– Бери Илью, советую, – советует, – и отправляйтесь к бабушке. Отметьте праздник в семейном кругу. Так будет правильно.

Я уже попрощалась, стала грустно выбираться из машины, как неожиданно грянули его слова, словно вдогонку, словно каким-то образом о них можно было забыть:

– Давай завтра встретимся, я свожу тебя в хороший ресторан. Часов в пять, думаю, буду свободен. Тебя устроит такое время?

И спрашивать незачем. Меня устроит даже двадцать пятый час суток!

На следующий день я только и думала о встрече. До обеда переделала все дела, вечерние планы перепланировала, долго выбирала, что из одежды лучше всего подходит “первой леди”. Илью отправила восвояси к отцу. Там он прямехонько усаживался к компьютеру. В лучшем случае гулял с другом-соседским мальчишкой. Иногда оставался и ночевать. С моей стороны было только одно условие: папа должен быть трезвым. Но сегодня я даже не убедилась в состоянии последнего (становлюсь плохой матерью?).

Пять часов. Тишина. Полшестого. Снова тишина. Шесть. Конечно, в жизни Главы случился форс-мажор. Решилась. Позвонила сама. Телефон отключен. Ещё через полчаса я запаниковала. Неужели он забыл про меня? Как бы там ни было, набрать мой номер труда не составляет. До вечера я жила с вулканом в душе. С трудом дожила. Сейчас лягу спать, и на сегодня грусть закончится. Запищала смс-ка:

“Привет. Как дела?”

Что значит “как дела?” Просто забыл про меня? Я сижу в четырех стенах с шикарной прической в невероятно дорогом платье, и у меня свидание с ним на первом месте в жизни, а он просто не вспомнил! Ничего не отвечу.

“Значит, спишь. Пойду спать и я”, – сделал вывод, думаю, зевнул и отправился в кровать, спокойный за прожитый день.

Я негодовала. Стояла под душем, смывая невостребованную красоту.

В понедельник загрузила себя делами, чтобы не думать о нем. Он в течение дня так и не позвонил. Во вторник истерзала себя донельзя. С одной стороны, было очевидно, что я в жизни Монстра – незначительное развлечение. А его подарки и помощь – лишь дань собственному положению. Так сказать, положение обязывает разбивать сердца с компенсацией. Это накаляло мою гордость, и я готова была встать на защиту репутации. Роль женщины, с которой лишь расслабляются, воспринималась мной в штыки. С другой стороны, я всю жизнь буду благодарна ему за спасение моего отца (а моя надежда безгранична). А с третьей – могли ли ничего не значить слова взрослого солидного мужчины о серьёзных отношениях? Но главное, какая же невыносимая тоска по этому человеку! Не думала, что влюбленность так болезненна! А что же тогда такое любовь? И что вообще со мной происходит?

Господи, пожалуйста, пусть он позвонит! Если сейчас он бросит меня, тонущую в тоске, во мне окончательно сломается женщина.

Все валится из рук. Ноги как будто ватные. Голову клонит к подушке. Жизнь что ли вытекает из тела? Какая ужасная погода! Серая, мрачная, скучная весна … Илюшка после школы делится успехами и ругает учителей за свои неудачи. А я плохо понимаю смысл его слов.

И тут звонок. О, да! Это он! О, нет! Не отвечу. Даже не просите. Еще звонок. И еще … Пусть сам догадается, почему не мчусь как раньше на его зов.

Какая прекрасная погода! Свежая, нежная, светлая весна!

Вечером заехала в квартиру мужа. Нужно взять одежду на весну. Квартира пустовала. Наверняка, хозяин заседал на работе с горькой “подругой”. А работа, скажу я вам, у него серьезная, звание тоже: ни дать, ни взять, подполковник милиции. Что-то сломалось в его взглядах на жизнь, если топит в спиртном репутацию и нас с Илюшкой.

Утрамбовав вещи в пакеты, я спустилась к машине и обомлела: рядом стоял внедорожник Монстра. Я случаем не ошиблась? Не ошиблась. Вот оно что! Караулит. Лестно, лестно. Я спешно закинула пакеты в свою машину, прыгнула за руль и умчалась. Монстр только меня и видел! Думаю, у него шок. Разве не должна я была растаять от его появления в обычном дворе с риском вызвать толки? Как бы не так! Я не прошу подарить мне “Porsche Cayenne” и произвести меня в герцогини, но на элементарное уважение имею право.

Не успела я поставить авто на стоянку, как элодей был уже и тут. Я гордо двинулась мимо. Он опустил окно и заголосил.

– Перестань валять дурака! Садись в машину!

– Здравствуйте, Андрей Константинович. Как поживаете?

Я была вежлива и равнодушна и шла невозмутимо дальше (надеюсь, не заметно, как трясутся колени).

Он катился следом.

– Садись, говорю!

Дверца распахнулась.

– Вы вспомнили о моем существовании? Какая честь!

– Ты сядешь или нет?

Я прибавила шагу.

Монстр нагнал меня, перегородил путь.

– Слушай, я взрослый мужчина, а веду себя с тобой как мальчишка!

– Можно подумать, вас кто-то заставляет.

И тут он выскочил, схватил меня в охапку и затолкал в салон. Я и пискнуть не успела. Но выбрасываться обратно не стала.

– Ну, ты даешь! – его удивлению не было предела. – Со мной еще никто так не поступал.

– Со мной тоже! – парировала я.

– Ну, забыл я, забыл. С кем не бывает? К тому же мама заболела, приходил врач ей капельницу ставить, еще и у внучки температура поднялась. У меня и возможности-то позвонить не было. Я разрывался между родственниками и сам, между прочим, падал от усталости. И я знаю, что ты ждала звонка, что обиделась. И знаю, что поймешь и поверишь, – со страстью в голосе закончил он, подъезжая прямо к моему подъезду (какой жест в темное время суток!).

– А я, Андрей Константинович, знаю, что вы мною просто манипулируете, – с этими словами я выскочила из салона, а машина Монстра с визгом сорвалась с места и укатила прочь.

Дома я наглоталась успокоительных таблеток и запила вином. Тяжело, когда поведение мужчины не поддается пониманию. Довольно скоро от Монстра пришло послание:

“Больше звонить и искать не буду. Если нужен, найдешь сама”.

Я молчала час. А когда изрядно захмелела, не выдержала и выдала все, что накипело. Я, мол, у него на последнем месте после всех, что он просто лгал про “одно целое”, что настоящий мужчина не позволил бы себе не извиниться за подобное недоразумение и все такое. На эту гневную тираду моментально пришел ответ: