— Не подходи ко мне, — выпалила она и умчалась.

Ариана проводила ее большими глазами. Да что же это? Что это все шарахаются от нее, как от зачумленной? Можно подумать, от нее что-то зависит! Еще утром она и не подозревала в себе никаких посторонних сил, тем более, магических.

Постояв немного на лестнице, девочка пошла в свою комнату. Там находилась Лорена. Перед ней на стуле стоял небольшой сундучок, куда она складывала вещи Арианы. Услышав шаги за своей спиной, женщина обернулась.

Ариана осторожно вошла в комнату. Лорена проводила ее пристальным взглядом до самой кровати.

— Как ты могла? — произнесла она, — ты привела этого ужасного человека в наш дом.

— Он сам пришел. Как бы я могла ему помешать?

— Сколько раз тебе говорили, чтобы ты не разговаривала с незнакомыми людьми. Вот, к чему это привело.

— Он сам заговорил со мной.

— Какой ужас, — пробормотала Лорена, принимаясь за свое занятие, — какой позор для нашей семьи.

— Почему, мама? Почему позор? Разве маги плохие?

— Ужасные, отвратительные, жестокие и бессердечные люди. Люди ли? Лучше сказать, существа. Да, точно. В них мало чего осталось от человека. Они только и делают, что живут за счет обыкновенных людей, потому что им все дозволено. Они пользуются своей силой и властью, не обращая внимания ни на что. Да и кто их остановит? Даже короли пляшут под их дудку. И вот, теперь моя собственная дочь… О великий Азмавир! — Лорена на мгновение закрыла глаза.

— Мама, но я ведь не виновата, — пролепетала вконец растерянная Ариана.

— Ты все испортила.

Тут дверь в комнату отворилась и вовнутрь вбежала совсем маленькая девочка лет шести.

— Ари, мне скучно. Давай поиграем, — сказала она и запрыгала на одной ножке, — спорим, ты меня не догонишь? Спорим?

— Шеннон! — вскричала Лорена так громко, что ее дочери обе вздрогнули, — немедленно уходи отсюда и не смей приближаться к Ариане! Никогда!

Шеннон испуганно попятилась, а потом захныкала. Мать подхватила ее на руки и бросив на Ариану испепеляющий взгляд, словно та была виновата в слезах сестры, вынесла дочь в коридор.

Ариана была столь ошеломлена, что даже не пошевелилась.

Ее оставили без ужина и запретили покидать комнату под любым видом. Перед сном Ариана немного поплакала, чувствуя себя изгоем. Никто не желал с ней разговаривать, ее обходили стороной. Может быть, маги пользуются огромной силой и властью, творят, что хотят, но здесь все было иначе. Здесь магию презирали, ненавидели и боялись. А заодно и ее, Ариану. Как будто, она уже не была их родственницей. Папа — ладно, он никогда не бывал особенно ласков, но мама!

Ариана долго не могла заснуть, размышляя о подобной несправедливости, но сон в конце концов сморил ее.

Ей показалось, что прошло не больше получаса, как ее начали трясти за плечо. Но когда девочка открыла глаза, то поняла, что наступило утро. Светило солнце, щебетали птицы за окном, а суровый отец мрачно возвышался над ее кроватью.

— Вставай, — велел он, — и одевайся. Живо.

Ариана подскочила, сбрасывая с себя одеяло.

— Через десять минут ты должна быть в столовой, — бросил отец через плечо и вышел.

Он слов на ветер не бросал, так что девочка метнулась умываться. Поначалу произошедшее вчера казалось ей дурным сном, но каждая минута приближала ее к реальности. Это вовсе не сон. Как бы не так.

Поспешно одевшись и причесав волосы, Ариана спустилась вниз, в столовую. Там на столе стоял приготовленный для нее завтрак. Отец сидел на стуле у окна.

— Ешь, — сказал он, — и поторопись. У меня мало времени.

Девочка села за стол и принялась завтракать. Ей снова захотелось заплакать, но она подавила слезы. Бесполезно. Отец только сильнее разозлится. Он терпеть не может, когда кто-нибудь плачет. Всегда говорит, что ревут только беспомощные и бесполезные идиотки, вроде нее.

Допив чай, Ариана встала.

— Все, — сказала она тихо.

Эвериан поднялся со своего места.

— Идем.

В коридоре он поднял с пола сундучок и направился к двери.

— Запомни, мы не желаем видеть тебя здесь. Так что, проводи каникулы в своей отвратительной школе. В моем доме нет места для ведьм.

Ариана кивнула. Плакать ей уже не хотелось. На нее напала какая-то тупая апатия. Вообще, ничего не хотелось, только лечь, закрыть глаза и отгородиться от всего мира. Венгаул говорил, что для нее открываются огромные возможности, но пока ее только выгнали из собственного дома. Хорошая перспектива, ничего не скажешь.