Мускулистое тело, под футболкой видно, как напрягаются мышцы. Гладкая, золотистая кожа. Каштановые волосы, блестящие и зачесанные набок (сколько лака ты потратил на свою шевелюру, подонок?). Лицо… аккуратные, ровные, мягкие черты, можно разглядеть легкую щетинку, брови словно два темно-коричневых перышка. Но знакомая ехидная ухмылочка, которую так и хочется засунуть ему куда подальше, портит все впечатление. Нет, ну надо же быть таким красавчиком и подонком одновременно? Но я не такая, на шею первым накаченным встречным-поперечным со смазливым личиком не бросаюсь.

— Я же говорил, что ты заплатишь, ты вылетела из этой академии лишь по моему щелчку, но, если ты хочешь здесь остаться, тебе придется выполнить мои условия, — светло-серые глаза смотрели на меня с таким снисходительством, а говорил он это так, будто был точно уверен, что я соглашусь, ну уж дудки! — Я надеюсь, ты сделаешь правильный выбор, — ага, конечно, надейся…

Кровь молниеносно ударила мне в голову, я подняла глаза и спустя долю секунды на мажорской харе красовался мой трехочковый плевок.

— Тварь… Мразь, да я скорее сдохну, чем пойду на поводу у такой скотины, как ты! Ну, я сделала правильный выбор? — теперь на смену слезам пришли гнев и ярость, мне стоило некоторых усилий удержаться от того, чтобы не ударить это ублюдка прямо по его золотой харе.

Бриллиантовый малыш потерял дар речи, смотря на меня своими ничего не понимающими глазками, по гулу собравшейся толпы можно было понять, что кто-то ждал продолжения, но я больше не собиралась участвовать в этом цирке и смело двинулась в сторону комнаты № 15, следом смело вышагивали мои гёрлфренды.

* * * *

В ванной я слегка прифигела, ну как слегка… В зеркале была не я, а какой-то бабайка собственной персоной. Каштановые волосы, которые прежде аккуратно лежали на моих плечах, стали чем-то вроде коричневых сосулек, направленных в разные стороны, глаз не было, по крайней мере, они не отражались, а про лицо можно писать отдельную историю: весь утренний мейкап, который я так старательно наводила, спустя пару-тройку часов сполз в разные стороны, тушь, успевшая засохнуть, делала мое лицо, испачканным "черными слезами", она попала в глаза, что заставило их покраснеть и воспалиться, тени размазались по векам, помада осталась на подбородке, тем самым, создавалось сходство с безликой девой. Ну, прям, Афродита!

После очистительных процедур и посиделок в пене, я таки соизволила выйти. Девчонки все сразу не спрашивали, знали как тяжело мне было сейчас, пытались меня утешить, хотя я этого пипец, как ненавижу. Нет, это отчисление я бы пережила, поступила бы в другую академию, но все уже и так понятно — отовсюду меня будут гнать. Вот и скажите мне, что делать?

* * * *

— Ви, да не расстраивайся ты, что-нибудь придумаем, — огненно-рыжая девушка, в клетчатой юбочке и малиновой рубашке, которая очень сидела на ее модельной фигуре, смотрела на меня своими фиолетовыми глазами. — Мейз, ну подтверди, — но, блондинка нас не слышала, она по чуть-чуть пригубляла красноватую жидкость и думала о чем-то своем, наверное о том, что из такой глубокой ямы с дерьмом им не выбраться, ну, по крайней мере, её серьезный, напряженный вид говорил об этом.

— Хм. хм..- наша фотомодель пыталась вернуть заблудшую с небес на землю, и… о Боги, это подействовало!

— И что вы от меня хотите услышать! — голос блондинки был раздражен. — Ведь не хуже меня понимаете, что это — клоака, я сразу предлагала мне с ним поговорить, но нет, вы же у нас гордые "я сама все улажу", ну, и, уладила, да? — а ведь Мейз была права, вы не смотрите, что оне немного с прибамбахом, уж она бы с любвеобильным слитком золота договорилась.

Я, сидя на белом кожаном диване, завернувшись в колючий плед, принимала "успокоительное", не участвуя в разговоре, что все это даст? Сейчас лишь хотелось закрыть глаза и забыть обо всем этом пиздеце, что твориться вокруг меня. К сожалению, а может к счастью, вкусняшка быстро кончалась и намекала мне остановиться и, наверное, благодаря моей неограниченности в голову полезли наинтереснейшие картинки мести. И я сама ужаснулась своей кровожадной фантазии.

— Так, мне кажется тебе пора закругляться, вон как тебя развезло, — выхватывая у меня бокал, завозмущалась Эля.

— А ну давай колись, о чем думаешь, улыбка у тебя уж больно кровожадная, — ласково пропела Мейз.

— Я просто вообразила, как играю с этой сволочью.

— У гляди как, как глазки заблестели, выкладывай давай, наш полоумный доктор.

Меня всегда забавляло это "прозвище" и я ни капельки не обижалась, ведь оно было в точку. Стать судмедэкспертом — моя мечта и нередко это мечта подставляла меня, уже со следующего курса я собиралась работать сама в каком-нибудь отделении ночного патруля, копошиться во внутренностях, раскрывать правду. Многие люди меня не понимали, они шли либо на факультет криминалистики, как Мейз, или же на следователя, как Элька, а таких с прибамбахом, короче, как я на факультете можно было по пальцам пересчитать. Особенно мне нравилось смотреть на недоумевающие рожи клеющихся ко мне идиотов, которые и подумать не могли, что такой "хрупкой девочке", как я, нравится лапать трупы.

Но тут пронзительно раздался скрип двери, из которой на нас смотрела презнакомая и пренаглющая харюшка.

— Ви, я все знаю, ты в порядке?.. А чем это вы здесь занимаетесь? Ну, девки, все как всегда, как что нужно, сразу в любое время дня и ночи зовем Дарга, а как веселиться, так одним… Все, я обиделся! — по лицу "девок" прокатилась волна негодования, было видно, Дарг обломал им всю малину, но вдруг, переглянувшись, они сменили гнев на милость.

— О, Дарг, ну как же, мы как раз собирались идти за тобой, — пропели в один голос собутыльницы.