Один вопрос – как я вписалась в эту красоту? Интересно и познавательно, не спорю, но какого чёрта? Жила-была Эстель Шатто, трудолюбивая девочка-сирота, которая год назад устроилась служанкой во дворец. Грамоте и счёту не обучена, была услужливой и покорной. Разве что хорошеть с годами стала, но при её усердии можно было закрыть на это глаза. Романы не крутила, ждала серьёзных отношений... дождалась. Как я оказалась на месте Эстель? Почему? И где? Что это за псевдо-Франция лохматого века?! А сон? А обруч, который странным образом исчез? А поведение Регины? Вопросы множились и множились, а ответов не было. Я вздохнула и поднялась с кровати. Что ж, пока играем по правилам. Пора на бал, Эстель.

Главный зал поражал своим великолепием. Он имел поистине королевскую площадь и размах. Стены были отделаны мрамором, украшены росписью и золочёными барельефами. По углам высились колонны из лазурита и нефрита, ослепительно сверкала люстра в центре зала. Я ходила с открытым ртом, словно девочка из глубинки. Всегда мечтала побывать во дворце – но не в музее, а именно на празднике, чтобы почувствовать дух эпохи. Ну что сказать... домечталась.

Парики – к слову о моде – носили как раз представители старшего поколения. Я отыскала свою леди и заняла позицию рядом с ней. Моим лучшим платьем было бледно-голубое недоразумение, из плотной ткани и закрытое по максимуму. На балу я исполняла роль не то личной служанки, не то фрейлины.

Если верить лакею, которого я успела расспросить по пути, мне полагалось молча следовать за госпожой, не поднимать глаз от пола и прикидываться немой. Разумеется, пока леди не изволит заговорить со мной.

Собственно, эти нехитрые правила меня очень даже устраивали. Я восторженно рассматривала зал, а потом переключилась на людей. Было приятно осознать, что с причёской и платьем я не прогадала. Молодые девушки в основном щеголяли в тонких атласных и шёлковых платьях, с множеством кружев и лент. Тоже, конечно, не любимый мною минимализм, но и не слоёный торт Хелен. Интересно, она сама выбирала себе наряды или же нашёлся «добрый» советчик?

Судя по тканям, украшениям и надменным мордам, на праздник собрались все сливки общества. Жаннет с приторной улыбкой встречала гостей у входа, а вот барона не было видно. Я прямо жаждала посмотреть на отца Хелен, но он никак не появлялся. Видимо, действительно занятой мужчина.

По залу лилась тихая неспешная музыка. Молодые юноши и девушки (а их в зале было немало) собирались в группы и что-то шумно обсуждали. Я скосила глаза на Хелен. Леди в одиночестве уничтожала пирожные, запивая их сладким морсом. Веер, который она сунула мне, был липким от потных ладошек. Кажись, жор у девушки на нервной почве. Эх, понимаю!

Распорядитель в очередной раз назвал чьё-то имя и по залу пролетел восхищённый шёпот. Ибо к простым смертным снизошла фея. Маркиза Анабель де Валь – я услышала это имя от стоящих рядом мужчин. Большеглазая синеокая блондинка с тонкой талией и точёной фигуркой. Тщательно уложенные локоны украшала кокетливая шляпка с розой, а к платью было не придраться. Действительно, фея, с милой таинственной улыбкой. Не удивительно, что за ней сразу же потянулась свита. Маркиза весело защебетала с поклонниками, пока, оглянувшись, не заметила Хелен. Готова поклясться, её прекрасное лицо стало хищным. Но пока я присматривалась – маркиза расправила плечи и летящей походкой направилась к нам.

– О, Хелен, как я рада тебя видеть! Какой чудесный день, какой праздник! М-м-м, – она сцапала с подноса самое маленькое пирожное и изящно откусила, – ох, никогда не могу удержаться, ваш повар такой затейник! Я вижу, ты решила пренебречь моими советами сегодня. Не обижайся, но выглядишь простовато. О, Хелен, неужели у тебя вылезли эти отвратительные прыщики? – она всплеснула руками, а её свита тихо захихикала. Я оглянулась и заметила, что к нам стягивается народ. Ого, судя по жаждущим лицам, это явно не первый концерт. Ну, такое... Или мне кажется – или над Хелен откровенно издеваются?

– Но ведь белилами и париками уже никто не пользуется... – неуверенно возразила Хелен, вызывая у меня мысленный жест «рука-лицо». О, господи, она ещё и оправдывается.

– Просто ни у кого больше нет огромных прыщей, Хелен! – подхватила брюнетка самого что ни на есть стервозного вида. Правда, и платье у неё было явно подешевле и попроще, как злорадно отметила я.

– Но по секрету, большие у тебя не только прыщи, – выкрикнул какой-то щупленький аристократик – и толпа разразилась смехом. Хелен тоже неловко улыбнулась, пряча за веером покрасневшие щёки. М-да. Кажется, подростки везде одинаковы, а эта дура ещё и улыбается. Ау, Хелен! Врагов нужно давить любыми способами, в том числе и массой. Я не понимала, зачем вообще нужно слушать эти оскорбления.

Довольная эффектом, Анабель состроила озабоченную мордашку:

– Как же ты появишься перед принцем в таком виде? Боже, Хелен, не стоит пренебрегать советами от чистого сердца. Мы же всего лишь пытаемся тебе помочь, поддержать в борьбе...

– С пирожными! – закончил молодой щёголь, получив благосклонный взгляд Анабель. Будь я на месте Хелен, пообещала бы его съесть. Хотя здесь можно ударить и по другому: щёголь явно и судя по всему, безуспешно, добивается внимания маркизы.

– Хелен, неужели вы действительно собрались бороться за принца? – хохотнула ещё одна девушка, – Ведь ясно же, что победит Анабель!