Кое-как, поднявшись, пошел принимать бодрящий душ. После душа стало намного лучше. Переодевшись, я пошел на кухню, где уже витали изумительные запахи.

На кухне, у плиты, облачившись в цветной фартук, ну точно, с собой привезла, потому что такой атрибутики у меня на кухне не было, стояла мама, и что-то жарила. Принюхался. Сырники. Все-таки, люблю свою маму.

– Привет, мам. Ты чего так рано встала?
– слегка приобнял и поцеловал в щеку родительницу.

– Здравствуй, сын. Да вот, что-то не спится. Садись завтракать.

Дважды мне предлагать не пришлось... Когда я уплетал последнюю порцию сырников, напротив меня села мама.

– Саша, что это?!
– я даже подавился от неожиданности.

– Где?
– непонимающе уставился на родительницу.

– Что с твоими руками?!
– ох, черт. Про сбитые костяшки я и забыл.

– Мам, да это так, пустяк...
– пытался улизнуть.

– Пустяк?!
– встрепенулась мама.
– Я нахожу открытую бутылку коньяка рано утром, - дело плохо...
– А чуть позже я узнаю, что мой единственный сын где-то, с кем-то подрался, и это, по-твоему, пустяк?!
– я чуть не дышал...
– А ну, говори, Александр, откуда это у тебя?!
– все, баста. Если мама назвала меня полным именем, то уйти мне не удастся....

Вот, честное слово, я никогда не понимал, почему мои родители никогда практически не ругаются, а отец иногда беспрекословно подчиняется маме. Раньше я мог смело сказать, что отец стал подкаблучником, но не теперь....

Смотря, как темнеют ярко-голубые, как у меня, глаза, как искажается мамино лицо, в неприкрытой злобе, было сложно пререкаться любому человеку. Такую маму я видел впервые.

– Мам...
– тихо начал я.
– Все, правда, не так страшно, как ты считаешь...
– она на мои слова лишь приподняла бровь.
– Просто вчера я заступился за свою... за одну девушку...
– исправился я. Ну, не буду же я говорить, что моя Диана только в мечтах и мыслях. А в реальности... я ей никто...

– И что же произошло с твоей... одной девушкой?
– передразнила мама, прищурив глаза. В них уже не читалась та холодность, а, скорее, немного заинтересованности и волнения.

– Её обидели...
– вспомнил, как поступил этот урод, и настроение окончательно уехало вниз.
– И все, мам, давай закроем эту тему, - пресек дальнейшие вопросы.

– Ну, хорошо... защитник... Я просто хочу, чтобы у тебя в жизни все было хорошо, и ты был счастлив!
– мама подошла и, обняв меня за плечи, чмокнула в макушку. Совсем как в детстве...

В ресторан я приехал часа через полтора. А минут через тридцать подтянулся и Артур.

– Ты как?
– осмотрел он мой хмурый вид.

– В норме!
– так же, не отвлекаясь от документов, пробубнил я.

– Ясно!
– и тоже взял документы.

Что ему ясно? Вот, что?

Мне, например, совсем ничего не ясно.

Мне неясно, почему я держу документы верх ногами и пытаюсь их прочитать. Почему девушка, которую я хочу видеть больше жизни, сейчас не берет трубку... и полностью меня игнорирует.

Просидел пару часов, пытаясь вникнуть хоть в какие-то документы. Прошелся для приличия по залу, делая вид, что слежу за работой персонала... Ничего не помогало выкинуть хоть на минуту мысли о Диане.

Почему она трубку не берет? Что с ней? Как она?

– Может, она на занятиях?
– разумно предположил Артур, видя мои попытки, дозвониться.

А, ведь, точно, про занятия я-то и не подумал. Крикнув другу, что меня сегодня больше нет, поехал в университет, где училась Диана.

Первым, кого я встретил, был садящийся в свою машину Солнцев.

– Здорово, - протянул ему руку.

– Здорово. Дианки нет, - ответил он на рукопожатие.

– Откуда ты знаешь, что я к ней?

– Да не только ты её сегодня ищешь, - ухмыльнулся парень.

– Он?
– а у самого аж челюсть свело, и кулаки зачесались, как захотелось врезать этому гаду.