Дом нас встретил полной иллюминацией. Пара дежуривших сегодня охранников рыскали по двору, Тамара Ивановна, завернутая в цветастый халат носилась с выпученными глазами по крыльцу.

Почти сразу, как мы въехали во двор, закралось неприятное ощущение. Елена так вообще побледнела и с силой вцепилась в ручку двери. Не успел я остановиться, как она выскочила во двор.

– Что произошло? – испуганно выдохнула она.

Я заглушил авто и вышел следом.

– Я только на минуточку глаза закрыла… и… и… – Тамара Ивановна всхлипнула.

– Тамара Ивановна, успокойтесь, – как мне показалось мягко попросил я. Но женщина на меня испуганно глянула.

– Тамара Ивановна, говорите уже, – твердо попросила Елена. – Что-то с Софи?

– Софи… Софи пропала!

Глава 10

Лена

От услышанного у меня сердце ухнуло куда-то вниз, в висках оглушающе застучало.

– Что значит пропала?

– Я… – Тамара Ивановна мяла в руках полотенце. – Я весь дом обошла – нигде нет!

– Спряталась где-то, – шеф пытался успокоить то ли нас, то ли самого себя. – Найду – и она получит по маленькой наглой заднице. Ремнем.

Он пихнул ключи в карман и поспешил в дом. Я засеменила следом, как привязанная марионетка. Руки дрожали, сердце трепыхалось, как рыба, выброшенная на берег… Господи, только бы все обошлось! Софи, милая, будь дома! Пожалуйста!

Пропал ребенок. Пропал на охраняемой территории. Как это вообще возможно? Может быть, Кирилл Евгеньевич прав, и малышка просто решила поиграть на нервах у Тамары Ивановны? Показать, что так просто слушаться не будет? Это в ее манере. Софи могла так поступить. Но несмотря на доводы разума, меня мутило от страха, перед глазами плыли страшные картинки из новостей. Педофилы, маньяки, похитители… Только не это! Только не с Софи…

Кузнецов влетел в дом и, набрав воздуха в легкие, рявкнул:

– Соня! Выходи немедленно!

Я замерла, прислушиваясь к тишине дома. Несмотря на полную иллюминацию, дом казался нежилым. Будто бы что-то моментально исчезло.

– София! – повторил он. – Неделя без мультиков и сладостей!

Шеф повернулся ко мне, явно искал поддержки: лицо его исказилось то ли от страха, то ли от гнева.

– А ну вылезай! Сейчас же! – его голос прервался, и он стиснул челюсти.

– Софи, – неуверенно присоединилась я, но уже заискивающим тоном, – мы сейчас к Марку едем. Поедешь с нами?

Кирилл Евгеньевич открыл было рот, а потом захлопнул и тоже прислушался к тишине дома.

– Где же она? – причитала Тамара Ивановна, хватаясь за сердце.

От нее пахло валерьянкой и ментолом, видно, успела уже накапать успокоительного.

– Сейчас я ее найду, – пообещал начальник, закатывая рукава рубашки. – Мало ей не покажется. Ух! Я ей покажу нормальное воспитание! Она у меня в углу всю ночь стоять за эту выходку будет!

Я наблюдала за тем, как мужчина взлетает по лестнице на второй этаж и бурчит что-то похожее на «я тут каждый уголок знаю, от меня не спрячешься».

Нет! Что-то тут не так! Если бы Софи слышала крики Кирилла Евгеньевича, то непременно бы отозвалась. Она бы не позволила себе угрожать, заявила бы о том, что сообщит в полицию. Или еще что-нибудь похожее выкинула. Нет-нет-нет! А на мою реплику бы точно отозвалась. Она ведь так сильно переживает за Марка.

Точно!

Я развернулась на пятках и вылетела обратно на улицу. Охрана осматривала каждый куст, таскалась с огромными мощными фонариками. Подскочив к одному из мужчин, схватила его за руку.

– Скажите, тут же есть камеры наблюдения?

– Есть, – глухо отозвался он, зевнул, а потом ахнул. – Точно! Идемте со мной. Сейчас посмотрим.

Я кляла себя за глупость, что сразу не направилась к ним. Кирилл Евгеньевич, наверное, тоже от стресса соображал туго. И его можно понять: больница, пропажа ребенка… Все навалилось сразу. Рулить семьей сложнее, чем гоночным болидом.