Мимо них прошел, с трудом толкая впереди себя тележку с тюками тщедушный человечек, на которого указал пальцем Орк.

– Торговец Опас, – пояснил он, – Сам контрабанду не возит, но на реализацию берет охотно. Жадный, осторожный, денег с собой никогда не носит. Мои ребята его щупали пару раз, но снять смогли одну мелочь. Такого хоть режь – денег не отдаст. Умирать будет, а не скажет, где хранит золото.

– Денег не даст, товар можно отобрать. Продадим – те же деньги.

– Хитро, – вынужден был признать Орк и спросил: – А ну как он к стражникам за помощью побежит?

– А он побежит? – вопросом ответил Сомов.

Орк задумчиво потер плохо выбритый подбородок.

– А, пожалуй, что и не побежит, – удивленно согласился он, – Товар то у него контрабандный. Начнет жаловаться его же самого в солнечную башню и загребут.

Солнечной башней в Маркатане называлась тюрьма, устроенная в мрачном высоком здании на окраине города. Это название было прямо связано с татуировками у Старого и у некоторых других разбойников. Виктор уже постиг тонкости воровской символики и знал, что не побывав в солнечной башне татуировку заходящего солнца на кисти руки лучше не делать. Отрубят вместе с рукой. И еще это означало, что таинственный разноглазый маг в самолете точно был родом из мира Осаны и более того когда-то был узником солнечной башни. Вот такой любопытный факт.

К действительности Сомова вернул голос Орка.

– А вон идет Вилис, – главарь кивнул на шествующего пожилого уверенного в себе человека, – Тоже контрабандой торгует. Много торгует. Три сына у него и пятеро помощников. Бывает, что и больше работников нанимает. Все парни крепкие. У такого не отберешь товар и не скажешь – плати. Вытолкают взашей, а то и ребра поломают.

– У него склад для товара имеется?

– Есть склад. Как же торговцу без склада?

– А если сгорит его склад вместе с товаром? Может в следующий раз он уже захочет поговорить с тобой, а не ребра ломать? Склады-то и не один раз могут гореть. А начнет нам платить, пожары сразу прекратятся. И платить желательно понемногу, но регулярно, например, еженедельно или ежемесячно. Да и сумма платежей то по сравнению с убытками от сгоревшего товара будет выглядеть чисто символически. Скажем м-м-м… Какая прибыль у этого Вилиса за месяц выходит?

– Да кто ж его знает. Разве об этом кто постороннему скажет. Но думаю, только на уклонении от торговых сборов он до пяти золотых в месяц точно имеет. А может и больше. Скорее всего, больше.

– Значит, ежемесячно заплатить два-три золотых за крышу такому торговцу будет не слишком обременительно.

Солнце нырнуло за высотные дома, и на город упала прохладная вечерняя тень. Шум рынка почти стих и стали слышны крики чаек над гаванью. Орк молчал и Сомов выложил последний аргумент:

– Ты говоришь, что на рынке несколько сотен человек торгует контрабандой. Пускай даже сто. Это от ста до трехсот золотых в месяц набегает. Только успевай собирать.

Орк словно очнулся и глаза его лихорадочно заблестели:

– Сто золотых в месяц? Триста?! А ты не шутишь, Музыкант? Это же огромные деньги! Это просто какая-то золотая крыша получается.

– Сам посчитай, – ответил Виктор, – хотя тут и считать то особо нечего.

– Да, уж, – согласился Орк, – Только почему раньше никто до этого не додумался?

– А вот это и будет серьезной проблемой в будущем. Как только начнем мы крышевать торговцев, начнут и другие. Обязательно появятся конкуренты.

– Конкуренты? Ну, с этим мы разберемся. Не в первой, – беззаботно отмахнулся Орк и, улыбаясь, доверительно положил руку на плечо Сомова: – К тому же у нас есть очень сильный мечник, если дело дойдет до разборок с другими бандами.

Сомову не оставалось ничего иного, как положить в ответ свою руку на плечо предводителя. На том и порешили.

Ложась спать и вспоминая разговор с Орком, Виктор вдруг сам себе стал омерзителен. Докатился до рэкета. Он скрипнул зубами от досады. Узнали бы об этом его законопослушные родители – со стыда бы сгорели. А ведь мама так гордилась своим примерным мальчиком. Мысль о родственниках отозвались слабой болью. В последнее время Сомов вспоминал о своих родных крайне редко. Далеко от дома завела его судьба и совсем не туда куда хотелось. Однако уснул он сразу, как только закрыл глаза и спал спокойно без запоминающихся сновидений.

А утром протрезвевший хмурый Орк при встрече сказал, как отрезал:

– Нет, Музыкант. Не нравится мне твоя затея с крышей. Трогать честных торговцев контрабандой это против воровских правил.

Ну и ладно, может оно и к лучшему, вздохнул с облегчением Виктор. Что ж, раз это дело не задалось, не заняться ли тем, что так долго откладывал. Он поймал пробегавшего мимо Кропалика и, отведя его в сторону, выдал строго секретное поручение. Найти пару глазастых мальчишек и устроить слежку за определенными людьми из банды Старого. Тайно проследить и выяснить, куда эти разбойники ходят, с кем и когда встречаются, у кого и где ночуют и прочее. Из всех членов банды Виктор выделил трех человек, с которыми у него сложились, мягко говоря, не слишком доброжелательные отношения, и настала пора присмотреться к этим индивидам поближе. Жить, постоянно оглядываясь, дабы не получить еще один предательский удар в спину Сомов уже устал.

После полудня, Виктор вновь заглянул в вертеп разбойников и застал жаркое обсуждение какого-то дела. Вокруг стола сгрудились Орк со своими подручными и еще пара незнакомых человек. На столе был разложен грязный потрепанный лист бумаги, весь разрисованный каракулями – не иначе как хитроумный злодейский план. Когда Сомов вошел все разом замолчали и насторожились. Виктор хотел было развернуться и уйти, но Орк после некоторого колебания сделал приглашающий жест рукой.

– Заходи, – и представил его незнакомцам: – Это Музыкант. Он участвует с нами.