Существенное влияние на характер формирования преступности среди несовершеннолетних оказывает также специфика и особенности развития регионов. Так, по данным Портала правовой статистики Генеральной прокуратуры Российской Федерации, за последние 5 лет наибольшее количество преступлений несовершеннолетними было совершено в Сибирском ФО (2011 г. – 16 074, 2012 г. – 14 271, 2013 г. – 15 391, 2014 г. – 14 431, 2015 г. – 14 577, 2016 г. – 10 045), следом за ним по показателям преступности несовершеннолетних идет Приволжский ФО (2011 г. – 14 859, 2012 г. – 12 352, 2013 г. – 12 584, 2014 г. – 11 090, 2015 г. – 11 751, 2016 г. – 8 547), третьим по уровню преступности несовершеннолетних является Центральный ФО (2011 г. – 11 136, 2012 г. – 10 471, 2013 г. – 10 821, 2014 г. – 8 936, 2015 г. – 8 928, 2016 г. – 6 422).

Региональные различия становятся заметны и при сопоставлении преступности несовершеннолетних в городах и сельской местности. В частности, в сельской местности выше удельный вес краж, изнасилований, убийств и покушений на убийство, преступлений, связанных с умышленным причинением вреда здоровью средней тяжести. В городах выше удельный вес грабежей, разбоев, угонов автомобилей или иных транспортных средств без цели хищения.

Однако невозможно сделать однозначный вывод о преобладании подростковой преступности в городах или сельской местности: например, по результатам исследования в Алтайском крае и Республике Горный Алтай было установлено, что уровни преступности несовершеннолетних и криминальной активности подростков в сельской местности выше, чем в городах. Исследования в других регионах дают противоположные результаты. В частности, они показывают, что удельный вес преступлений, совершенных несовершеннолетними в крупных городах Сибири, в среднем на треть выше удельного веса аналогичных преступлений, совершаемых в сельской местности [43] .

Подобные территориальные различия подростковой преступности обусловлены неравномерным распределением ресурсов (человеческих, природных), региональной спецификой социально-экономических, социально-культурных, политических процессов, особенностями организации социального контроля и правоохранительной деятельности.

Переходя к рассмотрению структуры преступности несовершеннолетних, стоит отметить относительную стабильность распределения по категориям тяжести совершенных преступлений.

Структура преступности несовершеннолетних по категориям тяжести совершенных преступлений в 2010–2016 гг.

За последние годы существенно возросло количество и удельный вес насильственных преступлений (убийств, изнасилований, случаев причинения тяжкого вреда здоровью, средней тяжести вреда здоровью, хулиганств, грабежей, разбоев), а также таких, отличающихся сложностью механизма совершения преступлений, как преступления экономической направленности и мошенничество; весьма заметен и рост показателей регистрации таких опасных преступлений, как умышленное уничтожение имущества, угон транспортных средств, незаконное ношение, хранение оружия. В то же время традиционные для несовершеннолетних кражи и преступления, связанные с наркотиками, идут на убыль.

В 2015 г. каждое двадцатое расследованное преступление совершено несовершеннолетними или при их соучастии. По сравнению с 2014 г. число таких преступлений увеличилось на 3,2 % и составило 61 153 (в 2014 г. – 59 240, в 2013 г. – 67 225, в 2012 г. – 64 270). Наметилась устойчивая тенденция ухудшения качественных характеристик преступности несовершеннолетних. При этом в последние годы наметилась тенденция роста числа особо тяжких преступлений, совершенных несовершеннолетними, что свидетельствует о сохранении высокой степени общественной опасности преступности несовершеннолетних: в 2012 г. – 1712, в 2013 г. – 1757 (+2,6 %), в 2014 г. – 1777 (+1,1 %), в 2015 г. – 2 142 (+20,5 %), за четыре прирост составил 21,9 %.

Структурная характеристика подростковой преступности не может считаться полной без данных о подростках, совершивших преступления в состоянии опьянения (алкогольного и наркотического).

Удельный вес несовершеннолетних, совершивших преступления в состоянии алкогольного опьянения, начиная с 2004 г. существенно снизился (в 2003 г. – 20,1 %, в 2004 г. – 16,1 %, в 2005 г. – 14,3 %, в 2006 г. – 12,3 %, в 2007 г. – 10,6 %, в 2008 г. – 10,0 %), затем незначительно скорректировался вверх и остается стабильным (в 2010 г. – 10,0 %, в 2011 г. – 11,0 %, в 2012 г. – 13,9 %, в 2013 г. – 13,9 %, в 2014 г. – 13,9 %, в 2015 г. – 13,4 %).

Что же касается доли подростков, совершивших преступления в состоянии наркотического опьянения, то за последние пять лет она увеличилась более чем в пять раз. В 2010 г. удельный вес таких лиц составлял 0,2 %, в 2011 г. – 0,4 %, в 2012 г. – 0,4 %, в 2013 г. – 7 %, в 2014 г. – 1,1 %, 2015 – 1,2 %.

Стабильно высоким в последние несколько лет остается удельный вес групповой преступности несовершеннолетних: в 2012 г. он составлял 41,4 %, в 2013 г. – 41,8 %, в 2014 г. – 41,8 %, в 2015 г. – 42,2 %.

Официальная статистика демонстрирует тенденцию устойчивого роста удельного веса подростков, ранее совершавших преступления. В 2006 г. их доля среди несовершеннолетних преступников составляла 16,0 %, в 2007 г. – 17 %, в 2008 г. – 17,6 %, в 2009 г. – 18,5 %, в 2010 г. – 19,1 %, в 2011 г. – 19,6 %, в 2012 г. – 21,8 %, в 2013 г. – 23,2 %, а в 2014 г. – 26,1 %, в 2015 г. доля несовершеннолетних, ранее совершавших преступления, незначительно уменьшилась и составила 25,7 % от общего числа несовершеннолетних, совершивших преступления [44] .