«Самый лучший день заходил вчера…»

Они не угомонятся. Теперь надрывное завывание прокуренным голосом.

Я не верю в богов. Но, наверное, это уже тот самый ад, в который попадают люди с хорошим вкусом. И там их круглосуточно будут заставлять слушать попсу и шансон.

Я выгнала сиделку. Сейчас жалею, она хотя бы закрыла бы окно. Хочу тишины. Снаружи и у меня в голове. Чтобы затихли злые мысли и слова.

Скоро.

Я и так лежу в палате, уставленной цветами. Ещё чуть-чуть и смогу представить, как заиграют траурный марш, моё тело рухнет в могилу, а гости будут с нетерпением ожидать окончания церемонии, чтобы наконец сбежать. Немного земли, пара речей и всё.

Аппаратура неожиданно взрывается визгом предупредительных сигналов. Что-то видимо в моей полудохлой тушке перешло из состояния «полу» в состояние «уже».

Вот и ладненько.

Эк, как они забегали-то! Зря стараются. Это точно конец.

Хорошо, что слух отказал. Вожделенная тишина. Пожилая женщина-врач что-то кричит, судя по артикуляции, и размахивает руками, медсестра всё пытается и пытается мне что-то вколоть. Свет перед глазами медленно, как в кино, начинает гаснуть, сужаясь в пятно. В конце концов всё превращается в яркую точку в которую меня стремительно затягивает. Странно, но нет ни боли не страха. Только стремительная гонка по световому лучу. Быстрее! Ещё быстрее! А ещё я вижу такие же лучи света. Они тоже летят, как и я! Я просто растворяюсь, ещё секунда и меня уже не будет.

— Лиссандра! Лиссандра!

Голос. Он зовет, вытягивает куда-то. А надо-ли? И кому, к дьяволу, я понадобилась?

— Лиссандра!

Что-то взрывается, свет по которому я лечу ударяет по мне и ощущение полета, сменяется чувством падения. Подступает тошнота.

— Интересно, как мертвые могут чувствовать тошноту? — странная мысль была последней. За ней пришла тьма.

Что в имени тебе моём?

Где-то. Определим по ходу пьесы.

ЛиссандраВидицкая.

Даже если вас съели, то у вас есть два выхода…

— Лиссандра, сае ме? Дио dope, Лиссандра!

Это кто ж так орет-то? Эти странные слова в сочетании с моим именем проникали в сознание и буквально заставили распахнуть глаза. И тут же их зажмурить. Яркий свет слепил. Прислушалась к ощущениям. Слегка тошнило и звон в ушах. Черт, все-таки этим светилам медицины зачем-то понадобилось вытащить с того света мою оболочку. Идиоты. Хотя нет, зачем я так нелестно о милых докторах, которые прекрасно знают, что я не жилец, но моё прибывание в стационаре принесет клинике о-очень хорошие дивиденды!

— Лиссандра, duo dope! Кайле!

Нет, ну это черте что! Что они себе позволяют?

Снова распахиваю глаза и стараюсь сфокусировать зрение. Получается так себе. Передо мной маячит какой-то силуэт. Именно этот тип издает эти странные звуки. Ура, кажется начинаю видеть!

А посмотреть было на что. На меня злобно таращил глаза прелюбопытный субъект. Красивое, породистое лицо, неопределённого возраста, тонкие черты, длинные волосы пепельного цвета. Странная одежда, как из «Властелина колец» и что-то ещё меня смущало… Точно, у него острые уши! Нет, правда! Это кто же решил так меня разыграть?

От неожиданности и по привычке протягиваю руку, чтобы дотронуться до столь заинтересовавшей меня части головы. И в неверии замираю. Я реально подняла руку! Понимаете? Подняла!

— Да ладно, — восторженно шепчу не в силах оторвать взгляда от собственной конечности. Белобрысый опять кричит что-то несуразное. — Ой, помолчите! Тут такое! — отмахиваюсь от него.

Я глупо улыбаюсь и достаю из-под одеяла вторую руку. Как зачарованная смотрю на них. Что-то вновь цепляет взгляд несоответствием. Бледность кожи, нет маникюра и следов от инъекций. А ещё на пальцах какие-то кольца. Тонкие, со странной вязью, или рунами. Да и худые руки какие-то.

Видимо от шока, я не обращаю внимание на странного товарища. А зря.

Этот гад выкрикивает снова какую-то абракадабру и бьёт меня по лицу.

От неожиданности я подскакиваю и тут же падаю обратно на постель, испытав вместе с обжигающей пощечиной ещё и дикую слабость. А ещё бешенство. Да как посмел! Да меня уже лет десять никто и пальцем не может тронуть без моего согласия!

— Да что вы себе позволяете? — Выкрикиваю я в лицо разъяренному мужчине. — Совсем озверели? Что происходит то? — Черт, только воспитание не дает мне перейти на русский строительный.

Мужчина застыл и тяжело дыша уставился на меня. Потом со странной смесью недоверия и злости в глазах, вытянул руку и недвусмысленным жестом указывая на меня спросил.

— Лиссандра?

— Ну да, Лиссандра Евгеньевна Видицкая, — я для верности и сама на себя рукой показала. — А вы, собственно кто, господин…нехороший? И вообще, что тут творится?

Мужчина молчал долго, всматриваясь в моё лицо. Потом резко куда-то метнулся, а я наконец перевела взгляд на окружающую меня комнату.