— На самом деле, когда мы закончим здесь, у нас будет достаточно времени, чтобы я зашла и увидела всех в клубе? Не думаю, что они вернут мне работу, но стоит попробовать.

— Тебе не нужна работа. У меня есть работа. Ты моя ответственность. Ты можешь быть дома, пока я работаю.

Глаза Реми вспыхнули, и она визжала:

— Повтори! Ты же не сказал мне только что, что я могу сидеть дома, пока ты работаешь. Боже мой, сейчас двадцать первый век. Я не из тех, кто будет сидеть дома, и ждать тебя.

Его волк выл на ее вызов и царапался, чтобы его освободили. Он боролся, сдерживая его в клетке, когда прорычал:

— Ты сказала, что не уйдешь. Ты моя. Моя, чтобы защищать и заботиться.

Реми подняла руки в капитуляции, и его волк успокоился.

— Да, я сказала, что не уйду. Но никогда не говорила, что не буду работать. Я независима. Знаю, что вы все альфы и все такое дерьмо, но я современная женщина. Могу работать и заботиться о себе, большое спасибо, — Реми засунула пирожное в рот и избегала его взгляда.

Арден знал, что его глаза потемнели и показали его волка.

Когда она проглотила свою еду, она вздохнула.

— Слушай, давай поговорим о более безопасной теме. Я не думаю, что люди вокруг нас хотят видеть твоего волка.

Стиснув зубы, он боролся с волком за контроль и кивнул.

— Окей. Что безопасно?

Реми улыбнулась, показывая свои идеальные белые зубы.

— Какой твой любимый цвет? Мой светло-фиолетовый, цвет неба, когда солнце скрывается за горизонтом.

Его любимый цвет обычно был красным, но когда он посмотрел в сверкающие голубые глаза Реми, он знал, что у него новый любимый цвет. Дотянувшись, он погладил ее по щеке.

— Голубой. Светло-голубой с искрами в нем.

Она покраснела и посмотрела на свою еду.

— Ты можешь быть очаровательным.

Он опустил пальцы вниз и погладил ее руку.

Она задрожала и закусила нижнюю губу.

— М-м, ах… следующий вопрос. Если бы ты мог жить где угодно в мире, где бы ты жил? Я бы жила на частном тропическом острове, до которого можно добраться только на лодке.

— Мне нравится, как это звучит. После того, как мы победим демонов, мы сможем это сделать, — он усмехнулся, когда ее глаза расширились.

— Черт возьми, как? Ты же не собираешься сказать мне, что у твоей семьи есть частный остров, куда мы смогли бы поехать.

Поджав губы, он подмигнул ей.

— Хорошо, я не буду.

— Да иди ты.

Арден с радостью поступил бы так, как она просила, но он знал, что она не это имела в виду. Когда она продолжила ругаться, люди повернулись, чтобы посмотреть на нее. Реми может выглядеть как маленькая фея, но она ругалась хуже, чем, любой, кого Арден знал, и это было громкое заявление, учитывая, что у военных, с которыми он работал, были красочные слова в запасе.

— Разве это плохо?

Реми перестала ругаться.

— Нет… Да. Дерьмо, я не знаю. Как твоя семья могл обзавестись островом? — Она покачала головой. — Нет, не говори мне, — она посмотрела на него. — Скажи мне.

— Моя семья — это старый род. Мы происходим из Европы. Медленно расширяемся по мере того, как потребность в нас возрастает. Поскольку мы живем дольше, чем люди, и разделяем наше богатство, мы приобретаем немало ценных вещей.

— Угу, я просто чертовски уверена в этом. Что еще у вас есть, волки?

Держа обе ее руки в своих, он улыбнулся, как чеширский кот.

— Тебе просто нужно подождать и посмотреть, — он поднес ее руки ко рту и наклонил их костяшками пальцев верх, прежде чем успокоить их лизанием и поцелуем.

Глаза Реми расширились, и в них вспыхнул огонь.

— О, ты смертельно опасен. Пойдем, пока я не подожгла что-нибудь, — ее руки нагрелись в его.

Отпустив ее руки, он встал, поднял ее, прижал к себе и вышел из кафе.

— Ты все еще хочешь пойти в клуб, в котором раньше работала? — Прошептал он ей.

Реми дрожала, прижатая к нему.

— Ты плохой человек. Как бы я ни хотела сказать нет, лучше, если я пойду, пока мы так близко. Плюс, завтра хочу посмотреть, остыла ли Фейт настолько, чтобы увидеть меня. Если она все еще не хочет меня видеть, возможно, Сара или Кирби поговорят со мной. Надеюсь, что если смогу сломать лед с Сарой, Фейт последует за ней.

У него была какая-то военная работа, которую он должен был сделать завтра, но он мог перетасовать дела, чтобы быть с Реми.

— Во сколько ты уезжаешь?