Уезжали в Израиль в основном люди рабочих профессий или из торговли. Некоторые евреи, ехали в Израиль, как завербованные агенты КГБ. Следует заметить, что, начиная с 20-х годов, евреи всего мира были главными поставщиками «идейных», то есть бесплатных агентов шпионской сети СССР. Кстати, в 70 – 80-х годах прошлого века, благодаря хитростям Андропова и его команды, некоторые советские шпионы стали попадать в разные страны через Израиль.

Однако полная сталинизация Израиля вдруг застопорилась, и израильское руководство развернулось в сторону Америки и Европы. Это был провал сталинского плана, большевистской идеологии и провал геополитической игры Сталина, причём гораздо больший и чувствительный, чем разрыв с Югославией или трения с Китаем, которые всё же оставались в русле «марксистско-ленинской» идеологии.

Чтобы избежать прямой взятки Советскому Союзу за голосование в ООН в пользу создания Израиля, собранные в 1948 году еврейские деньги были формально предназначены на создание в Крыму Еврейской Автономной области с соответствующими домами, дорогами и больницами. Это было как бы продолжением работы фонда Ротшильда в 20-х годах по скупке земель центрального Крыма и довоенной американо-еврейской поддержки еврейских коммун и колхозов в Крыму.

Из руководства и Президиума ЕАК только Лозовский, Котляр и Михоэлс знали о сборе и передаче денег американских евреев в Госбанк СССР. Для советской прессы и цензуры это было «табу». Как рассказывал Котляр, быстро собранные частные еврейские пожертвования в обмен на облигации десятилетнего займа американцы передали правительству РСФСР или России, которой формально принадлежал Крым.

После получения денег, постоянный представитель СССР в Совете Безопасности ООН, и он же зять советского министра иностранных дел Вышинского, Громыко на заседании Генеральной Ассамблеи ООН произнёс свою знаменитую речь в поддержку создания государства Израиль. Эту речь напечатали все советские и иностранные газеты на радость советским евреям.

Однако уже через год, несмотря на большую военную и политическую поддержку Советского Союза, Израиль сориентировался на США и Европу. Это вызвало гнев царя Иосифа. Он решил наказать советских евреев и избавиться от них и их влияния. Для этого была начата борьба с «космополитами» везде и с «вейсманистами-морганистами» в биологии и сельском хозяйстве. Но эта чисто идейная борьба «не тянула» на любимые Сталиным и уже привычные советским людям обвинения в шпионаже и последующие расстрелы или лагерные сроки. Нужны были другие более впечатляющие поводы.

Началась антиеврейская правительственная кампания против врачей-отравителей и сионистов-шпионов, которая умерла вместе со смертью Сталина. После отказа израильского руководства подчиниться диктату Сталина и превратить Израиль в ещё одну Албанию, Сталин решил, что советские евреи должны быть наказаны за поведение Израиля. Именно тогда Сталин направил свою внутреннюю политику СССР на уничтожение евреев.

В готовившейся Сталиным и его вояками третьей мировой и атомной войне, евреи во всех звеньях советской системы были ненадёжны именно благодаря своему гуманизму, аналитическому потенциалу (умные очень) и неприятию войны с Америкой, где жили и благоденствовали пять или шесть миллионов родственных им евреев. Этим они могли нарушить всеобщее рабское послушание русских и украинцев. Недаром Сталин во время войны ввёл в обиход термин «славяне», который в переводе с древнеримского и английского означает рабы (slave значит раб).

Однажды царь Иосиф специально позвал к себе своего бывшего соратника Лозовского и излил свою злость на евреев Израиля. Лозовский всё понял, и на следующий день сказал Котляру, что теперь «всем нам не поздоровиться». К сожалению, Лозовский и Котляр не смогли остановить Михоэлса и его окружение, которые не осознали смены политической конъюнктуры. Они всё ещё надеялись на создание в Крыму Еврейской национальной области (ЕНО) в дополнение к уже существующей Еврейской автономной республике в сибирском Биробиджане. Более того, они направили Сталину соответствующее письмо, в котором говорилось о двух тысячах лет пребывания евреев в Крыму и об успешных еврейских коммунах двадцатых и тридцатых годов. В письме не были упомянуты деньги, которые целевым назначением получил СССР от американских евреев, но тон письма был слишком требовательным.

Илья Эренбург отказался подписывать это письмо и, почувствовав его опасность и бесполезность, демонстративно вышел из состава Президиума ЕАК. Это его спасло от ареста, и это же потом ставили Эренбургу в вину ретивые правдолюбы и журналисты.

Царь Иосиф не собирался тратить хоть один рубль на затеи Михоэлса и его евреев и решил покончить с напоминаниями о полученном СССР еврейском займе в обмен на обязательство СССР голосовать в ООН в пользу создания Израиля. Для этого Сталин сначала велел по-тихому задавить грузовой машиной всемирно известного Михоэлса, ну а потом уже с помощью обычного для СССР шпионского процесса расправился с ЕАК.

В обвинительных заключениях причинами расстрельных приговоров Лозовскому и всем членам президиума ЕАК назывались не только шпионаж в пользу иностранных разведок, но и заговор с целью передачи советского Крыма американским империалистам. Как старого знакомого и верного последователя, царь Иосиф избавил Котляра от расстрела и назначил ему «всего-то» 10 лет лагерей.

Этот «судебный» процесс над ЕАК оказался началом четырёхлетней антиеврейской кампании и первым шагом в подготовке советского Холокоста, который не состоялся из-за умело проведенной Эренбургом отсрочки сигнала к началу и внезапной смерти Сталина.

Товарищ моего папы и родной брат моей мамы, дядя Миша, будучи типичным малоактивным сангвиником, не захотел получать высшее образование. Он был добрый и тихий человек, главным карьерным достижением и охранной грамотой которого, как он полагал, было членство в партии большевиков. Дядя Миша был мобилизован в первые дни войны 1941 года и счастливо прошёл всю войну с немцами в чине лейтенанта и капитана батареи полевых орудий, а звание майора получил только в конце 1944 года. Полевые орудия находились на линии фронта или были удалены от неё всего на один-два километра. За время боёв несколько раз сменились все пушки и весь личный состав солдат и сержантов его части, а дядя Миша не получил ни одного серьёзного ранения, а только две контузии и послевоенную язву двенадцатиперстной кишки. Его мама (моя бабушка) объясняла это своими молитвами.