Через полчаса они знали, что я еду одна, имея на руках около 80000 в камнях и монетах, багаж ограничен силой моих рук, договор касается только доставки "туда", которое находится не в Европе и не в Америке, даже не в Азии, Антарктиде или Австралии.

– Даш, ты же понимаешь, это совершенная авантюра?
– устало спросил помрачневший отец.
– Что нет никакой параллельной вселенной? Нашли простушку, впарили идею и продадут. Хорошо, если в гарем, а не на органы.

– Это мы виноваты, - расстроенная Зоя давно уже тёрла виски, - оставили девочку одну.

– Зой, я не маленькая, а вы ни в чём не виноваты. Жаль, что вы не верите. И я буду защищена.

– Чем? Даром?
– скептически спросил папа.

– Пап, ну зачем ты так? Смотри, - я поставила свой любимый щит.

– И что я должен увидеть?
– папа с Зоей переглянулись с каким-то нехорошим видом.

– Вы не видите?
– точно, они же не маги. Что же делать?

"Тошка, ты можешь сделать щит видимым?"

"Сил мало. Когда вырасту"

– Пап, а ты кинь в меня чем-нибудь, - я вспомнила демонстрацию Олега.

– Чем?
– он даже не двинулся с места, - ты думаешь, что остановишь ножи усилием воли?

– Зоя, пожалуйста, если тебе не жалко пары яиц, - попросила я.

Она покачала головой, но всё же встала и вытащила из холодильника яйца.

– Бросай!
– скомандовала я.

– Лови!

Ну уж нетушки. Яйцо растеклось по щиту жёлтой кляксой.

Отец удивился, протянул руку:

– Но я ничего не чувствую.

Потому что я не научилась защищаться от близких людей. А надо бы! Я представила, что папина рука тянется ухватить меня за нос, и постаралась вытолкнуть её за пределы щита.

– Теперь жёстко, - папа раздумывал, - то есть волшебство?

– Да, и я хотела бы научиться им управлять, - мне стало легче. Однако я рано обрадовалась.

– Дочь, это ничего не меняет, - покачал головой отец, - одна, неизвестно где, зависишь от наличия брюликов. Допустим, ты убережёшься от куриных яиц, но там каждый второй может быть покруче тебя. Я прав?

Нехотя кивнула.

Зоя наконец-то выпила таблетку от головной боли и намочила виски.

– Тогда вопрос снимается?
– подытожил папа.

– Нет.

– Почему?

– Папа, ты же понимаешь, что я могла и совсем не говорить, - уговаривала я, - просто не хотелось, чтобы вы испугались, обнаружив моё отсутствие...

– ...и моя задача, как старшего и опытного, указать недостатки твоего плана, чтобы ты вовремя передумала. Разве нет?

– Разве нет, - упрямо заявила я.

Зоя вмешалась в наши переговоры:

– Даш, я понимаю, тебе задурили голову. Но при всём этом ты же как-то планировала возвращаться?
– и прочла ответ на моей молчащей мордахе, сама себе не веря, - нет?

– Я накоплю, - поторопилась я.

– И сколько стоит возвращение?
– как бы между делом спросил папа.

– Не знаю точно, наверное, около 15 тысяч долларов.

Папа присвистнул.

– Вадим!
– сердито сказала Зоя.

– Даша, я не могу тебе позволить такой необдуманный поступок, - заявил папа.

– Пап, я совершеннолетняя, - напомнила ему, - если ты будешь запрещать, то упустишь возможность дать мне хороший совет и по-человечески попрощаться.

– Наилучший совет в таких условиях - остаться дома, - расстроенный папа обвиняюще смотрел на меня, - и как мы узнаем, что с тобой там, вдруг тебе нужна помощь?

– Я буду писать.

– На наш почтовый ящик?

– Их будут приносить.

– Кто? Даш, хватит цедить по капле!
– рассердился папа.

– Я хотела Димке предложить. Такое условие: один человек может приходить и забирать почту.

– Значит, есть где-то рядом конкретный адрес?
– папа дождался моего утвердительного кивка, - Я сам буду забирать почту. И сам оценю этих людей, - он воинственно посмотрел на меня.

– Конечно, если хочешь. Извини, что не подумала сама предложить. Зоя, можно ещё чай?

– Ты поесть не хочешь?

– Пить только.

Она встала и захлопотала у плиты, спрашивая:

– Даш, а там, куда ты попадёшь, что происходит? Ренессанс, Средневековье или, может, капитализм?

– Ближе к феодализму, мне кажется, - задумалась я.