– Папочка, папулька миленький, дорогой, любименький, я, и не мечтала никогда о таких!
– обняв и расцеловывая отца, говорила она.

– Отпусти, отпусти, ненормальная, а то задушишь, - смеясь, сказал он.
– Ну, пройдись, детка моя.

Аза встала и важно прошлась взад и вперёд.

– Королева!
– произнёс восхищённо отец.

– Пап, пап, а каблучок какой, то, что надо, в них только танцевать!
– притопнув ножкой и засмеявшись, сказала Аза.

– Может когда - нибудь для меня станцуешь в них?
– шутя, спросил отец.

– Пап, да прямо сейчас!
– сказала Аза и закружилась по шатру, выскакивая на улицу.
– Бабушке Зоряне побегу, покажу!
– крикнула она Степану.

– Беги, беги, у меня ещё дела есть, - скорее сам себе, чем ей сказал он, собираясь уходить.

* * *

Аза вприпрыжку побежала к бабке Зоряне. Ей на встречу бежал Яшка.

– Сестра, что ты меня искала? Мне Лилька сказала, что ты меня разыскиваешь, - подбегая и пыля, спросил Яша.

– Фу, не пыли, бесёнок! Глянь, какие мне папка туфельки подарил, - сказала Аза кокетливо брату.

– Клёвые. Ты в них такая, такая...
– говорил Яша.

– Какая?
– лукаво спросила Аза.

– Как королева, - выпалил Яшка.

– На король, держи, обещанное, - сказала Аза, подав Яше кассету.

– Аза, - это мне? Это Высоцкий?
– воодушевлённо спросил Яша.

– Тебе, - сказала Аза, улыбаясь и утвердительно махнув головой.

Мальчик схватил кассету, рывком поцеловал Азу и полетел по табору.

– Я к Ромену, кассету слушать!
– только и крикнул он.

Аза посмотрела ему вслед и пошла спокойно к шатру бабушки Зоряны.

– Бабушка Зоряночка, глянь-ка какие у меня туфельки, - заскочив в шатёр к старой цыганке, крикнула Аза.

– Тьфу, чумовая. Что взбеленилась, что так орёшь!?
– сказала бабка Зоряна, сидевшая за столом, и, облокотив голову на руку, придрёмывала.

– Ну, бабушка Зоряночка, я не хотела. Я от счастья, - произнесла Аза, лащась к старой цыганке.

– Как бы ваше счастье в табор беду не принесло. Одна уже сбежала от своего счастья. Ни сегодня, завтра, заявится хозяин, со своими требованиями, - сказала недовольно бабка.

– Хватит, бабка Зоряна, сама в табор беду накличешь!
– резко оборвала её Аза.
– Она защиту у своего рода пришла попросить.

– Защиту пришла просить! Да где это видано, чтобы цыганка против мужа шла. Испокон веков было, что цыганка перед своим мужем раба, а её муж хозяин. А она своему роду своей выходкой только позор принесла, - говорила старая цыганка.

– Сейчас, бабка Зоряна, век другой, который уже доказал, что женщина никакая не рабыня, а личность со своими чувствами и интересами. Вот, взять к примеру, войну. Женщины воевали наравне с мужчинами и ордена и медали получали такие же, как и мужчины. А про позор, бабка Зоряна, - это ещё надо разобраться какой позор перед Богом грешнее будет!
– сказала Аза и выскочила из шатра, бабка Зоряна вышла за ней.

Аза остановилась возле костра, прислушиваясь к музыке, которая играла на весь табор. Аза хотела уйти к себе, как словно из неоткуда появилась Лилия. Она бежала к Азе. А Аза прислушивалась к песне, которая начиналась со слов : "Я не люблю!"

– Аза, - это тебе!
– сказала запыхавшаяся Лилия, сунув Азе в руку бумажку.
– Там такое творится! Богданчик приехал, и Зара только и успела передать тебе записку, - протараторила кое-как Лилия.

Аза развернула бумажку.

– Помоги мне!
– прочла она.

Бабка Зоряна из-за спины заглядывала, что там Аза читает.

Аза посмотрела на неё, словно молнией обожгла, и, рванув с места, побежала к шатру Амира, Лилия побежала за ней.

Богдан, приехав в табор в наглую вошёл в шатёр Амира и только зло взглянув на всех, стал шарить по шатру. Найдя в детской комнатёнке Зару, играющей со своей самой младшей трёхгодовалой сестричкой. Он схватил Зару за волосы и поволок её на улицу, чем перепугал ребёнка.

– Ах, ты шлюха, что решила в своём таборе скрыться от меня?!
– кричал Богдан, тянув Зару в центр табора.

От криков стали собираться таборские цыгане, и эти крики только и перебивало пение Высоцкого.

– Помогите кто-нибудь!
– кричала и плакала Зара.

– Я научу тебя, как мужа почитать!
– сказал Богдан, остановившись в центре табора и достав нагайку. Он разорвал Заре на спине платье. Девушка уже была на грани истерики.

Амир стоял тут же среди остальных цыган, сбежавшихся сюда, и наблюдал за происходящим. Амир прикрыл глаза, ожидая удара плетью по телу дочери.