– Здесь не положено, сказал майор.

– Кому не положено, а кому и можно. Мы старые кадры, нам все дозволено.

Поужинав, перешли во второй зал. Валерий Михайлович вынул карты:

– Ну что, сыграем?

– Кто с кем будет играть?

– У меня четыре спички, две короткие – одна пара, две длинные – вторая пара.

Старший Зарев, посмотрев на майора, спросил:

– Как величать?

– Для вас можно Леня, так легче играть, когда нет титулов и званий.

– Согласен, мы играем в паре.

На стол ложили керенские.

Валерий Михайлович положил миллион. Стоявшие по сторонам зрители, подошли к столику.

– Мы тоже.!!!

– Господа, мои выиграли, – и Зарев положил руку на деньги. Майор сверху руки положил свои карты.

– Извините, моя ошибка, берите!

– Вам везет, Леня, у вас легкая рука и вам идут хорошие карты. Может, пойдем в соседний зал и снова что-нибудь перекусим.

Было уже за полночь, и многие уходили домой. Леонид заказал бутылку шампанского и рома, жареной медвежатины.

– За этим столом, вы, дорогой Леонид, обанкротились. Что выиграли, то и проели.

– Сегодня я приобрел хороших друзей, рад, что с вами встретился, а в это тяжелое время нельзя наказывать людей.

Валерий Михайлович предложил всем четверым ехать к нему домой, у него на завтрак свежая рыба: поедим и разъедемся по домам.

– У меня дела, прошу извинить, что не могу, в следующий раз. Если смогу сегодня вечером быть в клубе, обязательно с полуночи приглашу вас к себе на сибирские пельмени.

Ночной клуб был полон посетителей. К утру все ушли навеселе, но он не дал майору пищи для размышления. Никто в городе не знал о пребывании в нем царской семьи.

Сегодня вечером он снова пойдет в клуб, но только ради того, чтобы ближе познакомиться с Заревым старшим. Искать, где находится царская семья, надо другим путем. Только член чрезвычайной областной комиссии Украинский выведет на верную дорогу.

Во что бы то не стало, нужно найти средство, чтобы больше бывать с Украинским. Может начальник депо, его старый приятель, поможет нам сблизиться.

Нужно разузнать, что нужно сегодня екатеринбургским чекистам, предложить или организовать по этому делу новую артель. Дело стоит больших средств и не стоит скупиться в достижении цели.

Леонид медленно шел по улице, через час он должен быть в ночном клубе. Через полчаса, здесь на дороге, встреча с Соловьевым.

Соловьев стоял около магазина, ожидал майора.

– Наши уже в городе, – сказал Соловьев.

– Вы уверенны, откуда такие данные?

– Пройдемтесь немного, и вы увидите сами.

Прошли метров двести и увидели в условленном месте, что сотник рисует скульптуру Ермака.

Вокруг бегали мальчишки и кричали: «А он на картине, как живой».

Подходили взрослые, смотрели картину и с простым человеческим любопытством спрашивали:

– Сколько стоит картина по нынешним временам?

– От всего сердца улыбка и картина – ваша.

Многие пытались улыбнуться, но той человеческой, душевной улыбки не было.

– Тяжело смеяться в такие дни, – говорили, качая головами, старики.

– Тяжело и картину рисовать, когда нет вдохновения! Дайте мне его и я нарисую любого из вас.

Подошла студентка.

– А мне можно выиграть картину, я слышала, вы ее продаете за чистосердечный смех.

– Вам отдам за вашу милую улыбку.

Девушка рассмеялась, ее глаза широко открылись, улыбка проползла по лицу. И вдруг она помрачнела и тихо заплакала.

– Когда не доедаешь, разве смеяться будешь.

И она отбежала к своим подругам, стоявшим в стороне.

Сотник, заметив майора, громко сказал:

– Если нет покупателей, я ухожу домой.

– А вы, девушка, не желаете купить картину?

– Вы нечеловеческую цену просите за нее, господин художник.

Подруги ушли, а девушка стояла, вытирала слезы.

Сотник подошел к девушке, поднял ее спадающие на лоб волосы, взял у нее из рук платочек и вытер появившиеся слезы.

– Вам грустно и тяжело. Могу я чем-нибудь вам помочь?

По дороге шла женщина и кричала: «Последние свежие пироги, последние свежие пироги».

Сотник позвал женщину, взял пироги и дал девушке, потом громко сказал: