— Никто не обязан отказываться от собственных вкусовых предпочтений только из-за того, что ты не любишь чеснок.

Игорь едва не поперхнулся от такого наглого заявления. Отбивная ему и так не нравилась, уже по запаху, и есть её он не собирался, но мамино отношение к делу раздражало невообразимо.

— Действительно, — протянула Ева Алексеевна. — Ведь все остальные тут просто обожают чеснок. Правда, Коленька?

Отец сглотнул. Он никогда не мог выбрать между тем, с какой из женщин соглашаться, потому что ни с одной не желал ссориться.

— Действительно, Надя, — решился он. — За этим столом только ты его и ешь. Пора бы менять своё направление в готовке…

— Ну, действительно! Потому что кроме меня и Лерочки здесь собрались сплошные белоручки, — она бросила взгляд на Сашу, — которые ничего не понимают в нормальной украинской пище.

Александра сглотнула. Это был не первый выпад в её сторону, но какой же наглый и откровенный! Щёки её мигом порозовели, и сама девушка, кажется, пожалела о собственном приходе.

— Мама, прекрати, — Игорь посмотрел на неё с искренней надеждой на то, что женщина всё-таки успокоится. — Не развивай конфликт, пожалуйста.

Она только отвернулась, но больше ничего не сказала.

— Может быть, салатик? — прервала тишину Лера, одёргивая собственное платье.

Игорь закатил глаза.

— Там чесночная заправка, — сообщила невозмутимо Ева Алексеевна. — Игорь, возьми лучше мясо. Его готовила я, там точно нет ничего такого.

— Спасибо, ба, — поблагодарил он.

— Вы уже решили, — Ева Алексеевна нежно улыбнулась Саше, — как будете отмечать свадьбу?

— Просто распишемся. Может быть, потом где-нибудь посидим, — смущённо ответила девушка, отводя глаза. Почему-то эти вопросы вводили её в ступор.

Надежда Петровна вскинула голову.

— Вообще, я не понимаю, почему вы так спешите со свадьбой, — протянула она. — Или есть причины поспешить? А, Игорь? Я ведь говорила, что мужчина всегда должен думать о безопасности и…

— Прекрати, — почти прорычал Ольшанский. — Мы спешим со свадьбой, потому что любим друг друга.

— И, разумеется, у этой любви есть причина в виде ребёнка. Иначе ни один нормальный мужчина не стал бы жениться, зная девушку без году неделю.

Саша сглотнула. Её лицо уже пошло алыми пятнами, и она беспомощно оглянулась в поисках поддержки.

— Саша не беременна, — ответил Игорь сквозь зубы. — Прекрати превращать свои догадки в прописные истины.

— Тогда зачем спешить? — обрадовалась мать. — Вокруг тебя столько красивых девушек! Лерочка, подай мне салатик, пожалуйста… И совсем необязательно сковывать себя узами брака…

— Хватит! — Игорь вскочил на ноги. — Саша, пойдём отсюда. С бабушкой и с Яной мы отужинаем после.

— Немедленно извинись! — взвилась мать. — Как ты себя ведёшь!

Александра с мольбой взглянула на Еву Алексеевну. Но та только строго поджала губы, показывая, что не готова вмешиваться и одобряет поведение своего внука. Надежда Петровна же нахохлилась, торжествуя и заранее отмечая собственную победу, и окинула всех полным надменности взглядом.

— Если кто-то и должен извиниться, то это ты, Надежда.

Выпад отца прозвучал, словно гром среди ясного неба. Игорь даже застыл от неожиданности.

— Что? — взвилась женщина. — Ты ещё смеешь указывать мне, что делать? Коля!

— Смею, — он поднялся на ноги. — В первую очередь потому, что ты ведёшь себя, как маленький ребёнок. Наш сын привёл свою невесту — ты пригласила за стол посторонних людей. Они пытаются пойти на примирение — ты распускаешь глупые сплетни и ведёшь себя… Как базарная баба. Александра, — он повернулся к Саше, — я вынужден просить прощения за свою жену. Обретя с годами семейной жизни тщеславие, она так и не нашла в себе силы вместе с ним научиться и элементарным манерам поведения.

Надежда Петровна напоминала свеклу. Разумеется, ей не было стыдно, но она полыхала от скопившейся в сердце злобы и сейчас искренне ненавидела собственного мужа за каждое произнесённое им слово.

— Мы всё-таки уйдём, — принял решение Игорь, уже по своему опыту зная, чем закончится мамино настроение. — Полагаю, вам в первую очередь придётся разбираться друг с другом… Бабушка, ты остаёшься? Яна?

Ева Алексеевна только гордо кивнула, а вот Яна вскочила на ноги и потянула за руку своего оставшегося за весь вечер незамеченным жениха.

— Подвези нас, пожалуйста, — попросила она, устремившись к выходу и подталкивая Евгения. — Мне завтра рано вставать и много работать.

Девушка прекрасно понимала, что, стоит Игорю с Сашей уйти, главной целью разгневанной матери станет именно она и её жених.

— Приятного вечера, мама, — сухо проронил Ольшанский и шагнул к выходу прежде, чем мать успела возразить хотя бы жестом.

164