Рывок за мое плечо, чтобы подмять под себя. Нависает сверху. Поднимает хрусталь бокала над моей головой и тянущаяся струйка охлажденного алкоголя, срывающегося с грани бокала ударяет по моим приоткрывшимся губам, жалит мне язык крепостью, травит кровь, в котором и так сегодня властвуют демоны и грехи.

«Мой дьявол танцует с бутылкой Икс О». *

Ударом по перепонкам и сознанию. Взглядом прошу его и он отстраняет бокал, отставляет его на простынях. Серые глаза как предгрозовые тучи мечут молнии, и каждая ударяет по тактильным рецепторам моего тела. Его рука, только отставившая бокал, замирает над телефоном с включенной функцией видеосъемки. Его краткое вопросительное движение брови. Дурман алкоголя у меня на языке, кончики немеющих пальцев по кружеву маски на лице и мой последующий опьяненный кивок.

Трек на повторе, на проигрыше, бьющем по алкоголю в крови, будоражащему вторящими повторениями названия алкоголя, сгубившему весь мир за пределами наших тел.

Его улыбка, мой рывок вперед и прикус его губы. Впивается в ответ, даря чувство дикости и беспредельности, неограниченности, свободы. Мои пальцы в его плечи, но звук включаемой камеры и властное удержание за мое плечо. Его рука снова тянется за бокалом. Остатки алкоголя снова выливаются благодаря высокому наклону. На кружево лифа, прохладными струйками по животу.

Усмехается, сидя на мне, на моих бедрах. Его пальцы извлекают кубик льда из бокала, мгновением позже отброшенным в сторону. Звук битого хрусталя, дурман от алкоголя напитывающего кожу и ткань на моем теле, и мир окончательно погружает в хаос. Вернее, мне так казалось, пока кубик льда, приложенный к моей ключице, мучительно медленно не заскользил по горячей коже вниз. Достигнул груди. Лед по грани кружева. Останавливается его в выемке между чашечек, и его пальцы томительно медленно и искушающее отгибают край ткани. Чтобы в следующий момент пройтись вновь подхваченным льдом по особо чувствительной коже, убивая мое тело, прикусившее губу и охотой за бесценок продающее свою душу его аду.

А в следующей момент и вовсе готовое отдать душу бесплатно когда лед отстранился от моей груди и напряженную холодом кожу поджег его горячий язык. Мои руки, цепляющиеся за простыни взметнулись пытаясь обнять его голову, но он отстраняет мои пальцы, усмехается серыми глазами, поймав мой взгляд и отстраняется.

Трек звучит так отдаленно, но бьет по ушам, когда лед идет по коже живота вниз. Музыка разрывает душу, когда влажную дорожку по моей коже, покрытой алкоголем и движением льда, повторяет его язык. Дурь в крови, туман в голове, мрак и ад в теле, дергающемуся на влажных простынях и изгибающемуся под его языком, дошедшим до кружевного края нижнего белья.

Хочу видеть. Хочу. Все что угодно, только чтобы видеть это. Поднимаю затуманенную голову и вижу, как его белоснежные зубы подцепляют край кружева и стягивают его с моих инстинктивно приподнятых бедер.

Отстраняется, когда доходит до колен, и рукой свободной от камеры, бесстыдно пишущей первородный грех, снимает ткань с моего горящего адским пламенем тела.

Его требовательное движение, вынуждающее перевернуться и встать перед ним на четвереньки.

Прислоняется. Чувствую. Дразнит. Снова. Тихий смех на мое мучительное движение бедрами назад.

– Посмотри на меня.

Сгорая от огня под кожей поворачиваю голову, сквозь прорези маски глядя на его темные, почти черные в скудном освещении номера глаза и улыбаюсь с призывом и вызовом. В ответ глаза темнеют еще больше. И удар, срывающий стон. За стоном. Ибо удар за ударом. Каждый разбивает остовы сознания, не успевающие отстраиваться после огненного смерча, вспыхивающего все ярче от каждого… его… удара…

Невыносимое ощущение, когда вот-вот, а алкоголь отодвигает, а тело на пределе, а ты сдохнуть хочешь от происходящего…

Сцепляю зубы, сквозь которые идут инстинктивные стоны, подпитываемые битами трека от рядом разрывающегося телефона. Но он бьет сильнее и я просто не выдерживаю внутреннего накала, падая головой на свои руки и скуля от разрывающего внутри апокалипсиса, уничтожающего нервы, выдержку, меня и мой мир во мне…

А удары жестче. Стоны громче. Его телефон падает рядом с моим лицом и его пальцы с силой сжимают кожу моей поясницы, помогая подаваться назад, навстречу к нему, подстраивая мое тело под общий и такой убийственный ритм, сжигающий к херам все условия с выпитым алкоголем. Его рывок за мое плечо, заставивший встать на колени и прижаться спиной к его груди. Затяжной миг, пожертвованный на подсказку моему телу упереться в спинку кровати и удары стали отчетливее, яснее. Жестче.

Металл в остовах кровати стонет от моего натиска. Его руки ложатся на мою грудь, стискивают, сжимают и горячий выдох в мою шею, надрыв шаблона и мир… канул в ад. Упоительный по своей жестокой силе, безжалостно сжигающей тело накатами волн, одна сильнее другой, в такт его движениям и я бы действительно сошла с ума в тот момент если бы он не отстранился и… я никогда не думала, что оргазм может усилиться свидетельствами чужого оргазма. Его три рваных выдоха, сжатие моей кожи до боли, и это удержало меня на какой-то параноидальной грани, где оргазм вроде и скатывается, а вроде и набирает силу от ощущения его дыхания на коже моего плеча и его сведенных до судорог пальцев на моем теле.