— Не любите чай? — отставленная кружка не осталась им не замеченной.

Разговаривать не хотелось, неопределенно пожала плечами, продолжая смотреть в окно за его спиной. Ветер стих, но снег по-прежнему не прекращался. По воздуху, словно в танце, кружились большие, пушистые снежинки, с тихим шелестом укрывая землю белоснежным покрывалом. В который раз подивилась причудливости своих мыслей. Ну, какой шелест может быть у снежинок?

— О чем вы сейчас думаете? — тихий голос, не мешающий моим мыслям.

— О шелесте снежинок. — даже не задумываюсь над своим ответом, продолжая смотреть в окно.

— Вы сейчас так красивы. Улыбайтесь по чаще.

Не сразу сообразила, о чем он говорит. Простые слова, без витиевато красивых фраз, но они нашли отклик в моем сердце. Сколько времени прошло с тех пор, когда я слышала их последний раз? Как не крути, а я все же женщина и мне приятно слышать подобные слова. Особенно когда взгляд мужчины напротив направлен на меня, в нем можно прочитать искренность и восхищение. Это немного сбивало с толку.

После его слов, на губах вновь появилась улыбка, еще радостнее и шире чем до этого. А затем я вспомнила его вчерашние слова, сказанные мне у камина. На лицо вновь вернулось хмурое выражение. Взгляд вновь метнулся к лицу Кирилла. Какой же ты настоящий?

— Не верите. — грустно улыбнулся он мне — Пейте чай, а то совсем остынет.

Не знаю, что мной двигала в тот момент, когда мои руки сами собой потянулись к чашке, поднося ее к слегка раскрытым губам. На его лице расцвела понимающая улыбка и вновь я пыталась его понять.

— Иногда полезно слегка изменить своим вкусам. Заменить одно на другое, быть может именно тогда, жизнь заиграет совсем другими красками, подаренными новизной и насыщенностью, нового вкуса. — кивнул он на чашку чая в моих руках.

Вот только почему-то мне казалось, что он сейчас вовсе не имел в виду, кофе и чай.

— Как вы попали в зимний лес в одном лишь костюме? — решила задать интересующий меня вопрос, стремясь отвлечься от размышлений над его загадочным высказыванием.

— Поверите, если я скажу, что не знаю? — склонил он голову на бок, напоминая мне этим движением хищную птицу.

— Значит, нет. — правильно понял он, увидев мою выгнутую бровь и сложенные на груди руки — Другого ответа, я вам дать увы не могу.

— Не можете или не хотите?

— Не хочу, — обжог он меня пристальным взглядом — строить различные предположения.

— А они есть? — вновь выгнула я бровь.

— Несомненно. — теперь уже он сложил руки на груди.

Почему-то казалось, что ему не очень приятна эта тема, но он начал этот разговор сам, а значит, есть что-то, что его интересует. Вот только что? Не думает же он в самом деле, что я каким-то образом к этому причастна?

— И чем же плохи предположения?

— Только тем, что мешают видеть реальную причину, давая ложное и более удобное объяснение происходящему.

И снова появилось чувство того, что он имел в виду, нечто большее, чем ситуацию со своим положением. Не став заморачиваться и на этот раз, решила, что пора бы уже переодеться да занести в дом поленьев для камина. Наверняка, сугробы намело прямо у самой двери. По пути проверила телефон, по-прежнему тишина. Видимо придется браться за лопату самой. Помнится парень, что довозил меня сюда на снегоходе, что-то говорил про не большую постройку сзади дома, в которой хранится необходимый инвентарь.

Задумавшись, едва не споткнулась, об аккуратно сложенные возле камина поленья. Перевела взгляд на весело потрескивающий огонь и пошла, проверять свою догадку. Накинув в прихожей куртку, распахнула дверь и замерла. Снег возле домика был полностью расчищен. В который раз за этот день, Кирилл меня поражал. Мне даже захотелось поверить в то что вчера вечером он был немного не в себе, а сегодня он настоящий. Тряхнула головой, растрепав ярко рыжие пряди по плечам. Мечтательница, пора бы уже спуститься с небес на землю. Запрокинула голову, ловя ртом большие снежинки, совсем как в детстве. Сколько себя помню, всегда любила снег, с приходом зимы все становилось белым и чистым.

— Не боитесь простудиться? — неожиданно раздался голос за моей спиной, заставив меня подпрыгнуть.

Ноги в домашних тапочках заскользили от неосторожного прыжка. Вот зря он почистил снег, мелькнула в голове мысль, падать было бы на много мягче.

— Вот скажите мне. — подхватили меня, его руки — Какой мужчина в здравом уме отпустит свою любимую женщину, одну, в это богом забытое место?!

А я продолжала молчать, боясь спугнуть этот момент. Какое же все-таки это замечательное чувство, когда сильные руки прижимают тебя к широкой груди.