Данил уже собирался прочитать мальчишке доходчивую лекцию о том, как не стоит обращаться с девушками, но не успел произнести ни слова.

– Тебе здесь не место, – почти выкрикнул его новый знакомый, с силой ударив ладонью по дверце. – Просто уезжай и не ввязывайся не в свое дело. Жалеть потом будет поздно.

Так же молниеносно, как и появился, парень развернулся и бегом скрылся из виду, оставив Данила в полном недоумении. Потребовалось несколько минут, чтобы тот смог прийти в себя, задумчиво хмыкнуть и поднять стекло с водительской стороны. Что ж, предупреждение было принято.

– Ты должен был позвонить.

Данил не хотел с этим спорить. Тем более, любое сказанное в ответ слово только продляло эту бессмысленную ссору, давно ставшую скорее показательной, чем действительно оправданной.

– Ты же видел вызов.

По лицу Вики невозможно было понять, расстроена ли она и готова расплакаться или злится и собирается раскрошить о стену случайно попавшуюся под руку тарелку. Он не мог прочитать ее, как ни старался. Эмоции захватывали девушку как внезапный торнадо, оставшийся незамеченным для метеорологов. Она вспыхивала, воспламеняя все вокруг себя, а потом также неожиданно остывала, будто выжжев весь кислород вокруг, и мгновенно забывала о своих обидах.

За два года они столько раз расходились и сходились снова, что Данил даже перестал считать, воспринимая их ссоры как нечто само собой разумеющееся, и списывая их на разность характеров. Более того, он даже научился не злиться и не обижаться на нее, хотя и понимал, что это не совсем нормальные отношения. Невозможно было определить – то ли они дополняли друг друга, то ли действовали друг другу на нервы.

Девушка делала все более и более длинные паузы в разговоре, что означало, что ее запал подходил к концу. Они не виделись неделю, за которую она успела коротко подстричься и сменить светло-русый цвет волос на темно-каштановый, видимо пытаясь начать жизнь с чистого листа уже без него. Но будто обреченных их снова притянуло друг к другу, ограничив стенами душной комнаты.

– Ты же знаешь, что я не могу без тебя. – Она игриво наклонила голову на бок, взглянув на него сквозь полуопущенные ресницы.

– Я заметил. – В его словах не прозвучало ни единой обвинительной ноты, только безобидная ирония.

– Ты очень сильно злишься на меня?

Он уже привык к столь резким перепадам ее настроения, поэтому только улыбнулся, увидев, как она заискивающе прикусила губу.

– Ты же знаешь, я не могу на тебя злиться. – Он выдержал паузу. – Долго.

Девушка рассмеялась, бросив в него попавшуюся под руку подушку-смайлик, но промахнувшись.

– Ты мне даже не звонил!

– Ты же внесла мой телефон в черный список.

– Ну откуда ты знаешь? – Данил предупредительно вскинул бровь, и она изменила тон: – Ну а позвонить с другого номера?

– И какой шанс, что ты ответишь на звонок с незнакомого номера?

Все эти схемы были пройдены и не один раз.

– Минимальный, – хмыкнула она. – Тебе не кажется, что в наших отношениях нет былой страсти?

В этот раз мужчина расхохотался в голос. Да, страсть была именно тем отсутствующим компонентом, делающим их отношения неполноценными.

– Помнишь, раньше были цветы и прогулки по вечернему городу.

– Это называется романтика.

– И у нас ее нет.

– Думаю, тебе не хватает драмы, – сделал логический вывод Данил. – Ты не можешь жить, если все спокойно и ровно. Тебе нужны проблемы, чтобы справляться с ними. Геройствовать.

– А ты хочешь спокойной жизни? – нахмурилась она, присаживаясь рядом на светлый диван.

– Нет, не хочу. – Ему пришлось немного слукавить. – Но мне не свойственно мученическое самопожертвование, как тебе… Думаю, нет ничего страшного в том, что мы такие разные и периодически конфликтуем характерами.

– Но у Оли с Пашей не так.

Данил закатил в глаза, чувствуя боль в висках лишь от одного упоминания этой «идеальной парочки», которую ему постоянно ставили в пример. Он мог разрушить этот фантастический образ в несколько секунд, мимолетом упомянув, что парень много пьет, а его вторая половинка – прячет синяки высоким воротом и длинными руками. А их семейная идиллия ограничивалась лишь показательными выступлениями на общих праздниках.

– И мы не они.

– Что если мы возвращаемся друг к другу снова и снова только потому, что боимся отпустить и начать новые отношения?

Ее лицо было абсолютно серьезным, но почему-то вызвало у Данилы лишь очередной приступ хохота:

– Ты снова ходила к тому психологу?

– Не смейся надо мной! – Девушка легонько стукнула его по плечу. – Я серьезно пытаюсь разобраться в наших с тобой отношениях.

– С чего ты взяла, что сорокалетняя женщина с тремя разводами за плечами может научить тебя семейной жизни?

Вика на секунду застыла, осмысливая услышанное. Она пару раз открывала рот, чтобы что-то сказать в противовес, но тут же закрывала, не издав ни звука. Не став больше пытаться, девушка пожала плечами и подвинулась ближе, опустив голову ему на плечо. Это означало полную и окончательную капитуляцию. Долгожданное перемирие.