— Вот кукла, — Катерина выкладывала перед ней гостинцы. — А это заяц, видишь, какой розовый? Вот сумочка… А в ней духи детские, кстати, полностью натуральные и безвредные… Из Бельгии. Все подарки оттуда, милая. А вот еще одна кукла… Смотри, какое у нее платье красивое…

— Это Эльза из «Холодного сердца», — отозвалась Варя. — У меня уже есть похожая, папа дарил…

— Да? Ну, значит, будет две. Подружки, — хихикнула Катерина. И вдруг пронзительно вскрикнула и подскочила на ноги. — Меня кто-то царапнул или укусил! — тут она увидела виновницу своей беды и еще громче взвизгнула: — Кот? У вас кот?

— Она кошка и зовут ее Смоки, — Варвара сползла на ковер и взяла котенка на руки. — И Смоки не кусается, она просто хотела поиграть…

— Поиграть… Ясно, — Катерина, явно усилием воли, вернула свою приторно-сладкую улыбку. — Милый котик… Забавный…

— Это кошка, — повторила Варя и, прижимая к себе Смоки.

— Ну так что ж ты подарки не разглядываешь? — поинтересовалась Катерина. — Тебе не понравились они?

— Понравились, — тихо ответила Варвара.

— А мамочке сказать «спасибо» и поцеловать, а? — Катерина показала пальцем себе на щеку.

— Спасибо, — Варя наклонилась и быстро, почти не касаясь губами, чмокнула ее.

— Не за что, милая. Я хотела тебе еще привезти что-нибудь красивенькое из одежды, но не знала твой размер. Но если захочешь, мы сходим с тобой в магазин, и я куплю тебе самое красивое платье! Например, на Новый год. Ты же хочешь быть принцессой? — Катерина подмигнула.

— Я буду снегурочкой. Маша сошьет мне костюм, — ответила Варя без улыбки.

На миг на красивом лице бывшей Серебряковой мелькнуло презрение, но она быстро справилась и уже вновь излучала восторг и радость.

— А покажи мне дом, Варюша! — попросила она в следующую минуту. — Свою комнату тоже.

— Ладно, пошли, — Варя вздохнула и отпустила вертлявую Смоки. Та сразу ринулась к вороху блестящего дождика, чтобы замотаться в него по самые уши.

— Идем! — Катерина хлопнула в ладоши и поспешила за дочкой.

Мы с Серебряковым остались одни.

— Маша, я…— начал он сразу.

— Я все понимаю, не надо оправдываться, — перебила я его. — Только ответь на один вопрос: вы разведены официально?

— Да, — Денис кивнул. — Мы развелись три с половиной года назад и не виделись столько же…

— Хорошо, — я улыбнулась. — Больше меня ничего не волнует.

Жене Серебрякова досталась единственная свободная спальня в мансарде. Возможно, ее небольшие размеры и огорчили Катерину, но вида она не подала, продолжая порхать, как восторженная бабочка, и демонстративно не замечать, какая гнетущая атмосфера накрыла весь дом с ее появлением. Дениса и без того редко прорывало на многословие, а тут он вовсе замолчал, отделываясь короткими фразами «да-нет-не знаю». Варя продолжала вести себя настороженно и почти везде таскала за собой Смоки, будто щит. С матерью она установила некую эмоциональную дистанцию, общаться общалась, но откровениями ту не баловала. Скорее всего, это было от растерянности, а, может, и затаенной обиды, своего рода защитная реакция на стресс, вызванный внезапным возвращением мамы, которую Варя не видела столько лет. И если Катерина проявит немного чуткости и терпения, то Варвара должна отойти и раскрыться. Как, например, это было со мной, когда мы только привыкали друг к другу…

Вася к ужину не вышел, Нина тоже накрывала на стол в полном молчании. Катерина было удивилась, что мы теснимся за стойкой на кухне, а не едим в столовой, но не получив никакого объяснения, смирилась с этим и тоже замолчала. Потом Серебряков отправился к себе в кабинет, а Катерина попыталась завлечь Варю играми на своем айфоне. Они ушли в гостиную, я же не стала им мешать своим присутствием и осталась на кухне помочь Нине прибраться.

— Тебе не надо этого делать, — возмутилась было домработница моему энтузиазму, — я справлюсь сама. Это моя работа, а ты иди отдыхай.

— Мне это нетрудно, — ответила я, забирая у нее грязные тарелки и расставляя их в посудомоечной машине. — Хочу чем-нибудь занять себя…

— Переживаешь? — спросила проницательно Нина. — Я тоже… Появление этой, — она понизила голос и кивнула в сторону гостиной, — всех выбила из колеи. Явилась не запылилась. Приперлась с первым снегом… И чего ей в Бельгии не сиделось?

— Она в Бельгии жила все это время? — уточнила я тоже негромко.

— Она туда и сбежала с любовником четыре года назад, — уже совсем шепотом ответила Нина. — Там ее ждали какие-то невероятные золотые горы, а еще актерские курсы, после которых она непременно получила бы роль в каком-нибудь кино, в Европах тех… Она ж театральный, кажется, заканчивала… Но тут у нее ни с театром, ни с кино не срослось, потом еще и Варя родилась, мешала ей карьеру строить….

— А вы давно у Серебряковых работаете, да? — я впервые заинтересовалась этим вопросом.

— Так почти с рождения Варюши, — Нина улыбнулась. — Меня и наняли в помощь этой Катерине. Тогда они еще в Москве жили, в квартире, которая ей после развода и досталась… Потом этот дом начали строить… Но въехали в него уже неполной семьей…— она печально махнула рукой и принялась с усердием тереть столешницу.

— Я только за Варюшу волнуюсь, — сказала она потом, выныривая из своих мыслей. — Я уж думала, она не узнает мать… Не видела ведь ее с трех лет, а тут все-таки вспомнила…