Пусть! Хорошо смеется тот, кто смеется последним. И – без последствий.

А Матильда еще добавляла, что никогда! Никогда не знаешь, что тебе пригодится, когда пригодится и каким образом! Поэтому знания – наше все.

Интересно, ФСБ не заинтересуется таким активным пользователем?

Да вроде бы не должно, она ж не рецепт тротила ищет… а ведь и этим заняться стоит?

– Мотя, ты не перегибаешь палку?

– Знаешь, когда мы встретимся с Рисойскими, как бы не оказалось, что я ее еще и недогнула.

Малена не стала спорить. В чем-то она безоговорочно признавала главенство Матильды.

– Хорошо.

И девушки принялись за завтрак. А Рисойские?

Подождут!

Лорена Домбрийская

Матильда угадала. Или Малена?

Сейчас Лорена ехала верхом, искренне мечтая придушить падчерицу.

У нее болели ноги и спина, у нее растрепались волосы и испортилась кожа, у нее вся одежда пропахла мерзким конским потом, она чувствовала себя совершенно ужасно.

Но так было быстрее.

Силанта тоже хныкала, плакала и жаловалась, но Лорена была безжалостна.

Верхом и только верхом.

Нет?

Приедешь потом. Верхом быстрее, чем в карете, а это имеет сейчас первоочередное значение. Лорене надо оказаться в столице быстрее падчерицы, и она там окажется. Малена приедет на ее территорию, и уж тут…

Мысль о том, что один раз это уже произошло, и в выигрыше осталась вовсе не Лорена, женщина гнала от себя грязной тряпкой. Это случайность.

Это просто досадная случайность, а в этот раз она подготовится, и все пройдет иначе.

Мария-Элена тоже будет готовиться?

Эту мысль Лорена тоже гнала прочь. В отличие от Лорана, она не могла допустить мысли о том, что кто-то окажется умнее, сильнее и красивее, чем ОНА! Это же – ОНА!

Она поднялась с самого низа, от дочери разорившегося дворянина до супруги одного из знатнейших герцогов королевства, она всего добилась своим умом (и попрошу без идиотских шуточек о месте расположения ума) и трудом, и никакая тварь ей не помешает….

Лорена ненавидела Малену. Именно ненавидела со всей силой души.

Если бы Лорану удалось осуществить свой план, переспать с этой соплей и запереть ее в Донэре, Лорена не тратила бы на Марию-Элену столько чувства. Подумаешь, герцогесса!

Лорена-то умнее и красивее! И уж точно удачливее!

Но Рисойским указали их место. Указали жестко и нагло, уложив Лорана в постель… со свиньей! Погубив их репутацию в глазах соседей и дав понять, фактически, что их место в хлеву. Они – не ровня Марии-Элене.

Герцогесса оказалась достойна своего титула, и этого Лорена ей простить не могла.

Ревность?

Зависть?

И это, и простая ненависть к той, которая не просто обладала какими-то благами по праву рождения, но и была их достойна. И Лорена не могла утешаться словами о слепоте судьбы. Раньше она мужественно боролась с обстоятельствами, сейчас же, на фоне Марии-Элены… она просто выгодно продавалась.

И ненавидела герцогессу за эту правду.

Не осознавала до конца своих чувств, не разбиралась в мотивах, но ненавидела. И сделала бы все, чтобы насолить Марии-Элене.

Еще и сделает, дайте только до столицы добраться!

Лорена знала, она не успокоится, пока не укажет мерзавке на ее место. Раз и навсегда.

Матильда Домашкина

– Я скоро из дома буду бояться выходить.

– Будем спускаться по веревочной лестнице с балкона?

– Ага… А может, отравить их всех, к едрене фене?

– Маму?

– Какая она мне мать!

Матильда и Малена красили глаза и привычно препирались.

С момента визита участкового прошла уже неделя. Даже побольше.

И… затишье.

Девушки не удивились бы скандалам под дверью, попыткам воззвать к совести, жалости или порядочности Матильды, попыткам вломиться силой…

Тишина пугала и настораживала.

Мысль о том, что любящая мамочка сдастся, девушкам и в голову не приходила. Чушь какая! Стремление людей к халяве неизбывно и безгранично. И отказываются они от попыток, только крепко получив по морде. А пока этого не было…