Впрочем, на данный момент, по разным причинам все это для Роева было неактуально…

Пока опасность дышала Владиславу в затылок, он еще держался на голой силе воли, но стоило только после всех жизненных перипетий оказаться в относительной безопасности, как из него словно стержень вынули.

А перипетии оказались еще те. Из-за высокого показателя ментальной активности Роев стал подопытным клановой ученой, что как раз на месте, в лаборатории базы, изучала местную уникальную растительность с живностью и на основе результатов своих исследований местных тварей разработала способ раскачки псионических способностей у людей. Тем более что у нее самой был высокий показатель ментоактивности, и она, естественно, хотела его повысить до максимально возможного уровня.

Опыты над Владиславом на первых порах шли удачно, показатели росли как на дрожжах, но последующие операционные вмешательства вполне могли свести подопытного в могилу. Тем более возникло стойкое ощущение, что ученая решила проверить на нем предел человеческой прочности, чтобы самой его не перешагнуть… Но тут, к счастью для Роева, у него появляется шанс сбежать, и шансом своим он воспользовался на все сто процентов, сбежав обратно в негостеприимный бункер, но там даже самые страшные твари были сущим пустяком по сравнению с теми ужасами, что творили люди.

Дальше все пошло по нарастающей. На Владислава начали целенаправленную охоту, терять такой материал для исследования ученой не хотелось, да и сам Роев всячески препятствовал дальнейшей зачистке бункера, не только и не столько из мести, сколько для обеспечения своей безопасности. Ибо стоило только клановцам добраться до центра управления бункером и отключить прибор РЭБ, как его рано или поздно выловили бы, загнав в подземелья высокотехнологичных дроидов. А чистильщики, надо отметить, почти добрались до цели.

Впрочем, его и так выловили профессиональные охотники, устроив засаду. Но в последний момент ему вновь удалось сбежать, на этот раз в дикие джунгли. Правда, в джунглях Владиславу не понравилось, тем более, что скорее рано, чем поздно, его там нашли бы клановцы, а потому он решился вернуться в бункер. Что, собственно, и сделал.

Вот только ученая дама время даром тоже не теряла и занималась прокачкой своей ментоактивности, пользуясь результатами, полученными от опытов над Роевым. И добилась на этом поприще значительного прогресса, даром что с мозгами у нее изначально, мягко говоря, было не все ладно. В итоге, окончательно «поехав крышей», она сама решила достать Владислава, для чего вынула из себя нейросеть и спустилась в бункер.

И быть бы Роеву, совершенно вымотанному прорывом с использованием запредельного количества мощного допинга, усиливающего ментальную активность, в очередной раз плененным, да спасла активировавшаяся в момент крайнего напряжения очередная псионическая способность.

В итоге сам он остался на свободе, а Эхинацея, так звали ученую, от удара головой о стену во время взрыва потеряла память (наверняка сказалось и самостоятельное удаление нейросети в не предназначенной для этого медкапсуле плюс травма). Теперь она осознавала себя восемнадцатилетней девушкой, то есть до момента установки нейросети. На самом деле ей было под пятьдесят, а то и больше, хотя выглядела на тридцать. Но тут следовало благодарить местные высокие медицинские технологии, поддерживающие здоровье и позволяющие продлить жизнь до трехсот лет, плюс-минус…

Так что событий в относительно короткий период было с избытком, ярких и опасных, но долгое хождение по краю до добра не доводит, потому удивляться тому, что Роев, несмотря на стальную волю и характер, дополнительно усиленные психологическими тренингами в отряде космонавтов, впал в апатию, все же не стоило.

К тому же сказывалось употребление большого количества сильнодействующих медицинских препаратов с наркотическим эффектом для усиления ментальной активности, что в конечном счете сильно угнетало организм, и ему требовалось время, чтобы прийти в себя. Благо этому способствовал симбионт… мозговой червь, коего подцепил себе Владислав во время схватки с охотниками в бункере, будучи в бессознательном состоянии. Понятно, что, находись Роев в сознании, ни за что не позволил бы какой-то пиявке подселиться к себе в черепную коробку.

Но нет худа без добра. Червь оказался не мозгоедом, более того, являлся очень полезным симбионтом-паразитом. Слишком уж быстро заживали у Владислава полученные раны, как пулевые, так и трещины в костях. Собственно, нейросети тоже имели схожую функцию, а именно укрепляли кости, улучшали скорость реакции и так далее и тому подобное. Хотя основное предназначение червя – это копирование информации из чужого мозга. Что было проделано дважды, причем один раз сознательно…

Оставалось только радоваться, что перенапряжение в плане использования пси-силы не привело к более существенным проблемам типа эпилептических припадков, чего Роев очень опасался. Ибо было с ним такое в моменты раскачки ментального потенциала, так что неудивительно, что перенапряжение могло бы снова их спровоцировать. Но если раньше его в любой момент могли засунуть в медкапсулу и нивелировать негативные последствия, то сейчас такой возможности не имелось. И не факт, что червь смог бы справиться с последствиями. Хотя возможно, что именно его наличие спасало землянина от ремиссии, не давая ему сорваться.

Что касается раскачки ментальных способностей, то их производили сложным методом хирургического вмешательства в головной мозг с внедрением каких-то дополнительных элементов биологического происхождения и медикаментозными средствами. Мозг, понятное дело, этому непотребству сопротивлялся как мог, отторгал чужеродную органику, отсюда и эпилептические припадки.

Но медицинские технологии высокоразвитой космической цивилизации вполне успешно подавляли это его стремление, так что экспериментаторша в итоге добилась своего, и как результат изначально относительно средний показатель ментоактивности Владислава ранга «В» восьмого уровня достиг начальных уровней ранга «А».