Вторая попытка перезапуска судебной реформы последовала через 40 лет и пришлась на период политической либерализации 50–60-х гг. прошлого столетия, одной из основных целей которой была ликвидация последствий тотального попрания правовой идеи в сталинскую эпоху.

Характерно, что важнейшие юридические преобразования конца 1950–х – первой половины 1970-х гг. были синхронизированы по времени не только с политическими переменами, но также с прогрессивной экономической (так называемой косыгинской) реформой 1965–1971 гг. В результате судебные преобразования внесли свой существенный вклад в феноменальный успех советской экономики времен «золотой» – восьмой пятилетки.

Разумеется, говорить о содержательной преемственности судебной квазиреформы того периода с эпохальными новациями 1864 г. можно лишь весьма условно. Однако, учитывая «эффект низкой базы» в виде многолетнего развала судебной системы, подмененной террористическим произволом партийных органов и спецслужб, «оттепельные» судебные преобразования под лозунгом «восстановления социалистической законности» имели огромное позитивное значение для судеб миллионов граждан СССР и разнообразных советских корпоративных структур, впервые за 40 лет получивших от власти понятные «правила игры» с репрессивным по своей сути государством.

Третья попытка перезапуска судебной реформы, оказавшаяся, при всех своих недостатках, наиболее удачной и многообещающей, связана уже с новой, постсоветской эпохой. И я горжусь, что мне пришлось принимать непосредственное участие в этой работе.

Концепция судебной реформы в РСФСР, одобренная Постановлением Верховного Совета РСФСР от 24 октября 1991 г., провозгласила необходимость глубоких преобразований в сферах законодательного регулирования, кадрового и ресурсного обеспечения, организации судебной деятельности. В частности, этот документ утвердил системную роль Конституционного Суда. Кроме того, были поставлены такие задачи, как возрождение суда с участием присяжных заседателей и института мировых судей, введение судебного контроля за правомерностью заключения под стражу, принципа несменяемости судей, пересмотр ведомственных показателей работы правоохранительных органов и судов, и многие другие.

Эта концепция стала новой попыткой возвращения к идеалам судебной реформы 1864 г., а ее ключевые идеи были зафиксированы в Конституции Российской Федерации 1993 г. и федеральном законодательстве о судебной системе.

Анализ современного положения дел показывает, что, несмотря на позитивные изменения, конституционная модель судебной системы на практике реализована процентов на 60, а идеалы судебной реформы 1864 г. до сих пор не достигнуты, как минимум, по трем принципиальным основаниям, связанным главным образом с механизмами обеспечения независимости и самостоятельности судов и судебной системы в целом.

Первый, образно говоря, невыученный урок – это так называемая независимая нарезка судебных округов.

Как известно, судебная реформа 1864 г. сознательно «разводила» границы судебных округов с границами губерний. Этот подход обеспечивал независимость судов от губернских властей. В современной России этот принцип не действует – суды общей юрисдикции полностью вписаны в границы субъектов Федерации.

Была, правда, попытка использовать принцип «разведения границ» при организации работы арбитражных судов. Это сработало. Арбитражные суды стали действовать более самостоятельно и независимо. Но, как все мы помним, теперь Высший Арбитражный Суд объединен с судом Верховным со всеми вытекающими отсюда последствиями. Так что пока идея судебных округов, не совпадающих с административными, остается лишь в «чертежах» юридической доктрины и резолюциях постановлений съездов судей.

Второй, пока еще не достигнутый, идеал – это независимые судебные следователи, т. е. специальные судьи, непосредственно реализующие судебный контроль над предварительным следствием.

Такой институт возник в России в 1860 г. – за год до отмены крепостного права и за четыре года до начала александровской судебной реформы и просуществовал до конца 1920-х гг. ХХ в. Первоначально (до подписания судебных уставов) использовался термин «следственный судья», в самих уставах он стал называться «судебный следователь».

Для примера и сравнения – коротенькая справка, какими были судебные следователи в царские времена.

В 1864 г. была введена сразу тысяча таких судебных следователей. Несменяемость, жалованье 1000 руб. в год плюс 500 руб. на расходы, связанные с выполнением своих функций. По тем временам это огромные деньги. Причем до 1864 г. судебный следователь назначался министром юстиции по представлению губернатора, а после 1864 г. судебного следователя назначал сам император по представлению министра юстиции. И судебный следователь был, как и судья, несменяем.

Судебные следователи были при окружном суде, при судебной палате. По сути, это уровень нынешнего субъекта Федерации.

Подумайте, какой высокий статус!

Сегодня в России нет следственных судей, которые находились бы непосредственно в составе суда и были независимы от Прокуратуры и Следственного комитета.

Однако этот сюжет снова оказался в повестке дня. Как известно, Глава государства поручил Верховному Суду Российской Федерации рассмотреть вопрос о целесообразности создания института следственных судей. Возможно, это станет прологом воссоздания института судебных следователей.