— То есть после раскрытия ее инкогнито ее бы все равно убили? — ужаснулась я, приподняв голову и посмотрев на жениха, не шутит ли он. Хотя такими вещами вряд ли шутят.

— Да, ректор отправил магическое послание родителям, но оно сначала попало в руки главе клана. Даже представить боюсь, как он бушевал. У нас не прощают обмана, особенно такого, — пояснил юноша. Меня передернуло.

— Но как ей удалось повесить на вас ошейники-амулеты? — задала я вопрос, который меня больше всего волновал. — И как удалось избежать смерти после возвращения в клан? Ведь родители ее забрали домой.

— Это сделала не она, а наш новый учитель, когда вызывал каждого для дополнительного занятия. Никто из нас и понять ничего не смог и не успел. А рассказать… — Шира задумался. — Будто какой ступор нашел, к тому же это странное состояние агрессии, злости. Все привычное раздражало. Хотелось рвать и метать. Где-то на задворках сознания было ощущение, что все неправильно, нечто инородное давит и душит, но снять эту гадость не получалось, как ни старались бы с хидром и дроу. Более того, при каждой попытке нас словно затягивало куда-то еще больше.

Шира ответил на первую часть вопроса, но я все еще ждала полного ответа, парню пришлось продолжить после того, как он перевел дух. Воспоминания и пережитые ощущения дались ему с трудом, он шумно задышал. Мне даже захотелось прекратить этот разговор. Я положила руку ему на грудь и погладила. Он накрыл мою ладонь своей и все-таки продолжил:

— Я думаю, она попросту сбежала, скрылась. Зайра всегда была пронырой, все делающей исподтишка. Она творила подлости чужими руками. Больше всего ей удавалась маскировка. Тут ее смело можно назвать мастером своего дела. Потому и неудивительно, что напоследок она решила уничтожить как можно больше народу. Умирать, так с музыкой, — горько усмехнулся Шира.

— Главное, что Диен снова вовремя подоспел, он у нас как палочка-выручалочка. Без него мы бы не справились. Особенно когда поняли, что все вы — это уже не вы, — вздохнула я. — Даже мой хвост больше не признавал тебя.

— В какой-то момент мы и сами перестали ощущать себя, словно тьма накрыла. Я никого не узнавал, совсем никого. В мыслях было только одно: они враги, их нужно уничтожить. Даже страх исчез. Наверняка так себя чувствуют умертвия, полностью теряя разум, — прошептал юноша. У меня по коже мороз прошел от его слов. Как хорошо, что мой Шира не стал умертвием, ведь именно этого и добивалась наглая девица.

— Надеюсь, на этом все и закончится, — вздохнула я, прижимая к себе х’арза, который был совсем не против. — Интересно, Диен с командой еще здесь? Надо бы поблагодарить его, он второй раз спасает наши жизни, — вдруг встрепенулась я. — Да и поздравить его мы так и не успели. Он женился, — на непонимающий взгляд жениха пояснила с улыбкой я.

— Нет ничего проще, — улыбнулся Шира. — Пойдем проверим? К тому же очень хочется узнать, что с остальными.

Я кивнула. Мы вскочили с кровати — у меня даже смущения больше не осталось, ведь Шира успел исследовать мое тело с головы до ног, — оделись, вышли из комнаты, заглянули в нашу с Кирэной комнату. Но там оказалось пусто. Видимо, они тоже отправились проверять остальных. В холле царила суматоха. В центре стояли Диен с товарищами. Мы протиснулись сквозь толпу, где смогли рассмотреть и наших друзей, живых, здоровых и невредимых, а также тех, кто еще недавно был заражен, они к нашему удовольствию и облегчению тоже чувствовали себя прекрасно.

— О! Объявились! — заметив нас, весело воскликнул Диен. — Вы вовремя, мы как раз прощались со всеми, уже было расстроились, что вас так и не увидим.

— Вы уже уходите? — поинтересовалась я. — А задержаться на пару дней? Вам ведь тоже необходим отдых. Мы смогли бы толком пообщаться. А то все урывками да урывками.

— Покой нам только снится, — заметил Диен. — К тому же там снова где-то злыдни объявились, сигнализация сработала, так что нам пора.

— Мы так и не поздравили тебя с женитьбой, — подойдя к парню, тепло обняла его. — А еще мы так и не поблагодарили тебя за очередное спасение. Ты всегда приходишь очень вовремя.

— А вот благодарности не принимаются, — насупился Диен. — Во-первых, вы уже мои друзья, а во-вторых, это наша работа.

— А ты снова стал старше, — заметила я, во все глаза рассматривая друга. — Сколько у вас времени прошло с нашей последней встречи? Еще лет двадцать?

— А у вас наверняка недели две? — засмеялся Диен, потрепав меня по волосам. — Хотя нет, наверняка больше, потому что мы пару недель провели в мире, где время течет так же, как и у вас, слишком медленно.

— Да, почти месяц, — кивнула я. Вокруг меня и нашего друга столпился народ. Мы желали ему успехов, удачи и многого другого. А потом я все же задала вопрос, который волновал многих.

— Мы еще встретимся? — мой вопрос, скорее, из разряда риторических, так как никто из нас не мог знать на него ответа. Особенно учитывая особенности временных промежутков.

— Обязательно, и не раз, — вдруг уверенно заявил Диен вопреки моим сомнениям. — Мы к вам еще нагрянем в гости! — Подмигнув, товарищ обнял свою жену, помахал всем рукой, и они исчезли в портале.

Мы несколько минут смотрели им вслед, после чего отправились в нашу беседку, чтобы узнать, как же наши друзья попались в ловушку. По рассказам каждого из них выходило все банально просто, им вручили якобы накопители силы. Сначала они порадовали друзей, но вот потом, чуть позже, друзья поняли: начинается что-то совсем не то, на что они рассчитывали. Внутри стало происходить непонятное, душа трепетала и исчезала, ее будто сковывало в тиски. Многие испугались, но, к сожалению, уже не смогли снять подаренных амулетов. Им стало страшно. А потом и вовсе перестали понимать происходящее, не узнавали никого, не понимали, что от них хотят, в голове постоянно формировалась мысль: они должны уничтожить тех, кто стоит на пути к силе и власти. А когда был отдан ментальный приказ убивать, они уже совсем ничего не понимали, только где-то на задворках сознания едва теплилась мысль, что это неправильно. В них словно воевали две сущности, одна подавляла другую своей жестокостью и мощью. Эмоции и ощущения атрофировались, осталась только жажда убийства. Нежные чувства вообще ушли. Раздражало абсолютно всё и все. Снимать инородные предметы отпало желание. Им вдруг стало казаться, так лучше и правильнее.