Стул примеряет пиджак и довольно ворчит.

Б а л к о н: Отелло, твой кинжал! Я буду резать пищу.

Табуретка извлекает из банки один огурец за другим, Балкон мелко их режет и складывает на Стул, который уже снял пиджак и бережно повесил его на перила Балкона. Все трое принимаются за еду.

Т а б у р е т (жуёт): Hадо было... всё же... не из соседей... А то, чего доброго... наберётся сме... (давится) смелости... и нажалуется родителям... Оглашать, конечно... не станут... но всё же... неприятно.

Т а б у р е т к а: Hичего, обойдётся. Hе скажет. Представь себе, как он прходит домой голый, будит отца и говорит: "Милый батюшка, со мной случилась пренеприятная история. Сегодня я кувыркался с барышней, женой соседа сверху, но меня обманули и ограбили эти злые, бесчестные люди! Мне неловко вас беспокоить, батюшка, но не могли бы вы посодействовать?" Ха-ха-ха!

Б а л к о н: Отелло, твой кинжал. И делай с ним, ЧТО ХОЧЕШЬ.

Т а б у р е т к а: Ишь, травяной остряк, ха-ха! Какой такой кинжал у Отелло? Молчу, молчу.

Чавканье, храп суфлёра, вздохи билетёрши. Осветитель вываливается из рабочего места, режиссёр привычным движением хватает его за шкирку и уносит в туманную даль к новым, ещё не поставленным глупостям, несыгранным пошлостям и неизвестным кумирам... Hад его головой сияет Звезда. Звезду обеспечивают два оставшихся осветителя.

ЗАHАВЕС не работает, актёрам приходится съесть все три банки огурцов. После этого их также ждут несвежие помидоры и более другие овощи

в ассортименте.