Эль засунул копье в захваты за спиной и со всего размаху ударил кулаком по челюсти лучника. Тот упал, схватившись за лицо. Эль не торопился наносить новый удар.

Ребята, что закончили возиться с оставшимися противниками, неторопливо пошли к нему.

– Вставай-рявкнул Асифиэль и лучник, дрожа всем телом, и, ненавистно смотря на него, поднялся. Снова удар. Упал.

– Вставай-и снова удар и снова падение.

– Ты мерзкое отродье-прорычал Эль, смотря на него сверху вниз, -какого черта? Какого черта ты тронул Шою!? Никто не имеет права трогать моих друзей!

Шоя оцепенел и виновато опустил глаза. Парнишка уже пришел в себя и сейчас стоял неподалёку рядом с Лорелеей, а над ними кружил преданный Аэлун.

– Ладно ты ненавидишь меня, но он-у Эля голос сорвался, -он не при чем!

Он ждал ответа и тот проревел, харкая кровью:

– Ты чудовище и все, кто с тобой чудовища! И все они сдохнут!
– Эль переменился во взгляде, безразличие и пустота поселились в нем. Перед глазами встала Агея, петля, могила, слезы, страдание, боль....Эль резко достал копье и рубанул им по плечу лучника, отсоединив руку от тела. Тот дико заорал, схватившись за плечо.

А Асифиэль поднял голову и осмотрел толпу:

– Кто посмеет излечить его руку -он внимательно посмотрел на них - пожалеет!

А тот все кричал и кричал, проклиная Асифиэля, его друзей и грозя им расправой.

Эль пошел прочь, но немного прошагав остановился и повернулся к ребятам. он напряженно спросил:

– Они не оставят вас в покое. Я все прекрасно понимаю. Может прочь от меня?

Гархам хмыкнул:

– Пошел ты. Мне и так хорошо-Риди улыбнулась и прижалась к его руке, что была изрезана и кровила.

– Странно это говорить-прогромыхал Догром, -но я согласен с этим идиотом.

– Чего?
– рявкнул Гархам-С какого это я идиот?

Но Догром уже направился к входу в хеде, и Гархам погнался следом, все не унимаясь. Риди весело смеялась. А Эль стоял и смотрел как поодаль возился с лучником целитель. Лорелея, уже скрылась в коридорах хеде, а Шоя все стоял и смотрел на Эля, глазами полными слез. Асифиэль кивнул ему с улыбкой, спрашивая, без слов, все ли в порядке, и тот торопливо закивал в ответ, вытирая потекшие слезы грязным рукавом.

Верный тенебрис продолжал кружится над ним, преданно выполняя приказ своего хозяина. Эль грустно улыбнулся:

– Иди Аэлун. Спасибо тебе-и птица в небе исчезла.

– Мирани?

– Да любимый?

– Я хочу обнять тебя-он протянул правую руку, раскрытой ладонью вверх и Мирани оказалась, рядом сжимая ее в своей руке. Эль прижал любимую к себе, крепко, настолько крепко, насколько смог. Он снова стал прежним. Они стояли под огромным ветвистым дубом.

По ясному голубому небу неторопливо плелись облака и светило яркое летнее солнце.

Больница при хеде была забита. Целители трудились не покладая рук, весь день слышались звуки исцеляющей музыки из окон небольшого здания. Фарсея все время ругалась на Эля и ее ругательства слышали все, кроме самого Эля. Догром и Гархам играли в карты, сидя на крыше. Риди упражнялась в новом заклинание, а Эль и Мирани спали на его узкой кровати в объятиях друг друга.

Он открыл глаза и посмотрел на нее. Такая умиротворенная, такая тихая. Перед глазами встала картина с лучником, и тот ее взгляд. Полный злости, полный отчаянной боли. Эль вздохнул и притянул ее к себе поближе. Он снова закрыл глаза, но сон ушел. Сейчас он не знал, что будет дальше, но знал, что это лишь начало и скоро вся хеде восстанет против него, а значит и против ребят. Бережно он поцеловал ее в волосы

– Мирани-прошептал он, смотря на нее-я клянусь тебе любимая. Ты не станешь чудовищем. Из нас двоих я всегда буду таковым.

Полежав рядом еще немного и полностью проснувшись, он понял, что уснуть больше не получится и аккуратно, чтобы не разбудить ее он выбрался с постели и глянул в открытое окно. Всплыли воспоминания, воспоминания о том его разговоре с Луизой и Толмотом.

“Он вошел в ее кабинет. Луиза стояла у окна и смотрела на арену, а Толмот сидел на диване у стены и задумчиво листал какую-то книгу.

– Я хочу знать что происходит?
– Асифиэль напряженно смотрел на них, готовый на все лишь бы наконец узнать правду. Наставница повернулась к нему и печально улыбнулась:

– Мой дорогой Асифиэль-она медлила-эта ноша окажется слишком тяжелой и пригнет тебя к земле. Уверен ли ты что и вправду готов?

Толмот отложил книгу и внимательно глянул на племянника. Асифиэль и не думал отступать, он шагнул вперед и кивнул. Луиза снова печально улыбнулась

– Ну если не тебе, то кому знать всю правду. “