Кто пьет, базарит, бьет друг другу морду, наглеет и хамит в городе – деревенщина, хам.

Кто загонит городского за цугундер в пионерлагере или в деревне на отдыхе? Местный. Драка с местными – у кого в детстве не было таких замечательных историй?

Все, что пишет Шукшин, это такая замечательная романтизация простого парня. Только этот простой парень и слился так с партийной линией, что лихо наматывал кишки всяким там интеллигентам-диссидентам голубых кровей на всяких партсобраниях. Если б не романтизация этого «простого парня», не прогибание перед ним проституток – «советских» писателей, может и советской идеологии не было бы вообще. Не на чем было бы держаться – а тут вот он вам – герой так сказать нашего времени!

Он и сидевший, он и пахарь, он и рядовой, он и простой русский мужик.

Все эти «простые русские парни» еще с «Юности Максима» были любимым детищем Ильича. Те, кто священникам глаза выкалывал и казаков расстреливал миллионами. Поэтому и «Стенька Разин», поэтому и по партийной линии во ВГИКЕ.

Это все тот же инфантилизм от невозможности писать и снимать правду. О том, что невежды коммунисты управляют страной, что нет свободы, что вера запрещена, ну и т. д. – что живем в одном общем сарае. Но поскольку проблемы то нужны для кино – вот выдумали проблему – город зажимает деревню. «Простой парень» – положительный герой, а профессора в очках – люди мутные.

Чушь это все собачья. И Стенька Разин – это холоп и бандит, а никакой ни «пришел дать вам волю». Такие холопы и пришли к власти в 17 году. И «простой парень» такой же му… ла может быть, как и профессор в очках.

И именно советская деревня – это пьянь и разложение повсеместно. А природа – что ж, природа действительно хороша. Тут ничего не скажешь.

С утра как-то чет день не задался. Погода, что ль? Пошел в ресторан рядом с «Венецией!» У нас, говорит, винный день – акция – берете бокал вина, а к нему закусь бесплатно – шашлычек, пицца, туда-сюда. Шашлычек – одно название, два кусочека 6для мыши на шпажке. Ну, взял еще бокал, несет – там грамм 80 от силы вместо 150. Думаю, ругаться или нет. Налила, что в бутылке осталось, наверное. Был не один, ругаться не стал – глотком больше, глотком меньше – подумал философски. Немец бы стал замерять. А у нас все норовят недолить, сукины дети! Пришлось три бокала взять. Зато к каждому бокалу – своя закусь – все тоже самое. Я еще пасту заказал.

– У нас повар-итальянец!

Паста, как паста – не вкусная, едали и получше. Короче, на одной закуси продержаться можно легко, если б еще наливали, как следует. В общем, так себе и ресторан, и кухня. Все как-то у нас через задницу. То пирожное 400 рублей, то вино не доливают. С такой наценкой на алкоголь в 900%! В Англии вон 5% наценка, и то люди в пабы перестали ходить.

Послушал Маторина, заинтересовался басами. Стал рыскать по youtube. Ну, Реброва давно слушал и любил. Набрал бас profondo, пошли – с одной стороны русские басы, исключительно, в духовных хорах – Миллер, Пасюков, Вишняков, Златопольский, потрясающие хоры, пробирает аж до костей. Стал смотреть иностранцев – «самый низкий голос в мире», и проч. – одни сплошные фокусы в микрофон. Речь идет о современности. Нарезки из эстрадных песенок, фигли-мигли чревовещание и прочее. Пожалуй, один Ребров только -настоящий иностранный бас «с душой», и тот русским назвался. Почему? Да потому что русскую культуру не пропьешь, не променяешь на фокусы. Она «по определению» настоящая. Там, если бас, то духовный хор, молитва, ширь, мощь, вера. И никакой эстрады – вообще, близко нет! Это youtube, самый демократичный. Русская культура трансцендентна, молитвенна в своей основе. И литература, и кино, и музыка. Этого нет, увы, ни в Европе, ни в Америке. Потеряли ли мы ее? Конечно, потеряли, почти. И большевики постарались, и масскультура, и «мода», и «стиль».

Лучший литературный критик в России – Лев Шестов, и тот зулус (Лев Исаакович Шварцман). А что делать? Наш пострел везде поспел. Кстати в Серебряный век наблюдался удивительный феномен «наших» зулусов. Порода, образование. Известно, что для зулусов с высшим образованием делались исключения по черте оседлости. Им разрешалось проживать в крупных городах. Многие занимались философией, культурой, Гершензон, например. Питерцы вообще. На смену им пришли другие зулусы из разночинцев и мелких лавочников, которые и возглавили революционное движение на местах. Один из таких расстрелял царя, нарисовав звезду Давида на стене Ипатьевского дома. В отношении Шестова в мемуарах все сходятся во мнении, что он был «очень мил». Ну, не было человека, который бы его не любил и не уважал. Удивительно, что в Гитлеровской Германии в 38-м вышла его книга «Афины и Иерусалим». Хотя Шестов был ницшеанцем поначалу, но в дальнейшем ушел в другую сторону. И все-таки эта черта зулусов выбивать почву из-под ног – основная парадигма его писаний. Все, что угодно, только не догма! Не правила!

Чем Лев Толстой отличается от Иисуса Христа? Толстой написал «Исповедь», и массу прочих поучительных произведений. «В чем моя вера», «Критика догматического богословия» и т. д. Известно три его глубоких мировоззренческих и духовных кризиса, во время которых он был на грани самоубийства или помешательства, и вследствие которых разражался чередой душеспасительных статей, ниспровергающих общепринятые устои и утверждающих нечто свое, новое слово, так сказать.

Итак, везде, вчитываясь в Толстого этих периодов, мы можем вычитать: «Я был на гране…», «Я готов был покончить с собой!», «Истина мне открылась с этой стороны», «Я понял вдруг тщету и лживость», «Лысина внезапно запотела, а в паху зачесалось», «Я осознал и принял бой с лживой моралью» … И везде Я Я Я Я Я Я Я Я Я Я Я Я Я Я Я в кубе и в квадрате. Мощный самец с большими яйцами – Я – не вместился в общепринятые салазки мировой цивилизации. Смотрите, какие у меня большие яйца! Смотрите все! Яйца, яйца, яйца!

Такова, увы, вообще, суть русского богоискательства – что Бердяев, что Булгаков, что Розанов и многие другие. Смотрите на меня, как это я в позу встал и говорю! Или во, как меня осенило!!! Вглядывайтесь в меня! Цените меня! Следите за моей мыслью! Эк, я могу – и так и эдак! Во я даю дрозда, одним словом! Русское хамство оно не сегодня началось. Оно искони веков ведется от любви к своим яйцам и бороде. И барство, и самодурство, и коммунизм – все этой же породы. А ну смотрите, как мы все возьмем и свергнем! Все сотрем в порошок! Мы наш, мы новый мир построим!