Шрифт:
– Что за черт! – говорит Гислингхэм, когда Куинн глушит двигатель. – Может, оштрафовать их за незаконную парковку этой штуковины?
Они выходят из машины как раз в тот момент, когда подъезжают два патрульных автомобиля. Какая-то тетка из толпы присвистывает вслед Куинну, сержант оборачивается, и та едва не падает со смеху. Один из троих полицейских в форме несет таран. Женщину тоже прислали – это Эрика Сомер. Гислингхэм замечает, как она улыбается в ответ на смущение Куинна. А Крис ведь подозревал, что между ними что-то происходит. Так и сказал Джанет: «Эти двое слишком часто сталкиваются у кофейного аппарата, на совпадение не тянет». Хотя чего уж тут: Эрика – та еще красотка, даже форма и туфли на плоской подошве ее не портят. Лишь бы она отбросила завышенные ожидания, потому что Куинна, будь он псом, никто не назвал бы верным.
– Имя старика известно? – спрашивает Куинн.
– Некий Уильям Харпер, сержант, – отвечает Сомер. – Мы вызвали парамедиков на случай, если там и вправду есть девушка.
– Мне, черт возьми, не привиделось.
Куинн видит мужчину в костюме, который и сам хотел бы купить, если б мог себе позволить. Приталенный, шелковистый, с атласной подкладкой, подчеркивающей сиреневую рубашку в клетку и розовый крапчатый галстук. Весь его наряд прямо кричит: «Сити! [2] » – а во взгляде написано: «Я в бешенстве».
2
Сити – деловой и финансовый центр Лондона.
– Слушайте, надолго все это затянется? У меня в три часа встреча с юристом, и если на трассе опять пробки…
– А вы, сэр, простите?..
– Марк Секстон. Владелец другой половины дома.
– Так это вы нас вызвали?
– Да, я. Мы с архитектором были в подвале, когда выпала часть стены. Там девушка, и мне не привиделось. В отличие от собравшегося тут сброда, я вполне трезв. Спросите у Найта, он тоже все видел.
– Хорошо. – Куинн дает офицеру с тараном сигнал к действию. – Давайте за дело. И угомоните уже этих людей! Что за хрень? Какие-то ритуальные танцы, прямо как из ужастика «Плетеный человек» [3] …
3
«Плетеный человек» – британский фильм ужасов 1973 г. Действие происходит на острове, жители которого практикуют языческие ритуалы.
Куинн отходит в сторону, но его окликает Секстон:
– Эй, а что мне сказать строителям? Когда им можно вернуться к работе?
Сержант игнорирует вопрос, а Гислингхэм, проходя мимо, хлопает хозяина дома по плечу и жизнерадостно сообщает:
– Вашему шикарному ремонту, дружище, придется подождать.
Сержант стучит кулаком в дверь:
– Мистер Харпер! Полиция долины Темзы. Если вы дома, то откройте, пожалуйста, иначе мы будем вынуждены выбить дверь.
Молчание.
– Что ж, – Куинн кивает офицеру с тараном, – вперед.
Дверь старинного дома оказывается на удивление крепкой, однако с третьего удара ее выбивают из петель. В толпе раздается пьяный крик, любопытствующие вытягивают шею в надежде что-нибудь рассмотреть.
Куинн с Гислингхэмом заходят в дом, прикрывая за собой дверь.
Внутри тихо. Слышны лишь звон колокольчиков (танцоры не унимаются) и жужжание мух в комнатах со спертым воздухом. Ремонт здесь не делали очень давно: обои кое-где отклеиваются, потолок провис и весь в коричневых пятнах. По полу разбросаны газеты.
Куинн медленно идет по коридору, газеты шуршат под ногами, поскрипывают половицы.
– Есть тут кто? Мистер Харпер? Это полиция.
Вдруг он слышит какой-то стон. Совсем близко. Откуда же идет звук? Метнувшись вперед, Куинн распахивает дверь под лестницей.
На унитазе сидит старик в одной майке. Пучки жестких черных волос прилипли к коже головы и плечам. Трусы спущены до щиколоток, между ног висит вялый член. Что-то бормоча, старик испуганно хватается костлявыми пальцами за стульчак. На полу дерьмо, да и сам мужчина весь грязный.
– Сержант Куинн? – кричит с порога Сомер. – «Скорая» приехала.
– Слава богу, веди их сюда скорее.
Сомер отходит в сторону, пропуская в дом двух парамедиков в зеленых комбинезонах. Один из них садится на корточки перед стариком.
– Мистер Харпер, не волнуйтесь. Я просто хочу осмотреть вас.
Куинн идет на кухню и зовет за собой Гислингхэма.
– Срочно звоним в Музей Виктории и Альберта [4] , – присвистывает последний, когда открывается дверь.
4
Музей Виктории и Альберта в Лондоне – крупнейший в мире музей декоративно-прикладного искусства и дизайна.
Древняя газовая плита, коричнево-оранжевый кафель семидесятых годов, металлическая раковина. Стол с пластиковым покрытием, четыре разных стула. Повсюду грязная посуда, бутылки из-под пива и недоеденные консервы в банках, кишащих мухами. Все окна закрыты, обувь прилипает к линолеуму. За стеклянной дверью со шторой из бусин расположена оранжерея, а другая дверца, судя по всему, ведет в подвал. Она закрыта, но рядом на гвоздике висит связка ключей. Гислингхэм снимает ее и, неуклюже перебирая в руках, только с третьей попытки находит подходящий ключ. Тот поворачивается легко, хоть и ржавый. Гислингхэм открывает дверь и пропускает Куинна вперед, включив свет. Они медленно спускаются вниз, над головами шипит неоновая лампа.