Я поставила фужер на стол и, спрятав руки под ним, прокрутила перстень.

— Хороший перстень. Откуда он у тебя? — сделав еще глоток, спросил Вал.

— Фар подарил.

— Черный боевой маг? — лич стал разглядывать присутствующих.

— Да.

— Достойный подарок, — легкая улыбка на мгновение появилась на его лице.

Муж просил на нас быстрый взгляд и получив в ответ от меня лучезарную улыбку, а от лича волну безразличия и ледяного мертвецкого спокойствия.

Его позвал герцог и Элок вновь ушел в переговоры за фужером вина.

Ужин проходил в веселой расслабленной атмосфере. Гости были уже пьяны. Я решила не налегать на чудо напиток и за весь ужин выпила лишь треть фужера. Лорд Бор тоже не особо пил и совсем не ел. Он пристально разглядывал людей. Что-то было в его взгляде.

— Решил избавить мир от кого-то, а заодно и перекусить? — отвлекла я Вала от пристального вглядывания в даму, сидевшую в конце стола.

— Не совсем, — кивнул лич, — утолить голод. Завтра она будет себя плохо чувствовать, не больше.

— Умрет через недельку от неизвестной болезни.

— Она и так скоро умрет. Об этом многие знают. Я лишь возьму то, что уже никому не пригодится.

Я тоже посмотрела на женщину. Она была бледна и пьяна. Вокруг проступала печать смерти.

— Неизлечимая наследственная болезнь, — тихо проговорила я.

— Именно.

Ужин подходил к своему завершению. Переговорщики, уже не обращали внимания ни на кого они отвернулись от общего стола и своим узким кругом что-то бурно обсуждали. Я выдернула мужа из этого бедлама, потянув за руку.

— Мы поели и пошли. Хочу тебя предупредить в вине присутствует легкое внушение — мило улыбнувшись мужу, и позволила Валу отодвинуть мне стул и увести из зала.

Ушли мы одни из первых.

Глава 41

Я ждала ее в коридоре, недалеко от комнаты, которую занимала эта белая дрянь. Ужин уже почти закончился и знать, слегка пошатываясь, а кто и в сопровождении слуг, добирались до своих покоев, чтобы привести себя в порядок.

Основные мероприятия должны начаться через пару часов — торжественный бал и подписание договора. Поэтому я не переживала по поводу времени.

Она шла одна. Видимо ее ухажер слегка перепил. Во мне проснулся хищник.

С каждым ее шагом во мне росло чувство превосходства. И дело даже не в личе, который уже был в ее покоях. Нежить спокойно проходила через охранную цепь графа.

Ведьма вошла в комнату и закрыла за собой дверь. Я улыбнулась и пошла в гости.

Дверь мне открыл лич. Она с пустым отсутствующим взглядом сидела на кровати и смотрела в одну точку.

— Могу привести ее в чувства, — предложил он.

— Нет, это лишнее. И так будет знать, кто ей помог.

Достав несколько пузырьков из складок широкой красной юбки, я бережно расставила их на столике возле кровати.

— Пусть разденется, — выкладывая нужные инструменты, попросила у лича.

Тот бросил взгляд на ведьму, и та поднялась с кровати.

Надо признать, фигура белобрысой была прекрасная. Тонкая талия, красивые бедра высокая полная грудь. Не одна я засмотрелась на это совершенство.

— Хочешь, я выйду на полчасика, — подмигнула личу.

— Нет. Просто воспоминания. Сейчас она для меня скорее очень вкусный десерт.

— Как знаешь. То ведь после моего эксперимента, эта красота уже некому не достанется.

— Сделай временный эффект. Я потом заберу ее себе, в качестве платы.

— Все вы мужики одинаковые. Хоть живые, хоть немертвые.

Лич лишь слегка улыбнулся.

Я выдала мужчине несколько перьев и пару флаконов.

— Тут язвы и сыпь — можешь наносить.

Я же принялась за волосы и лицо. Лицом эта белобрысая дрянь не так удалась, как фигурой. Через полчаса мы одели ведьму в легкую нижнею рубаху и ушли.

— Когда спадет наваждение? — спросила я на ходу. Надо было успеть переодеться и привести себя в порядок.

— Через минут десять.

— Хорошо.

— Что делаем с твоим лордом? — деловым тоном уточнил лич.

— А тут я особо извращусь.

Именно это и было в моих планах.

Переодевшись в черное платье, спустилась вниз. На мне был надет родовой амулет черной ведьмы. Я шла под руку с мужем и мило улыбалась окружающим. На фоне их бледных нарядов, мое платье смотрелось вычурно и соблазнительно. Корсет едва прикрывал грудь. Рисунок добавлял ему некую экзотичность и отличность от траурного наряда.