Мой корабль пристыковался к богу аграфского рейдера и в его боковые разрывы, сияющие в корпусе корабля, хлынули мои абордажные дроиды, занимая боевые позиции. Оставшийся в живых экипаж рейдера мгновенно отреагировал на угрозу и из его недр стали выбегать проивоабордажные корабельные комплексы и аграфы в тяжелых скафандрах.

У меня фактически сил было больше и больше боевых дроидов, в основном тяжелых. Поэтому мои дроиды быстро пожгли дроидов противника, а самих аграфов загнали обратно в уцелевшие коридоры кормовой части корабля. Наверняка аграфы готовились к отражению моего штурма, но мне это было не надо. Потому что одновременно с абордажными дроидами, на открытую палубу десантировались два моих инженерных комплекса и под прикрытием двух десятков штурмовиков ринулись к носу аграфского рейдера, где крепился сам стейт-инверсионник.

Главной задачей моих штурмовиков, это было сдерживание противника, пока мои инженерные дроиды демонтируют, так нужный мне аппарат. Я не хотел убивать экипаж покалеченного корабля, мне нужен был только инверсионник. Его демонтаж занял буквально всего два часа. Одним комплексом командовал Искин моего крейсера, другим инженерным комплексом руководил я лично.

Нужно было спешить. Меня об этом предупредил полукровка. Тот сказал, что координаты разбитого рейдера, которые тот получил, очень *горячие* и в любой момент туда может стартовать дежурная эскадра аграфов. Мои дроиды забрали инверсионник и сейчас тащили его на себе ко мне на крейсер, когда внезапно мой Главный Искин связался со мной по мыслесвязи

– В системе произошло семь проколов из гипера. Вероятная эскадра противника.

Блин, дождался, не успел! Вот черт, что же делать? Мои сканеры отчетливо говорили, что нас посетила дежурная эскадра ушастых из семи кораблей, одного линкора, двух корветов, трех средних крейсеров и одного такого же рейдера-разведчика, что я потрошил. Вот он в первую очередь вырвался вперед, наверняка те уже поняли, да и конечно же экипаж побитого корабля с ними связался и доложил текущую обстановку.

Мой тяжелый крейсер мог бы поспорить с линкором аграфов, но против целой эскадры мне не выстоять. Наши два корабля, искалеченный рейдер и мой тяж, стояли прямо у края системы и корабли противника не могли меня обойти. Этим я и воспользовался. Прячась за полуразрушенным кораблем аграфов, я время от времени высовывал корпус и обстреливал, рассредоточенную напротив меня, прилетевшую эскадру. Даже удалось повредить один фрегат. Аграфы сначала не стреляли, боясь зацепить своих, только рейдер-разведчик сделал пару залпов из стейт-инверсионника. Это четко зафиксировали мои сканеры. Но мои щиты и корпус корабля аграфов, защитили мой крейсер от выстрелов ЭМпушки инверсионника.

В пылу боя я даже не заметил движение экипажа разбитого рейдера. Мой Искин доложил поздно, когда с противоположной стороны корпуса отделился от корабля бот и на полных парах понесся к одному из кораблей эскадры. Вот и наступил час *Ч*, чрезвычайной ситуации. Теперь по мне будет долбить вся эскадра, их ничто не будет сдерживать.

Я на грузовой платформе покинул мостик и на всей скорости понесся на трюмную палубу, где меня дожидался мой Кузнечик. Небольшой легкий крейсер-разведчик, двухсотметровой длины. Его еще в империи Аратан применяют, как скоростного курьера. Я его держал, как свой последний шанс. Главное в этом крейсере была скорость и моя маскировка, оружие и броня на нем были слабые.

Пока мой тяжелый крейсер отстреливался, мой Кузнечик тихо покинул его палубу, в трюме которого лежал злополучный инверсионник. Теперь вся надежда на маскировку. Своего тяжа очень жалко, до слез. Столько в него вложено средств и труда, но как говорится жизнь дороже. Поэтому по-тихому отлетев, я на крейсере, не снимая маскировки, прыгнул в гипер.

Но, как оказалось зря я сильно надеялся на маскировку. Наверное у аграфского рейдера-разведчика сработали чувствительные сканеры и наверняка тот отследил мой инверсионный след. Хотя они меня не увидели, но получив приказ от командующего эскадры, прыгнули вслед за мной по инверсионному следу. Сопоставив доклад экипажа разбитого корабля и внезапное возмущение гипера, тот приказал для подстраховки, проверить, кто это покинул систему? Вот теперь эти сволочи висят у меня на хвосте и нет никакой возможности их стряхнуть. Вцепились, как клещи и не отпускают! Если бы еще они знали, кого преследуют, то наверняка бы обрадовались. Я у СБ аграфов в списке номер один, сильнейший псион и знаток Древних изделий Джоре. Обещанная награда о сведениях обо мне, на сегодняшний день перевалила уже за отметку в десять миллионов кредитов! Во как!!!

Да, еще забыл рассказать, что кроме инверсионника я успел спереть у аграфов навигационный Искин. То-то же тот разорался на всю систему типа *Караул грабят!*, пока ремонтный дроид не отключил ему клеммы. Вот гадина агрфская! Еще за это вемя успел из шахт разбитой рубки вытащить два Искина, главный и боевика.

Вот это удача! Редко, когда в руки сторонних разумных попадают технологии старших рас, а тут целых три Искина и что удивительно, они до сих пор были живы. И это после двух выстрелов из инверсионника? Бинго! Значит у них стоит собственная защита от ЭМ пушек рейдера аграфов. Да, теперь понятно, почему эти остроухие так в меня вцепились. Они меня не выпустят или просто-напросто уничтожат и пепел развеют по ветру.

Очнулся я в грязной клетке. Вокруг пахло испражнениями и кислым людским потом. Клетки были деревянные, причем роль прутьев выполняли молодые стволы деревьев, а пол был изготовлен из потемневших досок, напоминающих лиственницу. Клетки покачиваясь, стояли на допотопных телегах и тянули их странные животные, на лошадей совсем не похожие. Как и почему я здесь очутился? Где я нахожусь? Мои мысли вихрем пролетели в моей голове.

И тут я обратил внимание на свои руки. Это были не мои руки, тонкие и худые. Посмотрел на ноги, те тоже были маленькие. Внезапно я подумал и засунул руки между ног. Фу, слава богу! Мужские причиндалы были на месте. Вот только они мне показались, какие-то маленькие, присущие подросткам. Оглянулся, клетка была буквально набита людьми, все были в ней, как сельди в бочке.

Нда, общупал свое новое тело. И где мои тридцать пять лет и где мои накачанные мускулы альпиниста? Внезапно, возникшие ниоткуда мысли удивили. Это были мои мысли или мысли этого тела? Эх, жаль зеркала нет! Голова постепенно начала прояснятся, заодно и мысли начали лихорадочно метаться. Блин, я же Кащин Эрлин Викторович, тридцати пяти лет.