– Ах да. – Тир стукнул себя ладонью по лбу. – Сисиль, где кулон? – Повернувшись ко мне, спросил он. И не знай я, что наёмник действительно ничего не знает о кулоне, так как мы о нём даже ни разу не говорили, я бы не поверила, что он действительно сейчас прибывал в смятении.

– Дома. – Спокойно ответила я, улыбнувшись тому, как у обоих глаза округлились до максимума.

– Где «дома»? – Нервно произнёс отец.

– В дупле дуба на заднем дворе.

Отец в бешенстве вскочил и вышел из комнаты. Тир взглянул на меня, как совсем на поехавшую. Мы слышали, как граф наорал на кого-то и вернулся. Он тихо сел на кресло и замер в ожидании. Буквально через семь минут прибежал запыхавшийся паренёк и передал отцу амулет. Рубин в виде ромба в золотой окантовке, размером с женскую ладошку.

– Всё это время он был здесь.

– Ну конечно, я знала, что тебя интересует только эта штука.

– Замолчи! – Рявкнул он. – Настало время оплаты. Я выпишу вам чек, как и обещал.

– Простите, но вы обещали мне не только деньги.

Отец посмотрел на наёмника исподлобья, облизнул губы и, позвав слугу, попросил увести меня на третий этаж. Я вышла оттуда с гордо поднятой головой, надеясь, что маг расскажет мне всё при удобном случае. Когда я вошла в свою комнату, на меня нахлынули воспоминания. Абсолютно ничего здесь не изменилось. Меня не было, будто целую вечность, а здесь время остановилось. И кажется, этот временной конфликт случился ещё до побега. Возможно, я старалась сохранить в этой атмосфере воспоминания о матери, видеть вещи, что пропитаны ею, понимать, что она стояла раньше возле этого стола, закрывать глаза и представлять, что она вновь здесь, в своём новом фиолетовом, а быть может красном, платье, пошитым на заказ.

Я подошла к окну и заметила, что они убрали лавку со двора, на которой мы с мамой читали сказки перед сном. В принципе, когда я зашла на территорию собственного дома, он показался мне чужим. Таким же чужим мне казался и отец, и не только сейчас, а в последние несколько лет. У нас и раньше были не самые тёплые отношения, казалось, будто он опасался дара, после смерти матери он забился ещё сильнее, а теперь и вовсе во мне дочь будто и не видит.

Он абсолютно не прочувствовался моим возвращением, даже в глазах ничего не мелькнуло. Амулет – единственная вещь, что его волновала. И когда мы с Тирзелом явились сюда, нам пришлось ещё сидеть и ждать, когда граф спуститься вниз, решив свои дела. Через несколько часов за мной пришли, чтобы забрать на ужин, но и это время он не использовал, чтобы подняться и хотя бы просто спросить, в порядке ли я.

Я подошла к двери из комнаты, но служанка перегородила мне выход и покачала головой.

– Господин сказал облачить вас в платье.

– Пусть сам его надевает, раз так хочет.

Она продолжала стоять на своём месте и смотреть на меня, и, понимая, что всё бесполезно, закатив глаза, я вернулась к шкафу, и мы убили ещё какое-то время на переодевания. Вниз я спустилась уже к заждавшимся двум мужчинам. Проигнорировав то, что моё место накрыто по правую руку от отца, я прошла мимо, подцепив тарелку с вилкой из всего прочего, что лежало на хлопковой салфетке. Дошла до середины стола, небрежно поставила туда тарелку, кинула вилку и уселась. Тир кашлянул в салфетку, но я успела заметить, что он улыбается.

– Подавайте! – Приказал отец, после того, как перестал испепелять меня взглядом.

Я развалилась на стуле в ожидании. Слуги каждому из нас поставили по дымящейся тарелке горохового супа, ломтю свежего серого хлеба и стакану воды. Пришлось встать, чтобы забрать ложку, но когда я к ней потянулась, отец схватил меня за запястье.

– Ну, если настаиваешь, я могу и пить из тарелки.

Граф сдерживался, чтобы не сказать что-нибудь в ответ. Выпустив мою руку, он приступил к ужину. Я забрала свою ложку и вернулась на место. Этот ужин мне нравился всё больше и больше. Когда подали второе, сочное мясо с овощами и картофелем, я жадно накинулась на еду, просто натыкая кусок мяса на вилку, забыв, что такое нож. После побега из дома мне было отказано в еде высокого качества. Я, конечно, не голодала, и не от многого ворочала нос, но всё-таки в доме моего отца всегда готовили отменно. Повара и их помощники были набраны на службу ещё при жизни моей матери.

– Сисиль, ты совсем одичала.

– Я ещё при тебе одичала. – Заметила я, кольнув воздух вилкой в направлении отца.

– Можешь паясничать сколько угодно, я всегда хотел как лучше, но раз уж тебе твоя новая жизнь по душе, этот любезный наёмник согласился забрать тебя.

– Наконец-то избавишься от проблемы? – С ехидством произнесла я, насаживая на вилку картофелину. – С радостью покину это место.

– Вот и прекрасно. – Подтвердил он, продолжая ужин.

Маг сидел безучастно, будто не обращая внимания на нашу небольшую перепалку.

– Тогда уезжаем сегодня же.

– Нет. – Рявкнул отец. – Вы уедете, когда я скажу.

– И в чём заминка? Не думаю, что ты хочешь провести с любимой дочкой ещё несколько дней вместе.

Ему нечего было ответить. Граф промокнул губы салфеткой и молча вышел из столовой. Тир с улыбкой ковырялся в тарелке, гоняя овощи из одной стороны в другую.

– Он думал, что ты напротив, останешься здесь?

– Вообще не понимаю, о чём он думает. Но взбешен он конкретно. О чём вы говорили?

– Ну, как ты, вероятно, поняла, о твоём замужестве. Он ещё при первом моём визите обещал не только крупную сумму, но и твою руку. А ещё я ему рассказал о тех подонках на торговом пути, знаешь, он не сильно обрадовался, несмотря на ваши тёплые семейные отношения.

– Он такой же параноик, как ты?

– Да.

Слуги вошли в столовую, заменив наши тарелки блюдцами с десертом. Я втянула носом аромат горячей карамели, и мои губы растянулись в улыбке. Такого точно не найдёшь в тавернах.