жара, песок… повсюду песок. И взрывы, и пулеметные очереди… Лейла спросила, убивал ли он… Но что его поразило, так это то, как спокойно она отнеслась к данному факту его биографии. Она так много про него понимала… Так много. И, кажется, принимала его любым. А эта готовность защитить? Стать плечом к плечу, абсолютно не задумываясь, а против кого, собственно, они выступают? Сергей смахнул пот и двинулся к небольшому торговому центру неподалеку. Ужасно хотелось пить. После раскаленного пекла улицы прохлада в магазине ощущалась почти что раем. В тупике стояло несколько холодильников с прохладительными напитками. Сергей достал бутылку Боржом и, не дожидаясь оплаты, скрутил крышку. Отпил. Пузырьки газа царапнули пересохшее горло. От холода свело зубы. Хорошо. В проходе у самых касс обнаружились холодильники с мороженым. Генерал взял коробку фисташкового. Расплатился. Вышел из магазина, растыкивая мелочь по карманам, и вдруг уткнулся взглядом в яркую вывеску магазина интим-товаров. Хмыкнул, но все же толкнул довольно тяжелую дверь. Когда он вернулся домой, открыв дверь выданными накануне ключами, Лейла что-то готовила. Увидев его, она замерла. Отбросила в сторону деревянную лопаточку, которой что-то помешивала в небольшой жаровне и, вытерев руки полотенцем, вышла к нему навстречу: - Сереж, извини, я была не права… Не стоило мне на тебя давить, в конце концов, сколько тут прошло времени, и вообще… - Тс! Не тараторь… На, вот, лучше мороженое в морозильник поставь. Ее глаза удивленно расширились, но, быстро взяв в себя в руки, Лейла забрала из его рук пакет и заглянула внутрь: - Так ты просто в магазин ходил? - А ты что подумала? Лейла отвернулась, не находясь с ответом. Прошлась взглядом и, увидев другой пакет, спросила: - А здесь что? - То, что тебе понравится. Сейчас покажу… Только в душ схожу. Вспотел весь. Понятливо кивнув, Лейла отступила. Спрятала руки за спиной. - Хорошо… Я принесу тебе чистое белье. А это в стирку кидай. Я все равно планировала постирать. - Принято… Сергей захлопнул за собой дверь в ванную и стащил через голову футболку. Замер взглядом на собственном отражении в зеркале. Черт… ведь к этому можно и привыкнуть! К вкусным обедам, будто невзначай брошенным словам о стирке… Тем словам, которые люди постоянно слышат в семье, и которые для него самого были в новинку. Ему нравилось ощущать себя частью повседневной жизни этой женщины. Как же нравилось! Генерал приблизил лицо к зеркалу. Вроде, еще ничего, не старик. Сорок восемь. А в душе восемнадцать. Но почему-то не покидает навязчивая мысль о том, что скоро он станет старым и немощным, а Лейла на восемнадцать лет младше, и может быть поэтому он так спешил доказать ей… себе, что есть еще порох в пороховницах! Есть! Еще и какой! - Эй… Все нормально? Сергей резко отвернулся от зеркала, чувствуя себя так, словно Лейла уличила его в чем-то постыдном. Утвердительно качнул головой. - Ну, тогда ладно. Я чистое вот сюда положу. - Добро. Лейла улыбнулась напоследок и вышла. А он дернул шторку в ванной, включил воду, подрагивая от нетерпения. Сергей безумно ее хотел, с самого утра, когда ему так и не удалось разрядиться. И теперь потребность схватить Лейлу, склонить над проклятой раковиной и без всякой подготовки тр*хнуть становилась практически неукротимой. Но все же ему удалось сдержаться. В комнате их ждало кое-что… что он давно хотел испытать. Наконец, узнать, согласиться ли Лейла на это. И кое-что из того, что даже не приходило ему на ум… Он поддался порыву, купив эти девайсы. Он поддался похоти, взыгравшей в крови, стоило ему только представить их в деле. Выключив воду, Сергей на мгновение замер, вслушиваясь в гулкую вязкую тишину. Обтерся. Скользнул взглядом по приготовленным для него вещам, но, плюнув на них – просто обмотал бедра полотенцем, да так и вышел. Лейла стояла посреди комнаты, рассматривая в руках черную кожаную сбрую с ошейником, отороченным шикарным кружевом. - Нравится? – тихо спросил генерал. Лейла вздрогнула. Она так сильно погрузилась в свои мысли, что даже не заметила его появления. - Да… Очень, – уверенно проговорила она, облизав пересохшие губы. - Примеришь? – выгнул бровь Сергей. Лейла кивнула и потянулась руками к платью. Сеничкин смотрел, как то скользит вверх по ее телу, как следом за шелковой лаской по коже бегут предательские мурашки. Невозможно чувственные. И она… и зрелище. - Поможешь? – едва слышно шепнула Лейла, отбрасывая ненужную тряпку прочь и прикладывая к себе тонкие полоски кожи, из которой и состояла сбруя. Он кивнул и… помог. Это было так эротично – скользить пальцами по ее напряженному телу, застегивая тонкие ремешки. Ошейник… Справившись, Сергей отступил на шаг, чтобы лучше рассмотреть то, что вышло. Тяжелую грудь Лейлы опоясывала грубая кожа в заклепках. Она перекрещивалась на талии и пряталась между её стиснутых бедер. Тонкий ошейник подчеркивал лебединую шею женщины, и если это был знак принадлежности… то это был лучший знак. - Подойди и опустись на колени. Ты кое-что мне задолжала. Глава 13 Ни секунды не раздумывая, Лейла подошла к нему вплотную и грациозно опустилась на колени. Перед ним. Для него. Кровь жидким огнем понеслась по венам. Опаляя. Сергей сглотнул, не совсем представляя, что будет делать дальше. Ему хотелось всего и сразу, но он понимал, что так не бывает. - Подними глаза, Лейла. Черные изогнутые ресницы затрепетали и взмыли вверх. Лицо приподнялось, открывая прекрасный вид на отороченный кружевом ошейник. Он был не слишком туго затянут. Сергей провел рукой по хрупкой женской шее, погладил выпирающие позвонки и, ловко поддев полоску кожи пальцем, резко на себя потянул. Пристально наблюдая за реакцией Лейлы. Её зрачки расширились, вытесняя шоколад темной, рвущейся изнутри прорвой. Пухлые губы раскрылись. Медленно отпустив и дав ей возможность вздохнуть, генерал сказал: - Возьми пакет и выбери из него любой понравившийся предмет. Лейла потянулась к черному плотному полиэтилену, подрагивающими руками раскрыла его и заглянула внутрь. Сглотнула… Здесь было много всего. Действительно много… Но Сергей предоставил выбор ей, и она не могла не выбрать. Зажимы, пробки разного размера, стек… не слишком угрожающего вида. Предназначенный скорее для игры, чем для причинения реальной боли. Кожаные наручники. Вибратор-бабочка… - Вибратор и… пробки лучше для начала простерилизовать, – прошептала Лейла. - Конечно. Тогда выбери что-то другое. Длинные смуглые пальцы с алым лаком на ногтях скользнули по полу и нерешительно замерли. - Ну же, Лейла… Если не хочешь… Она схватила за ручку стек и протянула его мужчине. Тот одобрительно кивнул, должным образом оценив ее мужество. Забрал стек из рук и тихо распорядился: - Сними полотенце и возьми меня в рот. Лейла послушно развязала узел. Полотенце упало на пол, открывая вид на его уже полностью эрегированный член. Глаза женщины затуманились. Она осторожно обхватила его мошонку и, чуть переступив на коленях, приблизилась. - Ты помнишь, что нужно смотреть на меня? Медленно опустив ресницы, Лейла кивнула и так же медленно снова подняла взгляд. - Тогда приступай. Когда Лейла опустилась перед генералом на колени, в ее животе словно образовался узел, и с каждым новым словом, с каждым его приказом он затягивался все крепче и крепче, пока она всерьез не начала опасаться, что просто не выдержит охватившего её напряжения. Подрагивающие пальцы сместились на ствол. Сдвинули кожу вниз, до отказа, открывая темную налившуюся кровью головку, в который раз поражаясь ее размерам, и только потом коснулась губами, пройдясь по мощной, как и все в нем, уздечке языком. - Ты, наконец, приступишь к делу? – просипел Сергей. Лейла вскинула взгляд. Поймала его… абсолютно невменяемый, сумасшедший, покосилась на зажатый в руке стек и медленно-медленно втянула в рот его возбужденную плоть. Максимально глубоко. Максимально… Сергей дернулся навстречу, с силой в нее погружаясь и нехотя отступая. Кожаная бахрома стека прошлась по ключице Лейлы, опустилась на грудь. Основанием генерал по очереди поигрывал с ее сосками, а пальцами второй руки вновь пробрался под ремешок ошейника. Лейла заволновалась. - Не бойся. Доверься мне. Все под контролем… - скомандовал Сергей, задыхаясь, и чуть потянул ремешок. Лишая и ее кислорода… Рефлекторно Лейла хватала ртом воздух, но ничего не получалось. Она лишь с силой сжала Сергея мышцами горла, пока он не застонал. Не выдержал, толкнулся еще сильнее и медленно отпустил ошейник, давая ей сделать следующий вдох. А потом все повторилось. Стек, скользящий по воспаленной коже, несдержанные движения бедер, кислород, которого отчаянно не хватало, и самое главное – стоны. Его сиплые стоны. Наконец Сергей утратил контроль. То, чего она так долго хотела, случилось. И это было так остро, что вряд ли бы Лейла могла остановиться. Даже если ей грозила смерть от удушья. Напряжение в теле росло, оргазм накатывал мощными безудержными волнами, и когда генерал прижал основание стека к ее возбужденном клитору, это стало концом. Концом… В себя Лейла пришла на кровати. Бледный, как полотно, Сеничкин, осторожно похлопывал ее по щекам, Протестуя против такого обращения, женщина резко дернулась: - Перестань меня бить. - Ты отключилась, - прохрипел он, - я, кажется, утратил контроль, я… - Ничего подобного. Просто мой оргазм был слишком мощным, – слабо запротестовала Лейла, зарываясь лицом ему куда-то в живот. Лизнула. - Лейла! - Ммм? Сейчас отдохну, и мы все повторим. Только на этот раз для тебя. - Ты в своем уме? Ты потеряла сознание! - По-моему – это повод гордиться, а не орать, – справедливо заметила Лейла, опаляя дыханием кожу. Напрочь опавший член вновь заинтересованно приподнялся. Твою же мать! - Гордиться! – фыркнул Сеничкин, постепенно возвращая себе вмиг испарившийся в момент ее отключки контроль. - Угу. Мне кажется, мужчины всегда гордятся, одерживая победы на любовном фронте. Разве нет? Сергей отстранился. И взялся снимать с Лейлы сбрую. - Откуда мне знать? – задал он встречный вопрос, раздвигая ей ноги, чтобы расстегнуть последние ремешки, и… замер. Сглотнул. Провел пальцами, собирая обильную смазку. – Ты действительно кончила, - удивленно заметил он. - Разве я не об этом тебе говорила? - Но я ведь даже не касался тебя там, не был внутри. - Мне хватило твоего удовольствия, Сережа. И одного единственного… нажатия. - Стеком? - Да. Она обожала его хриплый голос. Она плакала вместе с ним, ощущая его потрясение и боль. Она знала, что он бежал от самого себя, и понимала всю бессмысленность этой затеи, как теперь это понимал и он сам. В его желаниях не было ничего такого из ряда вон. Но убегая от них, он упустил слишком много времени. И сейчас этот сильный мужчина сидел напротив нее, отчаянно хватая ртом воздух, в бессмысленной попытке сдержаться и не показать свою боль. Это было невыносимо. - Ты все еще хочешь кончить в меня? Кивок. - Тогда… мне нужно поместить таблетку. Внутрь, я сейчас… - Погоди. Я сделаю это сам. Глаза в глаза. Странная просьба. В нем много странного, да. Но разве она жалуется? Разве против? Ничего не сказав, Лейла просто максимально широко раздвинула ноги. Раскрыв коробку двумя четкими, отточенными движениями, Сергей извлек таблетку и придвинулся к ней. Пальцы осторожно скользнули внутрь, быстро помещая контрацептив, куда следует. Лейла поморщилась. Она была слишком взвинчена для того, чтобы эта процедура принесла ей удовольствие. Оргазм обострил ее ощущения донельзя. - Что теперь? – скрывая растерянность за деловым тоном, спросил Сергей. - Нужно подождать немного. Десять-пятнадцать минут, не больше. Понятливо кивнув, Сеничкин выпрямил руки по швам и уставился на висящие на стене часы. Лейла улыбнулась. - Сереж… - Что? - Ты так и собираешься следить за стрелкой, или… я могу рассчитывать, что мы займемся чем-то более приятным? - Например? - Ты мог бы меня поцеловать… Генерал отвел взгляд, расправил ладонью складки на простыне, как будто это могло привести в порядок разворошенную постель. - Думаешь, я совсем дикий, старлей? Боюсь тебя разочаровать, но я знаю, чем занимаются люди в постели. Ты о прелюдии, да? - Вот именно. Почему бы нам не провести оставшееся время с пользой? - Потому что ты скорострел, Сафарова. Чертов скорострел. Ты сколько раз меня обламывала, а? - Не считала, - рассмеялась Лейла, поднимаясь, чтобы крепко-крепко его обнять. Чтобы дать почувствовать этому сложному мужчине, как он ей нужен. Любой. Абсолютно любой. Так нужен. В какой-то момент она перестала бояться. Стала достаточно сильной, чтобы быть рядом с ним. Чтобы не сжаться в комок от его хлесткого сарказма, а просто через него переступить. Потому как смешно. По-настоящему смешно. И совершенно не страшно. Он… не страшный. Любимый, желанный, родной… - Смешно тебе? - Да! Ну, поцелуй меня, а? Я честно больше… - Не кончишь, не дождавшись меня? - Клянусь! – Лейла скрестила ноги и подняла вверх раскрытой ладонью руку. Будто, и правда, давая клятву. Этого уже генерал не выдержал. Рванул к ней, дернул за ноги, оплетая ими свои бедра. - Смешно тебе, да? Лейла закусила губу, изо всех сил затрясла головой, так что грудь всколыхнулась, царапая его кожу острыми, все еще возбужденными сосками. - Значит, поцеловать? - Поцелуй! Суровые, плотно сжатые губы коснулись выступающих ключиц, поднялись вверх по шее, к уху… - Так? – шепнул, обдавая горячим дыханием ухо. - Так… - покладисто согласилась Лейла, чуть смещаясь в его руках. – А еще вот так… - добавила, прижимаясь своими губами к его колючему подбородку, касаясь губ, заставляя зубы разжаться и впустить ее в рот. Сергей сдался, позволил ей… Его большие руки с силой сжались на хрупкой женской спине, возможно оставляя на ней свои метки. Не прекращая поцелуя, Лейла забралась повыше, прижимаясь розовой сердцевиной к его обжигающей плоти. Ладони Сеничкина стремительно спустились по спине, обхватили её ягодицы. Смяли их, сжали безжалостно. Выдержит. Она выдержит все… Пальцы скользнули в ложбинку. Надавили на розочку ануса. Разминая его и поглаживая, в то время как губы… они просто пожирали рот Лейлы. Прикусывали ее губы, лизали… Уходя от разнузданных движений пальцев Сергея, она дернула бедрами, но добилась лишь того, что еще плотнее прижалась к его твердости. - Уже можно? - Да, Аллах… Да… На мгновение генерал замер, прижавшись лбом к ее лбу. Потом медленно опустил Лейлу на подушку, нависая над нею сверху. - Я не причиню тебе боли, – поклялся он, и что-то беззащитно-болезненное было в его взгляде. - Я знаю. - Мне просто нужно что-нибудь такое… Мне нужно… - Я понимаю… Ну же… давай. Он проникал в нее медленно, миллиметр по миллиметру, не опуская глаз. Пот стекал по его вискам, пульс бился в вене… Ощущая, как идеально растягивается под него, Лейла тоненько застонала. Надавила руками на его поджарые ягодицы, намекая на то, что она в полном порядке. Сергей вошел наполовину и замер. - Пожалуйста, Сережа… Генерал жадно втянул ставший словно тягучим воздух и коснулся ее воспаленных губ. Толкнулся с силой и медленно отстранился. Настойчивый, но такой удивительно нежный… - Еще… - послушный толчок и медленное скольжение назад. - Еще! Никогда до этого он не был таким сводяще с ума медлительным. Никогда еще он не кончал так долго. Сопровождая свое освобождение сиплыми мучительными стонами. Содрогаясь в одном с ним удовольствии, Лейла бессвязно шептала: - Все хорошо… Хорошо… Обретя над собой контроль, Сергей медленно из нее вышел и скатился на бок. Опустил взгляд, горячей ладонью прошелся по телу. Размазал стекающую по ногам сперму. - Хочешь в душ? – спросил осторожно. - Не сейчас… - Я выпачкал тебя. - Ну, и прекрасно. – Лейла обняла генерала и бесцеремонно закинула ногу ему на бедра. Пачкая и его… - Как ты себя чувствуешь? - Отлично. Только в сон клонит. - Тогда спи. - Не могу, нужно покормить тебя… Я там мясо с овощами приготовила. Тебе понравится. - Я сам поем. Спи. Если хочется… - Сереж? - Ммм… - Ты всегда был приверженцем… затейливого секса? Как ты обнаружил это в себе? Нет… если не хочешь, не отвечай! Просто… мне интересно. Сергей так долго молчал, что Лейла уже решила, что он не станет отвечать на ее вопрос. Но он все же заговорил. - Скажи, тебе известно, что Сеничкин – это вовсе не моя фамилия? - А чья же? – удивилась Лейла. - Моей бывшей жены. Заглушая черную ревность, Лейла спросила: - Разве в вашей культуре не принято делать наоборот? - Еще как принято. Но не в том случае, когда… собственная фамилия не вызывает ничего, кроме отторжения. - Отторжения? Но… почему? - А вот это как раз и связано с твоим самым первым вопросом. О моих пристрастиях. Я… не один такой урод в своей семье. - Ты не урод! - Наверное, - пожал плечами Сеничкин, - но, как бы то ни было, в моем роду так жили все. - Он встал и зашагал по комнате. –Знаешь ли такой образ жизни. Который передавался из поколения в поколение. Вот есть, к примеру, семьи староверов, солнцепоклонников, мормоны, мать их дери! А род Ковалей… род чертовых извращенцев! Ну, что теперь скажешь? Глава 14 Это был знойный пятничный вечер. Слава как раз возвращался с работы, когда снова увидел её. Девчонку. Чёрную, как ворона, тонкую и нескладную. Она частенько сидела у его подъезда, заткнув наушники в уши. Дешевая одежда, старые потертые кеды и не менее потрёпанный рюкзак. Скорее всего, обитательница близлежащих трущоб, готовящихся под снос. Совсем недавно и на месте его дома такие стояли. А теперь возвышаются вытянутые коробки новостроек… Девчонка всегда сидела одна. Не ждала никого, и её тоже, по всей видимости, никто не ждал. В этом они со Славой были похожи. Он тоже возвращался в пустую, неуютную и не обжитую квартиру. - Эй, скоро дождь ливанет. - А? - Похожая на ворону девушка, вытащила из уха наушник, и вопросительно на него уставилась. - Говорю, дождь сейчас ливанет, беги домой. - Нет у меня дома, - буркнула та и снова воткнула наушник, тем самым обозначив своё нежелание продолжать разговор. Слава пожал плечами и побрел к подъезду. Спустя полчаса, как он и думал, началась гроза. Дождь барабанил по стёклам, на плите шипела картошка, вызывая у Славы обильное слюноотделение. На работе ему поесть так и не удалось. Мужчина подошёл к окну и забористо выругался. Девчонка так и сидела на лавке, не обращая никакого внимания на обрушившуюся на город стихию. Ее волосы чёрными змеями спускались на плечи, мокрая насквозь футболка прилипла к телу. Слава так и не понял, что его дёрнуло выйти из тепла квартиры навстречу абсолютно чужому человеку. Но факт оставался фактом - он это сделал. - Пойдём! - скомандовал резко, забирая со скамейки вороний рюкзак. - К-куда? - Ко мне. Погреешься, переждешь дождь. - Это неудобно и… - Пойдём. Она смерила его пристальным взглядом, но все же поднялась, пробормотав тихонько: - Спасибо. Зайдя в квартиру, первым делом Слава отправил девушку в ванную. Снабдил её полотенцем и своей старой растянутой футболкой. Девчонке не помешало бы переодеться в сухое. - Тебя как зовут-то? - Маша, - практически прошептала она. - Иди, Маша, в душ. Согреешься хоть. А я пока сделаю тебе горячего чая. Девушка кивнула и плотно прикрыла за собой дверь. А Слава, вернувшись в кухню, принялся накрывать на стол. Гостей у него отродясь не было, поэтому присутствие в доме постороннего человека воспринималось необычайно остро. Маша не заставила его долго ждать, уже минут через десять выскользнула из ванной и застыла в дверях, неловко отводя взгляд. Мужчина сглотнул. Сквозь тонкий трикотаж футболки отчетливо просматривались маленькие, едва обозначившиеся груди с большими яркими ореолами вокруг острых, сжавшихся от холода, сосков. Член Славы моментально встал, вынуждая того резко отвернуться к плите, чтобы не выдать себя. - А как вас зовут? - раздался каркающий голос за спиной. - Вячеслав. - Вот так… Без отчества? - Вячеслав Николаевич, - поправил себя Слава. Да, так действительно будет правильнее! Она ему в дочери годится. Из этого и будут исходить. - Так что там у тебя за беда дома? Маша нахмурилась, но все же ответила: - Дома пьяная мать и её собутыльники. - И часто тебе вот так приходится… Отсиживаться, где ни попадя? - Случается, - буркнула девушка, с жадностью набрасываясь на стоящую перед ней картошку. Интересно, как давно она ела в последний раз? Он не мог об этом не думать... Быстро поужинав, Маша поблагодарила мужчину и подошла к окну. - Не утихает. - А если утихнет? Что будешь делать? Опять на скамейке сидеть? - Мне не привыкать… - философски пожала плечами девушка, отчего острые выпирающие лопатки подпрыгнули, едва ли не распоров тонкую ткань футболки. - Можешь переночевать здесь. Я не против. Она резко обернулась, буквально пронизывая его своим изучающим взглядом: - Не думай, что я попрошу что-то взамен. Это не так, - посчитал необходимым уточнить мужчина. Впрочем, уже пожалев, что вообще предложил ей ночёвку. - Ладно. - Хочешь, кино посмотрим, или… - Давайте. Слава щёлкнул пультом, уселся на диван и похлопал рядом с собой. Больше в квартире сидеть было не на чем. Маша робко подошла, уселась как можно дальше от него и уставилась в телевизор, но уже через час стала клевать носом. Слава разложил диван, кинул девушке стопку постельного, а сам пошёл в спальню. Так началась их странная совместная жизнь. Следующие три недели Маша то уходила, то снова появлялась на скамейке у дома. И каждый раз он звал её к себе. Не знал, зачем. Хотелось помочь, и вообще… хотелось. Он не помнил, чтобы желал кого-то так сильно, как эту тощую неказистую девушку. Слава будто бы помешался на ней. Летел с работы, как сумасшедший, в надежде увидеть её тонкую фигурку. И не мог найти себе места в те дни, когда она не приходила. У них были странные отношения. Они ужинали, рассказывая друг другу о собственной жизни, потом Маша обязательно принимала душ, и только после этого они располагались на диване, чтобы посмотреть очередной дурацкий фильм. Ничего особенного, но эти тихие совместные вечера скрашивали его серую одинокую жизнь. За это время Слава узнал, что Маша учится в медицинском колледже, и в следующем году, если все будет хорошо, она станет дипломированной медсестрой. Девушка тоже интересовалась его делами. Мужчина рассказал ей, что он в прошлом военный, а сейчас на заслуженной пенсии, подрабатывает начальником охраны в большом торговом комплексе. Так и жили. Однажды, спустя месяц с их первой совместной ночевки, Маша появилась гораздо позже обычного и впервые, не дожидаясь его предложения зайти, сама позвонила в дверь. Слава осатанел, когда её увидел - несчастную, избитую. А потом она долго плакала в его руках, но даже слезы девушки не стали на пути его сумасшедшего желания. Он боялся, что Маша почувствует его каменный стояк, но и отстраниться от неё не мог. Она нуждалась в поддержке. В ту ночь он впервые не выдержал. Плюнул на все и зажал собственную плоть в кулак. Хоть так! Лишь бы кончить. Лишь бы снять то безумное напряжение, в котором он жил в последнее время. Мужчина настолько увлёкся, что не сразу заметил, что у него появились зрители. А потом встретился взглядом с Машей и резко, как ребёнок, пойманный на горячем, убрал от себя руку, быстро накрываясь одеялом. Они оба молчали. А потом девушка подошла к его кровати, села на край, отодвигая в сторону ненужную ткань, и уже своей рукой накрыла его дымящийся член. Слава поверить не мог своему счастью! Первое осторожное движение, ничего особенного, но его трясёт, как на электрическом стуле, и становится совершенно недостаточно Машиных аккуратных поглаживаний. Мужчина накрывает её ладонь своей и начинает жесткие, остервенелые толчки. Он выплескивается практически мгновенно, а потом растирает свою вязкую сперму по ее смуглым тонким рукам. Как заснул, не помнил. Будто в чёрную дыру провалился. А утром Маша исчезла. Пропала на целых две недели, в течение которых он чуть, было, не сошёл с ума. Напугал? Она теперь не придёт? Никогда? Ему одному доживать свой век в этих чертовых стенах? Слава впал в отчаяние и даже не поверил своим глазам, когда спустя две недели снова увидел Машу у своего подъезда. - Привет! - Здравствуйте. Вот же черт. Значит, по-прежнему на “вы”? - Зайдёшь? Или… - Зайду. Захотелось картошки, как вы в первый раз жарили, помните? - Помню, почему нет? Пойдём, приготовлю. Я и помидоры вкусные купил, как ты любишь. Думал, а вдруг зайдёшь? - Слава болтал без умолка, чтобы словами заполнить неловкое молчание первой за много дней встречи. В приготовлении ужина участвовали оба. Слава чистил картошку, а Маша резала овощи на салат. Мужчина сверлил её спину взглядом, не в силах глаз отвести от длинных дочерна загорелых ног. Он впервые видел девушку в платье… Маша наклонилась, извлекая что-то из ящика, а у него будто башню сорвало! Подошёл к ней вплотную, двумя ладонями обхватил половинки худенькой попы, сжал в руках. Девушка замерла и выдохнула шумно, а он не мог остановиться… или хоть как-то притормозить. Губами коснулся затылка. Втянул носом тонкий девичий аромат, прикусил за холку. Толпы мурашек пробежали по её смуглой коже, но Маша все так же не шевелилась. Будто бы боялась его. Руки мужчины сместились с попки ниже, на бёдра, поддели подол платья, касаясь голой кожи, губы скользнули к уху. Слава хотел девушку, как безумный. Он задыхался, спешил, оставлял метки. Застонал, когда Маша капитулировала, выпятив попку, и позволяя его рукам пробраться к себе в трусы. Глава 15 - Девочка, хорошая моя, сладкая… - Слава скользнул пальцами под край трусиков, и дальше - по девчоночьи пухлым и совершенно сухим губкам. Пальцем нажал на узелок клитора и двинулся дальше. Маша прогнулась ещё сильнее. От такого предложения было невозможно отказаться. Мужчина обильно смочил пальцы собственной слюной и безошибочно скользнул ими в тугое горячее нутро. Девушка всхлипнула, а Слава, одним движением стащив с себя штаны, наконец, выпустил на волю изнывающий член. - Смотри, как он тебя хочет, смотри, солнышко… - Толкнулся раз-другой. Маша не была невинной, Слава не зря сначала прошёлся пальцами. Но она была невероятно тугой. Один сильный толчок, и мужчина наполняет девушку до отказа. Он таранит её мощно. Так, что стол, на который Маша опирается, ходит ходуном. - Девочка моя, девочка… - Кончил с рыком, едва успев выйти из сладкого плена. Выплескивая сперму вновь и вновь, оставляя белесые капли на смуглой коже аккуратных женских ягодиц. Больше всего потом он боялся, что Маша снова уйдёт. Она очень странно отреагировала на случившееся, не сказала ничего, просто обмылась и, как ни в чем не бывало, продолжила готовить ужин. Спали они тоже порознь. Точнее, не спали. Слава боялся уснуть и пропустить Машин уход. Он все ещё не мог забыть, чем закончилась их совместная дрочка. Но в этот раз Маша не убежала. Она даже приготовила ему завтрак. Кривобокие бутерброды и горький кофе, а потом они разошлись, каждый по своим делам. Уже на работе до Славы дошло, какой же он идиот! Почему он не предложил ей остаться?! Не навсегда, понятно, но на столько, сколько ей понадобится! Он прекрасно понимал, что стареющий мужик рядом не являлся пределом девичьих грёз, но ведь сейчас ей с ним будет гораздо лучше, чем с вечно пьяной матерью?! Так почему не предложил?! До вечера еле дожил. Визжа шинами, въехал во двор и облегченно выдохнул. Маша сидела на скамейке. Они молча поднялись на свой этаж, вошли в квартиру. Слава извлёк из кармана брюк новую связку ключей и протянул их девушке: - Это тебе, чтоб ты не сидела там, как бездомная. Можешь приходить сюда в любой момент. Ему показалось, что в её глазах мелькнула какая-то тень, но она приняла ключи, робко кивнув головой. - Есть хочешь? - Угу. - Пойдём. Я купил сосиски. Можно ещё макароны сварить. Они едят, Маша купается, а после, по давно заведенному ритуалу, они усаживаются у телевизора. Слава дал себе зарок не давить, поэтому спустя пару часов смирно потопал в спальню. Его хватило ровно на час. А потом Слава не выдержал, вернулся в зал, лёг рядом с девушкой, поцеловал за ухом, потираясь сочащейся головкой между половинками тугой попки. Маша оставалась безучастной, а потом перевернулась плавно, принимая классическую коленно-локтевую позу. У него крыша уехала от вида её раскрытой девочки и пульсирующего колечка ануса. Слава схватился за член и, помогая себе рукой, принялся скользить влажной головкой по открывающимся красотам. Долго не выдержал. Толкнулся резко внутрь, не отрывая взгляда от собственного члена, погружающегося в тугую сладость. И снова его не хватает надолго! И снова кончает на девушку, клеймя, отмечая… Понимает, что нужно лучше предохраняться, но хочется вот так, кожа к коже, без всяких резинок, отмечая собственной спермой свою территорию, как все самцы метят самок. Засыпает, уткнувшись носом в Машины чёрные спутавшиеся волосы. Лето подходит к концу, Маша перебирается к нему окончательно, и, наверное, на земле нет человека счастливее Славы. И только одно выбивает из колеи - её безучастность. Она позволяет ему себя брать. Всего лишь позволяет. Они даже не целовались ни разу, только тра*ались. Исключительно в позиции сзади. Он даже лица девушки не видел в этот момент! Ритуал повторялся ежедневно. Слава приходил, она выпячивала попу, или становилась на четвереньки, и он её брал. Порой мужчине казалось, что Маша просто отбывает повинность, но он гнал эти мысли прочь. Поверить в это было смерти подобно. - Маша, тебе, наверное, к новому учебному году нужно что-то купить? Ну, тетрадки там, одежду… Девушка соглашается не сразу. Несколько секунд изучающе его разглядывает, но все же кивает головой. А он снова себя костерит, что не предложил ей свою помощь раньше. И они едут по магазинам, он покупает ей столько всего! Обувь, джинсы, плащ, пару платьев… А вечером Маша плачет тайком… - Девочка моя сладкая, ну, что случилось? Тебя обидел кто-то, маленькая моя? Маша молчит, как партизан, и только головой из стороны в сторону качает. О ней никто и никогда так не заботился! Ее слезы терзают душу, Слава снимает их губами с лица и, наконец, впервые касается девчоночьих солёных губ. Он целует её, как безумный. И мужчине кажется, что она отвечает! Тянется к нему впервые, обнимает маленькими ладошками, треплет его по ежику волос... Машин ответ сметает с мужчины остатки цивилизованности. Слава срывает с неё одежду и залипает взглядом на груди, которую видит впервые! - Выключи свет… - Ни за что, - хрипит он и нежно-нежно касается темно-коричневого соска. Оттягивает его, целует маленькие холмики, выбивая из девушки стоны. Он окончательно сходит с ума. Задевает вершинки зубами, сосет их по очереди, жадно втягивая ртом, в то время как пальцы спускаются вниз по подтянутому животу к припухшим налитым лепесткам промежности. Два пальца погружаются внутрь - она влажная! - Умничка моя, хочешь своего Славу, хочешь? – шепчет, натирая пальцами клитор. Маша рыдает в голос, подкидывает бёдра навстречу его ласкам, бормочет что-то, как в бреду. Он спускается вниз. Никого так не ласкал, только маленькую свою хочет так, ртом… Первое движение губ, и девушка кричит! Слава облизывает каждую складочку, помогает себе пальцами, таранит Машу изнутри, в то время как язык выписывает восьмерки на уплотнившемся клиторе. - Славаааа. - Она кончает громко и долго. Сотрясается в оргазме и то и дело повторяет его имя. Он и сам на грани. Кладёт Машину ладонь на свой огромный, перевитый синими венами член, передергивает ею и выплёскивается густым, пряным семенем. Упирается своим лбом в её, а рукой растирает сперму по животу и крохотным грудкам. Глава 16 - Что думаю? Даже не знаю. Полагаешь, тяга к доминированию передается генетически? Сеничкин замер посреди комнаты. Подпер руками бока и как-то так глянул на нее… - Ты совсем, что ли, больная? Из всего того, что я сказал, тебя только этот вопрос волнует? - В теории – да. Но с другой стороны, если мы не планируем рождения детей, то… Не дав ей договорить, Сеничкин выругался. Не понимая, почему он так остро на все реагирует, Лейла тоже встала. Свет окутал ее невысокую фигурку, словно припорошил золотистой солнечной пыльцой. Её кожа казалась бархатной… Бархатной. - Послушай. Наверное, нам лучше сразу все прояснить. Чтобы я вдруг не ляпнула чего-то из ряда вон, по незнанию. – В голове Лейлы мелькнула мысль, которая заставила ее сердце в ужасе сжаться, облизав губы, она прошептала: - Постой… Ты же не хочешь сказать, что тебя растлили… - Что? – генерал обернулся, поймал ее взгляд в стальные сети своих глаз, - Говорю же - больная! Как тебе такое в голову пришло?! - Ты сам сказал, что из рода в род… Вот я и подумала. - Так жили взрослые! Взрослые! Улавливаешь разницу?! – рявкнул генерал. - Прости, я просто… не знала, что думать. - Забудь! Ничего такого не было и в помине. Просто мы с братом знали… знали о том, что происходит. Этого оказалось достаточно, чтобы возненавидеть все это дерьмо! Этого оказалось достаточно! - Ты сказал, с братом? С отцом майора Коваля? - Да. Он был старше меня на семь лет. - Почему был? Что с ним случилось? – игнорируя отвратительное настроение Сеничкина, Лейла вплотную к нему подошла и, обняв со спины, осторожно прижалась губами чуть пониже лопатки. Выше она просто не доставала. Маленький рост, который Лейла всегда считала своим проклятьем, теперь не вызывал негативных ассоциаций. Будь она выше – они бы не совпадали так идеально. Как две детали одного замысловатого пазла. - Что случилось? Что случилось… А он, знаешь ли, себе в башку из дробовика выстрелил. – Лейла вздрогнула. Ощутив это телом, Сеничкин скривился. – Что, страшно? - Да. Очень страшно, когда люди так с собой поступают. До этого… ведь все еще можно исправить. - Нет. - Что, прости? - Он ничего исправить не мог. Его жена и дочь погибли. Смерть ребенка он бы пережил. Смерть жены – нет. Теперь понимаешь, в какое лезешь безумие? Как завороженная глядя в его глаза, Лейла сглотнула. Не отводя взгляда, качнула головой: - Понимаю. Сергей резко отвернулся, сжал кулаки. Хотел бы он верить… Хотел. Но жизнь - отнюдь не чертов фейерверк! Его брату повезло. Или нет? Он нашел женщину, способную удовлетворить его потребности и наклонности. Сергей не знал, все ли между ними было так гладко, но изредка, когда они встречались, он даже завидовал брату. Было видно, что он доволен своей жизнью. Что он… удовлетворен. Во всех смыслах. И вот каким дерьмом его жизнь закончилась! - Ни черта ты не понимаешь, - устало парировал он. - А ты не решай за меня! Повадился! Сергей недоуменно обернулся. Лейла схватила халат и теперь, сердито сопя, затягивала поясок на талии. Да… он все еще не верил, что Лейла может показывать зубки. Если раньше он видел в ней лишь готовность в любой момент подчиниться, то теперь… Черт! Черт! Черт! Она бросала ему вызов! Разве она не знала, что с хищниками так нельзя? - Желание наказать тебя за дерзость становится непреодолимым, - предостерег генерал. - Ты путаешь дерзость со здравым смыслом. - Хочешь сказать, я несу чушь? - Вот именно. Уж я-то знаю, Сережа, каково это, когда внутри все горит. От любви. От потребности быть рядом. От невозможности сделать следующий вдох… Так что оставь для кого-нибудь другого сказочку о том, что я не знаю, что делаю. Не перекладывай с больной головы на здоровую. - Постой-постой! Ты это о чем? - А вот и подумай! – огорошив его напоследок, Лейла переместилась в кухонную зону и зачем-то открыла шкаф. А он стоял, как дурак, глядя на то, как она берет тарелки, накладывает азу, и судорожно соображал, на что эта женщина намекала! Уж не на то ли, что он сам не понимал, чего хочет? Возможно! Возможно, дьявол все забери! Нет, кое-какие моменты все же не вызывали вопросов. Он хотел быть с Лейлой. Это даже не обсуждалось. Вопрос в другом. На каких условиях? Чего бы он от нее хотел? Подчинения? Безусловно. Но, в то же время, и это, признаться, оказалось абсолютно неожиданным для Сергея, ему понравилось, когда она выпускала когти. Как кошка, которую гладишь против шерсти… Сексуально. Мать его, это было так сексуально! Дерзость Лейлы подстегивала, пробуждала необузданное желание… не сломать ее сопротивление, нет. Но подчинить. Скрутить в узел и собственной страстью заставить признать, кто в семье главный. Почувствовать, как она сжимается вокруг него в оргазме, преклоняясь перед своим мужчиной. Склоняя перед ними голову… - Порежь, пожалуйста, хлеб. Сергей выполнил ее просьбу и даже помог отнести тарелки на стол. Все еще не решив, как себя стоит вести, предложил миролюбиво: - Мы можем прогуляться. Если хочешь. - Хочу. Только не сейчас. Что-то я сегодня устала. - От чего? – поторопился уточнить генерал, но потом замер и понимающе улыбнулся. – Ну, ладно. Тогда ты отдыхай, а я к себе промотнусь. Заберу кое-какие вещи, машину. Надоело на твоей развалюхе ездить. - Эй, у меня хорошая машина! - Она дребезжит, как старое потасканное корыто. Как вернусь – посмотрим тебе что-нибудь получше. - Боюсь, что «получше» мне сейчас не по карману. Я – безработная. Ты забыл? - А я у тебя, что, просил денег? Лейла наколола на вилку кусочек баклажана и задумчиво покосилась на мужчину: - То есть ты мне хочешь сделать подарок? - Почему бы и нет? А ты что, хочешь отказаться? Типа, я не такая? - Вот еще, - фыркнула Лейла, - хочешь – дари, на здоровье. И вообще, это обязанность мужа – семью содержать. Активно работая челюстями, генерал справедливо заметил: - Феминистки бы тебя посадили на кол. Лейла отвела взгляд. Она хотела услышать совсем другое. Какие-то комментарии относительно своей последней фразы, но Сергей ее полностью проигнорировал. - Знаешь, я давно уже не боюсь не соответствовать чьим-то ожиданиям. - Так недолго остаться одной. - Ну и что? Я смирилась со своим одиночеством. Научилась обходить стороной не мое, ненужное мне, пустое… И лишь одного не смогла – не видеть того, кто меня не замечал все это время. Сергей отбросил приборы: - Я тебя замечал. - Что, правда? - Какого черта? Ты в чем-то меня обвиняешь? Или просто решила вынести мозг? - Нет. Нет, извини… - Лейла тоже отложила вылку. - Это замечание и правда было лишним. Знаешь, я, наверно, прилягу. Когда уйдешь, захлопни, пожалуйста, дверь. Сергей был так зол, что, опасаясь наговорить лишнего, просто пожал плечами. Быстро загрузил посудомойку, вытер крошки со стола – грязь он ненавидел во всех ее проявлениях, и, быстро переодевшись, как она и просила, захлопнул за собой дверь. Первым делом вызвал такси. Вторым – забрал машину. Сел за руль, опустил стеклоподъемники. За время, что машина простояла в чужом дворе, с ней, к счастью ничего не случилось. Только салон раскалился, как преисподняя. - Твою мать. Не замечал он ее… Ага, как же. Знала бы она, как не замечал – бежала бы со всех ног. Сергей только Лейлу и видел. Думала, он не знал, что она в том районе жила? Или случайно очутился в том ср*ном стрипбаре, в двух шагах от ее дома? Словно тот бар был единственным во всем городе? Теперь, когда мозги встали на место, Сергей прекрасно понимал, что сам искал с нею встречи. Искал… А теперь тут, следует признаться, Лейла была права, он оказался абсолютно дезориентированным. Перед ним больше не стояло выбора – можно или нельзя. Ему выпал полный карт-бланш. И он растерялся. Серьезно. Казалось, Лейла была согласна на любое безумство. Но это было не так. Чтобы вскрыть перед нею карты, уточнив для себя границы дозволенного, для начала Сергею было бы неплохо разобраться с собственными тараканами. Он включил кондиционер и, откинувшись в кресле, принялся вспоминать… Генерал много фантазировал раньше. Ни одного дня не проходило без того, чтобы он мысленно не оттр*хал свою помощницу. Так чего он хотел, мечтая о ней? Чем были наполнены его самые жаркие, самые порочные фантазии? Чаще всего он тр*хал ее именно в рот. Сергея с ума сводили ее пухлые яркие губы… Если бы Лейла знала, как часто он мечтал об этом. Особенно на селекторных совещаниях. Когда она говорила что-то ужасно умное, а он не мог сосредоточиться на ее словах и фантазировал совсем о другом! Впрочем, реальность оказалась намного лучше мечты. Намного… Он даже не думал, что в этот момент на ней будет чертов ошейник и сбруя. Но Лейла и здесь не подвела. Она вообще его не подводила! Скарфинг? Пожалуйста. Фиксация? Нет проблем. Он часто вспоминал, как тр*хал ее во второй раз. Как отчаянно она цеплялась за свои же лодыжки, подчинившись его приказу. Что еще? Чего бы еще он хотел? Ее попку. Увидев анальные пробки, Лейла не могла не понимать, для чего они куплены. И то, что она сразу не стала возражать – обнадеживало. Он отымеет ее и так. Сергей чуть сполз по креслу и поправил вновь окрепший член. Порка… Лейла спокойно отнеслась к стеку в его ладони. Но что бы она сказала, если бы Сергей действительно её выпорол? Так, как это делали его отец или брат? А главное… нужно ли это было самому генералу? Ответ пришел как-то сразу. Нет. Боль Лейлы не смогла бы его возбудить. Что угодно, но только не кнут. Сергей включил в машине климат-контроль и с наслаждением подставил разгоряченное лицо под потоки прохладного воздуха. Ему надо было остыть. Доехать до дома, забрать ноутбук. Перекрыть воду. Ведь неизвестно, когда он теперь вернется. Оглядываясь по сторонам, мужчина припарковался. Вывел на экран смартфона периметр, просканировал на предмет возможной опасности. Глупость, наверное, Лейла была права. Если бы его хотели убрать, то сделали бы это сразу. В подъезде все было тоже спокойно. Перекинувшись парой слов с соседкой со второго этажа, Сергей открыл бронированную дверь. Как и в машине, в квартире был спертый воздух. Генерал разулся и первым делом распахнул настежь окна. Сгреб со стола в кабинете ноутбук, сложил его в сумку. Сеничкин не был сентиментальным, но здесь же стояла старая фотография в простой деревянной рамке – он с братом, которого ему так не хватало все эти годы. - Макс нашел свою женщину, знаешь? В голове прозвучал немного сиплый знакомый голос: - А ты? Ты разве не нашел? Сергей фыркнул. Сунул рамку в ту же сумку, что и ноутбук, и оставил ее у порога. Перед тем, как уйти, он освободил холодильник от пропавших продуктов и выдернул тот из розетки. Мусорный пакет захватил с собой. Дверь в свое одинокое прошлое генерал закрывал без сожаления. К Лейле он возвращался в приподнятом настроении. Даже цветы купил. С рук, у бабульки, торгующей у магазина. Настоящие садовые розы. Которые так одуряюще пахли – не то, что голландское рафинированное безобразие, продающееся в цветочных. - Лейла… Лейла… - Не получив ответа, Сергей торопливо разулся и заглянул в комнату. – Ну, и чего ты молчишь? Дуешься, что ли? Лейла… Да, что за черт? Сергей опустился на кровать и чуть тряхнул спящую женщину. Тут же, будто обжегшись, отдернул руку. Она снова горела! - Сережа? Ты уже вернулся? – прошептала Лейла, с большим трудом разлепляя глаза. - Вернулся! Температура давно поднялась? - Температура? - Представь себе! Ты снова горишь! Тебя ни на минуту нельзя оставить, - рыкнул он, пряча за возмущением панику, объяснений которой не находил. - Ну, и чего ты орешь? Сейчас выпью жаропонижающее, и все будет нормально. - Угу, - бурчал он, роясь в таблетках, - нормально, как же. Глава 17 - Я вызову врача. - Не надо. Обычная простуда. В тот раз приезжал – и что? Толку от них никакого. Ой, а это мне? - Ну, не мне же. Купил у бабульки у магазина. Жалко стало. - Меня или бабульку? – улыбнулась Лейла. Сергей мазнул по ней косым взглядом и открыл кран, чтобы набрать воды в красивую медную вазу. - А тебя чего жалеть? - Ну, не знаю. Мне не дарили цветов. - Как это? А все эти букеты на Восьмое марта? На день рождения? - Так это цветы от ведомства. Они не считаются. Другим женщинам дарили, – надула губы Лейла, - мужчин-то в конторе – тьма. В праздник каждый приходит с цветочком… А я - как отщепенец какой-то. Не знаю, почему меня так не любили. Сеничкин сунул колючие стебли в вазу, в процессе оцарапав палец острым шипом. Сунул в рот, зализывая ранку. Скрывая за суетой то, что бурлило внутри. Сомневаясь… сказать ей или нет. Признаться ли, как отваживал от нее ухажеров? Одного за другим. Собака на сене – это про него в прошлом. Боже, как он ревновал… - Помнится, у тебя на столе всегда стояли букеты. - Так это же… ну, для украшения приемной. - Кто тебе сказал эту чушь? Лейла растерялась. Села на кровати повыше, откинула за спину влажные пряди. - В смысле? Там каждый раз стояли цветы! - Разве не об этом же я тебе говорю? - Постой-постой… Но если это не за средства конторы… Сергей вскинул бровь, наблюдая за тем, как осознание и неверие постепенно наполняли ее изумительные глаза. - Это был… ты? Бровь взмыла еще чуть выше. Ваза опустилась на небольшую тумбочку возле кровати. Прохладная, чуть влажная от воды рука коснулась ее разгоряченного лба. Сергей не хотел это обсуждать. Он не был чертовым романтиком. А те цветы… ну… покупал и покупал. А чем ему было заняться, после того как заканчивался рабочий день? Ходить за ней следом, или… составлять букеты. Каждый раз разные. Благо цветочный у дома. А в нем – понимающая хозяйка. Перебирая цветы, Сергей успокаивался. Отвлекался от всего, отгораживался. Для него это было чем-то вроде медитации. Так он себя чувствовал, тренируясь. Полностью отключаясь от всего окружающего мира, погружаясь в себя. - Знаешь что, Сафарова? - Ммм? - Ты меня не только в сексе обламываешь. - А в чем еще? Сергей улегся в кровать рядом с Лейлой, и теперь она, чуть сместившись, положила голову ему на живот. Слава богу, плоский и не обрюзгший. Он кожей чувствовал, что он улыбается. - Только собрался возобновить тренировки, как ты слегла. - Я не слегла. Это обычная простуда. И тренировки мы сможем возобновить когда угодно. Хоть завтра. - Ага. Как же. Завтра мы поедем к врачу. - Ты опять за свое? - А ничего с тобой не будет. Сдашь анализы, обследуешься. Температура не повышается просто так. Лучше перебдеть. Так что даже не спорь. Она и не спорила. Знала, что если Сергей что-то вбил себе в голову, то переубедить его будет абсолютно невозможно. Ну, и что тратить силы понапрасну? Незачем. Она о другом думала. О тысячах букетов, которые украшали ее стол все эти годы. Сердце замирало от счастья и робкой… такой робкой надежды. С каждым проведенным рядом с Сергеем днем Лейла убеждалась, что не одна она на нем помешалась. Что он тоже… сходил с ума. По ней. - Хочешь, глянем кино? - Давай… Лейла потянулась к пульту. Выбрала кино и забралась чуть повыше по его груди. Так, что ее макушка очутилась прямо под его подбородком. Сергей вдохнул острый, пряный аромат, ставший еще более насыщенным на ее раскаленной коже. Член дернулся, и она ощутила это ногой, которую закинула ему на бедра уже ставшим привычным движением. - Форрест Гамп? – делая вид, что ничего не случилось, прокомментировал он. - Люблю этот фильм. А ты что, против? - Да нет, смотри уже, не вертись! И правда! Сколько можно? Он и без этого уже был в полной боевой. И ведь понимал, что ему ни черта не обломится, и все туда же. На моменте, когда мать маленького Форреста отдается директору школы, чтобы тот смог учиться в школе, горячая ладошка Лейлы начала поглаживать генерала по груди, к моменту поступления Форреста в Алабамский университет ладошка спустилась ниже, и теперь сухие горячие пальцы царапали кубики пресса. Когда Форреста призвали в армию, ладонь Лейлы пробралась под резинку его домашних брюк и обхватила плоть. Пальцы на ногах поджались. - Что ты творишь? - Ласкаюсь… - Петтинг. Это называется петтинг, старлей. Этим делом обычно занимаются подростки. - Когда я была подростком… то и не помышляла об этом, – прошептала Лейла, чуть сильнее сжимая пальцы. Сергей дернул бедрами. Мягкий трикотаж брюк оцарапал головку так, словно прошелся наждачкой. Он зашипел. - Да уж. Подростком ты была скромной, приличной девушкой. - Хорошо, что это в прошлом, правда? – развеселилась когда-то скромная и приличная, сдвигая его крайнюю плоть вверх и тут же возвращая обратно. Лейла была изумительной ученицей. Она была лучшей… - Так! Все, прекрати. Ты болеешь, Лейла! - Мы просто немного поласкаемся… Кому от этого будет хуже? – искушала она, прижимаясь отяжелевшей грудью к его боку. Сергей фыркнул. Принимая вызов, провел по шикарному телу соблазнительницы. Движения руки на его члене замерли, но тут же возобновились, став более плавными и тягучими. Искушающими. Генерал поднял руку выше, чуть сжал полную грудь, сквозь ткань очертил сосок пальцами, ощущая, каким частым становится ее дыхание. Губы коснулись губ. Мягко. Так, как она учила. Их языки сплелись. Мужская ладонь скользнула вниз по груди, плоскому животу, бедру и замерла на подоле. Пальцы Лейлы разжались. Она откинула голову, в предвкушении. А Сергей не спешил. Он поглаживал ее ноги, то сдвигая ткань, то снова возвращая на место, пока любовница не взмолилась: - Ну, сделай же это! - Так? – твердые пальцы раскрыли мягкие влажные лепестки, придавили те, смяли. - Нежнее… - рука Лейлы вновь обхватила его член, нежно, будто давая понять, что и от него она хочет того же. И он понял… Понял. Их ласки синхронизировались. Он ритмично поглаживал ее напряженный клитор, и сам постепенно приближаясь к финалу. Они кончили практически одновременно, разукрашивая наступающий вечер яркими красками стонов. Некоторое время спустя Лейла лениво отвела ладонь от его плоти и, глядя ему прямо в глаза, облизала блестящие от влаги пальцы. - Сумасшедшая! - Почему? Это вкусно. Попробуй. Она протянула испачканную его спермой ладонь. Бросая вызов, который генерал не мог не принять. Завороженный, он медленно покачал головой. Чуть приподнялся, опираясь на предплечье, и снова шевельнул пальцами у нее между ног, вынуждая разжаться бедра. А когда это случилось – жестко толкнулся внутрь сразу тремя сложенными вместе пальцами. - Ахх… - Вот это – вкусно, - просипел он, облизав те самые пальцы. Огонь легкими всполохами прошелся, казалось бы, по полностью удовлетворенному телу. Каждый раз Лейла думала – все. Лучше уже не будет. Но он делал что-то такое, и она снова заводилась с неистовой силой. Несмотря ни на что. Лейла осторожно приблизила губы к Сергею. Лизнула. Пробуя на вкус свой сок. Так порочно. Так чертовски чувственно. Переплела с его рукой свою руку – смешивая их ароматы. Поднесла ко рту. - Ты что… ты… Обхватила губами, посасывая его пальцы, как он это делал совсем недавно. Заглянула в его потемневшие, как небо перед штормом, глаза. Чуть отвела голову, едва слышно шепнув: - Ты прав. Очень вкусно. Очень… Ну, и кто кого переиграл? К просмотру фильма они вернулись уже ближе к концу, а к титрам и вовсе уснули. К утру температура Лейлы чуть спала. Сергей первым делом коснулся ее лба, когда проснулся. Да так и залип. Глядя, как мягкий утренний свет дрожит на ее ресницах. Как от глубокого дыхания шевелятся шелковые прядки иссиня-чёрных волос. Ему потребовалось некоторое время, чтобы оторваться от нее. Но даже в ванной, когда он брился, ее прекрасное лицо стояло перед его глазами. Лейла проснулась от звуков. Странных, таких непривычных звуков. Приоткрыла глаза и улыбнулась. Сергей что-то готовил, быстро-быстро орудуя ножом. Даже она так не умела! - И что это будет? – поинтересовалась Лейла, переворачиваясь на бок и подпирая щеку ладонью. - Омлет с овощами. Ничего особенного. - Не скажи. Это будет самый особенный в моей жизни омлет. – Лейла вскинула руки и сладко потянулась. Грудь болела, как это обычно бывало в середине цикла. Она поморщилась и встала с кровати. – Пойду, искупаюсь. Успею? - Беги. А потом сразу к врачу. Лейла закатила глаза, как если бы правда полагала, что так легко от него отделается. Вышла из комнаты, и уже в коридоре до нее донесся громкий голос генерала: - Горячую воду включать не смей! Молчание. - Ты меня услышал, стралей? - Так точно, - улыбнулась Лейла, замирая от острого, нереального какого-то счастья. Когда она вышла из ванной, завтрак уже был подан. В тарелках лежали идеальные кружочки омлета, а ваза с розами перекочевала с тумбочки на стол. Сеничкин был романтиком и эстетом. - Спасибо, - сказала она, целуя его в макушку, перед тем как усесться напротив. С завтраком они покончили довольно быстро. Как и собрались. - Захвати свою медицинскую карту! – напомнил Сеничкин. Лейла кивнула, сунула в сумку-мешок злосчастную тетрадку и собрала волосы в высокую гулю. Чертыхаясь в поисках шпилек. - Сереж, может, мне подстричься? Тяжело с ними и… - Нет! - Но… - Нет, – непреклонно покачал головой генерал. Забрал заколки из ее рук, чтобы сделать все самому. Как будто она была маленькой девочкой. Лейла сглотнула, и весь протест, который поднялся в душе, в мгновение испарился. Осталась лишь острая, на грани боли, нежность. - Готово. Она кивнула, коснулась губами его подбородка и первая пошла к двери. Сергей привез ее вовсе не в поликлинику, как она думала. А в современную частную клинику. Не позволив ей и слова вставить, сам переговорил с администратором и за руку повел ее по коридору. - Начнем с терапевта. Если будут показания – тебя перенаправят к узкому специалисту. Как, наверное, и в любой частной клинике, ей попались очень внимательные дотошные специалисты. Но даже им не удалось обнаружить каких-то страшных симптомов. Приятная женщина-терапевт, как и сама Лейла, склонялась к мысли об обычной простуде, но, чтобы перестраховаться, у нее взяли анализы. - Результаты будут к вечеру. Мы вам сообщим. А пока – отдых, обильное питье, проветривания. Все, как всегда. Если температура не упадет через несколько дней или станет регулярно повышаться – обязательно нам покажитесь. Клятвенно пообещав и врачу, и Сергею, что так она и сделает, Лейла наконец вышла из кабинета. - Вот видишь – ничего страшного, – сказала она, забираясь в машину. Сергей фыркнул. Негромко захлопнул дверь со своей стороны и, тихонько включив радио, вырулил со стоянки, чтобы тут же быть остановленным. - Что за черт? – он припарковался, разглядывая в зеркало заднего вида догоняющего их полицейского. - Добрый день! Лейтенант Козырь… Ваши права… - Не такой уж и добрый. Лейтенант Козырь заглянул в права Сеничкина и, тут же сглотнув, выпрямился по стойке смирно. - Сеничкин… Сергей Иванович, – почесал в макушке лейтенант. - Генерал! Можете ехать дальше. Приятного пути. - А что случилось-то? - Угон. План-перехват. Черный Мерседес… Один в один, как у вас. Сеничкин кивнул, опустил стеклоподъемник и поехал себе дальше. - Тебе ужасно не идет эта фамилия, – фыркнула Лейла. Сергей скосил взгляд: - И что ты предлагаешь? - Ну, даже не знаю. Взять мою, например. Как тебе такой вариант? Сафаров! Звучит? Звучит! - Ты, что же, мне, старлей, предлагаешь пожениться? - Почему бы и нет? Ты же не собираешься от меня уходить? - Пока не было таких мыслей. - Тогда, что же тебя смущает? - А кто казал, что меня что-то смущает? - Мне показалось, что ты не в восторге от этой идеи. - Может быть… Просто… я подумываю том, чтобы вернуться к своей. - Фамилии? - Угу. Так что, Сафарова, возможно, фамилию придется менять как раз тебе. Лейла сглотнула. Заталкивая волнение подальше, вскинула бровь. - Вы, что же, генерал, предлагаете мне выйти за вас замуж? - Почему бы и нет… - Ладно… Я, пожалуй, соглашусь. А кольцо я хочу с бриллиантом. Тебя это не разорит? Глава 18 Она была смешная. Он и раньше замечал, но теперь, находясь с ней каждую секунду своей жизни, это как-то особенно бросалось в глаза. Кольцо с бриллиантом. Ну, надо же. Лейла боялась его разорить. Знала бы она, сколько он заработал за эту жизнь. Пока жил один… Куда ему было тратиться? Одежду и то выдавали. Да и сухпаек… Сергей припарковался у дома, достал из багажника пакеты – по настоянию Лейлы они заехали в супермаркет, и, взяв ее за руку, пошел к подъезду. Зазвонил телефон. - Давай, я подержу, – предложила Лейла, протягивая руку к пакету. Сергей дернул головой: - Не надо. Он тяжелый. Я из дому перезвоню. - Вдруг срочное? – запротестовала, ступая в раскрытые двери лифта. - За пять минут ничего не случится, - отмахнулся Сергей. Впрочем, когда он перезвонил племяннику, прошло намного больше времени. Сначала ему нужно было разобрать сумки, потом заставить Лейлу улечься и снова измерить температуру. И только убедившись, что с ней все в порядке – перезвонить. - Привет, Макс. - Привет. - Как семья? Как девочки? - Семья ширится. Девочки выносят мне мозг. Все - как обычно. Генерал хохотнул и тут же выделил главное: - Ширится, говоришь? - Угу. В прошлом месяце к нам прибился кот без глаза, а вчера – то ли пес, то ли волк. Я его боюсь до усрачки, а Марта подкармливает. А еще, похоже, у Алисы будет братик. - Ты времени зря не теряешь, правда, сынок? – отвернувшись к окну, тихо спросил генерал. - Да… Да! Я и так просрал слишком много, теперь наверстываю. Сергей Иванович… - Слушай, давай без этого. Я ведь уже не твой начальник. - Да, брось. Ну, как мне тебя называть? Дядя Сережа? – заныл Макс. - Хм… - не нашелся с ответом Сеничкин. – Так что ты хотел сказать? - Нам нужно поговорить. Не по телефону. Это важно. Генерал обернулся. Прошелся взглядом по расположившейся на кровати женщине. Она не выглядела больной. Лежала на боку, ела купленную им клубнику и что-то листала на большом экране смартфона. Но… выдержит ли она путешествие? - Дней пять или семь – ждет? - Ждет сколько угодно. Просто, думаю, тебе будет важно об этом узнать. - Принято. Макс… - Да? - Я приеду не один. Не показывая удивления, даже практически не запнувшись, его племянник бросил: - Добро. Ну, тогда мы ждем. Сергей отложил телефон. Его беспокоил предстоящий разговор с Максом. Его тревожила необходимость вернуться в место, которое он покинул целую жизнь назад. В свой отчий дом. - Ты… уедешь? – раздался нерешительный вопрос за спиной. Генерал обернулся. Лейла изменила положение. И теперь сидела на кровати, сложив ноги по-турецки, и сверлила его напряженным взглядом. - Что, Сафарова, боишься, сбегу? – хмыкнул он в попытке ослабить повисшее в воздухе напряжение. - Зачем ты так? - Ну, а ты зачем? Сказал ведь – от тебя - никуда. Если поедем, то вместе. - Но ведь это важно… - Значит, не если, а когда. Посмотришь на мою малую родину. Оздоровишься в горах. Ну, что скажешь? Лейла возбужденно вскочила и едва не подпрыгнула на месте: - Скажу, что я всегда мечтала там побывать! - Вот и отлично. Тогда возвращайся в кровать и попытайся выздороветь поскорее. - Да уже ведь даже температуры нет! – заныла она. – Я себя отлично чувствую, правда! Слушай, а мы полетим? Или поедем поездом? - И останемся там без колес? – скривил губы Сергей. - Нет? Тогда что ты предлагаешь? - Как насчет небольшого путешествия? - Через всю страну? На машине?! Признаться, это предложение вышло довольно спонтанным. Сергей и сам не успел его обдумать, утрясти в голове. Но вот же, дернул черт, почему-то озвучил. А теперь смотрел в ее полные энтузиазма глаза и понимал – назад дороги нет. Придется тащить свои старые кости черте куда. Ну, и чем ему не угодил самолет? - Не знаю. Надо еще все хорошенько обдумать. Ага! Можно подумать, теперь он мог пойти на попятный! - Чудесная идея! Я всегда мечтала вот так… ехать, куда глаза глядят! Мы могли бы останавливаться в каких-то заповедных местах, заезжать полюбоваться на памятники архитектуры… Она еще что-то говорила, но у него заныли зубы уже на «памятниках». Вот, чего бы он не хотел – так это шататься по древним руинам. Но Лейле, похоже, эта идея пришлась по душе. - … я могла бы составить маршрут по карте! Нанести на нее все места, где мы хотели бы побывать… - Эй-эй, старлей, тормози. Меня пугает твой энтузиазм. Так мы и до Нового года не доберемся, а я Максу обещал быть максимум через неделю. Лейла моргнула. Медленно опустилась на кровать. Она была такая красивая – раскрасневшаяся, со сверкающими предвкушеньем глазами! - И… мы совсем-совсем никуда не заедем? Сергей нахмурился. Хмыкнул. - Выбери, что тебе очень-очень хочется посмотреть. А там… на месте, много всяких достопримечательностей. Я тебя покатаю. Покажу, – просипел он, почему-то совершенно теряясь от этой ее радости. От способности находить счастье в таких мелочах! - Серьезно?! Вот это да! Ладно… Ладно! - Эй, ты куда? - За ручкой и бумагой! Нам нужно прикинуть, что с собой взять. И маршрут! Я же тебе говорила! Энтузиазм Лейлы был поистине неисчерпаемым. Сергей, пожалуй, еще не видел ее настолько возбужденной и счастливой. Она выпытала у него, по какой трассе он планировал ехать (будто бы он действительно что-то планировал), и принялась искать достопримечательности, которые были им по пути. Генерал в этот процесс не вмешивался. Просто смотрел на нее как-то так… с интересом. Как будто не мог насмотреться или как если бы только-только ее увидел. - Сколько дней ты планируешь провести в пути? - Сам бы я доехал меньше, чем за сутки. Но с тобой придется плестись… Лейла отвлеклась от планшета, с которым работала, и подняла взгляд: - Мы можем ехать без остановок. Я выдержу. Я не какая-нибудь слабачка, я… - Эй-эй! Не тараторь. Нормально все. Спешить нам некуда. Остановимся здесь, здесь и во-о-от здесь! – обозначил пальцем точки на карте. – Здесь красивейший каньон и отличная рыбалка. Денек можем провести на природе. - В палатке? - Вообще-то я планировал снять в номер в гостинице неподалеку. - Ну, уж нет! Зачем? Установим палатку, разожжём огонь… - Сварим уху… - почесал в затылке Сеничкин, - из пойманной рыбы. Губы Лейлы брезгливо скривились. Да-да, он помнил, что она рыбу не ест. Но с другой стороны, что это за отдых дикарями без котелка ухи? Черте что. - Тогда нам нужно купить все необходимое. - Это что же? - Палатку, - принялась загибать пальцы Лейла, - походные стол и стулья. Я видела такие в Спортмастере, знаешь, они еще складываются? - Сергей кивнул. И Лейла продолжила список: - средство от комаров и для загара! Продукты. Сетку для гриля и котелок. Слушай, а может, мы вообще не будем останавливаться в гостиницах?! Ведь интереснее так… - Разбей лагерь – сверни лагерь. Сколько у нас на это будет уходить лишнего времени? - И правда, - была вынуждена признать Лейла после короткой паузы. - Тогда здесь и здесь мы останавливаемся в гостиницах, а на каньоне – в палатке. Ага? - Ага, - кивнул генерал. - Тогда я просмотрю, какие там есть гостиницы. Ты не знаешь хорошей? - Нет. Я тысячу лет не ездил по этой трассе. Лейла вскинула ресницы, поймав его взгляд. - Сейчас что-то изменилось? Ты… примирился с собой… со своим прошлым? Ты поэтому решил вернуть себе фамилию предков? - Может быть… - после долгой паузы, наконец, произнес он. - Я как-то… повлияла на это? – тихо спросила Лейла. - Ждешь комплиментов? - Не знаю. Может быть. Может быть, я просто хочу знать, что… я отличаюсь от всех. Что я для тебя… особенная. Генерал отвернулся. Сунул руки в карманы и качнулся с пяток на носки. Дернул краешком губ. - Вот эти все разговоры… они мне чужды. Я не чертов романтик, Лейла, и никогда не стану разливаться соловьем. Она кивнула. Растерла зябко плечи. Как ему объяснить, что ей не нужны слова? Что она научилась разговаривать на языке поступков. Просто… ей, как любой женщине, хотелось, чтобы он хотя бы однажды сказал – я люблю тебя. Хотя бы один… один единственный раз. - Хорошо. Я… постараюсь больше не лезть тебе в душу. - Да твою ж мать! Генерал обернулся и хлестнул ее обжигающим взглядом. В два шага преодолел разделяющее их пространство, сжал ладонями обнаженные плечи: - Не лезть? Не лезть?! – он даже ее встряхнул. - Да ты уже давным-давно пролезла, скажешь, не понимаешь этого? Она долго молчала. Потом встала на носочки и прижалась губами к жесткой линии его рта: - Не злись. Я знаю, да. Просто порой мне так страшно становится, Сережа. Так страшно, если бы ты только знал. Боюсь… снится мне это все. Просто снится. Сильные неумолимые руки у нее на плечах разжались, чтобы мгновение спустя обхватить ее талию, спину, прижать телом к телу… Губы слились в диком, голодном поцелуе. Наверное, ей следует верить им… Его губам, реакциям тела, которые не обманут. Лейла привыкла быть изгоем, чужой, нелюбимой… Но с тех пор убежало много воды. Она не дала себя испугать. Она всегда верила в свои силы. Знала, что добьется своего, во что бы то ни стало. Теперь только осталось поверить, что это и правда случилось. - Стралей… - сквозь окутавшую тело страсть до Лейлы донесся сиплый, едва слышный голос. - Да, генерал! - Если ты думаешь, что слишком мала, чтобы быть эффективной, то ты никогда не засыпала с комаром в одной комнате. На секунду ее затуманенные страстью глаза расширились. Лейла улыбнулась. Закусила губу. - Я эффективна, да? – шепнула подрагивающими от смеха губами. - Более чем. - Я своего добилась! - Только не очень задирай нос. - Не буду, - пообещала Лейла, потираясь тем самым носом, который нельзя задирать, о его небритую щеку. Некстати зазвонил телефон. Сергей отстранился, лишая ее тепла своего тела, Лейла недовольно нахмурила брови. - Возьми трубку. Это могут звонить из больницы. Лейла послушно взялась за телефон – номер и правда был незнакомым. Звонил ее терапевт. Сергей знаками дал понять, чтобы она включила громкую связь, и пока она это делала, прослушала, наверное, половину. - Извините, что-что там повышено? - Лейкоциты… СОЭ, - терпеливо повторила женщина, - наблюдается сдвиг лейкоцитарной формулы влево. Все это признаки активного воспалительного процесса. - Значит, вирус? - Очень похоже. Беспокоиться стоит, если через неделю температура не упадет. Вот тогда вам обязательно нужно будет провести более глубокое обследование. Но пока показаний к этому нет. - Значит, ничего страшного? – для пущей убедительности спросила Лейла, вызывающе глядя на генерала. - Совершенно верно. Лейла поблагодарила доктора и опустила трубку. - Ты выглядишь ужасно довольной, - прокомментировал Сеничкин. - Это потому, что теперь у нас нет абсолютно никаких причин откладывать поездку! - Вот уж не думал, что эта идея так тебя захватит. - Еще бы! Это же настоящее приключение! Сергей хмыкнул, сел на диван, включил планшет Лейлы на первой открывшейся вкладке. - Что это? - Фотографии гостиничного номера. Я зада поиск, и вот, лучшие из того, что есть. - Неплохо. - Да, вроде, ничего. И отзывы хорошие. - Тогда над чем здесь думать? - Да, в общем-то, не о чем. Вот эта – ближе к дороге, нам не придется съезжать с пути. А вот эта… мне больше нравится, но здесь без небольшого крюка не обойтись. Сергей пролистал фотографии из обоих предложений. Ткнул пальцем в первое. - Вот этот забронируй… Дай-ка, посчитаю… На двенадцатое. Выедем утром, там будем около семи часов. - Этот? Хм… Потому что у самой трассы? - Нет. Потому что на кровати кованая спинка. Лейла вскинула взгляд. Поймала его. Тело обожгло языками пламени. Она все понимала. Все. Читала в его глазах… - Хорошо, - прошептала она, щелкая на «забронировать». - И что же… ты не боишься быть прикованной? Лейла подняла взгляд и покачала головой. Глава 19 Сергей выглядел ужасно профессионально, потроша пойманную им рыбешку. Кажется, генерал остался доволен уловом, по крайней мере, он больше не хмурился. В то время как Лейле было приказано отдыхать – сам он установил палатку, развел огонь, поймал рыбу и занялся приготовлением ужина. Ей даже овощи не позволил почистить. - Уха – это мужское дело, - заметил… Коваль, одарив Лейлу долгим взглядом из-под ресниц. А та лишь пожала плечами и продефилировала к установленному им специально для нее шезлонгу. Поправила полотенце и забралась с ногами, надела солнцезащитные очки. - Кремом намажься! Сгоришь. - Я не обгораю, – сморщив нос, заметила Лейла. - Все равно намажься. Ультрафиолет вреден для кожи. - Боишься, что я стану сморщенной и некрасивой? – ухмыльнулась Лейла, послушно вставая, чтобы достать из сумки крем. - К тому моменту, как ты сморщишься, мне уже будет все равно. - Почему? - А ты подумай, – мазнув по ней нечитабельным взглядом, заметил генерал. Лейла сглотнула. Он не мог намекать на это… Или мог? Почему-то по спине пробежал холодок. Казалось бы, счастье в настолько жаркий день. Вот только эта прохлада не приносила облегчения. От нее стыла кровь. Лейла достала злосчастный крем, встряхнула флакон, но, не выдержав, отбросила его в сторону. - Не говори так, - сказала она, поймав тревожный взгляд генерала. – Ты старше, да. Но не настолько критично. Так что, когда я начну покрываться морщинами, ты будешь рядом, Сережа. И я надеюсь, все еще любящий меня… даже такой. Несовершенной. Вновь проигнорировав ее слова о любви, Сергей отвернулся к костру. Пошевелил палкой поленья, чуть сбрызнул водой, сбивая огонь. - Посмотрим, - сказал он спустя целую вечность. - Можешь не сомневаться! Лейла психанула. А как тут было не психовать, когда он снова завел свою шарманку о скорой смерти?! Аллах! Ему всего сорок восемь! Он тренирован и здоров, как бык! Да и вообще ей казалось, что Сергей просто ищет причины… причины не быть с ней. А разница в возрасте и положении долгое время как раз и оставалась самой главной из них. Возглавляла личный топ генерала, чтоб его! - Эй, ты куда? Ну, вот! Опять. Оттолкнет, а потом – ты куда? - Искупаюсь. - Я, кажется, запретил тебе щеголять полуголой перед теми молокососами! Лейла обернулась. Как-то устало повесила плечи. - А я и не собиралась возвращаться на пляж. Здесь есть спуск, - сказала она и принялась осторожно спускаться по достаточно крутому берегу. - Там может быть плохое дно! Коряги… Стекло! Погоди, я проверю… Но Лейла не обращала на него никакого внимания. Видимо, он ее окончательно достал. Сергей шагнул к реке. Вода в котелке зашипела. Проклиная все на свете, буквально заставляя себя оставаться на месте, он вернулся к приготовлению супа, но его взгляд все равно практически не отрывался от плещущейся в воде женщины. Сергей понимал, что если он будет продолжать в том же духе, то потеряет Лейлу гораздо раньше, чем сдохнет, но как остановиться? Как, мать его, остановиться, когда она для него… Все. Вообще все… Весь его мир. Это раньше он мог отвлечься, переключиться, не думать. Когда было, на что… Когда он еще не познал ее вкус. А теперь? Как ему жить? Если кривая его жизни вдруг замкнулась, и не осталось ничего вне этого круга, только она. Внутри. - Лейла! Иди есть… Он думал, она откажется. Заартачится, демонстрируя новое качество, которым она обзавелась совсем недавно – свое ослиное упрямство. Но Лейла послушно пошла к берегу. Кажется, за те часы, что она провела на солнце, ее кожа стала еще темнее. И никакой красноты. Идеальный золотистый загар. Идеальное тело. В идеальных каплях воды, стекающих по нему. Подойдя к шезлонгу, Лейла взяла полотенце и, перебросив волосы через плечо, стала осторожно их промокать. - Тебе чем-нибудь помочь? - Нет. Иди лучше переоденься. Так надо… Чтобы не заболеть, - пояснил Сергей через силу, чтобы она не подумала, что он снова ее ревнует. Чтобы не ушла… не бросила. Да, он стал жалким. - Хорошо, - улыбнулась Лейла. - Я быстренько. Их стоянка находилась в стороне от других, поэтому, переодеваясь, Лейла не стала прятаться. Просто зашла за дерево, сняла лифчик, натянула сарафан и только потом стащила трусы. Сергей внимательно следил за происходящим и думал о том, что, наверное, должен как-то объяснить ей свое поведение, но не мог найти слов. Он вообще не привык объясняться. Не перед кем было… Да и вообще. Не тот он был человек. - Пахнет вроде бы ничего, - поведя носом, заметила Лейла, брезгливо косясь в сторону доходящей в котелке ухи. - Еще бы. Это же я готовил! Вот, попробуй. Здесь без рыбы. Только бульон и овощи. Может косточка попасться. Ешь осторожно. Лейла забрала протянутую тарелку, окунула в нее ложку и наклонилась, принюхиваясь. Наблюдая за ней, Сергей сунул в рот первую ложку. С жадностью откусил хлеб. Лейла зачерпнула наваристого супа, смешно на него подула. Ну, как ребенок совсем. Что-то дрогнуло внутри, взволновалось. - Лейла… - Ммм? Слушай, ну ведь и правда съедобно… - пробормотала она. - Вот видишь. Впрочем, я не об этом сейчас. - А о чем? - Я… возможно, кажется, что я тебя не ценю, но это не так. Впялив взгляд в тарелку, Лейла молчала. И только дрожащие губы выдавали ее волнение. Да тонкие нервные пальцы, которыми она задумчиво крошила хлеб. - Ты не не ценишь, Сережа, ты обесцениваешь. Это разные вещи. Ну, вот. А ведь он хотел извиниться! - Это не так. - Как скажешь. Она уже даже не спорила! Просто снова взялась за ложку и принялась есть рыбный суп, который по идее должна была ненавидеть! И это взбесило. То, что она оставалась настолько спокойной, в то время как он вообще, кажется, утратил самоконтроль. - Молчишь?! - А что тут добавить? Ты умный. Все понимаешь. - Ни черта я не понимаю! Ты несешь какую-то чушь! - Я вообще молчу, Сережа, – справедливо заметила Лейла. - Вот именно! – указательный палец ткнул ей куда-то в грудь. - Демонстративно… В попытке меня достать! - Да что ж тебя так просто достать-то? Карие в серые. Клинками. Она первая отвела. Встала. Обхватила себя за плечи. Даже не расстроенная. Нет. Абсолютно. По крайней мере, они говорили. О будущем. Значит, годы ожидания позади. Впереди лучшее. Не может быть иначе. Она слишком много поставила на кон, чтобы проиграть, когда до победы осталось всего ничего. - Ты говоришь, что я что-то там обесцениваю. Объяснись, – процедил он. - А что здесь объяснять? Ты капля по капле выдавливаешь ценность из всего, что я делаю или говорю. Как будто это змеиный яд… Обеззараживаешь, не позволяя проникнуть в кровь. Не позволяя тебя затронуть, растрогать, причинить боль! Прячась в безопасности одиночества, к которому ты привык. Защищаясь от моей любви как… - Лейла взмахнула ладонью и отвернулась. Не могла договорить. Мешал подкативший к горлу соленый ком. - Это не так! - Значит, я ошибаюсь. Давай, я помою посуду… Генерал стиснул зубы и принялся собирать тарелки со стола. - Что ты собралась мыть? Одноразовые тарелки? Или ложки? Лейла моргнула, словно только впервые обратила на них внимание. Опустила взгляд. Они могли бы чудесно отдохнуть, а вместо этого снова выясняли отношения. Какая глупость! - Сережа… Пожалуйста. Давай больше не будем, а? Просто обними меня, и все. Все другое потеряет значение, понимаешь? Жесткие руки генерала обхватили ее талию. Сжали. Он замер в каких-то миллиметрах от нее. Виска коснулись плотно сжатые губы. Дыхание обожгло. - Ты моя. Моя ведь? - Твоя… - Вот и запомни это. Запомни! Лейла подняла взгляд. Поймала его – какой-то совершенно больной. Так собака на человека смотрит, когда болеет и не может сказать, где болит. Лейла поднялась на носочки и коснулась губами его теплых губ. Он не был высоким, но без каблуков ей все равно было не дотянуться. Ладони скользнули вверх по разогретой солнцем коже. Углубляя поцелуй, Сергей стиснул ее еще сильнее. Прошелся по бедрам, спине, снова сжал попку. Вдохнул ее изменившийся аромат. - Ты пахнешь речкой. И солнцем. И летом… - А ты рыбой, - сморщила нос. - Я не хочу… обесценивать, - прохрипел, глядя в ее глаза. Поймет ли? Поймет ли то, что он хотел, но не смог сказать? - Я знаю, любимый. Я знаю… - Пойдем в палатку! Пожалуйста, Лейла… пойдем. Как будто ее нужно было уговаривать! - Таблетку! - Сейчас… - задыхаясь, постанывая под его ласками. Нетерпеливыми, грубоватыми. Такими же, как и он сам. – Вот… Два пальца внутрь. Бесцеремонно. Лейла зашипела. Сергей виновато спрятал лицо у нее на груди и, не вынимая пальцев – успокаивающе погладил клитор. - Так? – приподнялся, заглядывая ей в глаза. - Почти… Мне нравится твоя грубость. Но здесь… нужно мягче… пожалуйста… В чуть приоткрытое окошко палатки проник яркий луч, прошелся по ее телу и затерялся где-то в ногах, окутывая их золотистым свечением. Сергей выпрямился и переместился куда-то вниз, разглядывая, как оранжевые отблески света скользят по ее телу. - Покажи. - Что… - голос Лейлы дрогнул. - Покажи! Покажи, как надо, и я все сделаю. Все! Подрагивающими руками Лейла подняла подол. Ее грудь часто вздымалась, все сильнее притягивая его жадный взгляд. На секунду Сергей снова приблизился, чтобы довольно бесцеремонно оголить ее грудь, стащив с плеч бретельки. Подавляя Лейлу мощью своего тела, нависая над ней. А потом так же быстро вернулся на свое место у входа. - Разведи ноги, я хочу видеть, как это будет происходить. Его сиплый голос срывал табу и запреты, как ленту, ограждающую место преступления после завершения следственных действий. Секунду назад – это была запретная территория. Теперь – нет. Лейла медленно развела ноги и, скользнув по животу ладонью, нерешительно коснулась собственной плоти. Шевельнула пальцами, надавливая на клитор. Размазывая собственную влагу. А он смотрел… Пожирал ее взглядом! Снова, снова приблизился. Лейла нерешительно замерла. - Продолжай… - просипел он, вновь погружая в нее свои пальцы. Не отрывая взгляда от действа, исследуя ее тесные стеночки, в то время как сама она ласкала еще более чувствительный уплотнившийся бугорок. Кислорода отчаянно не хватало. В палатке было жарко, как в аду. Или она изнутри горела… Пот собирался в прозрачные капли на груди и на подрагивающем от напряжения животе. Она изнывала. Еще ближе… еще… - Сергей! Его губы, чередующиеся с ее пальцами – слишком много, чтобы это вынести! Лейла сорвалась в пропасть, закричала! Забилась в сладких судорогах. - Хорошо… Хорошо, моя девочка… Моя… вот так… вот так… кончай. Кричи… - бессвязно шептал Сергей, усаживаясь на колени ей между ног. Затаскивая ее себе на колени и протискиваясь через судорожно сокращающиеся мышцы, скрипя зубами от дикой, необузданной страсти и острой жажды движения. Толкнулся вперед, насадил на себя до упора и замер, улетая от кайфа. Ощущая сладкие сжатия плоти. Кусая ее, фырча в попытке сдержаться. - Сергей… Сережа! Мне кажется, я снова… я… Он поняла. Понял, что она пошла на второй круг. Чего он не понимал, так это того, как самому сдержаться?! Она права! Он боялся! Боялся стать уязвимым. Потерявшись в ней до конца и не имея ни единого шанса найтись – он все еще отчаянно остро боялся. Всего, что на него обрушивалось. Снова и снова. Он боялся этой свободы. Делать все, что душа пожелает, двигаться, куда захочется, быть с тем и так, как тебе угодно! Как велит годами подавляемая нужда. Смотреть, как из ее изумительных глаз катятся слезы! Не боли… но удовольствия! Огромного удовольствия, которое он ей смог подарить. Слизывать их, пить… Втирать в раны. Глава 20 Лейла лежала на покрытой испариной груди своего мужчины и осторожно перебирала пальцами короткие, стрелой уходящие вниз волоски на его животе. - Нужно затушить костер. - Сам погаснет. - Еще рано… Ну, не спать же нам? - А я уже ничего не хочу. Лейла чуть сместила голову и потерлась носом о колючую шею генерала. И правда – единственное, чего бы ей хотелось – это только помыться. Снова. Не для того, чтобы избавиться от его запаха на своем теле. Нет… Просто их смешавшиеся соки стали подсыхать, вызывая неприятный зуд на коже. - Лентяйка, - шепнул Сергей, целуя Лейлу в макушку и осторожно касаясь бедра. Лейла фыркнула. - Хочешь, искупаемся? - Вместе? - Угу… - сонно пробормотала Лейла, прислушиваясь к вибрациям, образующимся в груди Сергея, когда тот говорил. - Пойдем! – решительно согласился он. Одеваться в тесной палатке было тем еще удовольствием. Но посмеиваясь и переговариваясь, они справились довольно быстро. Прошли босыми ногами по раскаленной на солнце земле и с облегчением ступили в воду, кажущуюся довольно прохладной. Сергей спустился первый и протянул Лейле руку, страхуя. Она поежилась, ухнув: - Холодно! - Ты же час назад купалась и не жаловалась. - Но после этого кое-кто меня накалил! Генерал обернулся, сверкнул довольной белозубой улыбкой и тут же нырнул с головой. Ну, и куда делась его осторожность? Вглядываясь в воду, Лейла набрала в пригоршни воды и провела по ногам. Коваль… теперь ей нужно было привыкнуть называть его так, вынырнул и как собака встряхнулся, обдавая ее россыпью холодных искрящихся брызг. Лейла по-девчоночьи завизжала. - Ну же, не трусь! Плыви… Фыркнув, она осторожно погрузилась в воду и сделала первый гребок к Сергею. Лейла отлично плавала, особенно там, где в любой момент могла коснуться ногами дна. Речка была не слишком глубокой. В несколько движений доплыв до своего мужчины, она откинулась на спину и поплыла по кругу. В чуть приглушенном свете начинающего клониться к закату солнца стало отчетливо видно, что он, в отличие от нее самой, не додумался воспользоваться кремом и хорошенько поджарился. Лейла коснулась ногами дна и осторожно тронула пальцами плотную кожу мужчины: - Больно? - Не-а, - мотнул он головой, обхватывая сильными руками её тонкую талию. - Меня учил жизни, а сам – сгорел. - Мужчины не сгорают. - Ну, конечно, - фыркнула Лейла, - а на твоих плечах, очевидно, розовая пыльца. - Выдумщица! – покачал головой генерал, сжав щиколотку Лейлы в кольце сильных пальцев. Заставляя ее обхватить себя ногами. Плоть прижалась к плоти. Губы в каплях воды коснулись губ. Из груди Лейлы вырвался то ли вздох, то ли стон. Руки Сергея скользнули ниже и с силой сжали попку. - Умм… Недавно утолённая страсть снова вспыхнула, как лесной пожар. Невозможно было противостоять этой стихии. Губы обжигали. Пожалуй, никогда еще они столько не целовались. Казалось, вода вот-вот закипит. - Сережа, хороший мой… Мягкая ладошка скользнула вниз, сжала ожившую, несмотря на холод, плоть, пробравшись под резинку шорт, в которых Сергей купался, все также отчаянно к нему прижимаясь. Рука с попки чуть сместилась, пальцы сдвинули в сторону трусы от купальника и бесцеремонно толкнулись внутрь, где все еще было скользко. Сергей оторвался от сладких искусанных губ любовницы. Скользнул взглядом ниже. К тугим налитым грудям с метками от его засосов. - Не могу, пожалуйста… - бормотала Лейла, отчаянно ерзая. Генерал застонал, спрятал лицо в сладком местечке между ее нежным плечом и шеей, впился зубами в выступающую мышцу и резко насадил Лейлу на себя. Женщина закричала. Он толкнулся еще раз, наплевав, что их могут услышать. Глуша собственный рык укусами. Это продолжалось бесконечно долго, и было невозможно прекрасно. Только когда все закончилось, в голову Сергею пришла выбивающая из него все дерьмо мысль: - Мы не предохранялись, - задохнулся он, останавливаясь на полпути к лагерю. - Таблетка еще действует, - пожала плечами Лейла. - Тебе нечего бояться. Он долго испытывающе на нее смотрел, но потом все же кивнул: - Ладно. Но такого больше не повторится. Ты плохо на меня влияешь, старлей. Лейла ничего не сказала. Взяла полотенце, чтобы вытереть волосы, и без сил опустилась в шезлонг, наблюдая за тем, как Сергей подбрасывает дрова в костер. - Как думаешь, зачем ты понадобился Максиму? Генерал вскинул голову, глядя на нее через языки вспыхнувшего пламени. - Понятия не имею. - Ладно… Да и без разницы. Все равно нам нечем заняться. Окончательно вымотавшись, они рано легли спать, чтобы так же рано проснуться, свернуться и поехать дальше. При хорошем раскладе был шанс добраться до места к вечеру. Если вычеркнуть из программы посещение *ского замка, так точно. - Не будем заезжать, - решилась Лейла, провожая глазами бескрайние поля подсолнечника и изредка встречающиеся деревья. - Почему? - Устала что-то. Даже странно. Генерал бросил на нее подозрительный взгляд и чуть прибавил скорости, обгоняя неповоротливый, едва тянущийся по трассе бензовоз. Преодолев еще пару десятков километров, они въехали в небольшую деревеньку. - Ух, ты. Мне нравятся дома в подобном стиле. А тебе? Сергей посмотрел на прилипшую к окну Лейлу и только потом перевел взгляд в сторону раскиданных по склону домов. - Ничего так. Это, похоже, лиственница. - Да какая разница, что? Ты только представь, как там, должно быть, пахнет? - Представляю. У Макса как раз такой сруб. Старый, конечно. Лично я бы выбрал что-то посовременнее. - С большими раздвигающимися окнами от пола до потолка и огромной верандой… - мечтательно протянула Лейла, движением рук показывая, какие именно должны быть те самые окна. Сергей скосил взгляд и хмыкнул. - Непрозрачный такой намек. - Ты о чем? - Хочешь меня заставить построить для тебя дом? Лейла резко обернулась, открыла рот, очевидно, чтобы поспорить, но, так ничего и не сказав, закусила нижнюю губу. - Почему же для меня? – после довольно длительной паузы поинтересовалась, будто бы между прочим. – Для нас. Тебе все равно больше нечем заняться. Нерв на щеке Сергея дернулся, но он промолчал. Потому что не знал, что тут можно сказать. Лейла его уела. К тому же… он и сам все чаще думал о том, что устал от шума столицы, а значит, дом в глуши был не такой и плохой затеей. А уж если она хотела того же, разве он мог возразить? - Загугли, - коротко бросил он. - Что именно? – осторожно спросила Лейла. - Дома… В этих краях полно фирм, которые ставят срубы. Некоторые даже делают все под ключ. Заходи – живи. - И что же ты хочешь, чтобы я узнала? Стоимость? – стараясь не показать своего изумления, пробормотала Лейла, извлекая из сумки телефон. - Нет. Просто поищи тот проект, который тебе может понравиться. - И ты его купишь? - Может быть, – косо поглядывая на спутницу, ответил генерал. Улыбаясь краешком губ, Лейла открыла поисковик. Да уж. Сергей был прав. Здесь было из чего выбрать. К чему она не была готова, так это к тому, что ее мужчина так просто сдастся. Выбери дом, и я его, быть может, куплю. Ха! Что-то подсказывало ей, что он не просто его купит. Но и примет самое непосредственное участие в строительстве. Иначе и быть не могло. Так странно… Они разговаривали о приобретении собственного дома. Аллах, это не было сном! - Останови! – вдруг закричала она и рванула прочь из машины, едва Сергей притормозил. Он помчался за ней следом, перехватил прохладную ладонь: - Что случилось? Тебе нехорошо? - Что? Да нет же! Посмотри, какие шикарные петунии продают. - Ты серьезно?! - Ну, конечно. Поставим дом, и украсим его цветами. - Да тут хоть бы за пару лет со стройкой управиться! Какие цветы?! - Вот эти! Посмотри, какие красивые! - Ты ничего не слышала о полумерах, правда? – спросил генерал, замирая посреди дороги, по обе стороны от которой тянулся небольшой сувенирный, да и не только, рынок. Лейла обернулась, как-то неуверенно растерла ладонями плечи: - Но… ты ведь сам сказал, что… - она взмахнула рукой, а потом, будто сдувшись, пробормотала. - Ладно, едем дальше. - Ну, уж нет! Мы купим эти чертовые цветы. И ведь купили. Две кадки. С бархатно-фиолетовыми петуньями и ярко-розовыми. А еще они приобрели овечью шкуру, возле которой Лейла застыла, зачарованно поглаживая мех. - Как дома, - пробормотала она, - ну, там… в горах. До того, как папу убили. Сергей кивнул, отнес кадки с цветам в и без того забитый багажник, переложил чемоданы на заднее сиденье, а потом вернулся и купил ту проклятую шкуру. - Спасибо, - шепнула Лейла, поглаживая мужчину по щеке, когда он вернулся в машину. – Спасибо, любимый. Эти слова потом всю дорогу звучали в ушах. Его никто так не называл, никто. А она назвала. Как будто душу вынула. Или, напротив, беззаветно вручила свою… И от того дыхание перехватывало. Сергей переплел пальцы с ее тонкими, беззащитными и порулил к дому. И чем дальше он продвигался, тем более четкие границы обретало его будущее. Да, картинка все еще оставалась размытой. Чем заняться, как себя применить… Но главное он для себя уже понял. Лейла. В центре всего. Она. Он для нее. Всё для нее. Когда они добрались до нужного места, уже стемнело. Сергей припарковался и, немного помедлив, все же вышел из машины. Вдохнул такой знакомый аромат луговых трав и хвои. Захлебнулся им… Старый дом, похоже, отреставрировали. Или так только казалось в тусклом свете декоративных фонарей, горящих на большой крытой веранде. - Красиво, - раздался мягкий голос Лейлы за спиной. Сергей оглянулся, и практически одновременно с этим во дворе включилось дополнительное освещение и послышался громкий лай. - Фу, Булка… Здесь все свои! – одернул злобный комок шерсти вышедший из дома Макс. Сергей пересек двор, как на буксире волоча Лейлу следом. Разжал ладонь только для того, чтобы пожать руку племяннику. - Привет. Не ждал? - Скажешь тоже. Проходи. Привет, Лейла. - Добрый вечер, Максим… - Обойдемся без отчества, - оборвал Макс, посмеиваясь, - Марта! Ну-ка, смотри, кто к нам пожаловал?! Из комнаты, расположенной в глубине дома, вышла шикарная блондинка. Однажды Лейла едва не испепелила ту взглядом при знакомстве. Сейчас все было иначе. Потому что Марта не имела планов на ее мужчину. Это в корне меняло дело. - Добрый вечер, Сергей Иванович. Лейла… Марта хотела еще что-то сказать, но из комнаты, покачиваясь на крепких ножках, выскочила прелестная малышка – их с Максом дочь. Сердце Лейлы мучительно сжалось. - А вот и наша прелесть… Привет. Помнишь деда? – криво улыбаясь, спросил генерал. Белокурая малышка робко улыбнулась и, спрятавшись за ногу матери, сунула пальчики в рот. - Не помнит, - резюмировал он, разводя руки в стороны. - Это потому, что ты не похож на деда, – рассмеялся Макс, взмахом руки приглашая их в комнату. – Ваша спальня – направо. Располагайтесь. А пока Марта накроет на стол. - Я помогу, - вызвалась Лейла, все еще неловко поглядывая на хозяйку дома. Она чувствовала вину за свое поведение при первом знакомстве. Дальнейший вечер шел своим чередом. Быстро ополоснувшись и разложив вещи на первое время в отведенной им спальне, Лейла с Сергеем вернулись в кухню, где уже был накрыт богатый стол. - Ну, и зачем вы беспокоились? – нахмурился генерал. - А нам только в радость, Сергей Иванович. - Марта осваивает высокую кухню. У нее новое хобби. А это нам местные умельцы презентовали. Настойка на кедровых шишках… - Отец тоже делал такую, - задумчиво протянул Сергей, разглядывая рюмку в ярком свете, струящемся с потолка. Серьезный разговор, не сговариваясь, Ковали решили отложить на потом, и в тот вечер болтали о всяких глупостях. Малышка, взбудораженная приездом гостей, никак не хотела укладываться, и сидела за общим столом, кочуя с рук на руки. Посиделки затягивались, женщины перебрались на диван, а мужчины тихо переговаривались, потягивая действительно вкусную настойку. Лейла наблюдала за Сергеем и, пожалуй, впервые видела его таким расслабленным и домашним. Зря он сомневался насчет своего места в жизни. Потому что, если это место где-то и было, то оно было именно здесь… Женщина перевела взгляд на слезшую с колен отца девчушку. - Пойдешь ко мне? – улыбнулась, подзывая к себе малышку рукой. Та нерешительно помедлила. Взглянула на мать, которая ободряюще ей кивнула, а потом со всех ног помчалась в распахнутые объятия Лейлы, которая ожидала чего угодно, но только не нестерпимой боли, которая взорвалась в ее груди. С губ слетел крик, в глазах потемнело. Глава 21 Его слова током прошлись по моему телу. По тем чувствам, которых я привыкла стыдиться. Что сказать? Меня заводили подобные команды… По крайней мере, из его уст. Я не знала, было это извращением, или нормой… Я дала себе установку не думать об этом, но все равно прошлое накрывало. Иван… он тоже любил поговорить. Грязные словечки… оскорбления, единственной целью которых было меня унизить. - Сними, - повторил Макс, - я хочу тебя рассмотреть при свете. Холодок пробежал по моему позвоночнику, чуть притушив пожар. Мой муж тоже любил посмотреть… как я корчусь от страсти, как скулю от невозможности кончить, как извиваюсь на влажных от пота простынях. Маньяк, для которого я стала любимой игрушкой. Маньяк, который наказывал меня каждый раз. Во мне ширилась злость. Бескрайняя черная ярость… Гнев на то, что я позволяла прошлому и дальше отравлять свою жизнь. Задыхаясь от сковавшего внутренности напряжения, я потянула футболку вверх, путаясь в рукавах и едва не плача… - Осторожнее… Дай лучше я… Его сильные шершавые руки скользнули по моему пылающему телу, оставляя на нем ожоги. Футболка медленно отлетела в сторону. Макс отступил на пару шагов, и совершенно невольно я снова напряглась. Гордо вскинула голову – это все, что я могла. Ну же, давай! Бей меня… Бей! - Красавица… Какая же ты красавица. Золотистый взгляд Макса медленно сползал по моему телу. Мне казалось, я чувствовала его успокаивающее целительное тепло. На плечах, тяжелой груди, крутых бедрах и между ними… Он снова приблизился. Коснулся длинными пальцами моей руки чуть повыше локтя. - Я хочу, чтобы ты для меня покричала. Скажи… Ты будешь кричать? - Я не знаю… Мое волнение зашкаливало. Я кричала много раз… я плакала. От острой нужды, от неудовлетворенности, от обиды и унижения. И от вымученного оргазма, брошенного мне, как голодной собаке кость. Я не кричала только от счастья. От чистого экстаза освобождения. Я не знала его… Я не знала! Его пальца поднялись вверх по руке, прошлись по плечу, коснулись беснующегося пульса на шее и осторожно двинулись по груди. Макс погладил подушечкой большого пальца напряженный сосок… На секунду я замерла, с силой выдохнула распирающий легкие воздух. - Не то, правда? – шепнул он, лаская меня своим потемневшим от желания взглядом, а после зажал вершинку между костяшками пальцев и с силой потянул на себя. Дыхание со всхлипом вырвалось из моего приоткрытого рта. - Вот так намного лучше… - напряженно улыбнулся он. – Ты любишь пожестче, правда? - Я не люблю боли… - Боли не будет. Нам будет сладко… - искушал меня Макс. - Возможно, я куплю для тебя зажимы. Самые слабые… уж очень хочу увидеть, как они будут смотреться на твоих возбужденных сосках. Стук сердца отдавал эхом в ушах. Я примерно догадывалась, о чем он говорил. Мысль о таких… штучках пусть и не приходила мне в голову раньше, но и не вызывала во мне отторжения. Скорее наоборот. Мое дыхание стало частым и поверхностным. Между ног появилась первая влага. Интересно… он заметит? А если так? Какова будет его реакция? Станет ли он смеяться? Станет ли называть меня шлюхой? Я вряд ли это переживу… - Доверишься мне? - Я не знаю… - мой голос ослаб. - Ляг на кровать. Закинь руки за голову. Смущенно переступив с ноги на ногу, я все же сделала так, как он велел. Легла на подушку, подняла руки к изголовью, а ноги, напротив, сжала, только сейчас заметив, что не сняла носки. Его носки… Такие длинные, что на мне они казались гольфами. Макс сел рядом, подхватил мою ногу и, уперев ступню в свое бедро, медленно стащил один. Хватая ртом воздух, я не могла оторвать взгляда от его потемневших глаз. А ведь понимала, куда он смотрит… Во мне боролись два совершенно разных желания – сжать ноги… или открыться для его взгляда еще сильней. Пальцы Макса скользнули выше по внутренней стороне бедер, растерли блестящую на них влагу. - Я вылижу тебя дочиста, я выпью всю тебя. О господи… Он, правда, это сказал. Подстегнул меня низким осипшим голосом. Острая игла желания пронзила мое тело насквозь. Пришпилила к кровати, заставляя выгнуться еще сильнее. Проигнорировав нужду моего тела, Макс стащил второй носок и плавным грациозным движением переместился вверх к кованому изголовью. - Я привяжу твои руки, - мои глаза панически расширились, и, видя это, Макс осторожно погладил меня по щеке, словно успокаивая и обещая, что все будет хорошо: - Не переживай… Это будет всего лишь носок. Ты сможешь освободиться в любой момент, а если не захочешь свободы – просто крепче держись. Это игра, Марта… Помни об этом. Шумно выдохнув, я заставила себя расслабиться. Макс привязал сначала мою правую руку, затем левую. Я потянула, и носок тут же развязался – мой любовник не обманул. - Я все испортила, - прошептала я. - Ничего. Я завяжу заново… Справившись, Макс встал с кровати и медленно отступил почти к самой двери. Дернул ремень на брюках. В то время как я была полностью обнажена, он все еще был одет. Только сейчас я поняла, как отчаянно хочу увидеть его обнаженным. Вжикнула молния ширинки, Макс наклонился, одним движением снимая с себя трусы и джинсы, а когда выпрямился… Я никогда такого не видела… Никогда. - Все… полноценные мужчины такие… - взволнованно прошептала я. - Большие? – подсказал Макс, напряженно меня разглядывая. - И это тоже… - Нет. Не все… Но, клянусь, ты примешь каждый мой миллиметр. - У меня не было… Я… - путаясь в словах, я старалась объяснить любовнику, что никогда не принимала в себя… ничего подобного. То есть, мой муж… даже когда у него получалось до нужной степени отвердеть… он никогда не увеличивался до таких… огромных размеров. - Когда время придет, у тебя получится, - Макс сверлил меня своим прожигающим взглядом и медленно поглаживал себя. Иван внушил мне, что самоудовлетворение – это грязная штука. Однажды, когда я, истерзанная похотью, решилась на это… он обо всем узнал и… никогда потом я не чувствовалась себя такой опороченной. Павшей на самое дно. Макса же, казалось, ничуть не смущало то, что я за ним наблюдала. - Ты… часто занимаешься… этим? – делая над собой усилие, поинтересовалась я. - Нет. А ты? - Что?! Нет… я никогда… это грязно… я… - Какая глупость… - Макс оборвал мои невнятные бормотания и, преодолев комнату, осторожно опустился рядом со мной на бок, - когда-нибудь я положу твои пальцы на клитор и заставлю тебя передумать. - Нет, я… - Да, Марта, да… Ты будешь ласкать его пальчиками, а я буду таранить тебя изнутри. Поверь, детка, тебе понравится. Твой клитор очень чувствительный. В прошлый раз ты кончила, стоило мне только к нему прикоснуться. Но сейчас мы не будем спешить. - Почему? – напряжение, которое и без того не покидало моего тела, усилилось стократ. Он ведь не поступит со мной так, как Вуич? Не раздразнит меня, чтобы после оставить голодной? Наказывая за то, что я могу получать удовольствие, в то время как он не может? - Чтобы ты насладилась ласками… - Я не хочу! – не контролируя себя, я повысила голос, - я хочу… я хочу… - Кончить? – помог мне Макс, не сводя с меня изучающего тревожного взгляда, - кончить прямо сейчас? - Да… - Как скажешь, - кивнул он головой, устраиваясь между моих разведенных ног. Я зажмурилась. Влажную, воспаленную страстью промежность обожгло его дыхание. Горячий рот бесстыдно накрыл мою плоть. Размашистым движеньем языка он раскрыл мои складки, и тут же два сложенных пальца скользнули внутрь. Неглубоко… чтобы не навредить. - А-а-ах, - выдохнула я, когда его губы с силой втянули клитор. - Вот так, детка… Покричи… Его рот сотворил со мной что-то невероятное. Я никогда не испытывала такого блаженства. Возносясь все выше и выше, я что-то бессвязно бормотала, кричала, хрипела… Я так сильно перед ним открывалась, что ничуть не смутилась, даже когда он закинул мои ноги себе на плечи. Я забыла обо всем. Я забылась! Ничего не существовало – только дикое желание разрядиться. Оргазм взорвался внутри, прошел волнами по телу. Я сжимала шею Макса ногами и бесстыдно терлась о его лицо, в такт пульсирующему во мне экстазу. Я вела себя, как животное… эгоистично. Мне не было дела до желания Макса, я упивалась своим… Тем, что он беззаветно мне подарил. На мою обнаженную кожу упали обжигающе горячие капли, я опустила ноги и перевела на любовника расфокусированный взгляд. Жемчужные капли упали на бедра и на живот… Он кончил. Он кончил вместе со мной… Я высвободила правую руку и, глядя прямо в глаза Максима, растерла его сперму по коже. Сейчас мне было плевать, что он обо мне подумает. Я была возвеличена самим этим моментом. - Господи, детка, ты такая горячая… Невероятная… Моя… Я сама потянулась к его губам. Толкнулась языком, прикусила. Я кончила… но мне хотелось еще. Пока малышка спала... Я проснулась ночью от неясного шума. Потянулась на огромной кровати, пошарила рукой и, не найдя, Макса, встала. Я так быстро привыкла к его присутствию, что, признаться, это пугало. Отогнав от себя невеселые мысли, я спустила ноги с кровати. Звук шел из спальни Алисы. За окном светало, и она успела проголодаться. Я быстро приготовила смесь и, сунув дочке в ротик бутылочку, отправилась на поиски Макса. В тревоге осмотрела весь дом, зашла даже в ванную, выглянула в окно – ничего. Он словно сквозь землю провалился. Насытившись, Алиса уснула, и я переложила малышку в кровать, гадая, сколько времени прошло с тех пор, как мы виделись с Максом в последний раз? Три часа? Пять? Я не знала… Сжигаемая его страстью, я потеряла счет времени. Минуты растягивались до бесконечности, моя тревога росла. Ко мне пришло понимание того, что, положившись на Максима, я абсолютно утратила контроль над ситуацией. Стала зависимой… У меня больше не было плана, и все, что я могла… просто верить ему, как себе. Господи, куда же он подевался? И что будет, если Макс не вернется? Как я буду теперь? Задыхаясь от тревоги, я распахнула окно. В тишину дома ворвались звуки ночного леса. Тревожные, зловещие звуки. Уханье сов, шорох крыльев летучих мышей, шепот горного ветра в кронах. Разгоряченные щеки опалил ветер. Я коснулась носом плеча, вдохнула аромат любовника, смешанный с моим собственным – мы так и уснули, не сходив в душ… Где же он? Я, наверное, больше почувствовала его приближение, чем услышала… В коридоре тихо хлопнула дверь, скрипнула половица. - Макс! – я выскочила навстречу, в полной уверенности, что это он, хотя, наверное, этот порыв был не слишком разумный. Но я доверяла своей интуиции, и она меня не подвела. - Марта? Ты чего не спишь? Я не торопилась с ответом, разглядывая Макса, словно впервые. А может… я его и правда только-только увидела. По крайней мере… таким. Словно сошедшим с афиши какого-нибудь блокбастера. При полной экипировке. С оружием и каким-то прибором, сдвинутым на высокий лоб. - Не сплю? Да я места себе не нахожу! Где ты бродишь? - Выходит, я себе переоценил, - беспечно хохотнул тот, снимая очки и откладывая их в сторону. - Ты о чем? – на миг опешила я. - Я думал, что истощил тебя, а потому ты проспишь до утра, - объяснил Максим, привлекая меня к себе и осторожно касаясь моего виска своим холодным носом. Мои ноги вмиг ослабели. – Ты пахнешь… как чистый секс, - хрипло добавил он. - Это потому, что я так и не вымылась… Я ведь переживала, Максим! - И не мойся. Мне нравится, что ты с ног до головы пропахла мною. - Ты заговариваешь мне зубы! – из последних сил возмутилась я, а самой уже ничего не хотелось… только снова быть с ним. - Да нет же… Просто действительно думал, что ты проспишь до утра. Не хотел пугать тебя. Правда… - Я бы, может, и проспала, но твоя дочь… - глядя ему в глаза, я интонацией выделила последнее слово, - проголодалась. - Ох, она прожорливая, да? Я зачарованно кивнула. Максим… удивлял меня. Каждый раз все больше и больше. Каким-то непостижимым образом в нем сочетались совершенно несочетаемые черты. Строгость и бесшабашность, сила и слабость, непоколебимые принципы и неистребимые сомнения. Каждый раз я открывала что-то новое в нем. Он был словно хамелеон. - Знаешь что? Сейчас ты мне все расскажешь! Иначе… Иначе я побью тебя! Вот… Глава 22 Побьет… Хмыкнув, я все же стащил с себя армейские ботинки, прежде чем пойти вслед за Мартой в кухню. - Ну! – сказала она, разглядывая меня своими искрящимися, как снег в горах, глазами. – Где тебя носило? - Будешь кофе? – вместе ответа на ее вопрос поинтересовался я, шаря на полках в поисках банки. - Макс! Она шипела, как кошка, а меня все сильней пробирал смех. Я не мог нарадоваться, что она… такая. Злая, возмущенная, страстная, требовательная… Живая! Коснувшись губами ее виска, в очередной раз вдохнув густой пряный аромат нашей страсти, я объяснил: - Выше в горах затеряны несколько стареньких домиков. Там иногда останавливаются овчары. Я разведал, в каком они состоянии, выбрал лучший, привел его в относительный порядок и оставил там какое-какие вещи. На случай, если нам придется спешно уходить. Тело Марты в моих руках чуть дрогнуло. Будто ее витающую в облаках душу вновь затянула реальность. Мне не хотелось ей напоминать об опасности… Я знал, что здесь, в горах, в тишине, их окутавшей, было так легко забыть обо всем, но… Нам нельзя расслабляться. Пока не решился вопрос с Вуичем, опасность поджидала нас буквально на каждом шагу. - Спасибо, - шепнула она. - За что? - За то, что заботишься о нас. За ту ночь, что мне подарил. Телом прошел ток. Она благодарила меня, но даже не представляла, как это было нужно мне самому. Какой отчаянный голод она во мне пробудила! Да, Марта еще не догадывалась… - Я не проделал с тобой и тысячной доли того, что планировал. Ее кожа покрылась мурашками. - Правда? И ты не считаешь меня… ненормальной? Порочной? Я не знаю… - сбивчиво шептала Марта, не отводя пухлых губ от моей шеи. - Я считаю тебя своей. Каждое твое желание – мое желание. Ты только скажи… А если даже не скажешь, я догадаюсь сам. Мои слова звучали убежденно, но внутри я дрожал. Мои демоны, моя тьма рвались наружу. Марта боялась, что я посчитаю ее испорченной, и не догадывалась, что я буду только счастлив услужить каждому из ее пороков. Меня до костей пробирало желание узнать, как далеко она способна зайти. На какие эксперименты согласится. Я прощупывал ее границы осторожно, боясь спугнуть, и замирал от сладкого предвкушения. Она позволила себя связать… Зная, что в любой момент может освободиться, но что бы она сказала, если бы я сковал ее? Грубый металл на ее хрупких запястьях. Руки подняты вверх… Лопатки напряжены и выделяются на теле, как крылья ангела… Ангел и демон. Я хотел бы это увидеть… Я хотел бы тр*хнуть ее. О, как бы я хотел. - Я не позаботилась о тебе, - продолжала шептать она. Мои руки, поглаживающие ее хрупкую спину, на мгновение замерли. Оказывается, пока я отсутствовал, Марта здорово себя накрутила. - Как бы ты хотела обо мне позаботиться? – намеренно провокационно уточнил я. - Губами… Ртом? – послышался ее сиплый… нерешительный шепот. - Тебе бы этого хотелось? Только разговоры об этом доводили меня до какого-то сумасшествия. Одни только лишь разговоры. - Я не знаю… Я… Он заставлял меня иногда, я… - Марта отошла от меня, отвернулась, обхватив свои плечи ладонями. Я убью его… Я найду и убью. Алыми всполохами в голове взорвалась ярость. - Он насиловал тебя? Марта оглянулась резко: - Не знаю… Не знаю, как это назвать. Иногда неудовлетворенность сводила меня с ума, и тогда… я была бы только рада, если бы мой рот помог ему отвердеть. Я хотела, чтобы у него получилось в меня войти, позволить мне разрядиться... Но в большинстве своем я ненавидела это. И себя ненавидела тоже. На моих глазах Марта вновь заледенела. Из ее глаз ушла жизнь. Она снова стала походить на заведенную куклу, которую я не один год наблюдал в бинокль. Правда далась ей нелегко. Впрочем, как и мне. Я подошел к Марте со спины и осторожно скользнул руками по ребрам. Нажал на крестец, там, где Вуич оставил свое клеймо. Ярость сжигала мои внутренности, ярость разливалась по венам. - Ты не передумала перебить тату? - Нет… нет, не передумала. - Тогда давай это сделаем прямо сейчас? Я не хочу, чтобы тебе что-то о нем напоминало. - И тебе… И тебе напоминало, ведь так? Я уже не кажусь тебе чистенькой девочкой? Поубавилось энтузиазма? - Дура, - рявкнул я и, раскаленный яростью добела, медленно вышел из комнаты. Холодный душ мне не помог. Вокруг меня все искрилось и полыхало от ненависти. Убью эту тварь… Убью… Лишь только в спальне Алисы мне удалось хоть немного взять себя в руки. Присутствие малышки успокаивало, притупляло злость. Я не спал практически двое суток. Я устал и нуждался в отдыхе. Отбросив прочь полотенце, я устроился возле сладко сопящей дочери. Остальное – потом. Спал я довольно чутко. Это была привычка, сформированная годами службы, а потому я прекрасно слышал, как Алиса проснулась, как она завозилась, недовольно кряхтя, как несколько минут спустя заорала во все свое детское горло, и Марта пришла на ее зов. - Тихо-тихо, моя хорошая… не мешай папе спать, – прошептала она у самой двери, и за это готов был простить ей все, что угодно. Даже её последние абсолютно идиотские слова. Убедившись, что все в порядке, я снова позволил себе уснуть. Пара-тройка часов, мне было нужно совсем немного. Меньше, чем всем другим людям, не обученным специальным техникам сна. Проснулся я ближе к обеду. Заглянул в гостиную, где Марта играла с малышкой. С каждым днем она тянулась к ней все сильнее… Мое сердце пропустило удар. - Тук-тук. Я ничего не прозевал, пока спал? Марта вскинула на меня испуганный взгляд – очевидно, я подошел слишком тихо – тоже привычка, к которой, впрочем, она уже должна была бы привыкнуть. - Ничего такого. Алиса немного поплакала, но я дала ей лекарство от колик в животике, и все наладилось. Я… думала пойти с ней на прогулку. - Почему бы и нет? Возле дома опасности нет. - Тогда… мы можем выйти прямо сейчас. Я внимательно следил за Мартой, пытался понять, о чем она думает, но она старательно отводила взгляд. Смущалась? Стыдилась себя, загнанная в рамки комплексов. Переполненная страхами… Отрицающая себя… Она была так мне знакома. - Пойдем, мне тоже нужно поработать на воздухе. Пока я возился с колыбелью, доводя ее до ума, Марта бродила с дочкой по вымощенным дорожкам. Я понимал, что скоро она не сможет долго выдерживать вес малышки, а значит, нам определенно понадобится коляска. Лучше всего ее было бы заказать через интернет. Так мы не привлечем к себе лишнего внимания. На некоторое время я отвлекся, полируя дерево, а когда снова взглянул на своих девочек – Алиса уже спала. Марта же, сидя на покосившейся от времени скамье, что-то мастерила на столике, который я выковал. Заинтересовавшись, я подошел ближе. Из кусочков битого стекла, которое никто из нас так и не удосужился смести с дорожки, она выкладывала на стеклянной поверхности стола узор. В нем отдаленно угадывались окутанные туманом горы и серое неспокойное небо. Художник во мне настороженно замер. - Как ты… Ты где-то этому училась? - Что? – отвлекаясь от работы, Марта вскинула на меня растерянный взгляд. - У тебя есть художественное образование? - Образование? Нет… Я бросила институт на пятом курсе. Когда решилась сбежать. Ты ведь в курсе... - Экономика… ты ведь училась на экономиста? - Да, - насторожилась Марта, не понимая моего странного возбуждения. - И ты никогда не училась в художке? - Да нет же! Что ты ко мне пристал? - Посмотри сюда! Посмотри! Что ты видишь? - Криво разложенные стекла. - Стекла?! Да это же целый пейзаж! Неидеальный, да… Но цвета… чувство света… Ты очень-очень талантлива. - Тебе-то откуда знать? Я открыл и закрыл рот. Провел рукой по волосам, вдруг осознав, что она ничего толком о моей жизни не знает. Это мне известен каждый ее шаг. Она же… далеко не в таком положении. Тем удивительнее ее ко мне доверие. Бросив еще один взгляд на работу Марты, я опустился рядом с ней на скамью. Вытянул ноги. - Ты обвинила меня в том, что я врал тебе… Тогда, когда мы оказались здесь, после грозы. Но на самом деле мой рассказ – вовсе не вымысел. - А что же? - Я ведь говорил уже что это была несколько отфильтрованная реальность. - Ты действительно был кузнецом? - Подмастерьем отца. Несколько поколений Ковалей занимались кузнечным делом. Планировалось, что и я продолжу эту традицию. Я бредил огнем и металлом… - Как же кузнец дослужился до звания майора спецслужб? Проведя ладонью по лицу, я слепо уставился вдаль и начал свой нелегкий рассказ: - Мне было двадцать лет. Я учился в художке… да-да, не смотри так… хорошему кузнецу очень важно получить художественное образование. Все складывалось неплохо, я учился и жил в области. А потом… бог его знает, что здесь произошло, что сделал отец… почему моя тихая и покорная мать решилась его оставить? Я столько лет истязал себя этим вопросом в попытке понять, почему они с сестренкой очутились в том сорвавшемся в пропасть автобусе? И можно ли было этого избежать… На плечо легла ее маленькая ладошка: - Мне очень жаль, Максим. Я знаю, каково это - терять близких… Накрыв руку Марты своей, я продолжал: - Отец… не выдержал этого. Застрелился. Марта вздрогнула, прижалась ко мне тесней. - Должно быть, он очень сильно любил твою мать. - Может быть. Но долгое время я люто его ненавидел и винил в их с сестрой гибели. - А сейчас? Сейчас ты тоже его винишь? - Я не знаю, Марта. Я запутался. А тогда… я не мог больше здесь оставаться. Я бежал, бежал из этого места, бежал от себя, бежал от боли. - И от кузнечного дела. - Да… Забрав документы из института, я попал в армию. А там… моей злости нужен был выход. Я направил свою энергию на подготовку. Меня заметили. Отобрали в один элитный отряд… А потом одно за другое. Знаешь, как это бывает? А мне было, в принципе, все равно, чем заниматься. Некоторое время Марта молчала, переваривая полученную от меня информацию, а потом сказала: - Не думаю, что тебе стоит винить отца во всех бедах… Отказываясь от любимого дела, ты не его наказываешь. Ты наказываешь себя. Я чуть сместил голову. Поймал ее понимающий взгляд. Мое сердце колотилось, как сумасшедшее, кровь пульсировала в ушах. - Ты уже второй раз становишься на защиту моего отца. На защиту садиста. - Не думаю, что он был таким уж плохим. Вас он не обижал… А то, что происходило за дверями спальни твоих родителей… Их предпочтения… это все только их касалось. Ты не должен его ненавидеть за это. Думаю… если бы твоя мать так уж сильно страдала от его обращения… она давным-давно бы от него ушла. - Ты считаешь, в этом не было ничего такого? - Нет. Не вижу смысла осуждать людей за их предпочтения, если те не выходят за рамки закона. - Тогда почему ты осуждаешь себя? Она не нашлась с ответом. Просто долгое время, не мигая, смотрела в мои глаза. Что она пыталась отыскать в их глубине? Отражение собственных демонов? Марта отвернулась. Отстраняясь от меня, от необходимости говорить, вновь склонилась над битыми стеклами. Изумрудный и цвета морской волны, коричневый и янтарный… Она перебирала осколки, крутила их то так, то эдак, меняла местами, а я тихонько за ней наблюдал. Одно из стеклышек упало на пол, Марта вскочила со своего места, присела на корточки, внимательно огляделась. Обнаружив осколок под лавкой, одной рукой она оперлась рукой о мое бедро, а второй осторожно подняла стекляшку. - Со стеклом лучше работать в перчатках, - прохрипел я севшим голосом. Марта на коленях передо мной – слишком большое искушение. Будто понимая это, она мазнула по мне беглым взглядом и снова его отвела. А вот с колен вставать не торопилась. Мой член болезненно напрягся, натянув до предела грубую ткань джинсов. За ночь, проведенную с Мартой, я разрядился два раза. Недостаточно много… - Ты снова напряжен… - шепнула она. - Да… Хочешь мне с этим помочь? – Глаза в глаза. Золото в серебро. Испытывая… Ее ладошка скользнула вверх по моей ноге и нерешительно застыла на молнии. Мне хотелось ее поторопить, но я не смел даже пошевелиться. Неловкие пальцы не с первой попытки расстегнули пуговицу, не сразу справились с ширинкой, не сразу извлекли болезненно напряженную плоть. - Я не уверена, что у меня получится, я… - бессвязно пробормотала Марта, пряча панику за опущенными ресницами. - Забудь обо всем! Просто делай то, что тебе самой хочется... Марта осторожно скользнула рукой по стволу, завороженно наблюдая за происходящим. Так же завороженно она опустила голову и осторожно лизнула разбухшую, потемневшую от прилива крови головку. Так мало, и так много одновременно… Глава 23 Он был, правда, очень большим. Но, несмотря на его пугающие размеры, я хотела Макса в себе. Каково это - почувствовать, как растягиваются мои мышцы, подчиняясь его напору? Каково это, когда внутри тебя не остается ни миллиметра свободного пространства? Когда кто-то другой, тот, для кого ты желанна до боли, заполняет каждый твой миллиметр? Мои руки скользнули по его бархатистой коже, чуть сдвинули её, еще сильнее открывая темную налившуюся соком головку. Язык осторожно коснулся уздечки, губы сомкнулись… Первое осторожное движение – его рваный вдох. То, как Макс реагировал на мои неумелые ласки, окрыляло, будило во мне какую-то дикость. И мне больше всего хотелось, чтобы и он обезумел. Я чуть приоткрыла глаза, не прекращая посасывать самый кончик его головки. Внимание моего взгляда привлеки руки Макса, крепко сжавшиеся на толстом дереве края скамьи. Словно он едва сдерживал себя… от чего? Мои ладони скользнули по тыльной стороне его напряженных рук, изборожденных вздувшимися реками вен. Очертили их подушечками пальцев, чуть надавили, словно намекая… Руки Макса нехотя разжались, но напряжение не покинуло его совершенного тела. Чуть отстранив губы, я прошептала: - Я буду делать все, что хочу… только если ты станешь делать то же самое. Макс мучительно простонал. Запрокинул голову к небу, натягивая сухожилия на мощной загорелой шее, которую мне так отчаянно хотелось поцеловать. Несколько секунд он так и сидел… бездействуя. Но секунду спустя, будто сдавшись, его руки легли мне на голову, чуть подтолкнули вниз. Глядя куда-то в небо, Макс хрипло скомандовал: - Соси… Я задохнулась, захлебнулась страстью… Вязкой, обволакивающей тело похотью. Веки отяжелели. Рот, напротив, открылся шире. Впуская его глубоко… Я не хотела, чтобы Макс сдерживался, и он воспользовался этим на всю катушку. Погружаясь в мой рот, устремляясь навстречу с каким-то остервенениям. Губы саднило, мне нечем было дышать. Из глаз хлынули слезы, его движения болезненно распирали горло, слюны становилось слишком много, она тонкими ниточками тянулась за ним, когда он выходил. Да, он был прав. Это не было красиво. Боже, но как это было! Его вкус взорвался во рту, в голове, во всем моем теле! Все происходящее будто оглушило меня, мне даже стало казаться, что вместе с Максом и я сама разлетелась на части, подгоняемая его хриплым рыком, взмывшим куда-то к макушкам елей. Сотрясаясь всем телом, мой мужчина обнял меня. Беззащитный в своей страсти. Господи, как мне это было знакомо. Я обняла его за пояс, прижала к себе. Погладила по коротким волосам на затылке: - Хороший мой… Хороший… - Я сделал тебе больно? – прохрипел Макс, захлебываясь воздухом, как если бы пробежал марафон. Мои глаза потрясенно расширились. Что-то внутри мучительно сжалось, не в силах поверить, что он настоящий и даже, возможно… мой. - Нет, - мой голос звучал надсадно, что, впрочем, было вполне объяснимо. В глазах Макса мелькнула тень. Довольства? Надежды? Страха? - Я кончил в тебя. Я вскинула брови: - А разве ты не это мне обещал сделать? Макс опустил ресницы. И медленно, все еще подрагивающими руками поднял меня с коленей. Усадил себе на руки, зарываясь носом в мои криво постриженные волосы. Прошелся по губам, так странно ощупывая их, погружаясь в рот пальцами… Я чувствовала расходящиеся по его телу волны. Он все еще не до конца пришел в себя. И мое тело тоже пылало. Макс прошелся носом по моему виску, втянул воздух у самого рта, обнюхал скулу и нежное местечко за ухом. - Ты снова пахнешь мною. Так будет всегда… Ты понимаешь, что теперь всегда будешь пахнуть мною? Холодок пробежал по коже. Я откинулась в его сильных руках, заглядывая в темные провалы глаз, и поняла… поняла… что он одержимый. Одержимый мною! Паника захлестнула. Я убеждала себя, что Макс совсем не такой, как Иван. Но меня накрывало все больше и больше. Я вскочила. Пробормотала что-то вроде: «если только ты меня не обидишь» и, подхватив переноску с ребенком, торопливо вернулась в дом. Макс испугал меня. Испугал очень сильно. Хуже всего было то, что в глубине души я… мечтала о таком сумасшествии. После стольких лет с Иваном я, наверное, должна была стремиться к иному. Однако я не могла отрицать и того, что в какой-то мере мне льстило, что жажда меня в мужчине была настолько всеобъемлющей. Оставляющей за бортом все другие мысли и чувства. Да, я стремилась к более здоровым отношениям, я так много отдала за собственную свободу! Но как же я хотела, чтобы меня любили… На грани реальности, возможно даже больше, чем себя самого… Растворяясь во мне, моем теле, моих желаниях… Одержимость мужа мною была уродливой и нездоровой. Одержимость Макса… какой она была? Чтобы отвлечься, я взялась за уборку. Перебрала вещи в шкафах, выбрала те, что могут нам пригодиться. В доме, в котором не жили столько лет, тем не менее чувствовалась рука заботливой хозяйки. Было видно, что каждый предмет интерьера тщательно подбирался. Каждая вещь находилась на своем месте, за исключением некоторых, которые, видимо, случайно поменяли местами те, кто здесь наводил порядок. Интересно… кем были эти люди? Как много человек знали об этом месте? Как бы ни заботился о нас Максим, я не могла избавиться от чувства опасности. Будучи постоянно на страже и начеку… За исключением тех моментов, когда Макс любил меня. Нет, я не сомневалась в его профессионализме. Я просто понимала, какие люди были замешаны в этом дерьме. Люди с очень-очень длинными руками. Те, для которых моя жизнь ровным счетом ничего не стоила. В то время как я… очень хотела жить. Даже в браке с Вуичем я не помышляла о смерти. Жажда нормальной жизни делала мое существование с Иваном еще более невыносимым. Возможно, если бы я свыклась со своею реальностью, мне бы не было так больно. Так что, да… Я боялась. Мне было некомфортно даже просто находиться во дворе. Я догадывалась, что Макс, должно быть, проверил округу, просчитал все, вплоть до возможной траектории пули – в противном случае вряд ли бы он разрешил мне выходить из дома, но все равно страх отравлял мою жизнь. А еще я замечала, что Макс всегда… всегда будто прикрывал меня своим телом. И это тоже не могло меня не тревожить. Я гадала, насколько сознательно он меня закрывал? Могло ли это свидетельствовать о том, что опасность все же существует, или… он делал это подсознательно, на автомате? Хотя, с другой стороны, как можно подсознательно выступать в роли щита или бронежилета? Где он этого нахватался?! Я почти закончила раскладывать белье, когда Алиса проснулась. Сверившись с часами на телефоне я поняла, что она проспала ровно четыре часа. С каждым днем наша дочь все больше бодрствовала. Зачем спать, когда вокруг столько всего интересного? Обед мы уже готовили вместе. Иногда она плакала, иногда недовольно кряхтела, но теперь это не вызывало во мне никаких негативных эмоций. Я знала, что справлюсь. Я обрела чуть больше уверенности в собственных силах. Точнее… Макс мне ее подарил. Своими ласками… Своими заботливыми руками. То нежными, то настойчивыми и бесстыдными. Я слышала, как он вошел в дом, видела, как он ходит из комнаты в комнату, что-то проверяя. Заглядывая время от времени в свой планшет. Через некоторое время он уселся в гостиной, закинул ноги на низкий журнальный столик и принялся сосредоточенно работать за неизвестно откуда взявшимся лептопом. - Что ты делаешь? – поинтересовалась, вытирая руки о кухонное полотенце. - Работаю. Мне ведь отпуска никто не давал… - Хм… - я не знала, что тут можно сказать, - ладно… а когда мы будем обедать? - Когда все будет готово. - Значит, минут через пятнадцать. К тому времени, как мы сели за стол, Алиса начала капризничать. Мы ели, по очереди удерживая ее на руках. И нам снова пришлось давать ей лекарство. - Может быть, нам стоит показать малышку врачу? - Зачем? Колики – это обычное дело. - Мне кажется, мы даем ей слишком много лекарств. - Они абсолютно безвредны, если принимать их по инструкции. Ты слишком переживаешь. Я отвела взгляд. Мне было нелегко смотреть Максу в глаза, после того как я трусливо от него сбежала. Зная, сколько в нем боли… кажется, этим я невольно подбросила дров в ее костер. - Если ты так в этом уверен, - неловко пробормотала я, вставая, потому что сидеть с кричащей дочкой на руках становилось не очень удобно. - Давай я… - Ешь! Не то все остынет… Сколько Максим ел, столько капризничала Алиса. В итоге он встал, забрал ее из моих рук и понес в спальню. Туда, где уже во всей красе, с балдахином и красивым девчачьим постельным, отделанным кружевами, в углу стояла колыбель. Макс осторожно переложил малышку и легонько качнул кроватку. Алиса нахмурила крохотный лобик, уставившись на закрепленную на спинке погремушку. Макс качнул еще раз… И еще… Стоя рядом, я скользила взглядом от него к малышке… и снова к нему. Такому нереальному… Идеальному просто. Я так залипла, его разглядывая, что упустила тот момент, когда Алиса уснула. - Я ее очень люблю. И это чувство только усиливается, когда она спит, - напряженно улыбаясь, заметил Максим. Вернув ему улыбку, такую же неестественную, как и его, я кивнула головой в сторону выхода из комнаты: - Пойдем? Молча мы вышли из спальни, прошли через коридор в гостиную. - Макс… - М-м-м? - Если ты еще не передумал насчет моей татуировки… - С чего бы мне передумать? - Я не знаю. Возможно потому, что я вела себя, как идиотка. - Не было такого… - Макс обхватил мою голову своей ладонью, а большим пальцем провел по губам. - Как бы то ни было… Сделай это! Пожалуйста, Макс… Я хочу обо всем забыть. Его взгляд пробирал меня до костей. Наполненный силой, горящий огнем! - Хорошо. Снимай одежду. Я сейчас все приготовлю. - Прямо сейчас? Но… ты ведь работал. - Ничего. Это подождет. Раздевайся и ложись на диван. Не глядя на Макса, я сделала все, что он мне велел. Легла на живот, сняв футболку, и приспустила трусы. - Я сниму их. Они будут мешать. Его руки поддели резинку трусиков и дернули их вниз. Сжав зубы на костяшке большого пальца, я чуть приподняла бедра, чтобы ему было удобнее. Мое тело жаждало его прикосновений. Возможно, Макс даже видел предательскую влагу между моих ног, но ничего не сказал. Скрипнули пружины дивана, послышались его легкие кошачьи шаги. Он вышел, вернулся, снова прошел по комнате, подготавливая все необходимое. Я знала, что обычно тату-мастер бьет по заранее переведенному на кожу рисунку, скачанному, например, из интернета. Но… Макс… он взялся сам нанести узор. Он учился в художественной школе! Подумать только... - Ты научился этому в художке? - Да. А технику отрабатывал уже в армии. На пацанах. - Ты бьешь всем, кто об этом попросит? - Нет. Не всем. Далеко не всем… Эскиз не отнял у Макса много времени, он предложил мне зеркало, чтобы посмотреть на то, что получилось. Я понимала, что он меня испытывает. И… не могла ударить лицом в грязь. Я встала с дивана, демонстративно прошествовала через всю комнату к висящему на стене зеркалу. Также демонстративно повернулась к нему спиной, стрельнула в Макса вызывающим взглядом и, наконец, оглянулась. Что ж… это было красиво. Ни слова больше не говоря, я проделала обратный путь до дивана и снова расположилась на нем: - Бей… - скомандовала я. - Я нанесу анестетик. Но может быть больно, - предупредил меня Макс чуть охрипшим голосом. Выходит, моя демонстрация себя, красивой, не прошла даром. Вот и хорошо! Будет знать, как бросать мне вызов! Собственная смелость наполнила меня бесшабашной звенящей радостью. Макс трудился надо мной, наверное, пару часов. Как он и предупреждал, не обошлось без боли. Отгораживаясь от нее, я представляла нас будто со стороны. Как он работает, вбивая в мою кожу узоры, делясь со мной частичкой собственного мастерства. Как розовеет моя кожа под его руками, как он жрет… поедает меня своим черным голодным взглядом сантиметр за сантиметром… попку и между чуть разведенных ног. Мне казалось, я даже слышала, как шумит, разогнавшись по венам, его горячая кровь. - Готово… Когда заживет, и мы поймем, как лягут краски на твою кожу – подкорректируем, а пока можешь вставать. Я медленно оглянулась через плечо. Как я и думала, Макс выглядел довольно пугающе, черты его лица обострились, в них проступил голод… Глава 24 Сергей не помнил, ни как вскочил, ни как, перепрыгнув через стол, подлетел к ней. В память врезалось только то, что в какой-то момент он замер, чтобы не напугать малышку, которая ничего, похоже, не понимала. Никто не понимал. Марта забрала дочку и с тревогой посмотрела на генерала. Чего она ждала? Объяснений? Он бы, может и объяснил, если бы сам имел представление о том, что случилось. Но он не имел. Он, мать его так, не имел абсолютно. - Что случилось? Лейла? Ты меня слышишь? – прошептал Сергей, приближаясь вплотную. Темные мохнатые ресницы затрепетали. Он ни у кого не видел таких… И знал ведь, что настоящие, не из тех, что сейчас все бабы на глаза лепят. Они у нее с детства такие. Сергей видел... Видел старые, чудом уцелевшие фотографии, на которых она… Красивая такая. Глазастая. Он те истлевшие фото хранил, как самое большое сокровище в мире. Безумец. Или еще нет, и его безумие лишь в перспективе? Что с ней случилось? Что?! - Да… Кажется, я отключилась. - Кажется ей… - пробормотал, прижимая теснее к себе хрупкое тело Лейлы. Не испытывая абсолютно никакого стеснения перед теми, кто сейчас не сводил с них глаз. Хотя обычно не проявлял чувств на людях и вообще не думал, что на это способен. А сейчас… Ничего не существовало. Никого. – Так что произошло? – прохрипел он, отводя от лица длинные темные пряди, выбившиеся из пучка. - Не знаю. Я просто почувствовала резкую боль. - Боль? Где? Лейла молча опустила взгляд к груди и снова резко вскинула ресницы. - А сейчас? Как ты себя чувствуешь сейчас? Не спеша с ответом, Лейла стала прислушиваться к себе. - Вроде бы ничего. Только устала с дороги. Тут уж Сергей отвел взгляд. - Макс, мы отдыхать. Завтра поговорим. - Да, конечно. Мне нужно было догадаться, что вам не до посиделок. Генерал встал, прикидывая в уме, как ему поступить. Понести Лейлу на руках? - Даже не думай, - устало улыбнулась она. Встала с дивана и, поблагодарив хозяев дома за гостеприимство, пожелав спокойной ночи малышке и поцеловав ее в кулачок, двинулась прочь из комнаты. Закрыв за собой дверь спальни, Лейла подошла к зеркалу, достала из сумочки ватные диски и, как ни в чем не бывало, принялась протирать лицо лосьоном. Впрочем, это продолжалось недолго. Сергей подошел вплотную, прижался грудью к ее спине. - Сядь на кровать. - Зачем? - Я хочу тебя осмотреть. - Зачем? - Тебе было настолько больно, что ты потеряла сознание! Думаешь, я сделаю вид, что не заметил этого? Лейла сглотнула. Факт в том, что она вообще старалась не думать об этом. Ее и раньше беспокоила боль в груди, но она ей не придавала значения. Лейле было страшно услышать правду. Очень… Она зажмурилась, как будто это могло избавить ее от проблем. Она словно уплывала куда-то. Высоко-высоко, может быть даже к самому небу, туда, где вершины гор пронзали пушистую вату серых облаков. Где не было боли, сомнений и страхов. В невесомость. - Сядь! – настойчиво повторил Сергей. На подгибающихся ногах Лейла подошла к кровати и буквально упала на неё. Держать спину прямо не было совершенно никакой возможности. Как если бы из нее вынули стержень. - Сними… - генерал дернул головой, указывая пальцем на футболку Лейлы. Так привычно. Его команды навсегда врезались в память. Жизнь, очерченная его пожеланиями, была такой привычной и понятной. Без них она как будто и не жила. Послушно разделась. Опустила взгляд. Лифчик все еще оставался на ней и, наверное, его тоже следовало снять. Не оставив ей времени на раздумья, Коваль сделал все сам. Щелкнул застежкой, но белье не спешило соскальзывать с ее упругой груди. Сергей провел костяшками пальцев по соскам и, осторожно поддев кружева, прочь отбросил ненужную тряпку. Удивительно, но даже сейчас ее тело болезненно остро реагировало на прикосновения желанного мужчины, руки которого скользнули по коже и принялись осторожно ощупывать грудь. Осмотр длился недолго. В какой-то момент, нарвавшись на небольшое уплотнение, Сергей вскинул взгляд. Пожалуй, она еще не видела его таким. Ну, может быть, несколько раз, когда запланированная им операция из-за чужой глупости шла не по плану. Когда гибли невинные люди, или ребята из подразделения. Но, кажется, даже тогда он не был таким прожигающим и… каким-то невменяемым, что ли? - Какого черта? Какого черта, Лейла?! Она не понимала, почему он злится. Отстранилась от его рук. Дрожащими пальцами коснулась сама себя в том самом месте. - Уплотнение какое-то, - пробормотала, - наверное, это его задела Алиса. Стиснув зубы, Сергей молчал. Он так плотно сжал челюсти, что казалось, еще немного – и все. В крошку кости. И, кажется, у него задергалось веко. Первый раз так. За всю его жизнь. Он стоял долго. Просто стоял, сверля взглядом ее склоненную голову. И вспоминал. Вспоминал то, что она рассказывала когда-то давным-давно! …Отец с мамой случайно познакомился. Он ведь с гор и не спускался никогда, а она девчонкой на экскурсию с классом в горы приехала. Отец ее увидел у водопада, слышали, может, *cкий? Туда обычно туристов возят… А папа там случайно оказался. Точнее, не там, а чуть ниже по течению, где он обычно останавливался напоить коня. И все. В один момент решил, что его она будет. Женитьбе родителей никто, конечно, не обрадовался. Как можно? Другая культура, другая жизнь. Мама была поздним ребенком. Ее холили и лелеяли, возлагали на нее большие надежды, готовили к поступлению в консерваторию… Она ведь с отличием окончила музыкальную школу. А тут горец, на пятнадцать лет старше. Мусульманин. И воспитан в семье, где у женщины нет абсолютно никаких прав. Зато есть обязанности… Но, знаете, они были счастливы… Я никогда не видела более счастливых людей. Мне было восемь, когда случилась беда. Как-то сразу. Онкология, а ведь ей и тридцати не было… Онкология… Тогда он не вдавался в детали. А сейчас без всяких слов понял… - Твоя мать… У нее был рак груди? Лейла медленно подняла голову. Облизала пересохшие губы: - Надо же… Не думала, что ты помнишь. - Я помню все. Собирайся… - Что? - Собирайся, говорю, мы возвращаемся. - Зачем? У него ломило в висках. Боль пульсировала где-то за глазом. Сергей на секунду прикрыл веки и сделал несколько размеренных вдохов, успокаиваясь. Усилием воли обуздывая чувства, вдруг вставшие на дыбы. - Тебя нужно обследовать, - терпеливо пояснил генерал, словно это действительно требовало объяснений. - Я никуда не хочу. Я устала, Сережа. Думаю, нормальную больницу мы вполне можем найти и здесь. А пока я просто хочу отдохнуть. Сергей несся в какую-то пропасть, он рушился, кажется, изнутри, а она… Просто улеглась на бок, отвернувшись к стене, и затихла. И он стоял абсолютно беспомощный, не понимающий, что ему делать и как. Растерянный так, как никогда еще не был растерян. Скованный, будто цепями, страхом неистовой силы. - Лейла. Это не выход. Мы должны поехать к врачу! - Я знаю. Только… давай это сделаем завтра. Я… не могу. Не хочу… дай мне еще немного времени. Кажется… кажется, я не справляюсь. Он понимал. Да что там?! Он и сам не справлялся. И даже жажда действия меркла на фоне этой растерянности. И необходимости убедиться, что все хорошо. Что она все еще рядом, и никто ее не отнимет. Потому что иначе… как? Нет, нет… он не может, не хочет об этом думать! Да и зачем?! Все будет хорошо. И не могло быть иначе. Никто не посмеет ее отнять. Он за право быть с ней все, что хочешь, сделает. Зубами это право выгрызет. Отвоюет. Все равно, у кого. - Ты можешь меня просто обнять? – прошептала тихонько. И все ничего, да только слезы дрожали в голосе. Грудном, медовом голосе его женщины. Он разделся за считаные секунды и скользнул под одеяло. Голый. Абсолютно… Страшно желающий всем телом ее коснуться. Каждой клеточкой. Но обнял осторожно, совсем не так, как это бывало обычно. По коже Лейлы прошла рябь. В тусклом свете ночника Сергей видел, как она волной распространяется вверх по ее груди. Устремился подрагивающими пальцами вслед за ней. А что, если завтра он услышит приговор? Или… его так быстро не оглашают? Сколько пройдет времени, прежде чем им поставят диагноз? Да-да. Не ей. Им. Как быстро все перевернулось. Как долго он не решался на счастье. Дурак. И ведь температура тоже неспроста поднималась. Были звоночки. Были… Но он их не разгадал. А теперь… Много ли времени они потеряли? Сергей чувствовал, как в голове тикает стрелка часов. Он с ума сходил от этого страшного шума. - Сережа… - Да? - Я хочу тебя попросить… - Проси. - Тебе это не понравится, – тихо предупредила Лейла. - А это уж мне решать. Ну же… не тяни. Лейла резко высвободилась из его объятий и села на кровати, сложив ноги по-турецки. - Займись со мной любовью. Отпусти себя… Сделай все, что давно хотелось. Чтобы и я забыла… об всем забыла. Чтобы другие эмоции вытеснили это все… Пожалуйста. Её взгляд горел, а слезы на щеках прочертили дорожки. Возможно, он не должен был этого делать. Но Лейла в этом нуждалась, и он не мог отказать. А может, ему самому нужно было именно это. Непонятно, откуда взялось отчаяние. Ведь ничего еще было не ясно. Но мать Лейлы ушла. Так рано ушла. Разве можно было об этом не думать, теперь, когда опухоль в ее груди обнаружилась? Когда он почувствовал эту суку собственными же пальцами? - Не нужно… Просто иди ко мне, – прошептал Сергей, обдавая теплым дыханием ее озябшие плечи. Касаясь их губами. Ласково. Так непривычно ласково! - Ты теперь меня даже не хочешь? – спросила Лейла, глотая слезы. - Бред. Ну, какой бред, старлей. Иди сюда, слышишь? Лейла влажно всхлипнула. Вытерла нос. Сегодня у нее не оставалось сил на то, чтобы быть мужественной. Вообще ни на что не оставалось. - Я просто боюсь… - Не нужно. Тебе нечего бояться. Веришь? Ну?! Я хоть раз тебя обманывал? - Сколько раз… Лейла рассмеялась сквозь слезы, но все же опустила голову на грудь Сергею и неуверенно его обняла. - Вранье! Не было такого. - Было-было. Ты мне двенадцать лет твердил, что я для тебя ничего не значу. А сам… - Что? - А сам цветы покупал каждую неделю. И по пятам ходил. - Вот еще. - Было-было. Теперь я уверена, что не ошиблась. А тогда, знаешь, как боялась?! Думала, у меня паранойя. Видеть-то я тебя – не видела. Только чувствовала. Каждый раз… - И что же ты чувствовала? - Твой взгляд. Аромат. Надежду… И страх. Дикий страх, что мне все почудилось. Что нет тебя. И интереса нет… А он был. И не говори, что не было. Все равно не поверю. И Сергей молчал. Гладил ее по волосам и молчал. Потому что Лейла ясно дала понять – не поверит… Да и что толку обманывать? Себя и её? Нет смысла. А ведь и в правду его почуяла. А он дурак, столько лет. В прятки. - Лейла… Ты спишь? - Нет… слушаю, как твое сердце бьется. - Я не покупал тебе эти чертовы веники. Я их сам составлял. Для тебя. Ее напряженное тело расслабилось. Он это почувствовал, как если бы с груди сняли пудовую гирю. Лейла всхлипнула и пробормотала: - Больной. Совсем ненормальный! - По-моему, это мы давно уже выяснили. И закрыли тему, – криво улыбнулся Сергей. - А теперь снова открыли! По вновь открывшимся обстоятельствам! - И чем же мне это грозит? – спросил, потираясь лицом о ее чудесные волосы, скользя губами по макушке, затылку, путая пальцы в темных чуть влажных прядях. Теряясь в ней. В своей любви теряясь. - Наказанием… - И что, мне его не избежать? - Ну-у, даже не знаю… Может быть. При одном условии. Сергей отвлекся от своих действий и чуть отстранился. Легонько потянул за волосы, чтобы и Лейла на него посмотрела. И только тогда спросил: - Каком? - Люби меня. И никогда больше не отпускай. Глава 25 Сергей и не отпускал. Он держал ее руку так крепко, что казалось, еще немного – и косточки хрустнут. Но генерал не мог по-другому, а Лейла не протестовала. Просто смотрела… Так смотрела, что всю душу из него вынимала. Девочка… О том, что Макс хотел с ним поговорить, Сергей вспомнил лишь на следующий день. Когда после завтрака, который никому не лез в глотку, они с Лейлой уже собрались уезжать. Но вдруг осенило. А потому, захлопнув за ней дверь машины, генерал обернулся. Осмотрелся по сторонам, впервые при свете дня видя дом, где прошли его детство и юность. Поднял взгляд: - О чем ты хотел поговорить? – спросил, обращаясь к племяннику. Макс неопределенно взмахнул рукой: - Это совершенно не к спеху. Потом, когда все утрясется. - Точно? – усомнился мужчина. - Абсолютно. Разговор подождет. Коваль кивнул. Решительно взялся за ручку и… замер. Потому что ему на плечо легла широкая мужская ладонь. - Все будет хорошо, - убежденно сказал Максим, как если бы его дядька был маленьким мальчиком и нуждался в чьем-либо утешении. Сергей стиснул зубы крепче. Он никому и никогда бы не признался в собственной слабости. Не смог бы. Не принял бы даже сочувствия. Макс это понимал, и поэтому вовремя отступил, вытянув руки перед собой и как бы говоря – все-все, я больше не лезу. Сергей медленно кивнул, оценив этот жест, и уже без всяких промедлений забрался в салон машины. - Ты как? – спросил, вглядываясь в будто в застывшее лицо Лейлы. - Ничего… В норме. Только волнуюсь немного. Он знал, что Лейла врет. Ни о каком «немного» речь даже не шла. У нее зубы стучали от страха, и ничего не помогало. Ничего… До областного центра, где располагался филиал той самой клиники, в которую они с Лейлой обращались в столице, они добирались аж два часа. Красивая горная дорога, только кто те красоты видел? Никто. Сергей тупо следил за показаниями спидометра, который отмерял пройденные километры – десять… двадцать… сто, а Лейла бесцельно смотрела в пол. Он не узнавал ее. Уже даже как-то привычный к ее дерзости и смешливости… не узнавал. И оттого еще страшнее становилось. И он пытался ее отвлечь! - Что там, кстати, с домом? Не выбрала еще? - Домом? - Да. Домом. Ты же строиться собралась. Забыла? Нет, я, конечно, знал, что женщины непостоянны, но чтобы настолько… - он нес какую-то чушь, но почему-то не мог молчать. Молчание давило. Будто к земле прижимало... - Не знаю, - моргнула Лейла, - есть два варианта. На три спальни и на одну. И окна, как ты хотел. Раздвижные. От пола до потолка. И мансарда… Сергей кивнул. - Возьмем побольше, чтобы не тесно было. - Возьмем… - шепнула Лейла и снова уставилась в одну точку. Дальнейшую дорогу они молчали. В этой всеобъемлющей тишине тенью скользил призрак надвигающейся катастрофы. На этот раз в больнице их никто не ждал. Прием врачей был по минутам расписан, но генерал не был бы собой, если бы не построил персонал по струнке и не добился-таки своего. Лейлу осмотрели сразу несколько специалистов. У нее взяли кровь на анализы, сделали маммографию и провели УЗИ молочной железы. Она послушно делала то, что ей говорили. Поднимала руки, опускала их, поворачивалась на кушетке то на один бок, то на другой, скороговоркой отвечала на все заданные вопросы, чувствуя себя, словно заведенная кукла, заряд которой вот-вот исчерпается. - При образованиях подобного толка в обязательном порядке положена пункция. Подпишите согласие… Лейла вздрогнула. Трясущейся рукой подписала какую-то бумажку и снова легла на кушетку, с которой ей тут же пришлось встать, потому что пункцию полагалось брать в операционной. Сергей не отходил от нее ни на шаг, и, возможно, поэтому Лейла еще не развалилась на части. После того, как все закончилось, она еще полежала некоторое время, бесцельно разглядывая свежепобеленный потолок и удивительно яркие лампы. Из каких-то соображений их с Сергеем оставили в палате одних. Вряд ли так было положено… - Все хорошо… Уже все позади, - шептал генерал, поглаживая ее длинные волосы. Лейла только кивнула. - Ну, что… Переживать пока рано, – резюмировал высокий плечистый доктор, возвращаясь в палату. - Генетическая предрасположенность – это, конечно, плохо, но не критично. По характеру опухоли я бы говорил скорее о мастопатии, чем о раке. Сергей немного выдохнул. Тупая боль в груди отпустила. Не полностью, так… чуть-чуть. - Когда будут готовы результаты биопсии? - Примерно через три-четыре дня. - Так долго… - прошептала Лейла. - Зато гарантированный результат! Ну же… не вешайте нос. В вашем возрасте, учитывая все факторы… болячка такого рода скорее даже закономерна… - Это какие же факторы? – насторожился генерал, полоснув ни в чем неповинного доктора лазером своих льдистых глаз. - Ну… как вам сказать? Считается, что основной причиной мастопатии являются нарушения гормонального фона, которые наблюдались у вас, Лейла, в виду неимения… эээ… полноценной сексуальной жизни. Также к факторам риска относятся отсутствие до определенного возраста беременности и родов, отказ от грудного вскармливания, наследственность… - Понятно… Понятно, не продолжайте. Лейла свесила ноги с кушетки и медленно встала. - Как нам сообщат о результатах? И что нам делать, пока мы их ждем? - Исключите чрезмерное пребывание на солнце, откажитесь от вредных привычек, - загибая пальцы, перечислял маммолог, - особое внимание уделите подбору бюстгальтера – белье должно подходить вам по размеру и ни в коем случае не сдавливать, ну и, конечно же… самое приятное и обязательное – регулярный секс, – пошевелив бровями, добавил он. Взгляд Лейлы задержался на генерале, и, пожалуй, впервые за этот день она улыбнулась. Слабо. Едва-едва… А вот самому Сергею как-то совершенно не до смеха стало. Ведь если углубляться в вопрос – разве не он был виновен в ее болезни? Последние слова доктора раздавили его и размазали по полу. Лейла ждала столько лет! Почему он не подумал, как это скажется на её организме?! В то время как он тр*хал шлюх, чисто физически не в силах обходиться без секса, она… Боже, как она жила все эти годы? Как, мать его, она жила?! - Ты злишься? – спросила Лейла, останавливаясь посреди небольшой стоянки у входа в клинику. - Нет. Садись… Кажется, собирается дождь, нужно постараться добраться до дома до того, как небо прольется. - А мне кажется, злишься, - пробормотала Лейла, послушно устраиваясь на сиденье и переводя отрешенный взгляд куда-то в сторону. Сергей дернул ремень. Выругался, потому что там что-то заело. Дернул еще раз. С силой ударил по рулю и, обхватив его обеими руками, не глядя на Лейлу, сказал: - Я не подумал, что это все может привести к такому… - Что, всё? - Все… - не то, чтобы уточнил он. – Я знал, что у тебя никого нет. Знал и… просто кайфовал от этого. Нет, я, конечно, не догадывался даже, что ты девственница… Но то, что у тебя никого нет – знал прекрасно. Я… сам приложил к этому руку. - Что ты имеешь в виду? - Конторские к тебе не подкатывали, потому что знали – будут иметь дело со мной. А залетные… залетных я тоже отваживал. Господи… если бы ты только знала, как я сатанел, стоило только представить тебя с кем-то. Под кем-то… Мне кажется, что если бы я это увидел – убил бы. И тебя, и твоего любовника… - Но у меня не было любовника… - Именно об этом я и толкую. Не было – потому что я бы не позволил тому случиться. - Ты каждый раз рекомендовал мне найти хорошего парня и… - И обзавестись детишками. Да. Я помню. Факт в том, что я блефовал. – Сергей отвел взгляд от руля и посмотрел на нее, не мигая, - Я бы никогда не позволил тебе быть с другим. Никогда. Убил бы, если бы ты на кого-то другого смотрела так, как смотрела на меня. В глазах Лейлы стояли слезы. Чем они были вызваны? Страхом? Обидой? Болью? Черт, что ж так дерьмово-то?! - Ты так ничего и не понял, – прошептала она, слизывая с губ соленые капли. - Не понял чего? - Всего. Глобально не понял. У меня никого не было не потому, что ты всех вокруг распугал. Отнюдь. Даже если бы все эти мужчины строем передо мной ходили в исподнем… Это ничего бы не поменяло. Я бы их не увидела, понимаешь? Просто потому, что… Да просто потому, что никого не видела, кроме тебя. И в этой ситуации лично ты мог делать все, что угодно. Все равно это ничего не меняло. Ничего. Абсолютно. - Я… дурак. То ли утверждение, то ли вопрос. Лейла повела плечами и снова отвернулась: - Может быть. Но и это… тоже… ни-че-го… не… меняет. Ты у меня здесь… - Ладонь коснулась груди. В том месте, где… Он раковой опухолью, а может – нет. Чувство вины пригвоздило. Сергей оторвал руки от руля и с силой растер лицо. Он справится. У него нет выхода. И Лейлу вытащит, чего бы это ни стоило. По возвращению они пытались сделать вид, что ничего не случилось. Лейла помогала Марте с приготовлением ужина, время от времени поглаживая по головке периодически появляющуюся в зоне доступа кроху. Сергей смотрел на это со стороны и… Да, просто. Смотрел. Краем уха слушая рассказы Макса о преимуществах здешней рыбалки. - Серег… Генерал оторвался от своего занятия и удивленно взглянул на племянника, который не решался раньше называть его по имени, хотя Сергей и просил. - Ммм? - Думаю, смысла нет тянуть. На, вот. Прочти. - Что это? - Да ты сам посмотри... Сергей не сразу понял, что это за бумажка. Только потом дошло, что снохи. - Я нашел эту записку, когда раскрутил для реставрации столик. Мать не уходила от отца. Она просто уехала проведать тетку. Отец зря себя винил в ее гибели! Мать вполне устраивал тот стиль жизни, что он ей предлагал. Послушай… я и сам понял, что мы можем отлично уживаться со всем этим дерьмом в голове. Черт… Никогда я не был более счастлив и удовлетворен, чем рядом с Мартой. Она меня приняла. Полностью приняла, понимаешь? Уверен, что и Лейла смогла бы тебя… Сергей взмахнул рукой, ясно давая понять, что продолжать не стоит. Малец правильно решил. Ему было важно узнать, что жизнь брата закончилась трагично вовсе не из-за его ненормальных пристрастий в сексе. Но дальнейшее… он не хотел обсуждать. Вообще ни с кем не мог обсуждать свои отношения с Лейлой. Даже с племянником, который, может быть, понимал его, как никто. В любом случае, это было только для них двоих. Не для мужского трепа. Тихо поужинав, каждый занялся своим делом. Макс еще ненадолго вернулся в кузницу, Марта с дочкой вышли прогуляться во двор. А Лейла… Лейла вернулась в отведенную им комнату и улеглась в кровать, отвернувшись к стене. Сергей осторожно устроился рядом. Чуткий слух уловил едва слышный звук. - Не плачь… Не плачь, моя хорошая… Девочка моя… Любимая… - будто слепец водя руками по ее телу. Но Лейла отбросила его руки и снова вскочила. Выглядела она при этом довольно дико – растрепанные волосы, полыхающий взгляд! - Заставь меня забыться. Пожалуйста, помоги мне справиться с этим… - Но я не… - Знаешь! Ты знаешь, что мне сейчас нужно. Он смотрел на нее долго, и она видела… видела, как тяжелеет его взгляд, наполняясь чем-то темным и вязким. Сердце ударилось о ребра, пальцы на ногах поджались, а страх отступил. Сергей медленно сел на кровати, съехав на самый край. Лейла встала перед ним, гордо вскинув голову. Он щелкнул пряжкой ремня. Она не отвела взгляд. - Принеси пакет. Она не переспрашивала. Молча подошла к шкафу и извлекла то, что требовалось. - Ты хочешь сегодня боли? - Да… - шелест, а не слова. - Ты уверена? - Да. - Тогда разденься и ляг животом мне на колени. Сергей не торопился переходить к активным действиям, даже когда Лейла послушно выполнила его указания. Он медленно водил ладонью по ее бедрам и ногам, бесцеремонно исследовал ягодицы, смазывая и… растягивая. Дыхание Лейлы стало поверхностным и частым. Она то стыдливо зажималась, то замирала, позволяя ему все на свете. Целую вечность спустя она почувствовала, как в нее проникает что-то объемное. Забеспокоилась, забилась в руках… - Тшшш… Это всего лишь пробка… Та, с розовым камнем. Помнишь, тебе понравилась? – нашептывал Сергей прямо в ухо и с силой втолкнул пробку вглубь. Мышцы подчинились, Лейла всхлипнула. Впервые испытав настолько неоднозначные ощущения. Стыд и желание. Страх и похоть. – Вот так, - пробормотал генерал, поигрывая девайсом у нее внутри. – Это очень красиво. Когда я в тебя войду, ты будешь узкой, как никогда. Но это будет потом. Для начала… я тебя выпорю. Ты же этого хотела? - Да, - всхлипнула Лейла. - Да! – закричала она. Глава 26 Он не щадил. Лейла в полной мере ощутила то, что хотела. В этой ситуации им было совсем не до игр. Его девочке нужно было забыться, не думать… И Сергей предоставил ей такую возможность. Ремень опускался со свистом, и чем дольше это продолжалось, тем громче становились ее сдавленные всхлипы. - Ты всегда можешь остановить меня! – хрипло шепнул Сергей. - Нет! Нет, я не хочу… - возразила она, разжимая зубы на одеяле, при помощи которого глушила собственный крик, и немного поерзала. Десять ударов… Она выдержала десять ударов и просила еще, а он… Опустил взгляд. Туда, где на ее шикарной попке красовались следы... Кожа выглядела припухшей и раздраженной, но не более. Сергей протянул руку и с силой её растер. Лейла зашипела, неосознанно отстраняясь, и получила легкий шлепок ладонью. - Умррр… Генерал прикрыл глаза. Сдвинул корпус, прижался грудью к ее спине, лицом потерся о волосы, прошелся жадно открытым ртом по выступающим крыльям ее лопаток. - Еще, пожалуйста… Еще… - Что ты делаешь со мной, Лейла? Что же ты делаешь… Продолжая целовать ее спину, Сергей скользнул ладонями вниз. Толкнул пробку, потянул на себя и вернул обратно. Спустился ниже. - Ты мокрая… - прошептал удивленно. - Да! Два сложенных пальца скользнули внутрь, где было тесно. Так тесно… Она набухла, налилась, да и пробка там, где ничего раньше не было, кроме его пальцев, не добавляла пространства… Господи, как она сжималась! А что же будет, когда он членом проникнет внутрь? Лейла пошевелилась. Переступила на коленях. Хорошо, что он догадался бросить подушку на пол. - Ты уверена, что хочешь продолжить? - Да… Боль выбивает страх… Сергей опустил голову. Снова шевельнул пальцами. Он хотел бы унять ее страхи как-то иначе. Он бы отдал все, чтобы до этого не дошло. Но ничего другого на ум не приходило. А потому генерал вновь вскинул руку и опустил, вскинул и опустил. Добавляя еще пять ударов, после чего стремительно поменял расположение – устроив Лейлу коленями на кровати, и резко в нее вошел. Не смог больше выносить этой боли. Казалось, та его самого рвет на части. Или, быть может, он струсил… Громкий раскат грома поглотил ее крик. Его рык… Как он и думал, тесно было почти до боли. Что ж… пусть будет так. Дожидаясь новой вспышки молнии, Сергей ненадолго замер. Медленно отступил, отсчитывая время от вспышки до оглушительного грохота, и снова что есть силы опустил Лейлу на себя – в ту ночь нежности не было места. И так пока она не забылась, не захлебнулась слезами, судорожно сжимая его в долгом болезненном освобождении. И только тогда Сергей позволил себе разрядиться. Оставляя жемчужные капли на ее темной, воспаленной ударами, коже… После всего Лейла долго плакала… Так плакала, как, наверное, еще никогда. Она пережила что-то совершенно невероятное. Как будто прошла обряд крещения или какой-то иной инициации. Через боль к отстраненности и покою. А еще удовольствию… дикому, примитивному удовольствию, перед силой которого отступили все ее страхи. Она испытала настолько мощный оргазм, что его сладкие волны ласкали ее воспаленную плоть еще долгое-долгое время. Такие странные ощущения… кожа болезненно саднила, Лейла ждала нового толчка Сергея с трепетом и страхом… он будто снова ее хлестал, царапая короткими волосками при каждом движении. Пробка внутри непривычно распирала, но в то же время дарила острое противоестественное наслаждение. Ее разрывало на части от постыдного удовольствия. Она хотела, чтобы это скорее закончилось, она хотела, чтобы это не заканчивалось никогда… - Спи, моя любимая, нежная девочка… Спи… - Чтобы услышать это, можно и заболеть… - слабо улыбаясь, заметила Лейла. - Глупая! – тут же взвился генерал. – Даже думать об этом не смей! Заболеть… так и скажи, что просто отлыниваешь! - От чего? - То есть как это?! От помощи по строительству. По огороду! - Это какому еще огороду? - Нашему! Ты разве не хочешь огород? Здесь все что-нибудь выращивают. Уникальный климат, что ты хочешь… Ты разве не слышала? - Не-а, - сонно пробормотала Лейла, устраиваясь поудобнее у Сергея на плече. Лежала она, конечно, на животе, а он осторожно водил прохладными пальцами по саднящей коже чуть пониже спины. Будто бы хотел удостовериться, что порка ему не приснилась. - Ну, как так? Здесь же совершенно особенная местность. В ложбинке между гор всегда намного теплее. Знаешь, какие сады тут раньше цвели?! Да каких только не было, садов-то… С удивлением отмечая в своем генерале совершенно новое качество – болтать в моменты волнения, Лейла поспешила поддержать разговор: - А почему «были»? Что с ними случилось? - Да ничего. Стоят запущенные. Что ж с ними будет… А еще клубнику наши выращивают и виноград! Видела чуть ниже по склону виноградники? Интересно, чьи… - Не дело это – запущенные сады. – Сморенная сном и таблеткой обезболивающего, зевнула Лейла и провалилась в сон. А Сергею не спалось. Это Лейла успокоилась ненадолго. А он ни капельки не отошел. Одно твердо знал – не сдастся. Ни за что не сдастся. Никогда. Какие бы их не ждали испытания. Справится, и её не отдаст. Вспоминал он и о том, что случилось позже. Увяз в ее отчаянии и сомнениях. Правильно ли поступил? Не пожалеет ли Лейла наутро о своей просьбе? Не посчитает ли, что… он воспользовался ее нестабильным состоянием?! Вряд ли… Но что, если так? Дикая… Дикая кошка. Как она сжимала его, как кричала, как кончала, сильно, кажется, даже сквиртируя… Поняла ли она, что случилось? Захочет ли повторить? И будет ли у них такая возможность? Что, если нет? Как он будет жить? Как он будет… Сергей осторожно выбрался из кровати. Накрыл тело любовницы простыней и натянул штаны. Побрел прочь из дома. Хотелось вдохнуть. Воздуха горного, чистого, свежего с ноткой озона и влажной земли. Замер на покрытой неглубокими лужами веранде. Все же сильная гроза разыгралась… Даже навес не спас. Краем глаза уловил движение. Нет, скорее просто почувствовал чье-то присутствие. - Макс? - Привет… Тоже не спится? - Угу. Вышел подышать. - Присаживайся. Стулья вроде бы не намокли. Но все равно надо было убрать… - Максим пододвинул дядьке стул и некоторое время они сидели молча, - Расскажешь? – нарушая тишину, спросил он через некоторое время. - Да нечего пока. - Ну, как знаешь. Бабы эти кого хочешь до цугундера доведут, – пробормотал, вытягивая длинные ноги. И вот никак не вязались его слова с довольной улыбкой и несколько осоловевшим взглядом. Сергей хмыкнул. - Ты жалуешься или хвастаешься? Его племянник зашелся тихим смехом сытого и полностью удовлетворенного жизнью мужчины. - Еще не понял. Будешь? – спросил вдруг, протягивая… помидор?! - Эээ… нет? - Что смотришь? – рассмеялся Макс. - Это Марта все. Ей каких-то извращений постоянно хочется… В плане еды, – уточнил дурашливо, - Ну, знаешь, как всем беременным женщинам. Селедка с тортом. Соленые огурцы с сахаром… А сейчас, говорит, хочу помидор. В холодильнике был. Но ей такой не подошел. Сказала, нужно прям с грядки. Чтобы он этой грядкой пах. Представляешь? Слушай, а как грядки пахнут?! - Понюхай, - чуть нахмурившись, предложил Сергей и неторопливо встал. Болтовня с племянником не отвлекла. Напротив. Еще сильней надорвала... Так, что сердце сжималось, и в груди пекло. Как-то сразу вдруг понял, что не знает! Совсем не знает, чего хочет беременная женщина, да и любая другая женщина тоже. А ведь может и не узнать. Никогда не узнать, как это… И беременная… и вообще. - Пойду я. И ты иди. Холод спустился, а ты полуголый. Не дожидаясь ответа Макса, Сергей пересек веранду и осторожно захлопнул за собой дверь. Половица скрипнула, но звук не казался ему знакомым. Этот дом мало походил на дом его детства, хотя практически не изменился с тех пор. Да, в нем сделали ремонт, провели отопление, воду… Но главное было не это. В нем изменилась сама атмосфера. Она больше не давила на мозг. Но, как бы здесь ни было хорошо, им с Лейлой следовало что-то решать. Им нужен был свой собственный дом. Сергей прошел через комнату, бросил на спящую любовницу задумчивый взгляд и, взяв лэптоп, тихонько устроился в кресле. Ему нужно выбрать свободный участок, получить разрешение на строительство и заказать сруб. Тот, что Лейла добавила в закладки, был вполне ничего. В комнате с раздвижными окнами можно выложить камин и установить полки под книги. А в той, что идет за ней – оборудовать кухню. Нужно как-то так извернуться, чтобы из окон открывался красивый вид. Хотя здесь, куда ни плюнь – красиво. Пользуясь доступом к кадастровому плану местности, Сергей быстро просмотрел пустующие участки. Один его заинтересовал сильнее других. Он находился чуть выше по дороге. В стороне от старого грушевого сада. Привлекло его то, что одна из границ участка проходила по берегу речки. А значит, он мог бы рыбачить, а Лейла могла сидеть, глядя на это, и морщить брезгливо нос. Сергей старался не думать, что будет делать, если Лейлы не станет… Он просто заблокировал в себе эти мысли. Навесил на них замок, опасаясь слететь с катушек. Спать лег уже под утро. Имея под рукой четкий план, что делать дальше. Да, с планом было как-то спокойнее. Словно тебе все подвластно. Обманчивое ощущение того, что жизнь под контролем, давало силы двигаться дальше. Все же… хорошо он придумал. Им просто некогда будет трястись в ожидании результатов биопсии. - Сережа… Сере-е-еж! Сергей перехватил мягкую ладошку и открыл мутные со сна глаза. - Ты разоспался, а тебе звонят и звонят… Только тогда Сергей услышал жужжание своего телефона. Сел. Резко растер лицо и, усадив Лейлу возле себя, быстро приложил трубку к уху. - Да! – тихо, ровно, сухо. Лейла закусила губу – этот голос она слышала тысячи раз. Он доносился в приоткрытую дверь кабинета. Равнодушный. Такой равнодушный… А теперь, рядом с ней, он окрасился красками. И она была счастлива. Стараясь не думать о том, что все может закончиться в любую минуту, Лейла сосредоточилась на голосе любимого. - А вносите ли вы конструктивные изменения? За отдельную плату? Отлично. Я бы хотел расширить оконный проем в кухне. Широкий? Мне так не показалось… Ах, демонстрационная модель… И где же я могу увидеть это чудо? Погодите… я запишу. Лейла вскочила и, не придумав ничего лучше, протянула Сергею свой телефон, открытый на записной книжке. Он удивленно на нее покосился, но все же довольно быстро сообразил, что надо делать. Вышло неплохо. Генерал попадал пальцем в нужные буквы практически в ста процентах случаев. Согласовав время встречи, Сергей прервал связь и выжидающе уставился на любовницу. - Это что сейчас было? - Твоя мечта. Тот дом, что ты хотела, у них есть в наличии. Собрать они его могут за пару недель. - Так быстро? – удивилась Лейла, ощущая, как холод в груди отступает, согретый теплом его глаз. - Это только коробка. Своеобразный конструктор для больших мальчиков. А вот дальше – геморрой. Коммуникации, отделка… Даже не мечтай, что за лето закончим. - Я и не мечтаю. - В лучшем случае - к следующей зиме. - Ну, и ладно… - Если с землей удастся быстро порешать… - нагонял страху генерал. - У тебя все получится. Это же ты… - пожала плечами Лейла и беззаботно плюхнулась на кровать. Это же ты… И ни тени сомнений. Вот, кто верил в него. А он подводил… - Поедешь со мной в город? – сглотнув, спросил он. - Зачем? – Лейла перевернулась на живот и уставилась прямо в глаза, болтая ногами в воздухе. - Так на дом посмотреть. Демонстрационная модель у них есть, оказывается. Я ведь живьем не видел… Только отзывы читал, перед тем, как оставить заявку. - Ох. Так это ты им писал? А я, главное, думаю, откуда у них твой номер секретный. Испугалась даже. - Не такой уж он и секретный, - брюзжал Сергей, зная, что тем самым заставит ее улыбнуться. И ведь улыбнулась. Смешинки разбавили притаившуюся в глазах грусть. - Нет… Не поеду, - чуть поразмыслив, ответила Лейла. - Это еще почему? - Не думаю, что мой бедный зад выдержит поездку в машине. Я на твой вкус положусь. Хорошо? Сергей ничего не ответил, подивившись, как быстро она научилась вышибать из него дух. Кивнул, как дурак. Опалил жарким взглядом. И, не в силах себе отказать, впился в ее сладкий рот. За этим было больно наблюдать… За тем, как Сергей метался из стороны в сторону, из угла в угол, в попытке найти какой-то другой выход из ситуации, тем не менее понимая, что никакого другого выхода нет. - Ну, ты чего? Ты чего, мой хороший? Все ведь хорошо… - утешала Лейла, замирая от сладкого ужаса, зная, что он уже спекся, и счастье близко. То счастье, на которое она не смела даже надеяться. Счастье материнства. А Лейла ведь почти смирилась, что этому не бывать… Она ведь почти смирилась! А тут такой шанс. Шанс, которым она просто не могла не воспользоваться. И к черту, как это выглядит со стороны! К черту! Если бы у нее не было абсолютной уверенности, что рождение ребенка сделает ее мужчину счастливым, она бы и не настаивала. Но Лейла верила… сердцем чувствовала, что ему это нужно! Нужно, возможно, даже больше, чем ей самой! Она не знала, почему была так в этом уверена. - Не понимаю, о чем ты. И вообще, мне уже пора ехать… Угу. Как же… Не понимает. Именно поэтому и не подходил к ней вот уже… подумать только! Три дня! С тех самых пор, как им позвонил доктор. Трусишка… - Сереж… - Ммм? - Мы можем отказаться от этой идеи. Откорректируем эээ… мой гормональный фон лекарствами и… - запнулась Лейла, заставляя себя озвучить альтернативный метод. Так было правильно. Так было честно. Она просто не могла не напомнить о других, менее болезненных для него вариантах. - А кормление грудью?! Как быть с этим? Лейла опустила ресницы, отвела взгляд. Действительно. Никак… Хорошо, что Сергей это понимал. Но как бы хотелось, чтобы все сложилось иначе. Аллах! Она бы многое отдала за то, чтобы это случилось не из чувства долга или под гнетом страха за ее жизнь. А просто потому, что ему захотелось бы оставить в ней свое продолжение. - И без этого мы тоже можем обойтись, – улыбнулась через силу, стараясь не показать своего отчаяния, и поправила узел на галстуке мужа. - Не можем, - процедил сквозь зубы Сергей. – Я позвоню, когда освобожусь, будь готова. Во всех смыслах этого слова. Лейла кивнула головой, чувствуя, как теплеет внутри. Похоже, Сергей решился. Сегодня они планировали переехать в небольшой коттедж на окраине городка, раскинувшегося неподалеку от дома Макса и их собственного земельного участка. Сергей арендовал его на целый год, надеясь, что они достроят собственный дом до окончания срока аренды. И, возможно, в этом маленьком, будто пряничном, домике совсем скоро будет зачат их первенец… Звеня внутри от напряжения, Лейла проводила мужа и принялась собирать вещи. Сергей справился с делами быстро. Она даже не ожидала, хотя уже, наверное, стоило привыкнуть, что в таких маленьких городах любой вопрос решался мгновенно. Это импонировало Лейле. Ей вообще все здесь нравилось! Генерал отнес их немногочисленные пожитки в машину и закрыл гостиничный счет. Вещи, которые остались в старом доме Ковалей, они решили забрать позже. Арендованный генералом домик был и правда небольшим, но построенным совсем недавно. Просторная кухня, гостиная и спальня. Здесь была вся нужная мебель: большой дубовый шкаф, диван, на который Лейла тут же набросила купленную овечью шкуру, овальный стол в окружении почему-то разных стульев и табуретов. На окнах висели красивые расшитые занавески, а свисающую к самому столу люстру украшал роскошный кружевной абажур. - По-моему, очень неплохо, - улыбнулась Лейла, окидывая довольным взглядом комнату. Сергей кивнул, соглашаясь, зачем-то посмотрел на часы. - Ты куда-то торопишься? Он покачал головой. Провел ладонью по лбу. Взмахом руки подозвал Лейлу к себе, и она послушно ступила в объятия мужа, сердце которого почему-то колотилось, как сумасшедшее. Впрочем, это продолжалось совсем недолго. Жадно вдохнув терпкий запах ее волос, Сергей, будто нехотя, будто через силу потянулся к краю футболки. - Сереж… Генерал закрыл рот жены ладонью, освободил ее от одежды и склонился над грудью, лаская ее и покусывая. Он скучал. Боже, как он скучал по этому… И как боялся того, что должно случиться! - Сереж… - пробормотала Лейла, лаская языком его пальцы… - Мы сделаем это… Сделаем ребенка… - отчаянно прошептал он, не отрывая губ от ее тела. - Хорошо. Если ты этого действительно хочешь, - улыбнулась Лейла, касаясь губами ямки между ключицами. - Только не сейчас… Слова жены дошли до Сергея не сразу. Он вскинул голову, чуть нахмурив красивые брови: - Это еще почему? - У меня начались месячные, – шепнула та, стыдливо отводя взгляд. - Как раз сегодня. Коваль моргнул, обдумывая полученную информацию. Чуть отступил и опустил растерянный взгляд на свой каменно-твердый стояк. Его разрывало на части. Облегчение, что это не случится прямо сейчас, и жуткое разочарование по той же причине… Он был сбит с толку и дезориентирован. А потому нес какую-то чушь! - А с этим мне что прикажешь делать? Лейла рассмеялась. Он обожал ее смех. Тихий, грудной, сексуальный… - Да, все, что угодно, любимый. Существует масса способов… Ты разве забыл? Генерал помнил… Жажда ударила в голову. Он действовал так стремительно, что Лейла даже не поняла, как это случилось. Вот она еще стояла в шаге от него, а вот уже сидит в низком кресле, вбирая его плоть жадным ртом. Да… Им было хорошо вместе. Во всех отношениях. Вот только… ничего не получалось. Немного свыкнувшись с мыслью о предстоящем отцовстве, Сергей таки перешел к активным действиям. Но ни первый месяц стараний не дал результата, ни второй. Лето подходило к концу… Как и его терпение. Генерал привык, что все в этой жизни подчинялось его воле и желаниям. А потому не спешащая наступать беременность выбивала почву у него из-под ног. Как-то, выворачивая перед стиркой карманы мужа, Лейла наткнулась на смятую бумажку. Она не сразу догадалась, что это такое. Лишь потом поняла, что Сергей переживал даже сильнее, чем она могла бы подумать. И расшифровка анализа спермограммы, которую она сжимала в ладонях, была явным тому подтверждением. Надо же… Её сильный мужчина усомнился в собственной силе… Лейла пыталась поговорить с мужем. Но он не шел на контакт. Даже получив доказательство собственной мужской состоятельности, он почему-то именно себя винил в том, что у них ничего не выходило. И он все сильней отстранялся. Погрузившись с головой в дела – в строительство дома, в расчистку прилегающего к нему огромного сада… он как будто бежал от неё. - Не думала, что тебя так сильно увлечет возня в земле, – сухо заметила Лейла. Сергей поставил корзиночку с хлебом на стол, который взялся помочь накрыть, и, чуть помедлив, заметил: - Я подумываю о том, чтобы заняться сельским хозяйством. - Сельским хозяйством? – удивилась Лейла. - Угу. Это может стать довольно прибыльным и интересным делом. Что? Почему ты так смотришь? Лейла покачала головой. А потом расплылась в улыбке. Вскочила с места, крутанулась на одной ноге, задрала руки кверху и завизжала. Сергей бесстрастно наблюдал за её метаниями, и лишь слегка изогнутая бровь выдавала его интерес. - Это можно понимать как то, что ты не слишком против моей затеи? - Еще как можно! Еще как можно… Аллах, она уже и не надеялась, что это случится! Похоже, теперь все будет хорошо! Ее мужчина снова при деле! Идея восстановить сады действительно внесла в их жизнь что-то новое. Наполнила ее смыслом. Эта затея требовала времени и значительных финансовых вливаний. Но Сергей сказал, что с этим проблем не будет. К тому же в зиму от них ничего особенного и не требовалось. Так, набросать бизнес-план, который уже и так был почти готов, организовать фирму, решить вопросы с землей, найти токового агронома и, наверное, построить теплицы… Сад – это, конечно, хорошо, но на первых порах прибыли от него никакой, а вот овощи – совсем другое дело. И закрутилось… Оказывается, Сергей не забыл, что Лейла отлично разбирается в бухгалтерии. И с чистым сердцем делегировал ей эту самую бухгалтерию, всю подчистую. Чтобы не заскучала – сказал он. И потому, что никому другому он бы этого не доверил – поняла Лейла. А еще он вплотную, так, как только он один мог, взялся за ее здоровье. После двух месяцев безрезультатных попыток зачать генерал отвез жену к врачам. И не убедить его было, что дети так просто не родятся. И плевать ему было на нормы, которые утверждали, что отсутствие беременности в первый год – вещь скорее закономерная, чем противоестественная. Им нужен был ребенок. Выньте да положьте! А вот сама Лейла почему-то совершенно не переживала по этому поводу. Возможно, потому, что уже привыкла, что ничего в жизни ей не дается просто. Лейлу скорее беспокоили отчаянные попытки мужа её… оплодотворить. Она устала высчитывать дни овуляции и подчинять им свою сексуальную жизнь. Ей гораздо чаще хотелось быть с мужем. И не только тем самым единственным подходящим для зачатия способом. - Я не могу так, Сергей! Это неправильно! Дети от любви должны рождаться, а не от расчета! - Погоди… Погоди, девочка. Через три денька все будет, да? Лейла закрывала глаза и, что есть силы стиснув челюсти, отворачивалась к стенке. И так еще четыре месяца… Невыносимо! Накануне Нового года Сергея пригласили на большой полигон, построенный в горах для подготовки бойцов элитных подразделений. Генерал не вдавался в детали, а Лейла не посчитала нужным расспрашивать. Она понимала, что гордость никогда не позволит ему вернуться на службу в должности, меньшей той, что он уже потерял, а поэтому даже не волновалась. Ну, что там может случиться? К тому же долгое отсутствие мужа было на руку ей самой. У нее созрел план, для воплощения которого ей требовалось время. Лейла украсила дом, нарядила елку, установленную генералом еще утром, и перестелила постель. Единственное, чего она не стала делать – так это растапливать камин. Проведение этого ритуала Сергей не доверял даже ей. Себя она тоже подготовила. Они давно не играли, и, признаться, это ей надоело! Лейла представить не могла, что ее муж может превратиться в такого зануду! Когда на крыльце послышались шаги, Лейла радостно выскочила в коридор: - Ну, где ты бродишь? Я уже есть хочу! - Вот же черт… А меня в столовке накормили… - признался Сергей, расшнуровав высокие берцы. Черт… Все же он улетно смотрелся в камуфляже… - Что-то не так? - Нет. Полный порядок. Просто забыла, какой ты красивый. Коваль недоверчиво фыркнул. Сунул ботинки в шкаф и пошел в сторону спальни. - Я в душ, – отрапортовал он, скрываясь за дверями ванной. Лейла взволнованно переступила с ноги на ногу, но последовать за мужем не решилась. Боялась испортить свой план. Он вышел как всегда, обмотав бедра широким синим полотенцем, сунул грязные вещи в корзину для белья, и только потом обратил внимание на жену. - Что-то не так? - Все отлично… Устал? - Немного. Зато кости размял. - Приляг, отдохни. - А как же ужин? - Так ведь ты поел! И я перехватила, пока ты мылся. Пожав плечами, Коваль плюхнулся в кровать прямо в полотенце. Лейла осторожно прилегла рядом, потянулась к нему… руками, губами потянулась. А он в который раз отстранился… Интересно, понимал ли он, какую боль ей причинял? И будто бы услышав этот ее вопрос, Сергей сжал ее в объятьях и зашептал быстро-быстро, совсем не так, как он говорил обычно: - Девочка, моя любимая, солнышко… Я ведь тоже хочу… Так хочу, что зубы сводит. Но потерпи. Потерпи, еще два денька. Так надо. Ты же слышала, что нам говорили. Лейла зажмурилась, но все же медленно качнула головой. Будто бы соглашаясь. - Но поцеловать… Поцеловать ты меня можешь? – едва не плача, спросила она, забираясь ему на бедра, прижимаясь изнывающей плотью к его каменно-твердому стояку. И он забыл обо всем. Напал на ее губы, как оголодавший. Поплыл… поплыл совершенно! А потому не заметил, как на его руках сомкнулись наручники! Самые настоящие! Металлические… - Лейла… Какого черта? – рыкнул он, дернув руками. Понимая, что ему не избавиться от кандалов. – Немедленно освободи меня! Лейла встала и медленно покачала головой из стороны в сторону. Дрожащими пальцами развязала тонкий поясок и скинула с плеч халат. Сергей с шумом выдохнул и снова резко втянул воздух. Она была прекрасна в девственно-белом кружевном бюстье и ничего не скрывающих трусиках. - Что ты делаешь? - с подозрением спросил он, когда Лейла снова подошла чуть ближе. - Протестую! Протестую против нелепого воздержания и секса по графику! Протестую, Сережа! Я хочу снова почувствовать себя желанной! Хочу, чтобы ты проделывал со мной все те грязные штучки, от которых мы оба сходим с ума! Я хочу тебя… Хочу, чтобы ты прежний вернулся! Она была в отчаянии – понял Сергей. Примерно в таком же, в каком находился он сам каждый раз, когда она выходила из ванной с потухшим взглядом, давая понять, что и на этот раз у них ничего не вышло! Или когда он отказывал ей снова и снова, чувствуя, как она отдаляется?! К черту правила и рекомендации! Он полгода на них впустую потратил! - Маленькая… - Если ты сейчас мне откажешь… я… я не знаю, что с тобой сделаю! - Побьешь? - И это тоже! – Лейла рассмеялась сквозь слезы и потянулась к узлу на полотенце. – Так что, генерал? Ты мне снова откажешь? – прошептала она, сжимая в руке болезненно напряженную плоть. - Нет… Нет, моя хорошая… Девочка любимая… Не откажу. Только отстегни эти чертовые наручники. Он явно чувствовал дискомфорт, находясь скованным, не в силах привычно контролировать сам процесс. Вообще-то Лейла не знала, что будет делать, когда он попадется! Так далеко ее мысли не забегали. Но теперь, глядя в его панически расширенные глаза, ощущая эту панику всем своим телом, она загадочно улыбнулась. Пальцами раскрыла себя и без всяких прелюдий опустилась на его ствол. Она была уверена, что теперь у них все точно получится! Эпилог Было жарко. Так жарко, что пот, собираясь в крупные капли, стекал по моему лбу и с громким шипением падал на раскаленную заготовку. Приятная усталость сковывала мышцы, ставшие по-настоящему огромными за год тяжелого физического труда. Я все сильнее походил на отца, но теперь эта схожесть меня не пугала. Нынче все мои страхи простирались в совершенно иных плоскостях… Моя жена, наша дочка… их счастье и благополучие. Я ни с кем этим не делился, но с того дня, как на Марту было совершено покушение, мне стали сниться кошмары, в которых я снова и снова ее терял. Ретроспективой в памяти – то солнечное утро. Она с развевающимися на ветру волосами, рев мотора, которого не должно было быть, кинувшиеся на перехват бойцы. Несущийся быстрее всех Вуич… Я понимал, что специалисту его уровня подготовки было довольно просто вычислить наш дальнейший план. Я осознавал, что он может объявиться в любую секунду. Чего я не мог предположить, так это того, что он без всяких раздумий отдаст свою жизнь за жизнь Марты. Каким бы мерзавцем не был Иван, он любил ее… Действительно любил. Странной… болезненной… патологической любовью, понятной лишь ему одному. Я никогда не забуду его широко распахнутых глаз, когда он, глядя в небо, прохрипел: - Ну, вот и все… Даже след не оставил… Не забуду залитое слезами лицо жены: - Оставил… Оставил, Ваня, слышишь? Два месяца назад я родила дочь… Твою дочь. Ты слышишь? Ты оставил! Оставил след… Мне кажется, что Вуич умер счастливым. А мы… мы еще долго приходили в себя. И я, не сумевший ее до конца защитить, и Марта, для которой все происходящее стало слишком большим испытанием. Нам нелегко далась новая жизнь. Завершение моей карьеры, долгожданный арест виновных, после которого я еще долгое время был настороже, опасаясь, что кроме отправленного за решетку киллера по душу Марты придет еще кто-то. Но мы, держась друг за друга, старались! Перемалывали собственные страхи и вину, учились жить заново и не оглядываться назад. Чуткое ухо уловило звук подъезжающего автомобиля. Несмотря на то, что приговор Мартынову и Пешину огласили еще на прошлой неделе, пренебрегать безопасностью я не стал. Охранная система в наших владениях функционировала все так же исправно. Я вскинул взгляд на экран монитора, на который выводилось изображение с установленных по периметру камер, и удовлетворенно улыбнулся. Мне все еще не очень нравилось, когда Марта уезжала без моего сопровождения. Рядом с ней мне было спокойнее. Я сунул заготовку в воду и, обтерев руки куском обтрепанной ветоши, уставился на витраж, который установил сразу по приезду на месте одного из окон. Языки пламени, будто живые, сверкнули в лучах полуденного солнца, и я в который раз замер в благоговении. Моя женщина была невозможно талантливой… но очень неуверенной в себе. Я еле уговорил ее хотя бы попробовать поступить на первый курс в местную художественную академию. Дверь резко распахнулась и шмякнула о стену. Я медленно обернулся. Губы растянулись в улыбке. Я скорчил страшную рожу и кинулся дочери наперерез. Та с громким визгом развернулась на крепких ножках, бросившись наутек. Негодница знала, что ей категорически запрещалось соваться в кузницу, но все равно не оставляла попыток штурма. - Это кто приехал? Что за красивая девочка? - Лиса! – очаровательно улыбнувшись, сказала Алиса. На скамье, чуть в стороне, подставив лицо летнему солнцу и никак не реагируя на происходящее, сидела Марта. - Лиса-Алиса, сладкий пирожок. Ну-ка, иди сюда, папа тебя поцелует! Еще раз улыбнувшись, являя миру очаровательные ямочки на молочных щечках, малышка сделала ко мне неуверенный шажок. - Не ходи к нему, Лиса… Папе нужно в душ. А уж после – пусть хоть зацелуется, - пробормотала Марта, скосив на меня теплый взгляд своих морозных глаз. Проигнорировав в общем-то дельный совет матери, Алиса все же побежала ко мне. Я подхватил ее на руки и подкинул к небу. Кайфуя от звонкого смеха дочки. Как наркоман, наслаждаясь им… В моем личном рейтинге этот звук был где-то посередине между хриплыми стонами страсти, которые издавала Марта в момент оргазма, и звоном ударяющей о металл кувалды. Прекрасные, волшебные звуки… Наигравшись с малышкой, я осторожно прижал ее к груди и вместе с ней присел возле жены. - Ну, что ты томишь? Говори! - Что тебе сказать, мой славный? - Поступила? - Можно подумать, ты сомневался, - фыркнула моя женщина, как-то странно на меня поглядывая. - Я-то нет! А вот ты, помнится, очень даже… Так, что? - Поступила, - вздохнула Марта, пялясь на носки своих кедов. Слишком задумчиво пялясь… - Эй! Что-то не так? – забеспокоился я, выпуская из рук утратившую всякое терпение дочку. - Нет… Нет, все нормально! Вот… - Марта полезла в карман и достала оттуда что-то очень похожее… - я утром сделала тест. А врач только подтвердил, – прошептала она, взволнованно облизывая губы. Я же сидел, как дурак, и, кажется, даже не дышал. Только мой взгляд бегал по ничуть не изменившейся фигуре Марты и ее растерянному лицу… - Мы беременны? То есть – это точно? Ты ждешь малыша?! - Разве я не это прямо сейчас сказала?! Онемевшими пальцами я погладил Марту по лицу, с силой сжал в руках и, ничего не говоря, заставил ее переместиться ко мне на колени. Внутри я звенел и вибрировал от эмоций, а вслух не мог сказать ни единого слова. Ну, точный придурок. - Хорошо, - наконец просипел я. - Хорошо? – Марта вскинула на меня потрясенный взгляд и, секунду поколебавшись, пробормотала. - Я не уверена. Мы только начали жить и… - Еще один малыш нам точно не помешает. - Я знаю… Но нам придется… придется… - Чуть сбавить обороты? - И это тоже, - прошептала Марта. - Я не против… Я гладил жену по волосам и пытался успокоить собственные эмоции. Вспыхнувшую внутри дикость от осознания того, что именно в ней я нашел свое продолжение. Меня распирало от чувств. Тр*хая ее, наполняя ее своей спермой, я не мог не понимать, что рано или поздно это случится, но я даже не представлял, что буду при этом чувствовать… Я не знал, что это будет так остро. На грани боли… И чертовых слез. - Хорошо, - всхлипнула Марта, обхватывая меня руками. - Я тоже хотел тебе кое-что показать, – откашлялся я. - Неужели тест на беременность? – сквозь слезы прыснула Марта. - Нет… Посмотри, что я обнаружил, раскрутив для реставрации туалетный столик. Сразу после переезда мы затеяли в доме грандиозный ремонт. Самой большой переделке подверглась бывшая комната моих родителей. Зная о том, чем могут обернуться для неокрепших умов детей наши сексуальные игры, но и не собираясь от них отказываться, я со всей тщательностью подошел к вопросу звукоизоляции. Теперь, чем бы ни занимались, мы с Мартой могли быть уверены, что это останется лишь между нами и не коснется наших детей, не повлияет на становление их сексуальности. Марта бросила на меня полный любопытства взгляд и осторожно развернула записку. «Я знаю, что ты ужасно разозлишься, но поступить по-другому не могу. Я хочу получить эту работу и получу ее, несмотря на твое неодобрение. Алису беру с собой. Ей нужно купить туфли к школе. Мы поживем у тети Зои, пока твоя злость не утихнет. К понедельнику вернемся. В предвкушении наказания. Л…».