Это не дождь. Это настоящий южный ливень! Он всегда подкрадывается неожиданно. Только светило яркое солнце, на небе ни одной тучки, да и синоптики, как всегда, не сообщали ничего «мокрого». И вот неожиданно пропало солнце, прогремели грозные раскаты грома, сверкнула яркая молния, и на город выливается поток теплой, хлесткой воды.

Тротуары шумного города моментально опустели. Все прячутся кто куда. Ныряют в парадные домов, в магазины. Стоят, сжавшись, под навесами лотков и киосков. Я забежала в арку под домом, где уже столпились люди, ожидающие окончания ливня. На лицах у большинства некоторое раздражение. Это и понятно. Кто-то куда-то опаздывает, кто-то намок до нитки, у кого-то испортилась прическа, у девушек с ресниц тушь потекла.

У меня случилось всё сразу. К телу прилипло мокрое платье. И курточка не помогла. Я в смущении стерла со своих глаз черные подтеки, поправила прическу. Под нашими ногами с пеной наполнялись лужи. Идти по ним в туфельках перспектива малоприятная. А вот стоять и любоваться игрой сверкающих пузырей появляющихся на воде одно удовольствие.

Этот ливень никогда не прекратится! Столько воды не может вылиться сразу! Кажется, что придётся переплывать бурные звенящие реки, вытекающие на магистраль. Они напугали водителей автобусов, троллейбусов и легковых автомашин, которые остановились там, где застала их внезапно обрушившаяся на город вода. Все стоят и терпеливо ждут окончания «всемирного потопа».

Но вот кто-то прерывает общее раздумье словами: – Кажется, всё, прошёл!

Действительно. Пока каждый думал, мечтал, тихо беседовал о своем, вдруг, как ни в чем не бывало, засияло солнце. И куда пропали тёмные тучи? Небо стало ещё синее. О ливне, как напоминание, остались шумные дождевые потоки по не успевшему остыть от палящего солнца асфальту и мокрая листва на деревьях и кустарниках, которая от колыхания легкого ветерка осыпает нас остатками теплого южного ливня.

И опять закипело, забурлило движение. Горожане стали выходить из своих укрытий, машины загудели моторами. И побежал людской поток по мокрой бурлящей мостовой. Я тоже вышла из-под арки. Передо мной лужа, глубокая, большая. На каблуках мне её точно не перепрыгнуть! Пришлось искать самое узкое место у этого невероятно большого озера. Но его нет. Это не лужа, это не озеро, это – море!

Я не успела задуматься над тем, что же мне делать, я даже не успела ощутить тот полет чьих-то движений, как оказалась на руках молодого человека. Он, не пытаясь найти обходные пути, пронес меня через это раскинувшееся море и поставил на ноги на «другом берегу». Я только и успела одернуть платье, поднять голову, но парень с группой таких, же молодых людей улыбаясь, помахал мне рукой через окно отходившего автобуса. В ответ я могла только улыбнуться. Спасибо тебе, хороший молодой человек!

Видел бы меня в этот момент Глеб! Но всё равно, настроение моё поднялось. А сколько появилось улыбок на лицах людей от увиденной картины! Возгласов одобрения, смеха! Как здорово, что был этот ливень! Как я люблю мой город с его ливнями, жарой, пылью! С такими чудными людьми!

Глеб уже стоит на нашем месте. Нервничает, на часы смотрит. У него работа всегда на первом месте. Хотя мне уже давно кажется, что она занимает в его жизни все места сразу. Конечно, оперативник это не профессия. Это особенный образ жизни, особенный образ мышления.

С Глебом мы встречаемся уже несколько лет. Он оперативник в районном УВД. Встречаемся урывками. У него и раньше работы было невпроворот. А сейчас столько дел, что не до встреч. Всё бегом. По нормальному не поговорить. Некогда просто не пройтись по городу. Даже поругаться, как это делают другие, не удаётся. Когда остаётся у меня до утра такого расскажет! Жуть! Страшно. Что за времена настали?! Чикаго тридцатых годов ни дать ни взять. Такое впечатление, словно вся нечисть вылезла из своих закоулков наружу. А может, и до Перестройки так было, просто мы о многом и догадаться не могли. Газеты «Известия» или «Правда», несмотря на свои названия, рассказывали нам всё больше о заседаниях партийных чинуш, да о награждениях «любимого лидера партии». Зато теперь, вырвался наружу длинный язык жёлтой прессы. Теперь я вообще газет не читаю. Придерживаюсь советов булгаковского профессора Преображенского.

– Глеб тут такое дело…

– Ты почему такая мокрая? Заболеть хочешь? Опять зонт не взяла?

– Он бы меня всё равно не спас. А у тебя есть возможность спасти мою сестру.

– Лёлю? Что у неё случилось?

– Она утром звонила. У них что-то случилось и ей срочно нужна валюта. У тебя есть такой человек, который под проценты может занять доллары?

– Под статью меня подводишь?

– Я серьёзно! У неё был очень расстроенный голос. Просто так она бы не просила.

– Понимаю. Но радость моя, где бедный опер может найти валюту? Ладно. Узнай хотя бы, что там у них случилось? Богатые тоже заплакали? А на что Толик? Адвокат всё-таки! Они сейчас «зелень» только что не сушат!

– Давай без своих штучек! – обиделась я, – да значит, да! Нет, так, нет!

– Ладно, не обижайся. Всё узнаю, доложу, мой генерал. Какие сроки?

– Сроч-но!

– Всё, понял! Побежал. Да, Ника, ты бы со своим отцом посоветовалась. Он мужик толковый, а то влипнет ваша Лёлечка по самое ни-ку-да!

– Ой! Беги уж! Жду тебя вечером, – крикнула я ему вдогонку.

– Смотри, чтобы обед был вкусный! – ответил Глеб, махнув мне рукой на прощанье.

Проводив взглядом Глеба, я пошла к остановке, напротив Цирка, к которой с грохотом и скрежетом подъезжал трамвай. Надо съездить на рынок купить продукты для обеда. Чего не сделаешь для любимого?

Трясясь в полупустом обшарпанном вагончике, я не заметила, как на следующей остановке вошла женщина.

– Вероника! – окликнула она меня. Это была Жанна, давняя знакомая нашей семьи. Она когда-то давно работала с моей мамой в новом тогда ещё парикмахерском салоне «Молодёжный», на Киргизской улице. Но потом перешла в другой салон, ближе к своему новому месту жительства.

Моя мама парикмахер, женский мастер. А вообще, мастер универсал. Работала парикмахером пока папа не получил квартиру от Штаба округа в новом микрорайоне на севере города. Мама и передала мне своё ремесло. Но трудиться в парикмахерской я не захотела по многим причинам, а для открытия своего салона у меня не было достаточных средств. Переняв у мамы её клиентов, я занялась, работай на дому и по вызову. Теперь я специалист широкого профиля. Делаю всё: стрижку, покраску, маникюр, педикюр. Обслуживаю своих клиентов комплексно и не очень дорого, поэтому всех это устраивает.