«Куклой Иру называй, для вас, учитель, я – Кристина Ярославцева, - понимаю, что начинаю распаляться, но так хотелось высказать ему все, что думаю. – Кстати, негоже принимать в гостях девушку и переписываться с кем-то, Даниил Евгеньевич».

«Во-первых, я дома один, - последовало сообщение буквально в ту же минуту. – Во-вторых, обращаюсь к тебе и называю так, как хочу это делать, в-третьих, Ярославцева, хватит буйствовать, я к тебе, между прочим, очень хорошо отношусь…».

Коротко хохотнув, при этом едва не разбудив пол дома, я уже въедалась пальцами в клавиатуру, вдалбливая очередной ответ, поражаясь его самомнению и высокомерию:

«Вы, Даниил Евгеньевич, можете вообще никак ко мне не относиться – мне от этого ни холодно, ни жарко, я к вам в подруги не набиваюсь. Хватит с вас одной Ирины».

«Да, с тобой трудно дружить… И прекрати называть меня на «вы»! Что ты как маленькая? Нет у меня ничего с Ирой! Можно сказать, сегодня закончилось, если тебе интересно».

«Неинтересно».

«Вот и замечательно! Жду не дождусь уже, когда проверю твое задание на каникулы по истории... Не думаю, что из-за своих гулянок ты сделаешь что-то стоящее!».

Сукин сын… Нет, просто невообразимый засранец!

«Левин, совесть есть?!».

«Не фамильярничай, Ярославцева, я лишь хочу как ДРУГ тебе помочь, подтягиваю твою успеваемость, как только можно, а ты… Одни мальчики на уме!».

Сука… Больших слов у меня не было. Хотела уже о том ему и написать, но затем стерла ругательство и настрочила другое:

«Не умеешь ты дружить, Левин…».

Как-только сообщение ушло, удалила историка из друзей, шумно захлопнув ноутбук. Нужно спустить пары, а завтра вдоль и поперек изучить его задание на каникулы. Подавится еще своей историей! В чем, в чем, а в учебе я к себе придирок не допущу.

========== 16. Безмерные амбиции. ==========

За последние три дня до трудовых школьных будней я таки разобралась в заданиях Дани по ненавистному мне предмету. Да, этот садист не щадит силы подростков, заставляя на выходных копаться в учебниках не меньше, чем в будни. Кое-что прочитать, выучить параграф, ответить на вопросы в конце него и еще тест решить, который идет по всему курсу истории… В общем, Даня жжет! Хотя, что ему? Одарил своих тугодумных учеников заданиями, а сам в отрыв, отдых отдыхом.

Так или иначе, я проштудировала все, что только могла и капитально подготовилась к первому школьному дню в новом году, при этом пожертвовав вечерними прогулками с Ксюхой, скучными, но привычными разговорами по телефону с Максом, а также долгими бесцельными часами просиживания в Интернете в поисках донельзя полезной информации.

Ужасно непривычно и тяжело было поднять себя с кровати утром понедельника. В голове витала насущная тема перестройки и распада советского общества, вопросом которой я озадачилась больше всего, подготавливаясь к предстоящему уроку истории, а глаза лезли на орбиту, будто в них насыпали песка. Что ж, зато каким блеском вспыхнет мой взгляд, когда увижу удивленное лицо Дани, никак не ожидающего от меня такой усидчивости и знания его предмета! На сей раз я не доставлю ему удовольствия выставить меня неучем при всем классе! Пусть не надеется…

– Ну что, кто-нибудь помнит, что я задавал до каникул? – едва успев поприветствовать притихший класс Даня пошел в наступление.

По обыкновению надменно-гордый, равнодушный и посредственный с холодной улыбкой и проникновенным взглядом, которым, казалось, он цеплял каждого из присутствующих, сканируя насквозь. Только чувство собственной гордости не позволяет мне поднять руку и вызваться самой. Все равно ведь он пригласит отвечать меня, приготовив самый обидный и жестокий свой стеб для нерадивой ученицы.

– Так… - Даня задумчиво открыл классный журнал, затем снова прошелся взглядом по классу, как-то особенно едко остановившись на мне и тут же продолжил: - Ну давай, Миронова, вижу по наглым глазам, что ты рвешься к доске…

– Дань, ну зачем так в первый день то, а? – стонет Вика, едва не захныкав от обиды на весь несправедливый мир, в то время как я, нахмурившись, взвешиваю в уме скольких еще человек он сможет опросить до меня.

И я получила ответ на этот вопрос… Семь! Семь человек попеременно стояли у доски, мямля и выдавливая из себя хоть что-то из познаний истории. И все семеро прошли ровно до звонка с урока, на котором мне так и не довелось поучаствовать. Увязнув в произволе несправедливости, я еще несколько секунд неподвижно сижу за партой, бесцельно наблюдая, как спешно собираются мои одноклассники.

– После шестого урока не расходитесь – у нас классный час, - оповещает Даня, когда ученики потянулись к входной двери. – Нужно кое-что обсудить.

Дождавшись, когда в дверном проеме скроется последний двоечник Василий, который, кажется, посещал уроки чисто по инерции, с трудом соображая, что дальше по расписанию, я поднялась из-за парты, двинувшись в сторону учительского стола.

– Почему ты не вызвал меня? – должно быть мой испепеляющий взгляд был слишком искрометным, отчего Даня даже поморщился. – Ты ведь обещал!