Получается, что новорожденный – как чистый лист. Он еще ничего не знает и не умеет. Ему все интересно, потому что изучить мир – это главное задание, нужное для выживания. Но этот первый барьер он преодолевает довольно быстро. В первые годы жизни он научается есть, пить, обслуживать себя и вымогать разными способами у окружающих все, что не может добыть сам. Далее человек на чем-то фокусируется: что-то становится для него интереснее остального. Некоторые сразу погружаются с головой в какое-то одно дело, ощутимо забросив все остальное. Другие всегда интересуются многими вещами одновременно. У тех и других есть свои проблемы. Барбара Шер прекрасно «рассортировала» людей на «дайверов» и «сканеров» и объяснила, что это просто зависит от склада психики. Одним удобнее так, другим – иначе. «Сканеры» – те, что интересуются многими вещами одновременно, часто страдают от того, что не могут уделить достаточно внимания одному делу. Мы ведь знаем, что нужно приложить много усилий к обучению, чтобы достичь в каком-то деле хороших результатов. А как прикладывать достаточно усилий к десятку вещей одновременно? Также они слишком быстро теряют интерес к чему-то, прозаниматься одним делом несколько десятков лет у них не получается.

Жизнь «дайверов» тоже не слишком безоблачна. Они концентрируются на одном деле, быстро добиваются хороших результатов, и это чудесно. Но они при этом запускают другие области жизни. Часто полностью теряют к ним интерес. Что тоже не очень хорошо.

Нужно уметь решать разные бытовые проблемы, чтобы быть приспособленным к самостоятельной жизни. К тому же хорошо бы иметь более чем одно «дело жизни», потому что это страшно и опасно – ставить все на одну карту. Можно потерять в жизни способность заниматься какой-то работой, иногда целые профессии просто исчезают. В конце концов, какое-то дело может просто человеку наскучить, он может потерять тот самый драгоценный интерес. У человека должны быть хоть какие-то «запасные аэродромы».

Вот здесь и начинаются терзания: сколько интересов нужно человеку? Сколько именно для него – слишком много? Как пробудить интерес ко всему, чем надо бы интересоваться? Можно ли заставить себя интересоваться чем-то, если «само по себе» это не произошло?

И главное – что делать, если никакого интереса особо и нет? Для многих вопросы вроде «что лучше: иметь один главный интерес или десять?» – это «проблемы богатых»! Им бы хоть одного чего-то по-настоящему захотеть! Хоть чем-то заинтересоваться. Они годами борются исключительно со своей апатией и усталостью, и по-настоящему им хочется только одного – чтобы все от них отстали.

На самом деле интерес хоть к чему-то есть у всех. Попало что-то в вашу нейронную сеть, его там опознали, и что-то вспыхнуло. Вот он, интерес. Другое дело, что иногда не удается удержать его достаточно долго, чтобы успеть перейти к действиям. Потому что не хватает мотивации.

Говорят, что интерес и мотивация – неразлучные близнецы. Где один, там и другой. Мотивация просыпается там, где появился интерес. Интерес удерживается там, где к нему подключается мотивация.

Мотивация – это движущая сила, которая заставляет нас что-то хотеть. Некоторые думают, что желание и мотивация – одно и то же. Но это не совсем так. Желание появляется, когда человек осознанно чего-то захотел (и в идеале предпринимает какие-то шаги, чтобы его получить). Мотивация же произошла от слова «мотив». Самое простое определение этого слова звучит так: «Мотив – это опредмеченная потребность». Это те обстоятельства, которые заставили нас чего-то захотеть.

Еще говорят, что мотивом называется то, что выступает смыслом деятельности. Так же Петр Успенский писал, что мотив – это когда очень хочется жить по-новому либо совсем невыносимо жить по-старому. То есть человека тяготит несостоятельность текущего положения, либо он ожидает чего-то желанного от потенциальных изменений.

Открываем словарь: мотивация бывает внешняя или внутренняя, положительная или отрицательная. И управляет ею положительное или отрицательное подкрепление. Психологи и ученые много спорят о том, какое из них «лучше». Зачастую негативное подкрепление очень эффективно – все мы знаем, как человек может научиться что-нибудь делать с первого раза, если его очень сильно напугать или сделать ему больно. Очень неприятных переживаний мы обычно избегаем, а учимся мы очень быстро часто «из-под палки». Но у этого вида «обучения» есть очень серьезный недостаток.

Один невролог как-то попытался объяснить мне механизм возникновения психической травмы у человека. Его метафора мне понравилась и показалась очень понятной. Представьте себе, что наш мозг в сотрудничестве с нашей психикой постоянно пытается защитить нас от всего плохого в жизни. Оградить от всех опасностей и перегрузок. Поэтому они вместе постоянно пишут какие-то программы и фильтры, через которые к нам поступает информация. Можно представлять их себе как защитные программы на компьютерах. Чтобы не перегрузилась память, чтобы не запустились какие-то опасные сценарии, не открылись «дыры», через которые произойдет утечка энергии, их все время создают и пополняют. Наверное, все слышали теорию, что мы используем свой мозг только на 20 % от возможного. Что наш мозг на самом деле в состоянии вместить в себя и переработать гораздо больше информации. Но его якобы тормозят эти самые фильтры. Говорят, что если человек одним махом все поймет, что только возможно понять, все узнает и осознает, он сойдет с ума. Мозг-то может вместить много информации, только наша психика может с нею не справиться! То же самое – с вещами, вызывающими сильные эмоции. Здоровая психика защищает нас от переживаний, которые нам слишком тяжело вынести.

Такие выводы ученые сделали потому, что они уже увидели этот механизм в действии, на примере отдельных трагедий. Как только что-то становится слишком тяжелым для психики, мозг убирает это куда-то подальше. Либо создает программу действий на случай беды, и она просто автоматически отрабатывается, когда надо.

Отсюда удивительная способность человека полностью забыть что-то страшное, что с ним случилось. Дети часто забывают, что их изнасиловали, или что они стали свидетелями страшного преступления, или им когда-то причинили сильную боль. Взрослые люди тоже могут полностью забывать эпизоды из жизни, если воспоминания о них представляют серьезную опасность для их существования. Так, например, солдаты забывают тяжелые бои, а пострадавшие не могут вспомнить пережитые аварии или нападения. Но полное забывание – это экстремальная мера, для самых тяжелых случаев.