— Колись, куда пойдут? Могу посоветовать что-нибудь очень качественное, а то может она выбрала какую-нибудь забегаловку, город то вы еще плохо знаете.

— Все нормально. Она сто процентов заказала столик в Moonshadows, потому что мы об этом ресторане давно слышали и хотели побывать.

Бинго!

— Да? Хорошо. Приличное место. Умница твоя сестра, не переживай. Блин, малышка, мне надо идти. Увидимся позже. Ок?

— Я соскучилась. — Блондинка нырнула рукой мне под футболку, медленно двигая пальчики в сторону ширинки.

Ну, уж нет, Достаточно. Прости милая, но трахаться мы больше не будем. Мне итак не разгрести проблем с твоей сестрой.

— Все позже, детка. Твоему пирожку пора бежать.

Я ретировался, как дезертир с поля боя, пока это милое создание не изнасиловало меня прямо на лавке парка.

Нужно поскорее разрешить всю сложившуюся ситуацию. В конце концов, Анна взрослый человек. Неужели она не поймет, что я на самом деле люблю ее сестру?

Итак. Что у нас получается. Мне известно название ресторана, значит, через один звонок буду знать точное время, на которое заказан столик для Деринга.

Ну, а дальше будем решать проблемы по мере их поступления. Ночь любви они там, мля, задумали. Только через мой труп. Нет, зачем через мой? Через труп Итона.

Я собиралась на свидание, как на смертную казнь. Долго лежала в ванной, на полном серьезе размышляя, если попробовать утопиться, успеет ли Анна меня откачать и получится ли это вообще в принципе. Потом, придя к выводу, что захлебнуться я не захлебнусь, а вот дурой точно буду выглядеть, выбралась из воды, предварительно натерев собственную кожу до красноты, будто возможность помыться мне не представится еще очень долго.

Высушила волосы, уложив их «голливудской волной». Подкрасилась. Достала шикарный комплект нижнего белья, надела, посидели неглиже но, решив, что ни к чему Итону такое счастье, а то сердце не выдержит, сняла. Подумала и опять надела. Я, конечно, очень бы не хотела рассчитывать на интим, но это, скорее всего, единственная возможность добраться до его крови. Мне достаточно несколько капель. На худой конец полосну ногтями по спине в порыве страсти. Вот бы меня кто-нибудь сейчас услышал… Размышляю, как проститутка и Джек-Потрошитель в одном флаконе.

С девственностью мы расстались по обоюдному согласию еще лет в восемнадцать: я ей не очень дорожила, а она меня не очень напрягала. Потом у меня тоже были любовники, но сейчас я чувствовала себя так паршиво, будто никогда не ложилась в постель с мужчиной.

Ну, что я переживаю, как девица на выданье? Даже, если придется заняться с ним сексом, зачем настраиваться на худшее? Тем более, став его законной половиной, мне в любом случае придется периодически это делать…Хотя… Он же будет абсолютно мне подчинен… Может и не придется… Фу, ты! Дура! Думать надо о предстоящем мероприятии, а я такой ерундой голову забиваю. Пока еще нет ничего, а я уже супружеский долг осмысляю.

Достав вечернее платье, разложила его на кровати, любуясь произведением искусного модельера. Красивое. Бледно-лиловый шелк, переливался, перетекая из облегающего верха с открытыми плечами в прямую до пола юбку, а сбоку шел высокий разрез, в котором при движении по задумке Анны, выбиравшей наряд, будет видна моя стройная сексуальная ножка.

Закончив, наконец, приготовления, я спустилась в гостиную.

— Ты такая красивая. — Вздохнула тетка, смахнув несуществующую слезу. — Как будешь действовать?

— По ситуации. Я бы, конечно, с огромным удовольствием стукнула наследника по его буйной головушке, чтоб он вырубился, а потом взяла бы немного кровушки себе, попутно залив в княжеский рот парочку капель своей.

— Нельзя, — Опечалилась Анна, — Ты же знаешь, он должен быть в сознании.

— Значит, придется полюбить его так, чтоб он, обалдев от счастья, в ответ на мое предложение обменяться кровью в знак большого и искреннего чувства, не бросился бежать из номера с криками о помощи.

— Алиса, мне очень жаль, что сегодня ночью тебе придется вести себя, как дешевой шлюхе, но мы уже обсуждали, такой вариант развития событий наиболее вероятен.

— Почему же дешевой? Я очень дорогая шлюха.

— Прекрати. Твоя горечь понятна, но не усугубляй ее терзаниями. — отрезала тетка. — Тебя отвезти?

— Не надо. Я вызвала такси.

Родственница проводила меня до порога и, пожелав удачи, перекрестила напоследок по — православному. Вообще не понятно к чему, потому что боги у нас совсем другие.