А кража и впрямь была. То есть сначала кража, а потом мерзкое, по сию пору памятное амбре выпитого алкоголя.

Деньги я украла, сбросив их с чужих телефонов. Простенькая такая операция – всего-то пара минут и понадобилась. Но если рассказывать по порядку, то там не с телефонов все началось, а с деток, больных лейкозом. Это мама моя телевизор дома смотрела, ну а я у себя в комнате шебаршила – уже и не помню, чем занималась. Только мама вдруг позвала меня – странным таким голосом:

– Лерочка, подойди сюда, посмотри, пожалуйста…

«Лерочка» да еще «пожалуйста» – это был перебор. Два добрых слова в одной фразе звучали более чем подозрительно. Понятно, я насторожилась.

– Чего там еще?

– Детей больных показывают, просят помочь.

Когда что-то просят, да еще прикрываясь детьми, – это отвратительно. Я сразу припомнила нищенок в нашем дворе, без особого стеснения пачкавших мордашки своим детям дорожной грязью. Чистеньким да ухоженным подавали меньше, вот они и готовили их загодя – каждое утро кутали в рубище, гримировали. Мама, может, это и не видела, а я-то видела не раз, потому и встопорщилась:

– Ага, знаю! Травмы-сопли, сюси-пуси, еврик дайте!.. Сначала разжалобить пытаются, потом деньги из карманов сосут.

– Не болтай чего не знаешь! – голос у мамы прозвучал столь резко и незнакомо, что я тут же прикусила язык.

Конец ознакомительного фрагмента.