Цета не знала, какая судьба постигла ее друзей. Возможно, им удалось скрыться от преследования, а может, их тоже схватили, и поэтому она вглядывалась в лица казненных, страшась обнаружить в них знакомые черты, но сразу облегченно вздохнула. Нет, никто из этих бедняг ей не знаком.

Лица висельников застыли сведенными судорогой, ноги были до колен обожжены. Смерть не пришла к ним быстро. Палачи оказались настоящими ассами своего дела. Сначала их пытали, жестоко и изощренно, для назидания толпы, а уж потом отдали в руки той, что навсегда закрыла им глаза.

От разыгравшегося воображения Цета почувствовала приступ рвоты и головокружения. Ей и в страшном сне не могли присниться подобные зверства. Не в силах и дальше лицезреть эту жуткую картину, она отвернулась и услышала короткий смешок одного из сопровождающих. Сорг находил такую реакцию весьма забавной.

То же произойдет и с ней, как только выяснится, что она чужая в этом городе. Сначала ее придадут пыткам, а уже потом казнят. Ей не сбежать и не отбиться от трех вооруженных до зубов соргов. Она вдруг ощутила себя мышью, нелепо угодившей в мышеловку. И деться совсем некуда, только покорно идти навстречу своей судьбе.

Они прошли мимо экзекуционных приспособлений и вошли в городскую ратушу. На входе их остановили лишь на секунду, но узнав о цели визита, сразу пропустили внутрь.

В просторном помещении сияли огни, и раздавался гул голосов. Цета остановилась, ослепленная светом, глядя на длинные столы и сидящих за ними людей. Из-за стола поднялся человек среднего возраста в парадном мундире. Судя по одежде — один из начальников гарнизона.

— Зачем вы привели сюда эту оборванку? — Правая бровь начальника взлетела вверх в полном недоумении. — Шлюх мы вроде не заказывали, да и подобное отребье не заинтересует даже маарлока. Впрочем, если отмыть… Маарлока, может, и заинтересует!

Зал взорвался громким смехом.

Вначале Цета вспыхнула от возмущения. Да, действительно, ее одежда пыльная и рваная, но продажной женщиной она никогда не была и не будет! На языке так и вертелся резкий ответ, но глядя на смеющиеся лица пьяных десятников, почувствовала дикое отвращение.

— Дык, это, — сопровождающий ее змеелюд замялся. — У нее пропуссска нет.

— Ну, так и веди ее прямиком к дознавателю, — человек смачно сплюнул на пол и плюхнулся обратно на скамейку, полностью потеряв интерес к только что прибывшим. — Он по этим делам, вот и пускай сам с ней разбирается.

Цету слегка подтолкнули в спину, и она покорно проследовала за возглавляющим их конвой стражником.

С каждым шагом ей становилось страшнее. Будучи подавальщицей в таверне, девушка не раз слышала тихие рассказы о пыточных казематах темных малефиков и их прославленном садизме, даже не представляла, что однажды ей придется самой столкнуться с подобным. Этим людям, если их можно было так назвать, доставляло истинное удовольствие слышать крики пытаемых пленников.

Цету провели по длинному темному коридору и распахнули перед ней дверь. Разбитые ступени вели в подвальное помещение и терялись в царящей внизу темноте. В ноздри девушке ударил запах свежей крови и жженых костей. Снова испытав приступ тошноты, она поспешно зажала пальцами нос.

Впереди идущий сорг снял со стены горящий тусклым светом фонарь и, держа его в руке, начал спуск вниз.

Этот ход был узким и низким, поэтому высоким змеелюдам приходилось идти пригнувшись, чтобы не задевать головой потолок.

Цета не знала, как она не упала в обморок и не скатилась кувырком вниз, сшибая собственным телом впереди идущего стражника. Смерть от сломанной шеи казалась девушке значительно легче, чем та, что ждала ее в недалеком будущем.

Чтобы хоть как-то избавиться от страха, она начала считать ступени. Всего их оказалось пятьдесят четыре. Лестница обрывалась широкой площадкой, с разных сторон которой располагались тяжелые дубовые двери с железными решетками на маленьких окошках.

В одну из этих дверей постучал сопровождающий ее змеелюд.

— Что еще надо? — Недовольно рявкнул чей-то голос, но, тем не менее, дверь медленно отворилась сама собой.

Цету снова подтолкнули, и на негнущихся ногах она прошла в небольшое, но очень чистое помещение. Девушка могла поклясться, что здесь чувствовалась женская рука.

Обстановка в комнате оказалась достаточно спартанской: небольшой письменный стол, два кресла, да книжная полка — вот, собственно, и все.

За столом сидел сморщенный старик в черной мантии. Со стороны он казался обычным добрым дедушкой, но это было далеко не так. Человек не удостоил вошедших даже взглядом, внимательно читая развернутый перед собой свиток.

— Ну? — Также не поднимая глаз, задал вопрос старик. — И чем же я обязан вашему визиту?

— Без пропуссска, — голос змеелюда внезапно сел. — Велено сссразу к вам, ваше темнейшшшество…

Старик сморщил нос. Эти глупые титулы… И что они в них находят?

— Так-так-так, — старец наконец-то оторвался от созерцания свитка и внимательно посмотрел на девушку. Глаза его тоже казались обычными. Нет, не добрыми, но в них не было зла и жестокости. Смерив Цету взглядом с ног до головы, он прицыкнул и обратился к стражникам: — Ну что же, господа, можете быть свободны.