– Будет еще одна сенсация, Федя. Украденные шедевры возвращены! Кстати, может, этот Смирнов в самом деле их найдет. А нет – так и не надо. Максимум через неделю копии будут готовы.

Шумский с сомнением хмыкнул, в очередной раз вытирая лысину. Не нравилась ему опасная затея. Впрочем, раздумывать было уже поздно.

– Что, если мы продадим копии, а Смирнов найдет подлинники?

– Выкрутимся! – уверенно сказал Анисим Витальевич. – Заплатим ему за молчание. Пусть это тебя не волнует, Федя. Я надеюсь, что сыщик нас не подведет. Если похищенное найдется, нам будет даже спокойнее. Оригиналы нигде не выплывут!

– А воры? Они молчать не станут.

– Им признаваться в ограблении ни к чему. И украденное они назад не принесут. Не для того они брали картину, чтобы вернуть ее.

Шумский нервно кивал, чувствуя, как взмокла под рубашкой и пиджаком спина. У входа уже собралась толпа посетителей и журналистов, до назначенного времени открытия оставалось полчаса.

В зале успели навести порядок, заменить разбитую керамику, убрать осколки. Только на месте пропавших этюдов и «Нимфы» ничего не повесили. Скоро здесь зашумит возбужденная толпа, защелкают фотоаппараты, заработают видеокамеры… У Шумского закружилась голова от предчувствия скандала.

Геннадий приехал за десять минут до открытия и сразу прошел в зал. Увиденное поразило его.

– Где картина? – звенящим голосом спросил он. – Куда вы ее дели?

Федору Ипполитычу стало дурно. Он отошел к стене, взял с подоконника бутылку минеральной воды, налил себе и выпил.

Чернов, покрываясь красными пятнами, пустился в путаные объяснения. В какой-то момент Геннадий был готов схватить его за плечи и встряхнуть, но постепенно остыл. То, что картина не исчезла, а только спрятана от любопытных глаз, как будто успокоило его.

– По-моему, вы перестарались, господа, – холодно сказал он. – Мнимое похищение – это лишняя реклама для «Нимфы». Картина в ней не нуждается. Кстати, почему вы меня заранее не предупредили?

– Нам эта мысль пришла в голову вчера, поздно вечером, – отвел глаза Чернов. – Не решились вас беспокоить.

– Я так понимаю, механизм уже запущен, – криво усмехнулся посредник. – Значит, пусть все идет своим чередом. Да… я забыл спросить… Вижу, вы не внесли «Нимфу» в каталог?

– Н-нет… – промямлил Анисим Витальевич. – Это часть нашего плана: окружить полотно ореолом тайны. Картину никто не видел, кроме меня, вас и господина Шумского.

– Вам это удалось, – холодно кивнул Геннадий.

Чернов нарочно не упомянул об охраннике, который тоже видел «Нимфу». Семену было приказано держать язык за зубами.

– Если проболтаешься, заставлю выплатить материальный ущерб! – пригрозил парню хозяин «Галереи». – Ты таких денег отродясь не видывал. Придется квартиру продавать, у родственников одалживать… по миру пойдешь. Так что держи рот на замке!

Ляпин струхнул. Он чувствовал свою вину. Надо было сидеть у пульта, у телефона, при оружии. Глядишь, и не случилось бы кражи.

– Клянусь – могила! – прикладывал он дрожащие руки к груди. – От меня никто ничего не узнает.

– Ладно, иди, лечи свою голову, недоумок! – разозлился Анисим Витальевич. – Из-за тебя теперь одни хлопоты. Спрячься подальше и носа не высовывай!

Геннадий прервал его воспоминания о разговоре с охранником.

– Хочу вас предупредить, господин Чернов, – с металлическими нотками в голосе сказал он. – Мой поручитель может сам пожелать приобрести «Нимфу». Смотрите, чтобы картина находилась в целости и сохранности.

В его глазах мелькнул недобрый блеск, а Чернова бросило в жар. Ноги стали ватными, во рту пересохло.

– Д-да… конечно… разумеется… – сам себя не слыша, забормотал он.

Геннадий сухо улыбнулся, откланялся. Когда затихли его шаги, к Анисиму Витальевичу подлетел Шумский.

– Вот! – брызгая слюной, зашептал он. – Я говорил, что это опасно! Как нам теперь быть?

– Не паникуй…

– Геннадия не проведешь, он что-то заподозрил! – держась за сердце, сокрушался Федор Ипполитыч. – Почему он про каталог спросил? А?

– Ну, спросил и спросил.

– Не-е-е-ет… – возразил Шумский. – Он просто так ни о чем не спрашивает!

– То, что картины нет в каталоге, пойдет нам на пользу, – рассудил хозяин «Галереи». – Нет ни снимков, ни каких-либо других изображений «Нимфы». Копию даже будет не с чем сравнивать.

– Как же нету? Как нету? А те фотографии…

– Молчи! – приложил палец к губам Чернов. – Нет никаких фотографий и не было. Понял?

– Рогожин подделку признает… его не обманешь. Страшно мне, Анисим!