– Что?

– Это все из-за тебя, – говорит она громче. – Мне нравится, когда ты касаешься меня. Я думаю о твоих больших, толстых, грубых пальцах внутри меня, а потом о гладком, большом члене, заполняющем меня.

Меня поимели. Она выиграла. Я раздеваюсь. Снимаю футболку через голову и каким-то образом спускаю вниз штаны, не ободрав свой член. Ухмылка на ее лице исчезает, когда я хватаю ее руками за колени и притягиваю к себе.

– Думаешь, что ты охеренно умная, да? – спрашиваю я. Каждое слово звучит рвано и отрывисто, потому что пока я говорю это, я загоняю свой член в нее.

– Ты же, наконец, трахаешь меня, правда?

Откуда взялась эта девочка? Это охрененно горячо. Я просовываю свои руки под нее и сжимаю ее плечи, чтобы она была неподвижна, пока я буду долбить ее киску.

– Сегодня ты болтливая маленькая сучка, да? – проговариваю я ей в шею, пока продолжаю свои толчки.

– Да... да. Ох, блядь. Пожалуйста, не останавливайся.

В моей голове пробегают десятки картинок того, сколько грязных штучек я хотел бы сделать с ней. Отпустив ее, я выхожу наружу, вскакивая так резко, что кружится голова.

– Вставай.

Она хнычет, и я хватаю ее за лодыжку, подтаскивая к краю кровати. Когда она поднимается на ноги, я разворачиваю ее лицом к постели.

– Наклонись.

Она и рада это сделать. – Ты была плохой. Я хотел посмотреть, как ты трахаешь себя пальцами, а ты все испортила. – Я выдаю каждое слово довольно резко, чтобы она обернулась ко мне через плечо.

– Прости.

Пара резких, сильных шлепков по ее заднице, и она «танцует» на цыпочках.

– Прости!

Потом я хватаю ее за бедра и опять вхожу. Она цепляется за простыни, пока я трахаю ее, безжалостно вбиваясь внутрь. – Думаю, что я не должен разрешать тебе кончить, Карина. Как думаешь?

– Нет. – На этот раз, когда она поворачивается ко мне, по ее нижней губе пробегает дрожь, как если бы она могла расплакаться. Блядь, даже это возбуждает. – Пожалуйста, позволь мне кончить, пожалуйста,– она умоляет так сильно, что уже готова пролить слезы. Я только продолжаю врезаться в нее сильнее, пытаясь войти еще глубже. Мои руки хватают, тянут и толкают ее задницу, так что я могу найти идеальный угол.

Мои яйца так напряжены, что это причиняет боль. Приятную боль. Не могу дождаться момента, когда залью ее своей спермой. Она по-прежнему стонет подо мной, умоляя и хныча.

– Если хочешь кончить, сделай это в ближайшие десять секунд. Я чертовски близко.

Я сжалился над ней и потираю ее клитор, описывая вокруг него круги до тех пор, пока она не кончает и не начинает дрожать. Это вызывает у меня низкий, грубый стон, который наполняет комнату.

Я по-прежнему хватаюсь за ту часть ее задницы, которая получила наказание, сжимаю ее, и она стонет.

– Эй, – взвизгнула она, когда я резко шлепаю ее.

– Ничего не могу с собой поделать. Люблю твою сочную охеренную задницу.

Она извивается в ответ, от чего я смеюсь. Я скольжу по ее телу, останавливаюсь, начиная по очереди вбирать жаждущим ртом ее соски.

– Поцелуй меня.

Она обнимает меня за шею и нежно прижимается своими губами к моим. Она отстраняется и проводит языком по нижней губе.

– Спасибо, что позволил мне кончить.

Уголок моего рта поднимается, и я усмехаюсь. Ее долбанные оргазмы значат для меня так же много, как и для нее самой.

– Приготовься ко сну, девочка.

Карина

На следующее утро моя задница по прежнему саднит, когда я седлаю байк Данте, чтобы он мог довезти меня до школы. Сладкая боль, которая напоминает мне о наших занятиях прошлой ночью.

Он подъезжает прямо к входу, как если бы владел этим местом. Как ни странно, от этого я чувствую себя не в своей тарелке. Еще рано, поэтому у меня есть время для прощального поцелуя с Данте.

Когда мы расстаемся, он кладет руку на мое лицо.

– Я буду в клубе большую часть дня. Сегодня у меня будет для тебя новый телефон, но если что-то случится, позвони мне.

Он протягивает мне лист бумаги с номерами клуба и Удачи. Секунду я не могу сказать ни слова. Конечно, отец всегда оставлял для меня номер, по которому я могла позвонить, когда он был в разъездах. Но экстренный случай произошел только однажды – пожар на кухне. Звонок моему отцу не принес мне никакой пользы, за исключением «хорошо, что пожарные прибыли на место вовремя».