И потому я расправляю плечи, вздергиваю подбородок и смотрю прямо в его синие как полночь глаза.

— Да, это правда. Все до последнего слова. Уже очень давно, и если ты…

Джейс целует меня. Жадно, отчаянно, жестко.

Этим поцелуем он клеймит меня. Объявляет своей. Сообщает, что Рождество — время не только дарить, но и брать.

И я готова отдать ему всю себя.

Моя душа воспевает, и я прижимаюсь к нему, обнимая за шею, а его пальцы властно погружаются в мои волосы и удерживают меня там, где он хочет, пока он терзает мой рот.

Он уводит нас к барной стойке, его рот скользит по моему подбородку, зубы царапают кожу.

— Джейс, — выдыхаю я. — Что…

Он прижимает к моим губам палец.

— Ш-ш, детка. Все разговоры потом. Сейчас я хочу слышать от тебя только «да», «еще» и мое чертово имя. Окей?

Меня это полностью, абсолютно устраивает.

И я киваю.

Тогда он останавливается и, несмотря на голодное выражение глаз, улыбается ласковой, нежной улыбкой. И каждая клеточка моего тела вспыхивает радостью и теплом.

Его сильные руки поднимают меня и сажают на стойку, он встает у меня между ног и берет в ладони лицо. Мы снова целуемся, снова впиваемся в губы друг друга — его вкус вновь заполняет меня, заставляя стонать.

Моя футболка улетает на пол, лямки лифчика сдернуты с плеч, и когда мои груди выскакивают на свободу, Джейс, тяжело дыша, на шаг отходит назад.

Меня тянет прикрыться, ведь пышной грудью я похвастаться не могу. Но под его взглядом мои руки остаются на месте. Потому что он смотрит на меня, словно я совершенна.

Словно я дар, о котором он долго мечтал.

Он накрывает мои груди ладонями, наклоняется и, постанывая, водит по бледным полушариям языком.

— Твои груди… господи, столько гребаных лет… ты даже не представляешь…

Слова сбивчивые, вылетают с запинкой, но я понимаю их смысл. Ему нравится моя грудь.

Очень сильно.

Его рот накрывает один мой сосок и беспощадно, жестко сосет его сморщенный кончик. Меня простреливает наслаждение, и я громко ахаю.

Я тяну его за рубашку, задираю ее.

— Джейс… Я хочу… позволь мне к тебе прикоснуться.

Он не заставляет меня ждать. Оторвавшись от моего соска, Джейс стягивает рубашку, обнажая упругую, смуглую кожу и черные узоры татуировки, которая пересекает всю его грудь.

И от этого вида я чуть не кончаю.

Я вожу ладонями по его теплой груди и твердому прессу, целуя везде, до чего могу дотянуться. Но потом он отходит назад, чтобы что-то достать из-под стойки.

Это бутылка. Зеленая бутылка шампанского.

Он ставит ее рядом со мной, затем стаскивает с меня сапоги и одним молниеносным движением стягивает вместе с кружевными трусиками мои джинсы. И я остаюсь обнаженной.

Он смотрит мне прямо в глаза и улыбается такой порочной улыбкой, что от предвкушения по мне бежит дрожь.

— Не было времени растопить шоколад. Но мы прибережем эту фантазию на канун Нового года. — Он откручивает проволоку, пробка с громким хлопком вылетает, и из горлышка льется шипящая белая пена. — А пока сгодится и это.

Следующие несколько минут моей жизни наполнены вздохами, всхлипами и стонами — Джейс льет холодное, пузырящееся шампанское на мои плечи, груди, живот, между ног… а потом слизывает с моего разгоряченного тела каждую чертову каплю. Он очень дотошный.

Потом подносит бутылку к моему рту.

— Открой.

Он вливает шампанское меж моих губ, я глотаю, но недостаточно быстро, и оно течет по моему подбородку.

В глазах Джейса вспыхивают прекрасные порочные огоньки. Он тянет меня на себя, целует и пьет шампанское с моего языка.

Затем опускает меня на пол. Но ненадолго.

— Иви. На колени.

Если у меня и оставались сомнения в том, что он прочитал весь мой список, то сейчас они растворяются без следа. Не сводя с него глаз, я встаю на колени.

Сильными, уверенными руками Джейс расстегивает ремень и вынимает свой член. Я успеваю полюбоваться им всего пару секунд, но увиденное так возбуждает меня, что по бедрам начинает течь влага. Он толстый и длинный, гладкий и твердый — это восхитительный член, настоящая услада для глаз.