– Эти места кажутся мне знакомыми.

– Это твои места, Мирьям.

****

Мы переехали на юг Франции. Наконец-то я оказалась дома!

Дедушка затеял ремонт, только спальню родителей было решено не трогать. Заново покрашенная гостиная стала светлее и выглядела значительно просторнее, чем раньше. Я повесила ангелочка с букетом на прежнее место – мне показалось, что он как бы ожил от счастья. «Гения» я разместила в кабинете на светло-фиолетовой стене, еще пахнущей краской.

– У этой женщины такие же волосы, как у тебя, Мирьям. Как жаль, что ее лицо закрыто вуалью, – рассуждала Натали, разглядывая картину. – Да, работа очень экстравагантна. Какой мистический образ! – Она указала пальцем в сторону мужчины на полотне. – А загадочный силуэт – кто это? Здесь все и все взаимосвязаны; мне кажется, что Лаура хотела передать момент запретной страсти между двумя или даже тремя персонажами. Смысл в том, что «тайное не всегда становится явным», они все бесспорно что-то скрывают… Фон картины наводит на мысль о безысходности… Лаура поистине обладала талантом, и ее фантазии можно только позавидовать – ты можешь гордиться своей матерью. Кто знает, может, эти картины через несколько лет будут стоить не один миллион!

– Я ни за что их не продам, Нат, для меня они бесценны. Мама оставила мне в наследство то, что не купить ни за какие деньги.

****

Новое учебное учреждение располагалось в величественном многоэтажном здании, построенном в начале прошлого века. Директор, высокая женщина средних лет в строгом бордовом костюме и маленьких очках на носу, ждала меня в коридоре.

– Здравствуйте, мадемуазель Хендерсон. Меня зовут мадам Рено. Я директор этого заведения. У тебя отличные рекомендации, Мирьям, и я рада, что ты выбрала именно наш колледж. – Ее голос был жестким и бесстрастным. – У нас современные классы, отлично оснащенные, ты сама в этом сможешь убедиться. Я познакомлю тебя с одноклассниками. Пойдем!

Директор твердой рукой открыла дверь класса и жестом пригласила меня войти. Все смотрели на нас, затаив дыхание. Мадам Рено грозно глянула на учеников и строго изрекла:

– Я хочу вам представить мадемуазель Хендерсон и прошу относиться к ней с уважением. Мирьям, ты можешь сесть на любое свободное место.

– Спасибо, – сухо ответила я и под прицелом многочисленных взглядов села на самую последнюю парту.

Обстановка была напряженной и даже слегка враждебной.

На перемене я решила выйти в сад.

– Привет, меня зовут Серж, – сказал какой-то паренек и сел возле меня. – Ты новенькая? Я тебя раньше не видел, ты откуда приехала?

– Я здешняя, – ответила я.

– Ты зубрила, сразу видно, – сказал он, улыбаясь. – Нам сказали, что ты приехала из Парижа, значит, не можешь быть здешней, – настаивал он. – А что это за книга у тебя в руках?

Его вопросы меня раздражали, и, оторвавшись от чтения, я посмотрела прямо ему в глаза и сказала:

–Я здесь жила с рождения, а училась в другом колледже. В Париже я прожила полтора года, а сейчас вернулась сюда, к себе домой. Теперь в этом колледже я буду продолжать учебу. Еще вопросы есть?

– Нет, вопросов больше нет. Ты знаешь, у тебя очень необычные глаза, такого редкого зеленого цвета… Да и сама ты ничего… – после небольшой паузы добавил он.

– Не отвлекай, у меня нет времени на пустые разговоры, – отмахнулась я от него, как от назойливой мухи.

– Ладно, учи, будешь еще умнее, – обиделся паренек и ушел.

Прозвенел звонок, я вернулась в класс. Мальчики посматривали на меня заинтересованно, чего нельзя было сказать о женской половине: девочки бросали на меня завистливые, почти ненавидящие взгляды. Я знала, что красива. И знала, что люди часто шептались за моей спиной. Не знала только, за что меня не любят? Потому что я красивее или потому что умнее? Или просто потому, что в человеке с самого рождения заложен ген ненависти? В каждом или только в отдельных людях?

Многим я казалась несколько странной, наверное, поэтому в колледже никто не приставал ко мне с разговорами, никто не задевал, не пакостил, почти никто не подходил, да и я не делала никаких попыток как-то сблизиться с одноклассниками. Но я знала, что это ненадолго.

– Как налаживаются отношения с коллективом? – поинтересовалась Нат.

– Никак, нет пока отношений… Чувствую, что у меня будут проблемы в этом заведении, – ответила я. – Мне сразу там не понравилось; меня просто не принимают.

– Прошло всего несколько дней, Мирьям, твое мнение еще может измениться. Подожди немного. Ты же знаешь, поначалу к новеньким всегда предвзятое отношение.

– Меня не полюбят в этой школе, я знаю.

Однако я пыталась исправить ситуацию. Я создала психологический портрет каждого одноклассника – должна же я с кем-то подружиться, не сидеть же постоянно одной!

Когда приходилось отвечать на уроках, в классе сразу наступала тишина – почти все оборачивались на мою последнюю парту и внимательно следили за каждым словом и жестом. Но это меня не смущало: я чувствовала уверенность в себе, потому что по прошествии двух недель я успела освоиться. Учителя были довольны мной и постоянно хвалили. Безусловно, мне это льстило.